Our storyline.

Розария глубоко вздохнула и с опаской поглядела по сторонам. Гарри хлопнул ее по плечу, подбадривая, что вызвало только вымученную улыбку. Они первыми прошли в Выручай-комнату, гораздо раньше, чем должны были подойти остальные, чтобы обустроить ее для собрания. Они даже не подозревали, что комната сама прекрасно понимала их намерения, и будет выглядеть идеально. Пришлось лишь попросить у нее подушек, чтобы ребятам было куда приземлиться. Гермиона задерживалась, чтобы помочь Рону с заклятием немоты, их с Гарри неудачи в этих чарах вызывали у Флитвика разочарованное недовольство. И если Гарри кое-как их усвоил, Рону они все еще не давались. Хотя, если говорить начистоту, Сойер казалось, будто Гермиона немножко верит слухам о ней и Гарри, а потому старается чаще оставлять их наедине, проводя большую часть своего времени в компании Уизли. Розария еще раз обошла комнату по кругу, остановившись, чтобы поглядеть на Детекторы Темных сил, уж дюже они напомнили ей те, что стояли в кабинете лже-Грюма. Поттер неловко переминался с ноги на ногу и явно хотел о чем-то спросить, но не решался. Его взгляд был направлен на карту Мародеров, в попытке уследить за всеми членами их небольшой группы, а так же за Амбридж, Филчем и Инспекционной дружиной. Розария подошла к другу и тоже уставилась в карту. В гостиной Слизерина точки Пенси Паркинсон и Драко Малфоя, как обычно, стояли очень близко. — Я хотел спросить, — голос парня немного осел и он неловко кашлянул, — Все эти слухи про нас с тобой… Они тебе вообще не мешают? Совсем? Розария пожала плечами, задумчиво возводя глаза к потолку, после чего вновь обращая взор на карту и грустно вздыхая. — Не сказала бы, что меня беспокоит та чепуха, которую про нас мелят окружающие. — Но не похоже, что тебе совсем всё равно, — как-то печально сказал Гарри, на лице его было слишком уж тоскливое выражение. — Все из-за Чжоу? Я ведь говорила ей, что мы не… — Я не понимаю вас девчонок, — всплеснул руками Гарри и нахмурился, — Она то ведет себя так, будто я ей нравлюсь, то дуется из-за этих слухов. То отталкивает меня просто так, то заигрывает. Я не понимаю! — Дай ей самой определиться, чего она хочет. Думаю, из-за того, что случилось с Седриком, ей на это требуется немного больше времени… В комнате повисла тишина, Гарри ковырял носком ботинка каменный пол, точка Драко Малфоя переместилась из гостиной в пустующий уголок на карте. Розария представила, как он одиноко торчит в крипте и, может быть, даже ждет, что она тоже туда придет. — Ты хотя бы знаешь, что девочка, которая тебе нравится, испытывает к тебе симпатию, — она подхватила с книжной полки первый попавшийся пыльный том, на темно синей обложке золотыми буквами теснилось название «Самооборона чарами», открыла его на первой странице и угрюмо уставилась в текст, подпирая подбородок рукой. Поттер уселся на соседнюю подушку, — Парень, который мне нравится, вообще всегда ведет себя как последняя задница. Да и не то, чтобы я ему нравилась, чтобы эти слухи хоть на что-то влияли… Гарри не успел спросить о том, кто же этот парень, в комнату вошли Рон и Гермиона, последняя тут же бросилась к книжным полкам. Уизли устало плюхнулся в гору подушек и швырнул одну из них Гарри в лицо, он еле успел увернуться. — Эти чары меня убивают, — ворчал паренек, Розария тихонько хихикнула. Постепенно комната заполнялась учениками. Ребята разбирали подушки, усаживались поудобнее, по бокам от Рори как обычно засели близнецы, их лица были особенно хитрыми сегодня. Быстро определившись с названием их «кружка по интересам», Гермиона настояла на том, чтобы они выбрали лидера группы. Все единогласно проголосовали за Гарри. После этого они определились, что начнут с самого простого. Экспеллиармус многие считали визитной карточкой Гарри, уж так часто он его использовал. Сойер и Поттер решили поочередно тренироваться с Невиллом, первой была очередь Рори. Она стояла напротив Долгопупса, тот упорно делал неправильные взмахи палочкой. Глубоко вздохнув, Сойер подошла к парню, встала за его спиной и вытянула руку с палочкой так, чтобы она была параллельно руке мальчишки, начав почти на пальцах показывать ему, где он делает ошибку. Спустя час, у Невилла начало получаться очень хорошо, поначалу его напрягало присутствие Розарии, но потом попросту доверился ее учению и сумел обезоружить ее