Джейд

      Я проснулась с новой волной паники, как будто страх вдохнул новую жизнь в мое тело. Невольно закашлявшись, почувствовала во рту вкус крови, и ощутила, как она стекает по моему подбородку. Я кашлянула еще несколько раз, жадно вздохнула, и закричала от боли.       Интенсивный свет этого места ударил в мой мозг мгновенно вызвав приступ головной боли. Я крепко зажмурилась, но казалось, что свет беспрепятственно продолжает свой путь через мои веки. Вокруг меня раздавались громкие, неприятные шумы. Я прижала уши, но это помогло не больше, чем попытка закрыть глаза.       Звуки внезапно прекратились. Я слышала голоса координирующие напряженные усилия, сопровождаемые звуком металла ударяющего об металл. Я вскрикнула снова, ощутив, как нечто острое небрежно и больно порвало мою шкуру. Потом, почувствовала, как освободилась лапа. Я открыла глаза еще раз, и сквозь яркое марево застилающее взгляд, увидела мою правую переднюю лапу, болтающеюся там, где раньше была секция корабля. С лапы капало что-то красное, вся шерсть на ней была пропитана этим. Кто-то немедленно отправился очищать и перевязывать мою лапу, крича что-то остальным.       Неприятные звуки раздались с новой силой. Псы с помощью большой дисковой фрезы, срезали кусок за куском броню и корпус моего корабля вокруг меня. Они освободили мою левую переднюю ногу более осторожно, на этот раз сумев аккуратно вытащить иглу из меня. Я наблюдала, как они удалили амортизацию при помощи ножей, оставив позади небольшой сегмент, который спекся с моим сожженным мехом.       Я снова крепко зажмурилась и тяжело задышала. Мое сердце все еще бешено колотилось, без сомнения, под воздействием наркотиков, что ввели мне, чтобы поддерживать во мне жизнь, суетящиеся вокруг меня медики. Вероятно, те же самые, что корабль давал мне чуть раньше.       Задняя часть люка была, наконец, отрезана и отброшена в сторону. Десяток рук протянулись ко мне, мягко скользнули между моим телом и амортизацией, а затем дружно подняли меня и вытащили из остатков корабля. Под меня тотчас подкатили носилки и бережно опустили на них. Спустя мгновение меня бегом везли через множество помещений, на ходу крича, чтобы освободили дорогу.       Я открыла глаза и начала задыхаться, очередная волна паники прокладывала свой путь через мою кровь. В груди хрипело, голова кружилась, я запуталась. Я не понимала, где я и что вокруг происходит.       Внезапно передо мной появилось лицо Сары. Она погладила меня по голове.       — Мы позаботимся о тебе, Джейд. Ты будешь в порядке. Не волнуйся.       Она моргнула, отведя взгляд, когда внутрь в открывшиеся двери, вошел капитан. Она быстро, ободряюще улыбнулась мне, прежде чем встала, повернувшись к нему лицом. Я знала, что она по-прежнему беспокоилась обо мне.       — Доктор, – сказал капитан, – она свободна. Считаю ее членом команды. Она заслужила это.        Он на мгновение повернул голову, чтобы посмотреть на меня, затем развернулся и вышел, предоставив Саре и медикам возможность делать свою работу.       Подошедший ко мне медик, накрыл мою морду маской.       — Расслабься – улыбаясь говорит он. – Ты будешь как новенькая в кратчайшие сроки. Несмотря на все мои усилия, мои глаза закрываются. Я делаю еще один глубокий вдох. Последнее, что я помню, это то, что я как будто куда-то уплываю.       Я сделала глубокий вдох. Дышать легко. Я снова глубоко вдохнула, на этот раз через мой нос, пытаясь учуять запахи этого места. Мой собственный запах был довольно сильным; выходит, я была здесь в течение долгого времени. Воздух был чист, но я очень хорошо помнила тонкий запах лазарета Сары. Конечно же и собственный запах Сары я также различала довольно хорошо. Она потратила довольно много времени, находясь здесь, со мной.       Я открыла глаза. Освещение было приглушенным. Я потянулась, мой разум медленно осознал, что я была не на одной из коек. Мое, свернутое калачиком тело, было, аккуратно уложено в мягкое ложе-гнездо созданное из множества подушек и нескольких комплектов простыней. Сара всегда делала что-то подобное для меня, когда я болела. Когда мне приходилось спать в одиночестве, такое ложе было для меня на много более удобным, чем обычная плоская кровать.       Я слегка вздрогнула, когда чья-то голова заглянула через верхний край больничной койки, стоявшей рядом со мной. Это была Сара. Она улыбнулась, перевернувшись на грудь и глядя вниз на меня.       — Привет, Джейд. – Она опустила лапы на пол и встала, натянув халат на свои плечи и завязав пояс вокруг своей талии.       — Как ты себя чувствуешь? – спросила она, присев рядом со мной.       Бегло осмотрев свое тело я глубоко вздохнула. Область вокруг раны была обрита и перевязана, присутствовало немного странное ощущение натянутой кожи, когда я вдыхала, но боли не было и в помине. Мои легкие были чисты и полны свежего воздуха. И у меня было такое впечатление, словно я пробудилась от самого спокойного сна в моей жизни.       — Я прекрасно себя чувствую, – ответила я, тихо улыбаясь. Трудно даже представить, что совсем недавно я цеплялась за жизнь, карабкаясь сквозь страшную боль и ужас.       Сидя на полу передо мной, Сара улыбалась, и гладила мою голову.       — Хорошо. Тебе сделали две операции и ты проспала почти два дня подряд, но теперь все должно быть в порядке.        Она смотрела на меня, явно радуясь просто видеть меня живой.       — Джейд, когда они затащили твой корабль в ангар, он еще ярко светился. Доза радиации, что ты получила была бы смертельной для любого пилота-пса. Твой корабль был так сильно деформирован и оплавлен, что ремонтники вынуждены были порубить его на части, чтобы вытащить тебя. Джейд, ты спасла Лонгбоу и весь его экипаж, и это просто чудо, что ты выжила.       Я улыбнулась. Я была создана так, что похвала должна была доставлять мне наслаждение, а это было очень высокой похвалой.       — Как насчет вражеского авианосца?       Сара кивнула.       — Захвачен неповрежденным. Это все, что я знаю. Такого никогда не случалось раньше. – Она наклонилась, проверяя повязку на верхней части груди и на ноге. – Капитан хотел поговорить с тобой в начале следующей смены. Я уверена, что он может рассказать все, что ты хотела бы знать. – Она легла, умудрившись разместиться с головы до бедра на подушках рядом со мной, носом в нескольких сантиметрах от моего. Она нежно почесала меня когтями за ушами и по шее, и мило улыбнулась, когда я тихо замурлыкала в ответ на ласку.       Я снова опустила голову на подушки, в течение нескольких минут наслаждаясь прикосновениями в тишине.       — Сара? – Ее уши развернулись ко мне. – Почему ты делаешь все это для меня? Ты разделяешь со мной свой дом, ты уделяешь мне так много времени, и ты даже жертвуешь своим сном, оставшись со мной сейчас. Конечно, я не могу быть полноценной, как кто-то твоего вида. Это просто жалость, да?       Она моргнула, тихонько вздохнула, и наклонившись, нежно поцеловала меня в лоб.       — Нет, Джейд. Я... – она хотела что-то сказать, но задержавшись замолчала и задумалась. — Сначала, да. Я видела тебя лежащей в коридорах на рекреационной палубе во вторую смену почти каждый день. Ты всегда выглядела такой потерянной. Тебе не нравится находиться в толпе, но в тебя заложено чувствовать себя неловко будучи в одиночестве, чтобы не развивалась привычка прятаться от всех. Никто никогда не разговаривал с тобой. Это неприятно, так или иначе. – Она мягко улыбнулась еще раз. –Как только я познакомилась с тобой, сразу что изменилось. Ты... – она запнулась снова, на секунду. – Ты – чистая душа, Джейд. Ты открыта и честна, и это прекрасно. Ты единственная, кому я могу полностью доверять.        Она посмотрела мне в глаза.       — Иногда я завидую простоте твоей жизни, и чистому взгляд на все. – Она тихо рассмеялась. – Я запуталась. Ты мой друг, Джейд. Ты самый лучший друг, которого я когда-либо встречала, и я никогда не прекращу пытаться сделать тебя счастливой, потому что я знаю, что ты бы никогда ничего не пожалела для меня. – Она мягко погладила пальцами по моей груди, заставляя меня мурлыкать еще. – Ты обнаружишь, что у тебя стало гораздо больше друзей на этом корабле теперь, Джейд. Никто не забудет, что ты чуть не отдала свою жизнь в обмен на тысячи других жизней, которые никогда не заслуживали быть спасенными тобой.       Я опустила взгляд, не сказав ни слова в ответ. Я не поняла, что она имела в виду в своих описаниях чувств ко мне, но было ясно, что они были намного более сложными, и искренними, чем я подозревала. Я не очень хорошо понимала эмоции, никогда не испытывая их силу на себе. Я, конечно, не до конца осознавала, что я испытывала к ней.       — Джейд? – спросила Сара, после нескольких минут уютного молчания. –Знаешь, почему мы сражаемся в этой войне?       — Конечно, – ответила я, цитируя мой тренинг по памяти, – мы сражаемся, потому что единственный способ обеспечить безопасность и прогресс нашей цивилизации является дальнейшее развитие науки и техники, в том числе био - и наноте....       — Эй, стоп, – перебила Сара. Она тихо вздохнула. – Ладно, итак, можешь ли ты сказать мне, почему они воюют с нами?       У меня не было ответа на этот вопрос.       И Сара рассказала мне о древних войнах, между собачьей и кошачьей рассами, которая велась кошками, почти бесконечно. Во время последней Великой войны, когда обе расы, казалось, сражались за само свое существование, были разработаны масса новых технологии, что нередко крались, сторонами друг у друга. Сила этих технологий, особенно биотехнологии и нанотехнологии, была столь же ужасна, как и замечательна. Во время войны, естественно, они в основном использовались для совершения над противником просто неописуемых зверств.       Позже, когда кошачьи были почти полностью уничтожены, псовые упразднили их вооруженные силы, и коллективно решили, что мир будет гораздо лучшее без этих 'черных технологий'. Военные и спецслужбы конечно старались, держать эти знания под замком, но они никогда не были полностью успешными в этом.       Жизнь шла своим чередом. После нескольких крупных прорывов науки в области материаловедения и энергетики, расцвели технологии космического полета. Наша цивилизация начала изучать и колонизировать соседние планеты. Когда были открыты гиперсветовые путешествия, мы начали исследовать другие Звездные системы и колонизировать подходящие для этого планеты.       Еще когда мы заселяли ближние планеты, быстро стало очевидным, что некоторые черные технологии были жизненно важны для нашего успеха. Нано- и биотехнологии могли сделать тривиальными многие задачи, невозможных, с точки зрения терраформирования,. Но мнения, стоило ли рисковать, разделились, поскольку применение тех технологий создавало потенциал для злоупотреблений. На нашей материнской планете и в колониях ближайших к ней считали, что нет. Колонии подальше утверждали, что это жизненно необходимо и приступили к их повторному изучению, чтобы начать их использовать. Материнская планета и первый колонии утверждали – технологии были слишком опасны, чтобы быть доступными и должны по-прежнему быть стерта из бытия. Спор перешел в войну. Вот причина, почему мы сражаемся.       Спустя еще некоторое время спокойного молчания, Сара улыбнулась и снова поцеловала меня в лоб.       — Ты сможешь сейчас пойти, Джейд, как ты оцениваешь? Это немного рано еще, но я знаю, что капитан любит рано вставать и работать в своем кабинете до начала первой смены.       Я тихо кивнула.       — Я смогу.       Я повернулась на лапы, тихонько постанывая, мышцы, после долгого бездействия вяло протестовали против всякого движения. Неспешно потянулась, прежде чем встать. Чувствуя себя несколько слабо и вяло, я все же вполне могла стоять и ходить.       Сара развернула мою форму, пока я стояла. Она представляла из себя небольшой воротник и треугольник из ткани, которые одевались на одно плечо и закреплялись за переднюю ногу. Сара убедилась, что я заметила новый ряд лычек аккуратно выстроившихся под моим серийный номером, прежде чем она одела ее на меня.       Она прошла на выход из лазарета, по палубе мостика, в офис капитана. Я знала, что они с капитаном были хорошими друзьями еще до строительства Лонгбоу, но тем не менее меня всегда удивило, как она могла быть так спокойно заходить в него совершенно без предупреждения.       Впрочем, капитан, кажется, против этого не возражал. Он оторвал взгляд от стола и тихонько улыбнулся, при виде входящей Сары, а затем встал, заметив меня спустя мгновение.       — Сара. Джейд. Спасибо, что посетили меня. – Он наклонился ко мне, поглаживая по голове.       Этот жест капитана выглядел неформально, но выучка требовала от меня сесть строго по форме и смотреть прямо перед собой, пока не прикажут иначе.       — Вольно, Джейд, – сказал он, обходясь без излишних формальностей. – Джейд, я, и каждый член экипажа Лонгбоу обязаны вам жизнью. Не только мы, но и весь Альянс должен быть благодарен тебе за то, что сейчас называют одним из величайших успехов в истории космических сражений. Вы лишили авианосец противника связи быстрее, чем кто-либо планировал. Истребителям противника не было никакой возможности координировать свои действия друг с другом или общаться с их носителем, что позволило нам быстро перехватить инициативу в бою. А уничтожение аннигиляционной ракеты было не меньше, чем чудом. Любой другой капитан скажет вам, что я принял неправильное решение, не приказав стрелять в вас из всего имеющегося в распоряжении оружия, чтобы попытаться уничтожить ракету, и буду честным это была ошибка, которую я собирался исправить, но сначала дать тебе фору. Но ты чисто интуитивно что-то сделала с экспериментальным гравитационным двигателем своего корабля то, что ученые еще только начинают осмысливать.       