Исполнить обещанное

На следующий день Рабастан с утра отправился к Малфоям. В холле его встретила эльфийка, которой он велел доложить хозяйке о своем прибытии. Нарцисса появилась почти сразу после того, как эльфийка исчезла — или ему так показалось. У нее был еще более усталый вид, чем вчера. Она села в кресло и кивком предложила Басти садиться напротив. — Мы с Дельфи совсем не спим, — пожаловалась она. — Ну как, Басти, ты был в банке? — Был, — кивнул он. — И в хранилище спускался, и с гоблином разговаривал. Все в порядке. Та вещь, которая принадлежит Повелителю, на месте. И меч тоже. В сейф никто не проникал. — Слава Мерлину, — облегченно вздохнула Нарцисса. — Ну, а с Изабеллой ты говорил? — Говорил. Сегодня вечером она приедет. — Как хорошо… Я дам тебе нашу карету, ты уж своего гиппогрифа пока не трогай, раз он хромает… Хонни! — позвала она, и перед ней возник эльф, распространяющий вокруг себя легкий запах навоза. — Слушаю, хозяйка, — поклонился он. — Наши гиппогрифы — все ли с ними в порядке? — Хонни только что вычистил их и задал им корма, они все съели. — Не хромают? — Нет, хозяйка, гиппогрифы прекрасно себя чувствуют. — Ну и отлично. Вечером ты мне понадобишься, а сейчас можешь идти, — отпустила домовика Нарцисса. — Цисси, — Рабастан поднялся из кресла, — наверное, я тоже пойду, не буду вам мешать. Вечером увидимся. А кстати, где сейчас Повелитель? — А Мерлин его знает… — Нарцисса тоже встала. — А Люциус как? — Ох, не спрашивай… Он как с утра просыпается, так сразу стакан виски выпивает. А мне сейчас совсем не до него… И глаз у него так и не открывается. — Неужели? — Да, Басти, — Нарцисса пожала плечами. — Северус у нас был вчера, посмотрел на его глаз, и только руками развел — говорит, это даже не Круцио, а что-то другое, неизвестное… Но у Повелителя ведь не спросишь, чем он его так приложил. Я думаю, может быть, Руквуд мог бы помочь — в Отделе тайн чего только не знают… Но он сейчас в секретной лаборатории на Шетландских островах, и вернется только в конце апреля. — Люциусу нервы надо лечить, а не глаз, — покачал головой Басти. — Белла вчера с ним поругалась. — Из-за чего? — Да сели ужинать, и тут, слово за слово, опять заговорили о Поттере… Люциус сказал, что Белла напрасно не позволила ему Повелителя вызвать, а Белла швырнула в него тарелкой… Плечи Нарциссы задрожали то ли от сдерживаемого плача, то ли от нервного смеха:  — Ох, когда же это все закончится… — Когда Повелитель прикончит Поттера. А может быть, Поттер убьет Повелителя, Мордред их всех задери вместе с Дамблдором… — послышался хриплый голос. Нарцисса и Рабастан испуганно обернулись. По лестнице спускался Люциус. Он был аккуратно одет и причесан, левый глаз закрывала черная шелковая повязка. — Люци! Что ты несешь? Ты опять напился! Прямо с утра? — Молчи, женщина… Только когда я пьян, я говорю правду, потому что не боюсь ничего. Повелитель гоняется за мальчишкой, а этот мальчишка — секретное оружие Дамблдора. Нельзя было трогать Поттера. Пророчество — вздор! Его сам Дамблдор и придумал, чтобы Повелителя заманить в ловушку. Рабастан ошарашенно смотрел на Малфоя. Сейчас было видно, что он невменяемо пьян. Единственный глаз на бледном, как полотно, лице казался стеклянным. — Басти, — продолжал Малфой, приблизившись и схватив его за плечо. — Ты понимаешь — не пойди он тогда к Поттерам, все было бы по-другому. И сам бы не раз… не развоплотился, и вы бы все на свободе остались… Заняли бы хорошие должности в Министерстве… а не камеры в Азкабане. Я понял, Басти, — громким шепотом на ухо Рабастану шептал Люциус. — Я все понял… Дамблдор все предусмотрел. Все! И Повелитель попался, как последний… — Люци… — Нарцисса вынула волшебную палочку. — Прости, Люци… Империо! Иди к себе и проспись. Сил моих больше нет, да что же это такое… — простонала она, снова опускаясь в кресло, когда муж, покачиваясь, пошел туда, куда она его отправила. — Ну, между нами говоря, Люциус в чем-то прав, — Басти невесело усмехнулся. — История с пророчеством в высшей степени подозрительна, уж очень вовремя оно появилось… Другое дело, что