— — - — - -
В кабинете полковника собрались несколько особей. Комната находилась в полумраке, и источником света была лишь свеча, которая хорошо освещала карту, которая лежа на столе перед командиром. Майор стояла рядом с ним, внимательно рассматривая рисунки на бумаге, иногда бросая взгляд в свой блокнот. Еще один майор стоял за спиной командира наблюдая за всем, иногда принюхиваясь до состояния запаха в помещении. На против стола, у стены, стоял диван, на котором сидел капрал, опершись спиной и положив руку на спинку. Тишину разрезал только шелест блокнота майора. Дверь в комнату со скрипом открылась, на секунду наполняя помещение светом с коридора. Но потом оно исчезает, оставляя комнату в прежнем освещении. Еще одна особа проходит в направлении дивана, под пристальными взглядами присутствующих. Она медленно садиться, снимая свою куртку и поправляя кроваво-красную косу, и устремляя взгляд изумрудных глаз на горящую свечу. Далее следует тихое вздыхание и она опирается спиной о спинку дивана, окидывая взглядом верхушку отряда. — Построение остается тем же… — спокойно говорит Эрвин, указывая пальцем на карту, — и будем следовать по той же самой схеме… — его взгляд остается таким же сосредоточенным как и всегда. — Ничего не будем менять? — спрашивает Ханджи, смотря на данные из последней экспедиции, которая закончилась провалом, как и все остальные. — Только… — он поднимает свой взгляд на владелицу изумрудных глаз, — нужно разместить вас в строю, — глаза командира снова возвращаются к схеме. — Вы уверены в этом? — тихий вопрос со стороны. — Твои способности буду полезны в этой экспедиции, — снова посмотрев на нее сказал Смит. — Тогда ответе на один вопрос, командир, — она сложила руки на груди. — Что сделает зверь, если выпустить его из клетки? — Не вернётся, — спокойный голос капрала и его взгляд в сторону спрашивающей. — В чём суть вопроса? — спросил Эрвин, смотря на женщину с неким удивлением. — Ваши стены для меня как клетка, к которой я еще не привыкла, если выпустить меня за стены, — небольшая пауза, — я помогу вам убить титанов, но я больше не вернусь сюда, не вернусь в заточение, я уйду на свободу, и это не принесет вам пользы, — Анна-Мария спокойно смотрит на полковника, словно констатируя факт. — Что ты хочешь этим сказать? — добавляет Ханджи, поправляя очки. — Она имеет в виду, что за стену пока что не пойдет, или тогда она больше не вернется в Трост, — с тем же холоднокровием отвечает Леви. — Верно, — соглашается Анна-Мария, — мои способности помогли бы вам в вашем деле, но они пригодятся больше в другом случае. Никто из нас не знает, что будет завтра. Титан Колосса может вернуться в любой момент когда вас не будет, как и в прошлый раз, я знаю историю со стеной Марией. И именно тогда мои навыки станут бесценными, я смогу остановить волну титанов, которые атакуют город, даже в одиночку, это принесет намного больше пользы, чем в вашей экспедиции, — ее взгляд становиться более строгим. — Ты помогла бы нам сохранить больше жизней, — добавил Эрвин. — А здесь я могу сохранить жизнь человечеству, я не думаю что ваш легион такой бесполезный, — и тихо добавила: — как мне говорили. — Но, — начинает командир Смит. — Она права, Эрвин. Если титаны атакуют Трост, Анна сможет помочь остановить их, ведь я не уверен что Гарнизон сможет с этим справиться, или события со стеной Марией повторятся, — тот самый тон Леви. — Зануда согласен со мной, — Анна спокойно ложиться на диван, кладя голову на колени капрала, и улыбаясь. — Бесишь, — только и добавляет тот, не смотря на нее. — Ты останешься в городе? — спрашивает Ханджи, закрывая блокнот. — Да, здесь я принесу больше пользы, и за одно присмотрю за городом, — Мария сладко потягивается, и поудобней устраивается на коленях капитана. — Решено, — завершает Эрвин. — Мы оставляем безопасность города на тебя, Анна-Мария. В комнате снова наступает тишина. Свеча медленно догорает, оставляя комнату в полной темноте.— — - — - -
