Biri-biri, how do you feel?

      Рихард почесал пальцем кончик носа, задев при этом болтающийся на переносице замок молнии. Беседа с прелестной по меркам многих мужчин, и по их же меркам невероятно тупой представительницей рода осветлённых блондинок в автозагаре и бронзаторе была невероятно скучной и утомительной. Барышня усердно стачивала накладные ногти об экран новенького айфона, на который она наверняка заработала своими ботексными губками, строча бессмысленную ересь. Тиер отчаянно пытался ухватиться хоть за что-то во всём этом бесполезном потоке сознания, стараясь вывести мадемуазель к адекватной беседе. Но у него ничего не выходило. Очевидно, в небесной канцелярии в день её зачатия начался режим строгой экономии интеллекта, и бедняжке не досталось ни капли.       Очередное её сообщение ввело парня в состояние прострации. Он просто уставился на экран, чуть раскрыв рот, а рука с дотлевающей сигаретой зависла в воздухе. Рихард моргнул, затем ещё раз, но текст на экране не изменился. Тогда он хорошенько потряс головой. От усердия у него даже линзы съехали, и заслезились глаза. Текст остался прежним. Прошло ещё немного времени, прежде чем окурок обжёг его пальцы, заставив громко и витиевато выругаться на своём родном языке. За это ему пришлось уворачиваться от прилетевшего в голову сапога, что так любезно запустила ему в голову возлежащая на диване Мэри. Он помешал ей читать.       На экране гордо пестрела надпись "Я хочу родить тебе ребёнка". Немного собравшись с мыслями и затушив злополучный окурок в переполненной пепельнице, Рихард на высокой скорости отпечатал ответ. "Зачем?". Прошло буквально несколько секунд, и потенциальная жертва ответила: "Каждый мужчина мечтает о той, что захочет подарить ему сына или дочь". И снова у Тиера приключился ступор. Помедлив, он забарабанил по клавишам: "Почему ты так думаешь?". Дама откликнулась незамедлительно. "Все этого хотят. Это высшее счастья и проявление абсолютной любви!". Далее жертва начала засорять диалог фотографиями, по мнению Рихарда, абсолютно омерзительных младенцев с сопливыми носами, большими ушами, огромными глазами и раскрытыми беззубыми ртами. Судя по прилагавшимся к этому безобразию припискам, ему полагалось восхищаться этими созданиями и и возжелать немедленного совокупления с собеседницей с целью, цитата: "чтобы твои спермики попали в мою яшечку. Тогда я запузырюсь, и через девять месяцев наш пузожитель вылезет на белый свет. Просто представь, как то будет чудесно - ты и наша маленькая тугосеречка на твоих плечах".       - Акстись, ненормальная! - Рихард дернулся от монитора, грациозно свалившись со стула и опрокинув на себя пепельницу. За поднятый шум он немедленно схлопотал вторым сапогом по шее.       - Чего орёшь, ублюдок? - Мэри смотрела на него полным абсолютного презрения взглядом, - И, кстати, подметать это дерьмо будешь сам.       - Заткнись, кусок мяса, - парень пытался совладать с дрожью в голосе. - Ты женщина, ты и убирай. А у меня психологическая травма.       - Вот сейчас перестанешь быть мужчиной, - щелчок затвора, звук выстрела, бетонный пол раскрошился в том месте, куда вошла пуля. Подозрительно близко к колену Рихарда, - И тогда я тебе твою спесь в задницу засуну.       - Пошла к чёрту, - лаконично ответил Тиер, поднимаясь и отряхивая штаны от пепла. Мэри улыбнулась здоровой половиной рта и сдула несуществующий дым из дула пистолета. Рихард показал ей средний палец, после чего ненадолго задумался и выдал, почесав затылок:       - Эй, мешок с костями, ты детей хочешь?       - Та-а-ак, - Айден поднялась с дивана и, как была, босиком, попятилась к выходу из помещения, - Рих, всё хорошо, не нервничай. Сейчас я схожу за шприцем, сделаю тебе укольчик, и ты ляжешь спать. А когда проснёшься, жизнь будет прекрасной.       - Уймись, у меня нет приступа, - а ведь и правда, Рихард выглядел вполне вменяемым, насколько вообще возможно выглядеть вменяемым, когда у тебя на лице "расстёгнутый" треугольник синтетической прозрачной кожи, демонстрирующий все мышцы, - Просто эта дура понаписала всякого дерьма. Вот я и пытаюсь опровергнуть её теорию.       - А... - лицо живого компьютера озарилось пониманием, - Но ты, прежде чем спрашивать такое, хотя бы подумал о том, что в четырнадцать у меня образовалось постоперационное бесплодие, а не так давно милая доктор Мёрфи вырезала мою матку?       - А если бы не это? - не сдавался Тиер.       - А на кой хер мне это дерьмо? - абсолютно неженственно произнесла Айден, возвращаясь на диван и снова хватаясь за книгу.       - Ну, а как же женское счастье, цветы жизни, проявление любви и прочее? - бывший психиатр решил выдавить из любовницы максимум информации. На всякий случай.       - Стереотип, стереотип, стереотип. Счастья нет, обгаженные памперсы, отсутствие сна и куча проблем. Не говоря о том, что роды, беременность и лактация - безумно мерзкие процессы. Ты только представь, что стало бы с моим несчастным телом! Растяжки, варикоз, проблемы с кожей и зубами, громадные, сочащиеся молоком дойки, ведро между ног и потеря тридцати процентов интеллекта.       - Ты омерзительна, - Рихард слегка позеленел, представив всё это великолепие, - Но лучше так, чем то, что ты описала.       - Да-да, конечно, - девушка отмахнулась от Тиера, всем своим видом давая понять, что разговор окончен, и одному психиатру лучше заткнуться, если он не хочет схлопотать скальпель между глаз, - И, кстати, пол очисти от своей дряни.       Рихард побормотал что-то не очень разборчивое и не очень цензурное, однако спорить не стал. Что угодно, лишь бы мешку с костями не пришло в голову поиздеваться над ним. А то она ведь может. Начнёт бегать за ним по всем бункеру, пародируя невменяемую овуляшку, и выносить его не вполне здоровый мозг. А ему и отбиваться-то нечем. Удавка работает лишь на расстоянии вытянутой руки, а у неё есть огнестрел. Но лучше уж пуля в плечо, чем тот ужас, что творился в голове у недавней собеседницы. Убрав окурки, Рихард поспешно добавил уже завалившую его новой порцией фотографий даму в чёрный список.