сейчас сам Поттер не отступится. И Антонин, кстати, того же мнения. Я все думаю, зачем Поттеру меч Гриффиндора? Или его копия? Он собрался убить Повелителя этим мечом? Нарцисса покачала головой. — Не знаю… — Возможно, гриффиндорцы верят, что меч Годрика способен творить непревзойденные чудеса. Но на мече нет никакой особенной магии, иначе она бы чувствовалась. Кстати, а где Драко? — Драко у себя в комнате. Занимается. Ему ведь скоро ТРИТОНы сдавать… Хоть бы каникулы скорее закончились, и мальчик в школу уехал, в доме сущий бедлам… — Не волнуйся, Цисси, все как-нибудь устроится. А Люциусу надо что-то делать с нервами. Или держи его под Империо, пить ему не давай. Вот я привезу Изабеллу, у тебя времени больше будет. Ведь не дай Мерлин, если Люц в таком виде Повелителю на глаза попадется… — Спасибо, Басти, — грустно улыбнулась Нарцисса. От Малфоев Рабастан вышел весьма встревоженным. Пьяный Люциус высказал то, что и ему самому уже давно приходило в голову. Как будто исход войны зависит лишь от того, кто из двоих кого убьет. Несмотря на все бои Упивающихся смертью с вооруженными врагами Темного Лорда, сопротивление которых, кажется, удалось сломать… Несмотря на пролитую кровь, на все жертвы, на все усилия… Несмотря на то, что Министерство полностью под контролем Повелителя, и все министерские службы, все учреждения исправно работают, и в целом — в стране порядок (1). Большинство людей приняли новую власть как должное. Масштабных репрессий, каких некоторые ожидали от Темного Лорда, со злорадством или со страхом, не проводится — и кое-кто считает, что зря. Ведь даже оголтелые магглофилы Уизли — и те на своих местах. При Крауче обыватели трепетали перед властями куда больше, чем сейчас (2). Казалось бы, можно быть уверенными в близкой победе, в том, что власть в Магической Британии снова будет в руках тех, кто столько веков ее строил и защищал, тех, кому она дорога, а не предателей, готовых сдать ее магглам. Но Поттер… «Прямо какая-то заноза в заднице, а не Поттер!» — сердито думал Рабастан. Откуда вообще взялся этот мальчишка, и что связало его с Повелителем? Похоже, на Поттере действительно какие-то сильные чары, направленные против Темного Лорда. Дамблдор и Поттер, по словам Лорда, считали, что это магия материнской жертвы — Лили Поттер, умоляя Лорда убить ее вместо сына, сама того не зная, дала Гарри сильнейшую защиту. Вполне возможно, что так оно и есть. Материнская любовь многое может, и это не было ни для кого тайной. С другой стороны, Дамблдор знал о пророчестве с самого начала. Но почему он не спрятал Поттеров? Фиделиус, замкнутый не на Дамблдора и даже не на Джеймса Поттера, хозяина дома — это просто смешно. И Петтигрю — как легиллимент Дамблдор проглядел шпиона в своей организации, которая насчитывала не сотни человек, как Упивающиеся смертью, а от силы три десятка? Вот, кстати, да. Не так уж велика организация Дамблдора, чтобы можно было так легко разбрасываться людьми. Однако, когда Сириус Блэк угодил в тюрьму по ложному обвинению — его упекли без суда и следствия, по законам военного времени, но Дамблдор имел достаточно влияния, чтобы его дело рассмотрели с соблюдением всех процедур — директор Хогвартса не стал разбираться. Так что Блэк вполне мог сгнить в Азкабане, как сгнили там сотни других — в том числе и посаженные без вины. Многих тогда хватали по малейшему подозрению, по ложному доносу — и поиском доказательств Аврорат себя не утруждал, а зачем? Авроры пользовались особыми полномочиями, и не только во время войны, но и какое-то время после нее (3). Ага, как раз до отставки Крауча… И на это беззаконие Дамблдор закрывал глаза. А большинство судей Визенгамота — Рабастан знал это от покойного отца — смотрели на Дамблдора, как на новое воплощение Мерлина, даже когда он еще не был председателем. К тому же получается… получается, что Дамблдор знал о материнской жертве Лили? Знал с самого начала, что так будет? Мерлин… Да он же осознанно принес Поттеров в жертву… И сделал из младенца орудие, даже не дал ему подрасти… Повелитель не раз говорил, что Дамблдор с видом