Escape abroad of possibilities

Донхёк оказался довольно милым парнем, душа которого, впрочем, также не была обделена какими-то тайными подводными камнями, изрядно отяжеляющими историю его собственной жизни. Доброта и честность, являвшиеся, похоже, основными чертами характера этого человека, были щедро приправлены ярко горевшей в глазах целеустремлённостью и серьёзным восприятием реальности. С другой стороны, сам Донхёк всё ещё не считал себя достаточно подготовленным для встречи с очередными непредвиденными «подарками» судьбы. Навидавшись подобных сюрпризов, он нередко гнал прочь вполне объяснимые опасения и навязчивый страх перед будущим, который возвращался в мысли снова и снова, стоило лишь на минуту дать слабину устоявшимся целям. Возможно, именно воспоминания об этих моментах и нежелание их повторения придавали взгляду излишней сосредоточенности и вмиг выпрямляли осанку, словно по струнке. Тем не менее, парень умел хорошо расслабляться, охотно улыбался, шутил, да и приятеля своего не стремился отчитывать за явно непримерное поведение, на первый взгляд, никак не сочетающееся с его собственным. Как и Юнхён, он не особо спешил посвящать едва знакомого человека в подробности и предпочитал не ворошить в разговоре какие бы то ни было личные темы, ограничиваясь довольно размытыми фразами и позволяя составить о себе лишь общее впечатление. А тот, в свою очередь, будучи не шибко настроенным на продолжительные истории, не имел ни малейшего желания о чём-либо расспрашивать, всё так же нервно продолжая поглядывать на часы в ожидании визита Джунэ. Сколь быстро ни приближался бы вечер, Чжинхван ни разу не удосужился подумать о том, что случайный знакомый решил осознанно бросить его на произвол судьбы. Вовсе нет, ведь ничего подобного ни в коем случае не может случиться. Скорее всего, парень просто задерживается, однако наличие рабочих часов, которые вряд ли получится превратить в свободное время, вполне могли означать продление томительного ожидания допоздна. В любом случае, здесь не должно иметься места обиде, да и сходить с ума, пристально наблюдая за тикающей секундной стрелкой, не так уж и хочется. Попытавшись отвлечься и не допускать в голову дурных предположений, Чжинхван уловил краем уха тему оживлённой беседы двух приятелей, по-прежнему сидевших за кухонным столом в окружении остатков недавно принесённой еды. Впервые за много лет примерный ученик решился позволить себе некое подобие полнейшего беспредела и, забыв об изрядно осточертевших правилах приличия, буквально напал на свою часть недорогого обеда, поступив по образу и подобию зверски голодного Юнхёна. Донхёк, в свою очередь, ел медленно, не столь много и рассуждал на разнообразные темы, которые слёту подхватывал и дополнял школьный товарищ. Но лишь сейчас, наконец-то прислушавшись к словам двух друзей, Чжинхван, доселе считавший себя третьим лишним в этом задорном дуэте, потихоньку начинал понимать, о чём именно идёт речь за столом. - Через полтора часа на вокал. Ты со мной? – поинтересовался Донхёк, смотря в упор на товарища, который снова почувствовал себя сонным, уставшим и ни к чему не пригодным. Расслабив все мышцы и развалившись на стуле, он подпирал ладонью щёку, не позволяя лицу встретиться с остатками овощного салата. - Угу, обязательно. Как только обзаведусь новой работой, - ответил товарищ и, многозначительно зевнув, закрыл глаза, готовый уснуть прямо здесь, - А впрочем, знаешь… Я ведь могу, как на прошлой неделе, посидеть в коридоре и послушать через дверь, чему тебя обучают. На обратном пути попрактикуемся. И этого с собой возьмём, - немного оживившись, Юнхён беззаботно хлопнул по плечу незваного гостя, однако тот, разумеется, весьма обрадовался бы подобной перспективе, не появись она конкретно в данный момент. - Постойте, какой вокал? За мной Джунэ должен… прийти… - неоднозначная и поистине странная реакция парней на упоминание этого имени заставила временно сникнуть, после чего взгляд школьника изобразил собой один сплошной вопрос. Немного помолчав, товарищи еле заметно опустили головы и снова принялись за остатки еды, но на сей раз в гробовой тишине. Неловкая попытка Донхёка сменить