За время между уничтожением связи, и преждевременной детонацией ракеты, у нас было отличное прикрытие, чтобы перейти в контрнаступление, которое оставалось незамеченными противником, пока не стало слишком поздно. Наши собственные ракеты разрушили систему защиты их реактора. Что бы не допустить облучения корабля и экипажа, они отстреляли за борт топливные ядра реактора, и вскоре сдались, потеряв ход и практически всю энергию на борту. Это в первый раз, когда авианосец был захвачен неповрежденным.       Он улыбнулся, погладив мою голову еще раз.       — Джейд, – сказал он, меняя тему, – каждый капитан имеет возможность претендовать на право собственности на любого кошачьего, находящегося под его командованием. Есть несколько важных причин для этого. Хотя это право и редко используется.       С этого момента, Джейд, вы свободны. Вы сами определите свой собственный курс по жизни. Чтобы удовлетворить закон и общество, я буду держать ваш контракт владения, хотя я с радостью отдам его тому, кого вы предпочтете, даже вам лично, если вам так будет угодно.       Он жестом указал мне в сторону Сары. Она протянула мне руку, показывая мне три небольших ампулы и инжектор в ее ладони.       — Помимо юридической и физической свободы, – продолжил капитан, – я предлагаю вам биологическую и психологическую свободу. Первая ампула освободит ваш ум от принуждения следовать приказам и установкам обучения, а также от ощущений поведенческого подкрепления, восстанавливая свободную волю в полном объеме. Другая снимет подавление эмоций. Я надеюсь, что вы примете обе, но я настоятельно призываю вас очень осторожно и внимательно рассмотреть последствия, потому что пути назад не будет. Сара можете объяснить, что вы будете испытывать лучше, чем я. Третья ампула восстанавливает фертильность. Нет необходимости брать ее сразу, но она будет выдана вам по первому же запросу.       Я тихо кивнула. Слишком много всего требующего осмысления вдруг свалилось на меня.       — Спасибо, капитан, - поблагодарила я, опуская слегка голову.       Он и Сара терпеливо ждали, пока я думала в тишине.       —...Я действительно ценю этот жест, – наконец сказала я, – но я не вижу чтобы это что-то меняло. Я выздоровела и снова готова к полету. С вашего позволения, я бы хотела остаться на Лонгбоу и продолжать службу. Даже если бы у меня был выбор, я уверена, я бы все-таки предпочла соблюдать субординацию, и следовать своему обучению и уставу, как и любой другой член экипажа. И если освобождение моих эмоций затруднит мою работу, я не уверена, что хочу их. – Я подумала еще секунду. – Я просто не понимаю, зачем мне нужна свобода.       Капитан тихо вздохнул.       — Джейд, ты любишь только свою работу и мало что еще, потому что ты запрограммирована на это. Дело в том, что нет никакого способа узнать, является ли все, что ты думаешь и чувствуешь сейчас настоящим, или это просто иллюзия. Как показывает весь предыдущий опыт, кошачьим в вашем положении не страшно пройти через радикальные изменения в личности. Не стоит беспокоиться, что вы потеряете себя в этом процессе, просто потому, что у вас есть гораздо больше внутреннего содержания, чем нужно потерять. – Он посмотрел мне прямо в глаза. – Когда вы впервые пришли на этот корабль, вам было всего три года, и если бы не серийный номер на плече, вы были бы неотличимы от любой сестры из вашей партии. Теперь, три года спустя, вы выработали что-то вроде личности, но все же вряд ли это можно признать индивидуальностью. – Он взглянул на Сару. Я последовала взглядом за ним. Сара тихо кивнула, подтверждая слова капитана. Он продолжал, – У меня нет сомнений, что принятие этих ампул сделает вашу работу гораздо сложнее, но я гарантирую, что в течение одного года, вы вне всякого сомнения станете цельной личностью.       