пять раз из шести. Отправив Невилла тренироваться поочередно против Рона и Гермионы, она внимательно осмотрела всех тренирующихся и заметила беднягу Джастина Финч-Флетчли, который настолько запутался в собственной мантии, что уже почти задохнулся. Гарри стоял рядом с Чжоу и не замечал трудностей пуффендуйца. — А мой папа очень поддерживает все, что против Министерства! Он говорит, что Фадж способен на все — взять хотя бы, сколько гоблинов он убил! А все потому, что он хочет скрыть истинную причину гоблинского восстания, — до ушей Розарии дошли отголоски речи Полумны, Чжоу хихикала над ней, спрятав губы в кулачок, красный как рак Гарри Поттер не сводил с нее восхищенного взгляда. Увидевший свою спасительницу, Джастин отшатнулся от слизеринки , даже не поблагодарив и отошел в сторону своих сокурсников, стреляя в девчонку недоверчивыми взглядами. — А что за причина была у восстания, по версии твоего отца, — уточнила Джинни, которая стояла без дела, пока Майкл Корнер искал свою палочку. — Говорят, что гоблины выковали очень страшное устройство, с помощью которого хотели присвоить себе магию! Розария неосознанно зябко повела плечами и обхватила себя руками, если остальные воспринимали речи Полумны как бредни сумасшедшего, то для слизеринки они показались смутно знакомыми, будто что-то такое она уже слышала, но никак не могла вспомнить, где именно. Это настолько ее обеспокоило, что она и не заметила, как быстро пролетело время, и нужно было расходиться. — Если у вас быстро и хорошо будут получаться базовые заклинания, то я даже попробую научить вас Патронусу, — по толпе прокатился восторженный рокот, — Рори, а ты покажешь дезилюминационные чары? — Конечно, — девушка пожала плечами, стараясь не глядеть на враждебные взгляды, что уткнулись в нее острыми иглами. Гермиона подпрыгнула на месте в предвкушениии, — Они не такие уж и сложные, я на втором курсе их выучила… — Покажи! У меня не получается правильно вывести форму, я пыталась, но не совсем поняла, — затараторила Гермиона, её ужасно бесило, когда какое-то заклинание ей не удавалось. Розария пожала плечами, взмахнула палочкой и испарилась, словно ее не было в помещении. Привычный холод обдал макушку, ребята восхищенно загалдели. Она сбросила с себя чары, почесала затылок и спрятала палочку. Они выходили из Выручай-комнаты парами и быстро разбегались по своим гостиным. Две недели пролетели, словно кто-то ускорил стрелку часов. Розария помогала Гарри с обучением, больше всего сил у нее уходило на Невилла, но он же и показывал самый большой рост. Изобретенные Гермионой волшебные галеоны поразили девушку до глубины души, ей стоило отдать должное, работу она проделала немаленькую. Протеевы чары самой Розарии давались не всегда, хотя и тренировать их она особо не пыталась, но у Гермионы они вышли отменно. К большому сожалению Сойер, члены ОД, в большинстве своем, к ней никак не потеплели. Она стала лучше общаться с Невиллом, Джинни и Полумной, но остальные смотрели на нее как-то свысока, ждали от нее подвоха. Особенно неодобрительные взгляды на нее кидала Чжоу Чанг. Из-за постоянной занятости с уроками, домашними заданиями, собраниями ОД и помощью близнецам Уизли с их амбициозными бизнес идеями, у Розарии совершенно не было времени посидеть в одиночестве в крипте. Она видела Драко только на занятиях и в Большом Зале, к моменту ее возвращения в общую гостиную, та чаще всего уже пустовала. Розария ужасно скучала. Она ловила себя на мысли о том, что готова простить Драко его тщедушность и погоню за чужим одобрением, готова простить грубость и нападки на ее друзей, лишь бы они хоть иногда могли снова вместе сидеть в крипте и говорить обо всем на свете. А поговорить ей с ним было о чем. С того самого первого сбора ОД, девочку во снах все чаще посещали бабушка с дедушкой. Они о чем-то спорили, ругались, смутные обрывки их речи долетали до нее словно из мыльного пузыря. Девушка только и могла понять, что речь идет о каком-то хранилище, гоблинах и войне. Ей ужасно хотелось обсудить это с Малфоем, потому что тот всегда знал, как ее успокоить, а еще мог придумать что-то, что поможет ей вспомнить эти сны четче. Однако, у них никак не получалось встретиться даже чтобы просто помириться. Что уж говорить о таких сокровенных беседах, для которых заново нужно было выстраивать взаимное доверие. Большой зал