тему разговора вызвала предсказуемо твёрдый ответ со стороны гостя, сводящийся к просьбе пояснить ситуацию. В конце концов, он имеет право знать то, что пытаются скрыть эти двое. - Видишь ли, Джунэ относится к такому типу людей, которые всегда появляются вовремя, если им это действительно нужно, - слова Юнхёна, по всей видимости, не являвшиеся ложью, застали Чжинхвана врасплох, - Но ты не переживай, - в тот момент позитивно настроенный тон был способен, скорее уж, вызвать немое возмущение, чем успокоить бешено заколотившееся сердце кинутого школьника, - Ближайшие пару дней поживёшь у меня, ну, а дальше… короче, придумаем что-нибудь. Пошли на вокал, - быстренько скомкав повисшую на кухне неловкость, Юнхён живенько вскочил из-за стола и рванул одеваться, тем самым, в общем-то, нагло сбежав от дальнейших расспросов. К сожалению, он действительно знал характер Джунэ достаточно близко, а потому и подобные утверждения имели под собой весьма аргументированную и твёрдую почву. *** Страшно подумать, сколько людей ежедневно прибывает в большой город с целью воплотить в жизнь свои планы. Юнхён нередко задумывался о том, что завтра или даже сегодня поезд дальнего следования привезёт доселе никому неизвестного человека, который очень быстро займёт место, изначально предназначавшееся этому парню, не оставив ни единого шанса отвоевать скребущуюся под сердцем мечту. С тоской и тревогой он рассматривал проносящиеся мимо вагоны и едва заметно прищуривал глаза, любуясь теплом жёлтых окон на фоне окончательно погасшего дня. Юнхён безумно любил запах железной дороги, сливающийся с ароматной дымкой весеннего вечера. Несмотря на все свои опасения, многие из которых вполне могли быть надуманными, он продолжал приходить сюда за спокойствием и самым неподдельным ощущением полного умиротворения, уверенно укрепляющего внутренний стержень. Грубоватая кожа локтей ощутила прохладу молодой зелёной травы, которая ещё не научилась надолго сохранять тепло прощальных лучей уходящего солнца. Вечер полноправно заступил на законный пост, украсив искусственными огнями маячащую вдалеке железнодорожную станцию. Казалось, что именно сейчас, в это поистине волшебное время суток, можно спонтанно пойти на поводу у переплетающихся между собой металлических рельс, отсчитывая часы до рассвета бесконечно огромным количеством однотипных шпал. Увидев, что дорога постепенно кончается, а шпалы начинают отдавать подгнивающей бесхозностью, внезапно открыть для себя новый мир и постараться спрятаться в нём от всех невзгод, наощупь добывая не столь грандиозные, но хотя бы чуть более реальные цели. Либо вовсе отказаться от любых безумных затей. Едва уловимые сознанием размышления Юнхёна прервала куртка, кинутая поверх расслабленного тела, готового вот-вот пропитаться насквозь прохладой остывшей земли. Похоже, этот парень не очень-то следит за здоровьем, а может, имеет в арсенале довольно-таки нехилый иммунитет, поэтому позволяет себе расхаживать в футболке, не дожидаясь прихода первого летнего месяца. Наблюдая за курткой, лихо улетающей обратно в Донхёка, Чжинхван ёжился и, кажется, даже выпускал пар изо рта, хоть и происходило подобное всего лишь по причине волнения. Джунэ не вернётся, а значит, придётся обращаться за помощью к едва знакомым людям, которые, впрочем, действительно готовы её оказать и даже взамен ничего не потребовать. Последнее удручало сильнее всего, однако школьник, к сожалению, даже при огромном желании не мог ничего предложить со своей стороны. Стряхнув с локтей прилипшую сыроватую землю, Юнхён сделал глубокий вдох, в очередной раз насладившись ароматами любимого, поистине личного места, дарящего какое-то подобие детского счастья. Да и сам он, по сути, ребёнок… Обиженный, брошенный, но пытающийся найти своё место в этой странной жизни, дни которой тянутся излишне долго и однообразно, словно резина, а с другой стороны, пролетают незаметно и не так продуктивно, как хотелось бы в идеале. Очередной школьный день будет занят учёбой и войной с новой классной руководительницей, а может, Юнхён проспит до полудня и, не позавтракав, соберёт силы в кулак ради поиска новой работы. Школьная столовая издавна