Escape abroad of possibilities

Существует один-единственный день в году, когда солнце неизменно, из раза в раз пробивает теплом своих лучей даже самые хмурые тучи. Дожди покорно отступают на задний план, временно переставая тревожить крыши шумом громко бьющихся капель, а ветер затихает, становясь подобным тончайшему прохладному шёлку. Маленькая девочка любила воображать, что это вовсе не погода, а родной отец мягко согревает её плечи, поздравляя с днём рождения, потому как, в силу доселе неизвестных причин, не имеет возможности приехать издалека и навестить семью. На протяжении долгих лет мама отказывалась рассказывать о нём хоть какие-нибудь подробности, а из совместных фотографий имелась только одна, горячо любимая сердцем, где подросшая девушка наконец-то обнимала обоих родителей, искренне веря в их скорое воссоединение. В тот день, по традиции загадав сокровенное желание и задув свечи, она разрезала домашний пирог и старалась привыкнуть к тому, что повзрослела на год, как бы странно ни воспринимался внутренними ощущениями этот неоспоримый факт. Отсутствие гостей было оговорено заранее, а потому звонок в дверь не подарил никаких особенных предвкушений, хоть и подумалось всего на долю секунды о возможном исполнении загаданного. Наверное, пожилая соседка в очередной раз решила заглянуть на чай или же, заранее зная о семейном празднике, приготовила небольшой подарок для человека, который взрослел у неё на глазах. А может, кто-то ошибся квартирой, или одноклассницы внезапно захотели порадовать своим визитом в преддверии летних каникул. Как бы там ни было, любопытство взяло верх, и девушка вышла в коридор, не понимая, почему так долго нет мамы. Сердце высокого мужчины, стоявшего в дверях, замерло на долю секунды и тут же застучало в бешеном темпе, а взгляд наполнился счастьем и откровенной нерешительностью, когда повзрослевшая дочь вышла из-за угла и спросила, что происходит. Как будто и не было тех невыносимо долгих лет разлуки, и он наконец-то вернулся домой, однако, впрочем, не ощутив на себе в полной мере, сколь тяжело приходилось изо дня в день одинокой матери, в данный момент мечтающей выгнать бывшего мужа взашей, даже не выяснив, где он умудрился раздобыть адрес нового дома. В тот момент женщина впервые пожалела о том, что вовремя не рассказала дочери всей правды, ведь, поступи она иначе, не пришлось видеть, как та, словно маленькая девочка, бросается к папе с распростёртыми объятиями и, повиснув на шее, просит остаться. Едва сдерживая слёзы, мужчина смеётся и достаёт из дорожной сумки небольшой флакончик, напоминающий волшебную лампу Джинна. Все эти годы он помнил дату рождения дочери, но почему-то появился впервые только сейчас, спустя много лет, а под конец дня сообщил, что даже теперь не может остаться надолго. Нужно вновь уезжать, однако такие слова не предполагают долгой разлуки. По крайней мере, он обещал… обещал вернуться… через месяц… два… три… - Вот у него и спросишь, - тихо ответила мать, когда девушка в очередной раз пыталась уговорить её рассказать об отце, и с тех самых пор эту тему окончательно и бесповоротно перечеркнул строгий запрет. Время продолжало идти, надежда на возвращение отца в семью угасала, и лишь волшебный флакончик, по-прежнему хранящий в себе букет ароматов, напоминал взрослеющей дочери об одной из самых твёрдых установок на будущее: в её собственной семье ни в коем случае не будет недомолвок и тайн, а мужчина никогда не позволит себе оставить детей и жену на произвол судьбы. К сожалению, впоследствии всё случилось немного не так, как изначально планировалось, да и возможно ли учесть абсолютно все без исключения обстоятельства, которые подсовывает жизнь? Джунэ довольно болезненно воспринял уход отца из семьи, но, даже будучи ребёнком, старался подавать пример своей матери и смело заглядывать в будущее, где их, наверняка, ждёт немало приятных сюрпризов, неплохо компенсирующих те трудности, что с таким непосильным трудом переживаются здесь и сейчас. Парень самостоятельно усвоил и хорошо запомнил урок, согласно которому, нельзя бросать в одиночестве