гудел, словно гигантский улей. Рон и Гарри уговорили Сойер прийти на сегодняшний матч по квиддичу, чтобы поддержать Уизли в его первой игре в качестве вратаря. Розария хмуро оглядывала мантии сокурсников, на которых красовались значки с надписью «Уизли — наш король». Она сурово посмотрела на Драко, но тот сделал вид, что ее не заметил. Девушка обиженно поджала губы, хотя, чего она, по сути, могла еще ожидать? — Эй, Рози, ты ведь придешь за нас болеть? — В оба уха синхронным набатом ударил довольный голос близнецов, девушка откинула голову назад, их улыбчивые перевернутые физиономии улыбались ей чеширскими ухмылками. Розария встала из-за стола и повернулась к мальчишкам лицом, те склонились над ней, хотя в этом и не было нужды, не настолько ниже она была. — Конечно, — голосок ее был немного кислым. На улице было холодно, она плохо спала и, в целом, торчать на морозных трибунах ей как-то не хотелось, но обещание есть обещание. — Тогда на удачу! — Уизли хитро переглянулись и одновременно чмокнули девчонку в обе щеки, угрожающе близко к уголкам ее губ, после чего быстро смылись, пока она, краснея как созревающий томат, возмущенно хватала ртом воздух, потирая щеки ладонями. — Засранцы! — Громко крикнула она вслед убегающим мальчишкам и потопала за ними. Мерзлая трава хрустела под ногами, изо рта вырывались маленькие облачка пара, заняв место рядом с Гермионой и Невиллом, девушка замерла в ожидании матча. Трибуны факультетов быстро заполнились. Краем глаза Розария заметила, как Паркинсон встает под трибуной Слизерина и, высоко задрав голову, вверх ждет ее заполнения. Когда матч начался, с зелено-серебристых трибун раздалась песня, поразившая Сойер до глубины души. Пенси выступала в роли дирижера и махала палочкой в такт противным строкам. Розария вскочила на ноги, но Грейнджер силой усадила ее на место, по красно-золотой трибуне прокатился недовольный рокот. Девушка совершенно не обращала внимания на игру, глаза сверлили спину девчонки под трибуной, хотелось вскочить и ударить прямо в ее мопсоподобную рожу, но Гермиона крепко держала за рукав. Вдруг отовсюду послышался рёв, Гермиона громко вскрикнула и Розария заметила, как Гарри Поттер падает с метлы. На этот раз подруга не успела ее остановить, девушка моментально побежала вниз с трибун прямиком на поле. Когда она подоспела к друзьям, происходило что-то странное. Гарри вцепился в Джорджа, как в спасательный круг, трое гриффиндорских девушек повисли на Фреде, будто он был странной многоместной тарзанкой. Пенси Паркинсон обнимала надрывающегося Малфоя за шею и визгливо смеялась, пока плюющий ядом блондин с ненавистью в глазах шипел в сторону гриффиндорцев. Пенси нараспев продолжала петь: «Уизли — наш король», пока Драко поливал грязью родителей рыжей четы. Ярость настолько застлала ее глаза, что девушка полностью забылась. Уже в следующий миг она увидела широкие от удивления серые глаза прямо перед своими, но Драко интересовал ее меньше всего. Она вытащила Пенси из-за его спины прямо за волосы и принялась с невероятным удовольствием колотить ее кулаками и рвать ногтями, пока она визжала и хаотично отбивалась в ответ. На Драко в это время налетели один из близнецов Уизли и Гарри Поттер. Сумбурная и громкая драка не предвещала никаких хороших последствий, но злоба, которая душила Сойер, не могла больше сидеть внутри. Ее с силой что-то дернуло за воротник, объятья Фреда мешали ей снова кинуться на ревущую в голос Паркинсон. С ужасом девушка осознала, что совсем недалеко на земле распластался Драко, у которого не получалось защититься от ярости Гарри. Мадам Трюк наставила на Поттера палочку и того отбросило назад, Снейп и Макгонагалл уже спешили к ним, бледные и очень злые. — Ты в норме? — голос Фреда звучал очень тихо, почти глухо, одной рукой он крепко прижимал девичью спину к собственной груди, второй осторожно взялся за ее подбородок, чтобы заглянуть в голубые глаза. Она с трудом оторвала взгляд от захлебывающегося собственной кровью блондина и посмотрела на своего друга. Фред был цел и невредим, кажется, его все же смогли удержать подруги по команде, которые сейчас скрутили его близнеца с разбитой губой и горящими ненавистью глазами. Гарри, кряхтя, вставал на ноги. Малфоя поднимали Крэбб и Гойл, он сплюнул кровавую жижу на траву и смотрел на гриффиндорцев так, что на мгновение девушке