Выпил воин пинту пива — и прибавил бог ему силы, Выпил он вторую гханку — вырос член размером с палку, Трахнул бабу — молодец, А сейчас нам всем пиздец!
Старательно игнорируя фольклорные излияния спутника, Гелион медленно пробирался к колоннаде. Ему пришлось проявить невероятную выдержку, чтобы не дать в глаз Бакви, который с громким писком вис на нем при виде каждой человеческой косточки под ногами. Добравшись до колоннады, Гелион осмотрелся: здесь находился древний алтарь древнего бога-совратителя Аалала. — Как бы за проход плод любви не потребовали, — пробормотал себе под нос Гелион, но вездесущий Бакви услышал его и не преминул вставить свои пять копеек: — Это не худший исход событий. Знаешь, я люблю, когда прижимают к стенке, так страстно, сильно, резко… Когда нет сил ни вырваться, ни сползти вниз, а потом также страстно тебя… — Слушай, вот есть у тебя святая троица — сердце, руки и член — так пользуйся. Секс с любимым человеком — собой — самый лучший. За перепалкой они не заметили, как урчание становилось все громче, и приближалось, как девятый вал. Сначала появились тени в вечернем тумане, а затем перед ошеломленными парнями предстало странное существо ростом метра в три. Верхняя часть его туловища была мужская, с волосатой грудью и напряженными черными сосочками, а нижняя напоминала лапы огромного кота. В довершение всего на голове были черные бархатистые ушки, а в районе копчика произрастал длинный пушистый хвост. А внушительному достоинству оставалось только позавидовать. Когтистые руки сжимали парные сай, которые были направлены в сторону нерадивых путников. Прежде чем Гелион успел что-то предпринять, Бакви шарахнулся в сторону с диким воплем: — Не ешьте нас, господин хороший, мы вам ничего не сделали! Если пропустите, на обратном пути мы вам кастрированного дракона подарим!.. Гелион и таинственный страж наблюдали за ним с одинаково ошарашенным выражением лица. — Он большой такой, синий, только его яйца нам самими нужны, но драть вы его сможете с удовольствием, честное слово, — продолжал распинаться Бакви, —, а если хотите, я ему искусственные по слепку сделаю, и чешуйки на него с драконьей задницы наклею, на филее они потом сами вырастут… Чем больше расписывал прелести совокупления с безъяйцевым драконом Бакви, тем больше Гелион был уверен, что их сейчас убьют, и тем задумчивей становился страж. — Такого предложения мне еще никто не делал, — усмехнулся он, - ну, рискните. С вас дракон, ребятки, — хихикнул он, исчезая в туманной дымке. — Ну и что теперь делать, гений? Как ты притащишь сюда дракона? — Набросился на парня Гелион. — Что делать — что делать? Думать! Что бы мы сделали, будь у нас мозги? Вопрос поставил охотника в тупик. — На месте решим, — отмахнулся он. И парни продолжили путь к логову своей синей жертвы. К Бакви быстро вернулось отличное расположение духа, и вскоре он завел длинную балладу про темного бога Аалала, который облюбовал своими двумя членами добрую половину Дела. Концерт обещал быть продолжительным, поэтому Гелиону пришлось пожертвовать частью своего ужина, чтобы заткнуть энтузиаста. Наутро они добрались к гнезду дракона, который мирно спал, как огромный кошак, свернувшись в комочек. — Я думал, он больше будет, — вынес вердикт Бакви, — и злее. И придется его приручать, — обошел спящую тушку, — или идти на крайние меры, — погладил чешуйчатый хвост, и аккуратно отодвинул его в сторону, — а он с виду такой мирный, — взял в руки огромное достоинство, и оно повисло у него в руке, — это что, кожа?! — воскликнул он с отвращением, — а где настоящий дракон? — Мне плевать, — равнодушно отозвался Гелион, аккуратно срезая кусочек кожи, — проблема поиска яиц решена, и мне даже не пришлось калечить зверя. — Ага, зато на повестке дня осталась проблема поиска драконьей спермы. — Осталась проблема поиска живого дракона, при этом желательно кастрированного, чтобы нас не насадил на свой меч страж, которому кое-кто пообещал домашнюю зверушку и подстилку по совместительству, - парировал молодой охотник. — Насадит, говоришь? — Пошли дальше, псих озабоченный. Ты еще дракона найти должен. — А почему я? — Потому что ты — избранный, и должен выполнить миссию, возложенную собственноручно на свои плечи, и будет воля духа твоего тверда, как оба хера Аалала! Бакви демонстративно повернулся и чеканным шагом отправился по тропе, горланя солдатский похоронный марш. «От его пения все драконы улетят на другой конец Дела, и