человека, заслуживающего оказания хоть какой-нибудь помощи. Разумеется, на данный момент он по-прежнему недостаточно знал Чжинхвана, однако тот, похоже, и правда, был безобидным мальчишкой и вряд ли таил за спиной какой-то злой умысел. Успешно прогуляв школу и проведя в его компании полдня, Джунэ активно соображал, пытаясь состыковать ситуацию со своими реальными возможностями. Пожалуй, нет ничего проще, чем отправить случайного знакомого обратно к родителям, однако подобные планы шли ощутимо вразрез с некоторыми устоявшимися принципами. А может, парня просто-напросто подкупила та искренняя, местами наивная вера, с которой мальчишка рассуждал о выступлениях на сцене и способах добиться желаемого. Ему ведь тоже приходится нелегко, ежедневно сталкиваясь с невозможностью уверенно двигаться к цели. С другой стороны, Джунэ не очень-то хотелось тащить за собой единомышленника, толком не познавшего жизни. Именно так думал о нём этот парень, украдкой посматривая сверху вниз, тихонько усмехаясь и слушая длинные речи, посвящённые музыке и разнообразным известным исполнителям. В одночасье лишившись родительской опеки по собственной воле, мальчишка, скорее всего, не подозревал, с чем придётся столкнуться на одиноком пути самостоятельной жизни. Не знал холодных ночей, проводимых на улице, и ветра, умеющего простудить неокрепшее тело даже в тёплое время года. Не знал, у кого просить денег, когда собственные подойдут к концу, и сколь неприветливыми становятся люди, как только дело касается помощи. Кем же отныне является этот богатенький мальчик, шагающий рядом с одним-единственным рюкзачком, не вместившим в себя достаточное количество нужных вещей? Пожалуй, теперь он такой же обычный, ничем не выделяющийся из толпы, как и тот, кто по каким-то неизвестным причинам вызвался немножко помочь. Джунэ не желал даже на день доверять его школьному другу, за которым успела закрепиться слава бессовестного прогульщика, прожигающего свою молодость в разнообразных сомнительных компаниях, отдающих предпочтение атмосфере вечного праздника. Парень, в общем-то, знал, что все эти слухи имеют на себе толстенный налёт наглой лжи, да и Юнхён, время от времени пропускающий школу из-за работы, никак не мог вразумить, когда именно успевает встречаться с друзьями и напиваться чуть ли не до потери памяти. С другой стороны, Джунэ хоть и верил в наличие «дыма без огня», особенно, если дело касалось каких-либо сплетен, однако тот факт, что, уволившись с очередной ненавистной работы, товарищ продолжал регулярно игнорировать школу, наводил на весьма нехорошие мысли. Вот и сейчас, увидев его на пороге квартиры со стаканом в руке, Джунэ резким движением выхватил пойло и, случайно пролив половину, по одному лишь приторно-сладкому запаху убедился, что это всего лишь дешёвая газировка, которую, к слову, и пить-то можно с трудом. Юнхён усмехнулся, машинально коснувшись огромной ссадины на левой щеке, вероятно, являвшейся той самой причиной прогулов. Несмотря ни на боль, ни на повидавшую виды одежду, ни на ободранный коридор за плечами, парень выглядел абсолютно счастливым, и зашедшему в гости другу оставалось лишь тоже улыбнуться в ответ, не задавая лишних вопросов. Джунэ говорил тихо, вкратце повествуя о том, что мальчишке по имени Ким Чжинхван срочно необходимо временное наличие крыши над головой, а Юнхён, похоже, был счастлив услышать нечто подобное, потому как до возвращения отца оставалось целых три дня, и уж очень хотелось бы скрасить их чьим-то присутствием. - Да ничего с ним не случится. Мультики включу, накормлю, спать уложу, - парень рассмеялся, увидев в глазах друга откровенное недоверие. Он вовсе не считал себя одним из тех, кто способен на какую-то гадость, однако убедить в этом Джунэ, всего за полдня успевшего целиком и полностью прочувствовать ответственность за жизнь и здоровье мальчишки, не по силам, увы, никому. - Приду завтра утром, - недовольно буркнул парень, скорее, себе под нос, чем во всеуслышание, и, коротко кивнув на прощание, направился вниз по лестнице. Оставшись наедине с абсолютно