стало страшно. Шепот отвлек ее от созерцания остальных, заставляя приковать свое внимание к держащему ее парню. Он осторожно провел пальцем по ее щеке, которая горела, словно по ней полоснули бритвой, — Она тебе щеку поранила, сильно болит? Она не успела ничего ответить, только открыла рот и снова закрыла, словно рыба, которую выбросили на берег. Рыжий парень ласково ей улыбнулся, хотел было что-то сказать, но мадам Трюк его опередила. — Никогда в жизни не видела такого поведения! Марш в замок, вы трое, и немедленно в кабинет декана. Отправляйтесь! Ну! Фред Уизли нехотя выпустил девушку из своих рук, Розария бросила на него смущенный взгляд и побежала вслед за Гарри и Джорджем, стараясь не смотреть в сторону Драко. Оба парня тяжело дышали, смотрели исключительно себе под ноги. — Ты-то чего вообще полезла, — было странно слышать невеселый голос Джорджа. — Да я еще в начале матча хотела этой Паркинсон вмазать, меня Гермиона всю игру держала… А там внизу… Не сдержалась. Джордж захохотал как безумный, останавливаясь на месте и складываясь пополам. Все еще сжимающий в разбитой до крови руке снитч, Гарри Поттер тоже замер и посмотрел на друга, после чего тоже тихо засмеялся. Розария, вся всклокоченная, в песке и инии, неловко потирала затылок, с которого Пенси упорно пыталась выдрать хоть клочок волос, но не преуспела. Макгонагалл рвала и метала, на секунду девушке показалось, что она сейчас действительно призовет в кабинете грозу и их всех зальет проливным дождём. Нагрянувшая в кабинет, Амбридж испортила настроение пуще прежнего. Гарри и близнецам Уизли запретили играть в квиддич, их метлы конфисковали, каждого оставили на неделю наказания. Розарию же лишать было решительно нечего, а потому две недели наказания у Амбридж легли на ее плечи. Девушка подумала, что если бы не поколотила Пенси Паркинсон, если бы не чувствовала стыд перед Минервой Макгонагалл, она бы обязательно сейчас побила старую розовую жабу, и плевать ей было бы на любые наказания. Они молча топали в больничное крыло. Щека у девушки неприятно ныла, Фред, ждавший их у кабинета Макгонагалл, пусть и был цел, но плелся вместе с ними за компанию. Гарри был белее бумажного полотна. — Две недели у Амбридж, — его голос хрипел, он перепуганными глазами смотрел на девушку, что старалась сохранять напускное равнодушие. Получалось плохо. От нервов ее слегка колотило, — Ты выдержишь? — А что делать-то? Придется, — она машинально потерла запястье, что не ускользнуло от внимания близнецов. — Что она заставляет тебя писать? — голос Поттера хрипел так, будто это он всю игру распевал чертовы оскорбительные куплеты. — Что бы ни заставляла, я пишу не это. Может пытать меня сколько угодно, меня ей не пересилить, — угрюмо проворчала девчонка, Фред схватил ее за плечо, заставляя всех остановиться. — Что значит, пытать? Розария покраснела и опустила взгляд, Гарри тоже отвел глаза. Они оба как-то не подумали о том, что близнецы Уизли о методах Амбридж наслышаны не были. Чем больше Поттер говорил, тем бледнее становились лица близнецов. Они обступили девушку с трех сторон, Фред осторожно взял ее ручку в свою и стянул перчатку. — Старая сука... — злобно процедил он, отводя взгляд. Смотреть на свежие шрамы было тяжело. Сойер поспешно вернула перчатку на место. Осознание близости пыток нависло над ней Дамокловым мечом. Ее выходка на квиддиче имела не только огромный минус в виде Амбридж и отказывающей от боли руки, но и свои бесспорные преимущества. Паркинсон боялась при Сойер даже слово пискнуть, а члены ОД стали относиться к ней теплее и приняли ее в свои ряды, так, будто никогда и не отделяли ее от себя. Она с удовольствием тренировала их и училась сама, а после плелась в отвратительно пахнущий медом и гнилью кабинет Амбридж, где неизменно бесила ее своим неповиновением. Однако, ничего сделать профессор с этим не могла, а бессилие вызывало в ней еще большую ярость. Оно того, конечно, не стоило, но было каплей мёда в ее бочке с дёгтем. Близнецы, особенно Фред, проявляли к ней просто невероятную заботу, словно бы она была частью их семьи. Драко Малфой не подходил к крипте на пушечный выстрел, словно бы не знал, что она вообще существует. Жизнь шла своим чередом, странным, болезненным, тоскливым для каждого по разной причине, но, тем не менее, все было относительно спокойно. До кануна Рождества.