превосходства попрекал его тем, что он не понимает и не ценит магию любви. А Дамблдор, выходит, и понимал ее, и ценил — настолько хорошо понимал, что сразу додумался, как ее можно использовать против Темного Лорда… До такого лицемерия и цинизма Повелителю точно далеко. Рабастану от этих размышлений стало так противно, что впору было вернуться к Малфоям и напиться до зеленых троллей вместе с Люциусом. Остаток дня он провел у себя в поместье, просматривая счета и отчеты от арендаторов и документы по фабрике, а потом наведался в конюшню. Цезарь больше не хромал, но он решил не рисковать, и в половине шестого аппарировал к Малфоям, а оттуда, в карете, запряженной парой золотистых гиппогрифов, отправился в Лондон. Изабелла уже приготовилась к отъезду и сидела в гостиной в окружении всего семейства. Рэйни спал на руках у Констанции. После долгого прощания — женщины при этом плакали, а Рабастана мучила совесть — они наконец вышли из дома. Свернув в соседний проулок, где с давних времен была оборудована площадка для экипажей — сейчас она напоминала обычный пустырь, заросший сорняками и мелким кустарником, — сели в карету и спустя полчаса приземлились на лужайке перед Малфой-мэнором. Нарцисса уже ждала на крыльце. Она бросилась к Изабелле, обняла ее и расцеловала, потом повела их через весь замок в апартаменты Беллы. Как только Нарцисса открыла комнату, они услышали громкий плач ребенка, звон посуды, шум текущей воды. В коридоре все эти звуки были не слышны, благодаря заглушающим чарам. Белла в полурасстегнутом пеньюаре сидела на диване, прижимая дочку к груди и безуспешно пытаясь успокоить. На ковре валялась соска, которую Дельфи, видимо, только что выплюнула. Две эльфийки носились в ванную и обратно, а возле Беллы высокая светловолосая немолодая женщина с недовольным лицом держала в руках поднос, на котором стояли наполовину пустая бутылочка с молоком и флакон из непрозрачного стекла. Вдруг флакон и бутылочка начали сами собой подпрыгивать, грозя вот-вот упасть и разбиться. Видимо, стихийная магия у девочки разыгралась. Мадам Роули — а женщина с подносом была именно она — с трудом удерживая пляшущую посуду, торопливо вышла в боковую дверь. Рэйни на руках у Изабеллы проснулся и тоже заплакал. Изабелла поспешно выпроводила мужа из комнаты: — Видишь, тебе тут делать нечего… Так что ты иди, Басти. Прикоснувшись к его щеке быстрым поцелуем, она закрыла дверь. Сбросила мантию на кресло и села на диван рядом с Беллой. Та повернулась к ней, и Изабелла сочувственно вздохнула, увидев изможденное лицо невестки, ее бледность и опухшие от бессонных ночей глаза. Потом перевела взгляд на Дельфи — девочка показалась ей очень маленькой, а сморщившееся от плача личико вызвало острую жалость. Но ничего, Изабелла ее откормит, у нее молока хватит на двоих. — Я уже не знаю, что делать… Слышала, что если давать ребенку даже пустую грудь, молоко появится… Но нет, ничего… — в голосе Беллы слышалось отчаяние. — А когда ты ее кормила? — Недавно, она съела половину, больше не хочет. И плачет… — А молоко единорога даете? — Добавляем в козье молоко, и зелье даем от животика, и все без толку… — Белла, возьми Рэйни, подержи его… Я сейчас… Да ты же его еще не видела! Рэйни, малыш, подожди немножко, посиди пока у тети Беллы… Не плачь, солнышко… Изабелла сунула в рот мальчика соску и начала расстегивать платье. А Белла, передав Дельфи Нарциссе и взяв на руки племянника, удивилась: — Ох… Да он у тебя упитанный. Моя Дельфи совсем легкая… — вздохнула она. — У меня молока много, а кушает он хорошо, — улыбнулась Изабелла. — Цисси, дай мне Дельфи. — Постой, может быть, не надо сейчас, а потом, попозже? — вдруг забеспокоилась Белла. — Юфимия говорит… — Мне кажется, она голодная, — Изабелла протянула руки к жалобно плачущей Дельфи. — Видимо, ей козье молоко просто не нравится. Или почему-то не идет ей впрок, так бывает… — Бывает, — кивнула Нарцисса. — Но что делать? Вот, может быть, сейчас лучше станет… — Только мы по часам кормим, Юфимия говорит, что так правильно… — Беллатрикс устало пожала плечами. — А я кормлю, когда