является неплохим источником пропитания, хоть парень и старается сдерживать жадность, поглощая скромный обед у всех на виду, словно прибыл из какой-то голодной страны. Преподаватели не раз задавали вопросы по поводу обстановки в семье, однако в ответ получали улыбку и весьма убедительную, лживую речь о том, что всё в порядке, и беспокоиться не о чем. Не сказать, что Юнхён был в огромном восторге от выпивающего отца, кое-как зарабатывающего на жизнь какими-то мелкими грузоперевозками и временами по несколько дней не появляющегося дома, но и в детдом угодить в результате излишней заботы чужих людей едва ли хотелось. Пальцы неловко скользнули по щеке, не в первый раз узнавшей силу удара ремнём, а ведь парень всего лишь хотел привести в порядок квартиру, затеяв ремонт. Нераспакованные рулоны с обоями так и остались лежать возле стены. Один из них, впрочем, всё же успел порадовать глаз, и надо сказать, что сын очень здорово угадал с расцветкой и лёгким узором, который был в состоянии визуально скрыть старину потрёпанной мебели. Он думал, что отец, как всегда, ничего не заметит, либо окинет комнату привычно-равнодушным взглядом и по привычке завалится смотреть телевизор, однако гнев, последовавший в ответ на перемены к лучшему, явился неожиданным и весьма нелогичным действием, на которое вряд ли изначально рассчитывал парень. Где-то далеко, а может быть, совсем рядом по улицам ходит ещё один родной человек, ради которого хотелось бы двигаться дальше. Бежать, ползти, карабкаться вверх, преодолевая непосильные трудности, в итоге забраться так высоко, чтобы увидеть весь мир, словно он лежит на ладони, и выкрикнуть имя одной-единственной женщины, лицо которой не помнят глаза, но чьи объятия способны вмиг стереть годы разлуки. Отец упорно отказывался отвечать на расспросы о бывшей жене, но по каким-то неизвестным причинам продолжал жить бок о бок с её сыном, хоть и казалось всю жизнь, что дети ему совсем не нужны. Когда-то в прошлом парень самостоятельно выдумал историю о том, как мама просит мужа оберегать оставленного ею ребёнка до момента воссоединения семьи. Спустя какое-то время неправдоподобная, наивная легенда, помогавшая не потерять веру в лучшее, настолько срослась с обиженным внутренним миром подростка, что он действительно стал улыбаться, несмотря ни на что, и даже будучи голодным, без единой монеты в кармане, не стеснялся выстраивать не менее наивные планы на многие годы вперёд. Немного помолчав и ещё раз дотронувшись до заживающей ссадины, парень улыбнулся и посмотрел на друзей. - Меня зовут Сон Юнхён. И это – моя семья, - подытожил он, закончив свой недолгий рассказ и, тем самым, передав эстафету Донхёку, - Раз уж сегодня наметился вечер откровений, то давайте постараемся быть максимально честными друг перед другом. Хотя… у тебя-то, похоже, как обычно, всё в шоколаде, и рассказывать нечего, да? – засмеявшись, он хлопнул друга по плечу, отчего тот слегка усмехнулся, посмотрев себе под ноги. - Ты всегда говоришь так, зная, что это неправда. Но в чём-то здесь видится истина, хм… Да вот хотя бы в аттестате, которого у тебя, между прочим, не будет, - вернув Юнхёну удар по плечу и вызвав шуточную потасовку в качестве ответа, парень ничуть не обидел товарища и даже не задел его за живое. Частые упоминания о насущных проблемах странным образом веселили подростка и воспитывали способность принимать всё, как есть, без лишних приукрашиваний, а не трусливо сбегать от ежедневных трудностей вдоль переплетающихся железнодорожных путей. Но раз уж наметился момент откровений, то стоит признать, что и Донхёк отнюдь не купался в излишествах. Его семья тоже помнила голод и отсутствие денег, поэтому парень никогда не спешил козырять наличием трезвого отца и заботливой матери. Видя стремления сына, они, разумеется, пытались внушить на семейном совете явную бесперспективность занятий вокалом и музыкой. Но, как ни крути, подрастающий парень не собирался сдавать позиции, и родителям пришлось уступить, смиренно позволив ребёнку совершить опрометчивый шаг. Одно лишь условие: на ошибки он должен зарабатывать сам. Как, впрочем, и на любое дальнейшее обучение, потому что отец был