***
Страшно. Страшно и мерзко. От обстановки. От ситуации. От себя. Почему? Почему нельзя жить спокойно? Без предательств и вечного вранья близким людям. Вранье учителю по поводу несделанной домашней работы и вранье любимому человеку - совершенно разные вещи. Она это прекрасно понимает. И от этого становится еще хуже. Сколько еще это терпеть? Сколько еще жить во лжи? Сколько вообще жить? Даша сама не заметила, как втянулась во вранье. Последнее время она только и делала, что врала. Врала учителям, врала парню, друзьям. Врала себе. И такое бывает, да. И было противно. Тяжело и противно. Еще никогда Даша не чувствовала себя так плохо. Однако она оправдывала себя мыслью, что все это - ложь во благо. Смешно? Страшно. Даша делает еще несколько шагов и оказывается у двери. Она достает с таким трудом добытые ключи и, озираясь по сторонам, пытается попасть ключом в замочную скважину. Получается далеко не с первого раза. Ей мешает страх. Страх быть пойманной. Ведь если ее поймают, то начнутся расспросы. И отмазка, которую Даша придумала для Макса, уже не прокатит. Наконец, сосредоточившись, Даша открывает дверь и заходит внутрь. Холодный подвал встречает тишиной и ужасающей темнотой. Свет фонарика скользнул по подвалу, проверяя, есть ли тут еще кто-то. Но нет. Даша одна. Одна в холодном сыром подвале. Сейчас Старкова пытается отогнать плохие мысли подальше, ведь у нее есть цель. И ради этой цели она готова на многое.***
- У меня для тебя плохие новости... Это было единственное, что сказала Вика Андрею за последние пять минут. Ни слова больше выудить из Виктории не удалось, как он ни старался. Она молча ждала, пока он соберется, и сейчас также молчала бежала к спальням младших классов. - Вик! Что-то с Надей? - не выдерживает Андрей. А кто бы тут выдержал? Она останавливается лишь на секунду. Бегло осматривает его и кивает: - Пошли! Сейчас сам все увидишь! - И тихонько добавляет, - Я не могу о таком сказать... И это подействовало. Андрей понял, что дело серьезное, что неспроста Вика заявилась ночью в комнату парней, неспроста он сейчас бежит за ней. И вот, наконец, дверь. Дверь, за которой скрывается спальня Алисы Ткаченко и Нади Авдеевой. Вот только Виктория не торопится опускать ручку и открывать дверь. Она медлит. Ее глаза начинают странно блестеть, и она отходит от двери, закрыв лицо руками. Такое поведение одноклассницы пугает Андрея, и он, не зная, что делать: успокаивать Кузнецову или же открыть несчастную дверь, решается. Секунда - и дверь в комнату двух подружек открыта. Тут же раздается громкий плач Виктории, но Андрей будто и не слышит его. Когда-то это была комната двух маленьких девочек. Здесь не всегда был идеальный порядок. Но, несмотря на это, тут было уютно. Было - прошедшее время. Сейчас же среди поломанных и разорванных игрушек сидела учительница младших классов - Анна Михайловна Ольшанская. Она прижимала к себе маленького плюшевого медвежонка без задней лапы и тихо всхлипывала, смотря в одну точку. В комнате еще находился и Виктор Николаевич Поляков - директор школы-пансиона. Он был серьезным и мрачным. Поляков держал у уха телефон и все пытался до кого-то дозвониться. Однако Андрея не волновала ни сидящая на полу учительница, ни мрачный директор, ни рыдающая одноклассница. Его волновала собственная сестра, которой тут не наблюдалось. Впрочем, ее подруги тоже тут не было. Может, они вместе где-нибудь играют? - все еще теплилась надежда у Андрея. Однако все надежды разбились, словно волны о скалы, когда он увидел разбитое зеркало и кровь. Много крови на кровати маленькой девочки. - Что? Что тут произошло?!