Если же в течение этого времени вы решите подать в отставку, я могу посодействовать в организации комфортной жизни и работы для вас на любой планете по вашему выбору. Если у вас возникнет желание продолжить службу, я с радостью зачислю в действующий штат экипажа Лонгбоу, и модель нового испытательного корабля для вас будет получена, в ближайшем же порту. – Он улыбнулся мне. – Не торопитесь с решением, хорошо все обдумайте. У вас есть время до начала второй завтрашней смены, когда мы прибудем в порт.       — Я понимаю, – ответила я, и поднял глаза на Сару, оглянулась на капитана. – Благодарю вас, сэр. Я подойду к вам завтра.       Он встал и одернул мундир.       — Благодарю вас, Джейд. Если вам когда-нибудь что-нибудь понадобится, пожалуйста, обращайтесь ко мне.       Осознание того, что моя жизнь изменится с этого дня пришла только потом. В этот момент пес, стоявший передо мной не был капитан. Он был просто псом, что был счастлив остаться живым, пытающийся отблагодарить меня так, как он мог. Но он также был и влиятельным псом, с твердым намерением убедиться в том, что я получу от жизни все, что я по его мнению заслуживаю.       Как мы зашли в лифт на мостике, Сара посмотрела на меня и озорно улыбнулась, как ребенок скрывающий какую-то тайну.       — Ты не голодна, Джейд? Я вздрогнула, внезапно вспомнив, что не ела почти три дня. Удивительно, как я не вспомнила об этом раньше.       — Голодна, – ответила я, глядя на нее. Мои уши чуть прижались. Несмотря на голод я была не в настроении идти в столовую. – Ты не можешь принести мою порцию? Я бы хотела покушать с тобой где-нибудь в тихом месте, где мы сможем поговорить, если ты не против.       Она улыбнулась, взъерошив пальцами шерсть между моих ушей.       — В другой раз, я бы сказала, 'конечно'. Но сегодня особый случай. Я думаю, что тебе понравится.       Двери лифта открылись на палубе отдыха. Для времени перед пересменой, было необычно тихо. Лишь несколько собак уже позавтракав, торопились к лифту, чтобы не опоздать на рабочую вахту, еще несколько просто медленно шли отдыхать, или расслабиться, наслаждаясь своими выходными. Конечно, через пятнадцать минут жизнь закипит с новой силой и палуба вновь будет заполнена людьми освободившимися со смены.       К моему удивлению, несколько собак пробегавших мимо к лифту улыбнулись мне. Я кажется привлекала внимание остальных, пока с Сарой и шла по коридору ко входу в столовую. При входе в столовую меня приветствовал натянутый через весь зал плакат - «Привет, Джейд!». Я остановилась, совершенно ошеломленная, когда все поднялись, повернулись ко мне, и хлопали. Трудно выразить, как это приятно, когда тебе аплодируют полсотни хвостов сразу.       Пес в белой униформе повара вышел из кухни и направился к нам сквозь редкую толпу за столиками, и достиг нас, когда аплодисменты отгремели, и все заняли свои места снова.       — Здравствуйте, Сара, Джейд. – Он улыбнулся каждому из нас по очереди. –Джейд, два дня назад экипаж проголосовал за то, чтобы использовать специальный продовольственный запас в рамках празднования успешного выполнения миссии. У нас был лучший стейк, который я когда-либо видел, настоящее картофельное пюре с настоящим маслом, печеные яблоки с корицей и пиво. Двойная порция была зарезервирован для вас. Она будет готова всего через пятнадцать минут, если вы захотите занять место. – Он жестом указал на дальний угол зала рядом с кухней, где располагался низкий столик со скатертью, накрытый специально для меня.       На мгновение я задумалась: что если все это какая-то сложная злая шутка, устроенная ради смеха надо мной. Я просто не могла в это поверить. И посмотрев на Сару, спросила:       — Ты придумала все это?       Сара только улыбнулась и покачала головой.       — Идея была не моя, но я дала несколько советов относительно того, как лучше тебя поблагодарить. Я же говорила тебе, Джейд, что ты теперь найдешь много друзей на этом корабле.       Мы подошли к столу. Я села на понравившееся место – по центру стола, спиной к углу комнаты, так, что бы видеть всех собравшихся. Сара заняла свое место на подушке на полу рядом со мной. Она не громко рассмеялась, когда посмотрела на меня. В первый раз, я была так высоко.       Сара наклонилась и взяла две бутылки, дожидавшиеся нас в чаше со льдом. Открыв их по очереди, она медленно налила содержимое в пару больших стаканов.       — Ты никогда прежде не пробовала пиво? – спросила она, хотя я была уверена, что уж она то знала точный ответ. – Есть бесконечное разнообразие и гораздо лучшего пива на почти любой планете, но этого достаточно, чтобы насладиться. Тебе может не понравиться с самого начала, вкус к пиву у тебя появится позже. – Она поставила один из стаканов передо мной. – Ты можешь не допивать его, если тебе не понравится, но попробовать по крайней мере стоит. Как врач говорю.       Я подняла лапу и распрямила пальцы, сжав их когда взяла стакан. Я подняла его к носу и принюхавшись, учуяла шквал сложных, незнакомых запахов. Осторожно – я не часто пью из стакана – я поднесла его ко рту и сделала небольшой глоток. Вкус пива не был чем-то ужасным, но мне оно не очень понравилось. Хотя, все-таки, в его вкусе было что-то странно-приятное. Не знаю, было ли это, потому что это был просто мой первый раз, когда я попробовала алкоголь, или, потому, что я знала, что по мнению других это очень важный сорт напитка, но хотя мне пиво и не понравилось на вкус, я попыталась как-то пить его. Сделав очередной глоток, поглядела на Сару. – Вы так говорите, как будто у меня будет намного больше возможностей пить пиво потом – сказала я.       Сара слегка усмехнулась.       — Будет, Джейд. Примерно через двадцать восемь часов, ты и я и большинство остальных членов экипажа не менее чем на двадцать три дня останутся на планете. Если ты думаешь, что я позволю тебе провести еще один отпуск на корабле, то ты просто сумасшедшая.        До сего момента я была военным имуществом. Забрать меня с Лонгбоу вниз на планету в отпуск было бы серьезным преступлением.       — Я снимаю квартиру в городе Амброуз с парой друзей. Они оба служат сейчас на других кораблях, так что весь отпуск мы будем там одни. Я думаю, возможно, даже сходим на несколько дней в поход. – Она улыбнулась и слегка наклонилась в мою сторону. – Ничто не обрадовало бы меня больше, чем твое общество, Джейд.       — Хорошо, – сказала я, безуспешно пытаясь представить себе как все это будет происходить, – как я могу сказать нет? Я с удовольствием присоединюсь к тебе. – Сара была полна решимости подтолкнуть меня воспользоваться в полной мере моей возможностью обрести свободу. Я была благодарна ей. Без нее, это не трудно понять, я бы выбрала остаться на Лонгбоу несмотря на в первый раз в моей жизни предоставившийся шанс, просто из-за отсутствие веры в себя и из-за страха перед неизвестным.       Сара улыбнулась.       — Замечательные. Вот одно решение, но остается еще четыре, – сказала она, подводя меня в следующей теме.       — Четыре? – Я спросила, пытаясь разобраться, что она считала. Но все казалось гораздо проще, чем я думала, когда Сара пояснила:       — Три ампулы, – сказала она, – психологической свободы, эмоциональной свободы, и биологической свободы. Если ты согласна воспользоваться первыми двумя, тогда ты должны взять на себя ответственность за свою свободу и решить, каким курсом двигаться дальше по жизни.       Я посмотрела вниз, подумав пару минут, а затем снова посмотрел на Сару.       — Что ты думаешь по этому поводу? Она покачала головой.       — Ты знаешь, что я думаю, но я не собираюсь говорить тебе, что делать. Пора начать вырабатывать свои собственные решения. Начнем с простого.       — Хорошо, – согласилась я, – причем два из них легкие. Нет резона восстанавливать фертильность прямо сейчас. Помимо того, что нет самцов гепардов на Лонгбоу, это еще и ограничит мои возможности выбора. К тому же я всегда могу передумать позже.       Сара кивнула.       — Понятно. Вот еще одно решение принято. А какое еще одно легкое?       — Что я сделаю, – пояснила я. – Единственное, что мне нравится делать, это летать и проводить время с тобой. Никак не могу решиться отвернуться сразу от всего этого. Так что буду продолжать мою работу здесь.       Сара только покачала головой.       — Подожди. Это решение нужно было ожидать. Ты была создана, чтобы любить свою работу, и до тех пор, пока у тебя нет свободы самой принимать решения, ты всегда будешь говорить то же самое.       Я наклонила голову.       — Значит ли это, что я должна потерять удовольствие летать?       Она снова покачала головой.       — Маловероятно, но возможно. Ты можешь обнаружить, что отвергаешь мысль о участии в боевых действиях в войне. Ты можешь наоборот, обнаружить, что это нравится тебе слишком сильно. Ты можешь просто потерять интерес к чему-то еще, что делает тебя счастливой сейчас. Правда, это редкость, и очень немногие испытывают драматические сдвиги в личности.       Я отрицательно покачала головой.       — Я не могу рисковать. Я не могу рисковать, отбрасывая единственное, что у меня есть в моей жизни.       Сара вздохнула.       — Твоя любовь полета поверхностна. Тебя заставили чувствовать себя хорошо, когда ты летишь, чтобы обеспечить положительное подкрепление. Ты можешь так же легко быть запрограммирована любить подсчитывать свои собственные пятна. Сейчас, нельзя сказать, с уверенностью, что в тебе нет ни капли настоящей любовь к полетам. Почти каждый пилот на этом корабле увлечен тем, что делает. Это как разница между инженером, которого проектирование кораблей делает его счастливым, и кого-то, кто вводит себе наркотики для того, что бы испытать это же чувство. Твоя дружба со мной – это только наполовину честный поступок в твоей жизни, ведь в твое обучение введена установка предпочитать проводить свое время с другими. Джейд, у тебя есть возможность определить для себя, где твои страсти лгут.       Я посмотрела вниз и задумалась снова. Сара, очевидно, страстно верит в меня, предлагая мне свободу. Если бы она приказала мне, я бы приняла эти ампулы без минуты колебаний. Конечно, это несколько противоречит смыслу. Я была в раздумьях о понятии "свобода". Посмотрев определение еще один раз, обнаружила, что другие описывали это гораздо величественнее, чем его определение в словаре.       Ответы казались очевидными, но я все еще не могла понять, почему они были правильными. Я посмотрела на Сару.       — Я сделаю это. Я возьму обе ампулы, – решилась я, сдаваясь и уступая ей, я знала, чего она хотела. Я верила, что она знает, что лучше.       Сара слегка наклонился и спросила:       — Почему?       Моргнув, я прижала уши. После оспаривания моих доводов против принятия моей свободы, я не ожидала, что Сара примет другую сторону и продолжит спорить со мной. Она внимательно посмотрела на меня.       — Джейд, многие боролись и умирали за понятие свободы задолго до написанной истории, а тебе предлагают это бесплатно и ты должна помнить об этом. Я хочу быть уверена, что ты действительно понимаешь что делаешь.       Я потрясла головой.       — Я не могу понять. Свобода – это нелогическое, это эмоциональное понятие. Свобода бессмысленна, если вы в основном чувствуете, только то, что вам позволят или прикажут. – Я на мгновение остановилась, увидев новое направление мысли. – С другой стороны, если нет возможности изменить положение вещей, эмоции могут только навредить.       Сара лишь улыбнулась, подбадривая меня.       — Так, одно связано с другим, – продолжала я. – Я должна взять все или ничего. Разница... – я приостановилась, размышляя, а Сара просто молча толкнула меня. Я продолжила вслух. – Разница в том, уверена ли я, что смогу самостоятельно достичь в моей жизни большего, чем кто-то другой сделает это за меня. Для такой, какая я сейчас, жизнь – это только 'все в порядке'. Она никогда не будет много лучше или хуже. Свобода же – это азартная игра. Я буду иметь возможность сделать мою жизнь намного лучше, а может быть намного хуже. Итак, могу ли я доверить себе свою собственную жизнь? –немного подумав, затем помотала головой. – Нет, я не могу.        Я посмотрела на Сару.       — Но верю, что если такие друзья, как ты, помогут мне, то, все будет хорошо. – Доводы мои выглядели довольно запутанными, не совсем логичными, да, но я чувствовала, что во многом права. Сара улыбнулась и обняла меня, и ласково прижала к себе. — Я верю. Если ты готова, я могу сделать уколы прямо сейчас. Большинство изменений произойдут постепенно, на протяжении месяца, так что у тебя будет достаточно времени, чтобы привыкнуть к ним, но есть ряд непосредственных эффектов. Я слышала, что это тоже довольно приятно.       Я колебалась лишь мгновенье, а затем кивнула, пробил судьбоносный час моей жизни.       — Я готова, - сказала я.       Сара кивнула. Достала автоматический шприц и одну из ампул из своего кейса. Ее руки, быстро движущиеся с бесконечно отрабатанной точностью, зарядили в инжектор ампулу, аккуратно приставили металлическую головку к моей шее. Она нажала на курок. Резкое шипение и ощущение холода на моей шее. А дальше – я не почувствовала никаких изменений. Выбросив пустую ампулу, она повторила манипуляции со следующей.       