***
Он проснулся. Раскрыл свои глаза и осмотрел всё, что находилось вокруг. А вокруг была только комната, освещённая серым светом из окна. Желания вставать совсем не было. Как и продолжать делать вообще хоть что-то. Он, Данила Поперечный, не хочет вставать, умываться, одеваться, снимать. Жить. Взгляд цепляется за бутылку, стоящую рядом на столе. Этикетки не видно, но Данила по одной только форме определяет, что это Джек. «И как я его вчера не допил?» — думает он. — «Надо бы с ней расправиться.» И тянется рукой к столу. Тупая боль пронзает его тело. Неужели дрался? Вчерашний вечер плохо воссоздается в голове. Нужно опохмелиться. Иначе голова сейчас разорвется от зуда и боли в ней. С помощью нечеловеческих усилий пальцы всё-таки сжимают горлышко бутылки, а вниз по пищеводу течёт янтарная жидкость. Глотка хватает. Боль притихает, и в голове начинает проясняться. Обрывки складываются во что-то похожее на последовательность событий. Съемки. Туса. Выпивка. Друзья. Эльдар. Ильич. Руслан. Миша. Миша. Миша. Миша.Миша.Миша.Миша… Все мысли заполняет он. Улыбка, лицо, глаза и даже так обожаемая им самим борода. Внутри желудка появляется теплое чувство. И Даня точно знает, что это не от Джека. Но тут всё гаснет. Цепочка событий добирается до конца, и становится невыносимо больно и смертельно страшно.***
Глаза Миши. В них горит искра, хотя вокруг полумрак. Его улыбка. Её будто создало само солнце. Настолько она греет. И слова: — А знаешь, я люблю тебя. Их говорит Даня. И всё меняется. Искра гаснет. Солнце превращается в чёрную дыру. — Что? В голосе холод. Холод, который вымораживает все твои чувства. Холод, забирающий душу. Даня смотрит на него испуганными глазами. «Что ты только что сказал, Поперечный? Что это за хуйня?» И он сам не знает. Он не может ответить ни на Мишин, не на свой собственный вопрос. Повисает молчание. Неловкое молчание. Наверное, самое неловкое и пугающие молчание в его жизни. А затем слова. Опять слова. — Это не смешно, Дань. Я понимаю. Видео, шутки. Это всё слишком быстро оседает в голове. Но я напомню тебе. Мы не педики. Так что прекращай. Ты перепил. Ляг, отоспись, и все пройдет. Каждое слово — клинок, который Поперечному вонзают в его плоть. Один в руку. Другой в голову. Ещё один в сердце. Почему он не истекает кровью? Почему единственное, что он чувствует на своих щеках — это слёзы? Почему он вообще плачет? Чертов алкоголь. Контролировать эмоции невозможно. Вернуть назад время и слова тоже. Поэтому Даня просто прячет лицо в ладонях и пытается убедить себя, что все это сейчас — это просто плохой сон. Миша замечает. Замечает слезы, текущие из открытых глаз и скатывающиеся по щекам. Он убеждается, что это не шутка. Даня не шутил. Злость. В нем закипает злость. Он не совсем понимает, на что именно. Но она просто огромна. Поэтому Миша вскакивает с дивана. Выбегает в прихожую. Одевается так быстро, как позволяют неслушающиеся руки. И вылетает из квартиры, хлопая дверью и оставляя за ней парня, находящегося в полном отчаянии.***
Данила распахивает глаза. Воспоминания вечера никак не уходят из его головы. Пять слов. Пять слов, сказанных по пьяни. Пять слов, разрушивших, наверное, самые важные отношения в его жизни. Время идет, а Поперечный все лежит в кровати. Всё не может найти в себе силы подняться. А, собственно, зачем? Всё, что ему нужно, у него есть. Горе и полная бутылка, в которой он собирается его утопить.