незнакомым, но, кажется, довольно позитивно настроенным человеком, Чжинхван чувствовал ту самую степень неловкости, в результате которой появляется желание незамедлительно провалиться под землю. Своим поведением Сон Юнхён создавал впечатление открытого, добродушного парня, который, впрочем, не спешит рассказывать о себе всем подряд. А может, вообще никому. Как бы там ни было, парень вежливо промолчал в ответ на вопрос об огромной ссадине на левой щеке и жестом пригласил внезапного гостя пройти в комнату. - Какой класс? – всё так же вежливо поинтересовался хозяин квартиры, по всей видимости, чтобы немножко отвлечь внимание Чжинхвана от многолетней разрухи, царящей вокруг. - Выпускной, - охотно ответил тот, и Юнхён озадаченно почесал затылок, сосредоточенно рассматривая миловидную внешность. - А… ну, мультфильмы для взрослых у меня тоже имеются, - рассмеявшись, он указал гостю на диван, а сам, не спеша, побрёл на кухню, надеясь перемыть гору посуды до того, как тот соскучится и двинется следом. Судя по новым обоям, едва начавшийся ремонт успел коснуться только одной стены возле чуть приоткрытого окна, украшенного светло-бежевыми полупрозрачными занавесками, которые никак не сочетались с тяжёлыми старыми шторами, неаккуратно раздвинутыми парой спешных движений. Немногочисленные книги на полках грустили в пыли и забвении, и лишь допотопный телевизор намекал на частое использование внушительными отпечатками чьих-то пальцев возле большой прямоугольной кнопки под выпуклым экраном. Старые вещи всегда вызывали у Чжинхвана некое подобие уважительного трепета, а потому и обстановка в чужом доме, несмотря на явный беспорядок и запущенность, казалась уютной и милой. А может, мальчишка просто не знал, каково обитать в нищете каждый день, да ещё и бок о бок с равнодушным папашей, умудрившимся принять в штыки первую и единственную попытку сына хоть немного облагородить одну из двух комнат. Юнхён никогда не пытался выстраивать вокруг себя неприступные стены из каких-либо неправдоподобных сказок, а потому совершенно не стеснялся прихода гостей, да и об отсутствии денег для очередного школьного мероприятия, как правило, заявлял во всеуслышание, не обращая внимания на удивлённые взгляды со стороны одноклассников. Спустя некоторое время учителя и вовсе перестали приставать к нему с поборами, здраво рассудив о нелёгком материальном положении семьи. Пожалуй, существенную роль в этом вопросе сыграла классная руководительница, которая всегда защищала нерадивого ученика перед остальными преподавателями и доподлинно знала, что парень вовсе не прожигает время в погоне за очередной вечеринкой, а зарабатывает на жизнь и потому нередко пропускает уроки. Ситуация немного ухудшилась после того, как женщину якобы пригласили работать в какую-то частную школу, и на её место заступила другая, куда более суровая и неприступная дама, посчитавшая своим долгом вообще не позволить Юнхёну получить аттестат. Парень нередко вспоминал маму Джунэ и пару раз наведывался в гости с цветами, чтобы узнать, как она поживает, однако, видя неодобрительный взгляд школьного друга, старался уложить свой визит в полчаса. Тот, вообще-то, был рад видеть улыбку на лице единственного родного человека, но, тем не менее, знал, насколько трудно бывшей учительнице осознавать невозможность возвращения к любимой работе, и потому выпроваживал гостя, как только отмеренное время подходило к концу. - Вот так мы и сблизились, - подытожил свой рассказ Юнхён и поставил перед Чжинхваном тарелку с лапшой, - Ну, то есть… - он весело усмехнулся, - Вообще-то, с Джунэ невозможно полностью сблизиться. Да и мне, судя по всему, каким-то образом удалось это сделать намного больше, чем всем остальным, несмотря на то, что мы учимся в разных классах. Спасибо его замечательной маме, которая всегда защищала меня от прессинга со стороны других учителей. Рассказ Юнхёна получился коротким и не особо содержательным. Парень говорил исключительно по существу, не особо вдаваясь в детали и по старой привычке не отдаляясь от темы. Даже подробности «прессинга» он раскрывать не спешил, но, впрочем, учитывая