Анна-Мария достает булку с сыром и поворачивается к стене. Она осматривает ее, не спеша кусая хлебное изделие. Сейчас ей стало грустно, ведь она одна в этом месте. За эту неделю, проведенную в штабе одной, она успела соскучится по всем. По Эрену, который вечно грозит убить всех титанов, по Микасе, которая переживает за этого оболтуса, по Армину, который вечно спрашивает в женщины обо всём на свете, по Саше, которую Мария радовала ночной кормежкой, по Жану, с которым можно было поговорить обо всём, по Конни, по Кристе, по Ханджи, которая вечно говорила о титанах, по Эрвине, и, особенно, по Леви, который всегда злился, когда она называла его занудой, хоть и пытался скрыть это. Хоть она тут не долго, но они стали уже ей близкими. — Вернитесь живыми, — тихо произнесла Анна, всматриваясь в большие белые облака, которые выплывали из-за краев стены./////
На одной из улиц города всё было привычным. Взрослые работали, а детишки бегали и веселились. Несколько мальчишек и девчонок играли в салочки, весело смеясь. — Это Анна-Мария, из легенды, — крикнул один из них, и ребята всем хором побежали к женщине. — О, привет, — весело сказала Анна. — А правда что вы живете за стеной? — спросила одна девочка. — Правда, — ответила женщина широко улыбаясь, от вида удивленных лиц ребятни. — А вы солдат того самого легиона… — сказал мальчик, пытаясь вспомнить название. — Да, я солдат Легиона Черного Солнца, — подтвердила Мария показав свой герб на куртке. — Ого… — дети радостно захлопали в ладоши. — Я тоже собираюсь стать солдатом… — все посмотрели в сторону темноволосого мальчика, который стоял на расстоянии несколько шагов от них. — И каким же солдатом ты хочешь стать? — спросила Мария. — Я хочу вступить в Разведкорпус, — гордо ответил он. Все дети громко засмеялись. — Разведкорпуса… — повторила женщина, внимательно смотря на мальчика, которому стало неловко от смеха других, — почему? — Я хочу защитить всех людей, — мальчишка поднял руку вверх. — Ты напоминаешь мне одного идиота, который вечно грозиться убить всех титанов, — с улыбкой сказала Мария. А дети только еще больше засмеялись и стали тыкать пальцами в его сторону, а ребенок опустил голову. — Разве это такая плохая мечта? — срываясь на крик спросил он, на глазах виднелись капельки слез. — Нет, это очень похвально, — Анна присела и положила руку на его голову и погладила по волосам, — только скажи мне, ты хочешь защитить свою семью? — Да, — гордо сказал он. — Хорошо, а будешь ли ты готов пожертвовать своими товарищами, которых ты обретешь во время службы, ради спасенья своих родных? — она посмотрела на него. — Пожертвовать товарищами… — повторил мальчик подняв взгляд. — А как себя будет чувствовать твоя семья когда ты погибнешь там, за стеной? — указав на стену спросила Мария. — Моя семья… — снова повторил он. Гул детей затих и все смотрели на Марию. — Быть солдатом это похвально, и мечта твоя достойна похвалы, но сможешь ли ты гордо стоять перед ужасным чудовищем, высоко держа меч, смотреть в глаза титану, который только что, на твоих глаза, съел твоих сослуживцев, твоих товарищей. Я видела много тех тварей, которые бродят за стеной, которые ждут подходящего момента, чтобы уничтожить всё что ты любишь, отобрать у тебя дом, отобрать близких… Ты еще очень мал, чтобы понимать всю боль потери, когда у тебя есть мама, папа, брат или сестра… Ты еще не понимаешь на сколько это больно… — Анна вытерла слезы с лица мальчика. — Не спеши так, подумай еще. — Хорошо, — сказал мальчик и на его лице появилась легкая улыбка. — Рада была с вами повидаться, — женщина встала и поспешила уйти с этого места, но ее остановил голос. Между людей, на лошади ехал молодой парень. — Разведкорпус вернулся! — разносил он новость между людей./////
Ворота города открылись. Картина была такой же. Мертвые тела, раненые тела. В толпе людей снова начали говорить о бесполезности развед-отряда. Колона продвинулась в конец улицы, где и остановилась. Леви заметил краем глаза Анну, которая стояла в конце толпы. Он слез с лошади и женщина подошла к нему. — Ты плакала? — спросил капрал, смотря на нее. — Некоторые воспоминания приносят нам боль, — она вытерла рукой глаза. — Я рада, что ты вернулся живым. Леви ничего не ответил. На лице Анны появилась широкая улыбка, и предательская слеза скатилась по щеке. — Снова плачешь, — сказал он. — Мне кажется, что это от радости, — ответила она, снова вытерев глаза. — Вот, держи яблоко, — Анна положила в руку капитан красное спелое яблоко из корзины, и направилась в сторону Эрена и остальных. — Почему же ты плачешь, Анна, — смотря на яблоко сказал капрал.