Рэйни хочет. Мне миссис Дорн так сказала, — Изабелла больше не могла слышать плач Дельфи, она уже ощущала прилив молока к груди — в точности то же самое она чувствовала, когда Рэйни был голоден. — Вообще-то, — оглянувшись и убедившись, что мисс Роули в комнате нет, произнесла Нарцисса, — разные целители по-разному говорят. Кто-то считает, что нужно кормить по часам, а кто-то говорит, что только тогда, когда ребенок сам просит кушать. А твою миссис Дорн Пэт очень хвалила. Пэт, жена Рэймонда Мальсибера, мать троих детей, была давней приятельницей Нарциссы. — У меня роды принимала тоже Юфимия, — продолжала Нарцисса. — И Драко я кормила строго по часам. Но у меня молока хватало. Она улыбнулась светлой и немного печальной улыбкой, как всегда, когда что-нибудь напоминало ей о том времени, и передала племянницу в руки Изабеллы. — Ну вот, а вы говорили — не надо, — радостно вздохнула Изабелла, когда девочка жадно прильнула к ее груди. — Бедная крошка… Ничего, ты у меня быстро поправишься. Будешь толстенькая… Довольно скоро жизнь Изабеллы в Малфой-мэноре вошла в размеренный ритм. Молока хватало обоим детям, Дельфи, которую теперь кормили досыта, стала спокойнее, а у Беллы и Нарциссы наконец появилось время, чтобы отдыхать. Люциус большей частью сидел в своем кабинете и занимался делами, стараясь лишний раз не попадаться на глаза Повелителю. Драко уехал в школу. Темный Лорд появился в детской на следующий день после приезда Изабеллы. Вечером она кормила Рэйни — Дельфи, уже накормленная, спала. Белла дремала в кресле, а Нарцисса с вязанием в руках устроилась рядом с Изабеллой на диване. Дверь медленно отворилась и на пороге возникла высокая фигура в черном. Белла резко поднялась с места, мгновенно стряхнув с себя сонливость, и тут же, узнав вошедшего, сделала несколько стремительных шагов навстречу ему. — Повелитель… Какое счастье видеть вас здесь, — прошептала она, чуть склонив голову, протягивая к нему руки. Он, легко прикоснувшись рукой — очень белой, с длинными пальцами — к плечу Беллы, милостиво кивнул Изабелле и Нарциссе, которые тоже встали при его появлении: — Сядьте, прошу вас… Как Дельфини? — обратился он к Белле. — Ей теперь лучше, — чуть дрожащим голосом ответила та. — Она спит. Мой Лорд, я вам говорила, что нам нужна кормилица… Вот, — показала она рукой на Изабеллу, — это жена Рабастана… — Я помню, — он повернулся к двум женщинам, сидящим на диване. — Изабелла, не так ли? И ваш сын — Рэйнард. — Да, мой Лорд, — пробормотала Изабелла. При его появлении она прикрыла грудь шалью, теперь шаль сползала с плеча, и Изабелла мучительно краснела. Он отвел взгляд и подошел к колыбели со спящей девочкой. Нарцисса слегка дернула Изабеллу за платье и глазами показала на дверь ее комнаты. Изабелла поняла, встала и направилась туда, вслед за ней тихо проскользнула Нарцисса. Некоторое время они сидели в молчании, Изабелла кормила ребенка, а Нарцисса считала петли. Потом положила вязание на стол, взмахнула волшебной палочкой и дальше спицы уже вязали сами. Нарцисса сказала: — Знаешь, когда Дельфи плачет, ему достаточно только появиться рядом, как она успокаивается. Так странно… — Ничего странного, он же ее отец. К тому же она, наверное, чувствует исходящую от него магию — ее все чувствуют. — А ты видела золотого василиска? Дельфи с ним почти не расстается, он на подушке у нее все время лежит. Это он для нее сделал. — Неужели? Очень красиво… Нарцисса виновато вздохнула: — Изабел, ты прости меня, что я тебя попросила сюда приехать. Я понимаю, тебе здесь тяжело. Но кого еще я могла позвать? — Цисси, все в порядке, — с мягкой улыбкой произнесла Изабелла. — Дорогая моя… Что бы мы без тебя делали… — Нарцисса крепко обняла подругу. Через полчаса, когда Темный Лорд ушел, Белла распахнула дверь из своей комнаты и вошла к ним. — Повелитель раздобыл Бузинную палочку. Отныне он непобедим… Глаза Беллатрикс торжествующе блестели, а руки с переплетенными пальцами были крепко сжаты. Но через минуту она тихим голосом, в котором слышалось смятение и растерянность, произнесла: — Но мне почему-то страшно…