***
Стефан ненавидит поместье Локвудов. Ему не нравится здесь все, вплоть до цвета стен, которые, кажется, так и веют холодом и безразличием. Сидя в гостиной, он с прищуром вглядывается в картину на стене, но с отвратительным спокойствием понимает, что даже эту картину он ненавидит. И дело конечно же не во вчерашней провальной попытке убить Джулиана, совсем нет. Просто ему до чертиков надоело чувство, что он в гостях. Этот дом никогда не станет его домом. Но какие у него еще могут быть варианты, если в его доме сейчас живет его безумная мамаша, ее «дети»-еретики и ненавистный Джулиан, лишивший его возможности стать отцом? Младший Сальваторе уже в тысячный раз отгоняет от себя мысль о том, как бы могло все сложиться, если бы тогда, в далеком прошлом, Валери все-таки смогла вернуться к нему. Но ответ, который он осмеливался дать себе, вмещался в одну забитую фразу - «все было бы по-другому». Как по-другому, Стефан конечно не знал. Но он точно знал, что в том другом прошлом он был бы отцом. И это уже делало то другое прошлое прекрасным. Невеселые мысли вампира прервал короткий стук в дверь. Он пошел открывать, удивленно вскинув бров и по пути вспоминая, кто же такой культурный мог остаться еще в Мистик-Фоллс. Но едва он открыл дверь, его шею с противным хрустом сломали, и единственное, что он успел заметить – это ухмыляющиеся лицо своего главного врага.***
Вечер медленно вступал в свои законные права, заполняя улицы Мистик-Фоллс. В гостиной бывшего поместья Сальваторе весело горел камин, бросая мягкие переливы света на собравшееся семейство. Нора и Мэри-Луиза сидели на диване и тихо перешёптывались, крепко держась за руки. Бо был занят чтением, а Лили просто ждала, всматривалась в огонь. Наконец входная дверь распахнулась и вошел Джулиан, манерно поправляя свой изысканный черный костюм. Лили было бросилась к нему, но резко остановилась всего в нескольких сантиметрах. — С ним все хорошо? — в небесно-голубых глазах блеснула сталь, когда она задала этот вопрос, и Джулиан в который раз убедился, что это уже не та женщина, которую он любил. — Я же пообещал тебе, Лили, — он старался не выказывать своего раздражения, хотя весь этот спектакль уже довольно потрепал ему нервы, — А я всегда сдерживаю свои обещания. Вздох облегчения и крепкие теплые объятия. Джулиан прекрасно осознает свою власть над этой женщиной и с ухмылкой обнимает ее в ответ. Ничто не должно помешать ему в его планах. Уж тем более кучка недовампироведьм, которые возомнили его своей семьей. — А теперь я бы хотел чтобы мы побыстрей закончили, — объявил он, после страстного поцелуй со своей женщиной, — У меня еще есть одно дельце, — он с улыбкой смотрит в глаза Лили, и та опускает взгляд в пол, смущенная таким неприкрытым намёком. Еретики поднимаются со своих мест и становятся вокруг Джулиана, крепко держась за руки, пока он достает из внутреннего кармана пиджака небольшой пузырёк крови. Лили отходит на несколько шагов, опасаясь неконтролируемых всплесков магии, но не уходит, предпочитая наблюдать за всем. Когда гул трех голосов, читающих заклинание, заполнил всю гостиную, Джулиан легко открыл флакон и залпом выпил кровь из него. Он закрыл глаза, и в это же время огонь в камине резко вспыхнул, будто пытаясь дотянуться своими жаркими языками к вампирам. Но уже через секунду еретики замолчали, и огонь тут же затих, будто ничего и не происходило. Джулиан открыл глаза и, оглянувшись на своих «детей», усмехнулся кончиками губ. — Что ж, теперь я чувствую себя в безопасности.