Я охнула и замерла. Мое сердце трепетало несколько ударов, тепло разлилось по моему телу. Все ощущения стали свежими, интенсивными, и странно приятными. Шум переполненной столовой заполнили мою голову. Цвета стали более интенсивными. Запахи находящейся поблизости еды заполнили мои ноздри, заставляя мой желудок урчать от голода. Я тихо застонала, когда Сара погладила рукой мою шею. Со вздохом наклоняю голову и прижимаюсь ней, пытаясь переждать волну все подавляющей интенсивности. Сара придержав мою голову одной рукой, другой гладила по моему телу, каждый проход вызывал маленький оргазм в каждой клеточке моего тела.       Я сделала глубокий вдох и мое сознание начало проясняться снова. Звуки блеклые сначала, сменились громким звоном. Это тоже прошло как и интенсивность ощущений от прикосновений Сары. Все вернулось в норму, лишь впечатления от поглаживания задержались. Я взглянула на Сару, а затем на всех собравшихся вокруг, внезапно поняв, что я только что пережила, будучи на виду у пары сотен людей.       Сара улыбнулась.       — Если бы я знала, насколько хорошо тебе будет, я бы сделала это в уединении. Хотя, не волнуйся. Там нечего было видеть. Я просто обняла тебя на несколько секунд.       Я подумала, что она хотела сказать 'несколько минут', и собралась было уточнить, но меня отвлек кто-то приближающийся к нашему столику. Два серебряных подноса были поставлены на колени перед Джейд и мною, мгновением позже их крышки были убраны с размаху. Затем была самая лучшая трапеза в моей жизни.       Когда Сара закончила с ее обычной порцией праздничного ужина, я уже уничтожила три четверти своей двойной. К тому времени она уже на полчаса опоздала на смену, но, быть высокопоставленным офицером и иметь несколько помощников, которые могли исполнять почти все ее ежедневные обязанности, было довольно неплохо. Видя, как я исполнена решимостью не уходить до тех пор, пока не вкушу последний кусочек и (я пообещала себе, что не на самом деле) оближу свою тарелку, Сара сказала "до свидания" и двинулась к выходу. Она ничего не сказала, но я догадалась, что она начнет в эту смену проведение медосмотра, по-прежнему полная решимости выяснить, кто из экипажа изменил контрацептивные имплантаты.       Я размышляла за едой, медленно жуя и смакуя каждый кусочек. Противозачаточные имплантаты мне казались странными устройствами. Как-то раз я читала о них из любопытства. Они были с фасолину размером, очень мягкие и пористые, и могли тщательно стерилизовать всю жидкость, которая текла через них. Они бы уничтожили любое биологическое существо, будь то бактерия, вирус или сперматозоид, без, изменения внешнего вида, текстуры, цвета или даже вкуса. Медик с определенной подготовкой, и практикой, и соответствующим инструментом мог установить его самцу через уретру, безболезненно, без хирургического вмешательства и всего за несколько минут. Военнослужащим было настоятельно рекомендовано устанавливать его, это было бесплатно, и многие так и делали.       Однако, проблема с этими устройствами была в том, что, в случае изнасилования, они уничтожали лучших помощников в выявлении насильника, ДНК. Поэтому был добавлен химический маркер, смешивающий следовые количества уникальных протеинов со стерилизованной жидкостью, они могут быть выявлены и приведут назад к хозяину имплантата. Существовал, однако, черный рынок контрацептивных имплантатов без маркеров, не предназначенных ни для чего, кроме как предоставить насильнику возможность уйти от разоблачения. Однако наказание тем, кого поймали с таким модифицированным устройством внутри было сурово: постоянная стерилизация, хирургически установленные имплантаты, и не менее года лишения свободы.       Я вздрогнула, увидя, как двое самцов направились к моему столику. Они несли подносы, наполненные свежей едой, и спросили, разрешения сесть со мной. Конечно же я сказала "Да". Как оказалось, они оба интересовались сверхлегкой конструкцией корабля, а также некоторыми особенностями их пилотов, их любопытство возникло, когда они услышали новости обо мне. Я была рада провести доброжелательную беседу с новыми знакомыми, тем более по теме, которую я досконально знала. Мы втроем говорили почти два часа, переходя с темы о сверхлегкой конструкции корабля, к моим собственным уникальным биологическим особенностям, потом к нашим рабочим местам, перспективам использования кошачьих пилотов, и, наконец, к своими планами на предстоящий отпуск. Они ушли в спешке, опаздывая на занятия, но пообещали, что найдут меня позже. Когда они ушли, я сидела, ошеломленная мыслью, что я только что нашла себе двоих новых друзей.