факт постоянных прогулов, этого вроде бы и не требовалось. Юнхён не стремился выспрашивать у Чжинхвана причины внезапной нужды во временной крыше над головой, а тому, в свою очередь, было крайне неловко отягощать чью-то и без того нелёгкую жизнь личными проблемами. Своё присутствие здесь он также считал непозволительным, однако в очередной раз сотрясаться от холода, ночуя на улице, совсем не хотелось, значит, нужно просто стиснуть зубы, задвинуть неловкость в самые недра души и подождать до утра. Однако с приходом рассвета, в общем-то, ничего толком не изменилось. Чжинхван вскочил с продавленного дивана и чуть не побежал собираться в школу, но уже спустя пару секунд расслабленно приземлился обратно, вспомнив, что находится в чужой квартире. Что касается её постоянного обитателя, то мирно спящий парень, похоже, забыл поставить будильник на нужное время или же вовсе никуда не спешил. Присев на пол рядом с Юнхёном, мальчишка потрепал его по плечу и намекнул, что такими темпами заядлый прогульщик в очередной раз опоздает на уроки. Тот, разумеется, не понял основной причины для беспокойства и сонно буркнул что-то про завтрак, который при желании можно сообразить из оставшейся в холодильнике еды. Мурашки целыми стайками снова и снова пробегали по телу от осознания факта неповиновения воле родителей. Чжинхван по-прежнему не спешил включать телефон и даже подумывал о том, чтобы продать его в ближайшую скупку, когда закончатся прихваченные с собой сбережения. Поглядывая на спящего Юнхёна, мальчишка соображал благодарственную речь в его адрес, которую произнесёт, уходя из квартиры вместе с Джунэ. Парень так просто согласился помочь, не требуя ничего в качестве платы за свою доброту, и даже не стал задавать сотни вопросов, хотя любой на его месте, как минимум, спросил бы, в чём дело. Последнее случилось то ли из вежливости, то ли по причине самого настоящего равнодушия, то ли Юнхён просто не хотел, чтобы и его расспрашивали о чём-то в ответ. Пользуясь временным отсутствием своего папаши, прогульщик проспал до обеда, и лишь когда стрелки приблизились к отметке окончания школьных уроков, сладко потянулся, зевнул и, абсолютно счастливый, направился в ванную. Чжинхван, тем временем, нервно поглядывал на часы, не понимая, почему Джунэ до сих пор не явился. Не мог же он просто забыть про мальчишку или, уходя, заранее знать, что вряд ли вернётся обратно. В конце концов, любые планы умеют переворачиваться с ног на голову под действием каких-то непредвиденных обстоятельств. Громкий звонок в дверь ненадолго рассеял сомнения и тут же собрал их в плотный комок, когда Чжинхван выбежал в коридор вслед за хозяином квартиры и увидел на пороге незнакомого человека с рюкзаком за плечами и увесистым пакетом в руках. - Сон Юнхён, я в очередной раз не имел чести наблюдать вас на уроках, - лицо незнакомца сохраняло непоколебимую серьёзность, а неприветливый холод, всецело охвативший мимику, подчёркивали большие квадратные очки в толстенной оправе. Услышав суровый тон, направленный в свой адрес, прогульщик покатился со смеху, невзирая на отсутствие видимых причин для веселья. - Класс. Где раздобыл? – сняв очки с лица друга, который и сам в тот же миг ожил и расплылся в улыбке, он просунул в оправу два пальца, демонстрируя отсутствие стёкол. Похоже, эти двое знали друг друга не первый год, а может, и вовсе с самого детства учились в одной школе, потому и еда, которую гость притащил с собой из находящегося неподалёку супермаркета, воспринималась как нечто вполне естественное, - О, нет, не стоило тратиться… а мясо там есть, да? – напускная раздосадованность излишней заботой сменилась любопытством, когда Юнхён заглянул в увесистый пакет и начал изучать его содержимое, – А, кстати… – вспомнив про мальчишку, всё это время стоявшего позади и переминавшегося с ноги на ногу, парень не придумал ничего лучше, чем… – Ну, вы тут, в общем, сами как-нибудь познакомьтесь и топайте ко мне на кухню, – радостно подхватив пакет с припасами, он оставил молодых людей наедине друг с другом и повисшей в коридоре неловкостью.