не в силах тянуть оплату достойного университета, как бы сильно ему ни хотелось подарить сыну хорошее образование, которым впоследствии можно гордиться. Собрав все имевшиеся накопления и заодно втянувшись в вереницу долгов ради открытия собственного бизнеса, мужчина пошёл на отчаянный риск, сравнимый, разве что, с прыжком в пропасть, и в итоге остался в проигрыше, в отличие от успешных конкурентов, с которых изначально брал пример. Не то место, не то время, не те товары, не те покупатели… На самом деле, никого не нужно винить, кроме себя самого. Магазин прогорел, толком не успев расцвести, а ведь ещё с самого начала можно было хотя бы подумать о том, что не стоит ставить жизнь родных людей в зависимость от каких-то будущих доходов, которые могут оказаться неосуществимой фантазией. Наверное, трудно взрослеть, будучи, по сути, ребёнком. Донхёк не задумывался над подобным вопросом и на полном серьёзе принимал свою реальность такой, какая она есть. Ничего не поделать, это могло бы случиться с каждым вторым или первым. Теперь необходимо выкарабкаться самому и вытянуть семью из бездонной долговой ямы, несмотря на видимую бесперспективность и сомнительность выбранного способа. Он мужчина, он сильный, он обязан справляться со всеми проблемами. Он ребёнок, он слабый, никто не видит, как время от времени он падает духом, боясь разочаровать нуждающихся в помощи родителей… - Меня зовут Ким Донхёк. И это – моя семья, - слегка улыбнувшись, подытожил парень и перевёл взгляд на Чжинхвана, тем самым, попросив разделить с новыми товарищами этот спонтанный вечер откровений, постепенно становящийся ночью. Пожалуй, можно посидеть ещё часик возле неугомонной железной дороги, послушать быстрый стук приближающихся и затухающих вдали колёс, подышать неоднозначно приятной смесью ароматов, полюбоваться ночными огнями, а затем разойтись по домам, чтобы встретиться на следующий день. Чжинхван чувствовал себя откровенно неловко, наслушавшись рассказов о тяжёлой жизни новых знакомых, а уж вводить их в подробности своих богатеньких будней и объяснять, сколь сильно достал по самую душу строго соблюдаемый этикет за столом, было просто-напросто стыдно. Отец запрещает интересоваться популярными группами и в качестве наказания ссылает на каникулы в Лондон? Заставляет носить недешёвые шмотки и ежедневно отправляет к дорогостоящим репетиторам? Его бизнес процветает уже много лет, а мама покупает себе новую шубку и колечко, усеянное драгоценными камушками? Вы серьёзно? Об этом рассказывать нуждающимся в нормальной жизни парням? - Меня зовут Ким Чжинхван. И это… моя семья… – не решаясь поднять взгляд на новых знакомых, школьник сидел на траве и старательно пытался скрыть дрожь, которая снова нещадно побила всё тело не от холода вовсе, а по причине волнения. Повисшая тишина, как и следовало ожидать, не предвещала хорошей реакции. Сейчас его обсмеют, назовут богатеньким придурком, сбежавшим из дома, и кинут прямо здесь, возле железной дороги, вдоль которой глупый птенец неуклюже пойдёт, не желая возвращаться в гнездо. - Ну-у-у… зато тебя не били ремнём по лицу, - внезапно произнёс Юнхён, заставив школьника вздрогнуть. - Зато ты не видел, как твоя семья делит на троих последние крохи еды, - подхватил Донхёк и, кажется, в тот момент был настроен абсолютно искренне, из-за чего Чжинхван окончательно потерялся, понятия не имея, что отвечать и как вообще вести себя в данной ситуации, - Честно сказать, у тебя всё ужасно, но даже из этой задницы можно при желании найти хорошенький выход, - улыбка собеседника оказалась весьма заразительной. И уж явно не на такую реакцию рассчитывал богатенький школьник. Похоже, двое друзей, каждый из которых прошёл через многое, действительно сочли его ситуацию достаточно тяжёлой для того, чтобы искать нужные слова и стараться хоть немного подбодрить. Что?.. Вы серьёзно? Они действительно минуту назад не указали ему прямиком на выход из своей компании, а ясно дали понять о существовании реального выхода за пределы имеющихся возможностей? Но как?.. Почему?.. Впервые за долгое время, а может быть, за всю жизнь, Чжинхван по-настоящему почувствовал, что у него появились друзья.