будут правы», — подумал Гелион. Со временем он стал думать об этом чаще, потому что ни на первый, ни на второй день пути они не встретили ни одной живой души, и охотник все чаще думал о том, что случайная смерть его неунывающего спутника — тоже выход. И его желание почти осуществилось, когда от кочующего стада горных козлов отделился один и, стремясь воссоединиться с родичами, в спешке столкнул Бакви в неприметное с тропинки ущелье. Когда Гелион спустился вниз, то увидел живучего и очень довольного Бакви, сидящего на корточках около следа огромной курицы. — Это драконий след! — широко улыбаясь, объявил Бакви. — Свеженький! Сомнений в этом не было, и парни отправились вниз по ущелью. Вскоре они набрели на пещеру, уходящую вглубь горы. Пройдя по тропе, они словно очутились в ином измерении. Пещера расширилась до размеров огромного конопляного поля, в центре которого произрастало огромное ветвистое дерево, тянущееся к высокому своду, теряющегося в голубой дымке. Но юных охотников больше впечатлили драконы — их было бесконечное множество, от еще новорожденных ящерок до огромных вековых тварей, способных испепелить целый город одной вспышкой пламени. — Смотри! — воскликнул Бакви, указывая на гнездо молодого дракончика, стоящего в особняке от всех остальных. Стараясь не свернуть себе шею на скалах, парни подобрались поближе к гнезду и смогли поближе рассмотреть его. Оно было сделано из шкурок различных животных и выглядело очень мягким и уютным, прячась у излучины ручья в тени плющевика. Бакви скинул одежду и, выудив из складок плаща маленький бутылек, стал намазываться какой-то дурно пахнущей жидкостью. — Что это? — Не скрывая отвращения, поинтересовался Гелион. — Драконий афродизиак, — гордо ответил тот, - ну, по крайней мере, так на нем написано. — Ну, если у драконов встает на полуразложившиеся трупы, то он сработает. Бакви фыркнул и продолжил свое занятие. — Чувствую себя ритуальным караваем — такой же горячий и промасленный, — сообщил он и под звуки тщательно скрываемого смеха спустился к гнезду. Дракон сразу навострил острые ушки и выжидательно уставился на полуголого Бакви, неграциозно топающего в его сторону. Вместе с ним доносился томно-сладкий запах, отдающий мускусом и ферментами драконьих самочек. Человечек без опаски приблизился к дракону и наблюдал за его действиями. Тот же вальяжно развалился в гнезде и абсолютно не был намерен ничего предпринимать, тогда Бакви приблизился к нему и провел рукой по нежным чешуйкам возле шеи, отчего не ожидавший такого поворота событий дракон утробно мурлыкнул и повернул голову в сторону странного парня. Драконий фермент смешался с запахом его пота, создавая абсолютно удушающую композицию, невероятно интимную и сладкую. Пальцы парня тем временем спустились по его позвоночнику, нежно очерчивая каждый рог, и нашли эрогенную зону у основания хвоста. Почесав ему основания хвоста и тем самым немного возбудив дракона, Бакви перебрался к его члену. Его орган был идеальный, очень и очень внушительный, со вздувшимися венками и обрамленный нежными чешуйками. Бакви с удовольствием взял в рот красную соленую головку и начал усердно сосать, сминая в руках упругие яички. Когда дракон оказался на грани пика, Бакви подставил зачарованную флягу и буквально выдоил его сперму в емкость. После чего утомленный Бакви взобрался на дракона и уснул, прижавшись к теплому боку, а тот заботливо накрыл свою игрушку хвостом. Гелион с любопытством и отвращением наблюдал за развернувшейся внизу сценой, но когда его личная головная боль удобно устроилась под драконьим боком, его терпение лопнуло. Достав кинжал и пару ремней, охотник занялся делом. Закончив, он с удовольствием заметил, что спят уже оба — дракон и человек — и спокойно спустился вниз, без труда надел вожжи на драконий нос. Возмущенный грубым посягательством на свою тушку, дракон мгновенно проснулся и чихнул раскаленными искорками, чудом не задев Гелиона. — Нет, дружок, ремень из драконьей кожи, не выйдет от него избавиться, — доверительно сообщил он, вскарабкиваясь ему на спину. — Забирайся, — скомандовал Гелион, бросая спутнику его плащ. Дракон явно был против происходящего и пытался вырваться, и Бакви в последний момент успел вскочить ему на спину. Гелион натянул уздечку, и с трудом выровнял верное направление — обратно к перевалу. Бакви полет на драконе всегда казался чем-то романтическим, но в этот день все его представления потерпели крах. Он с ужасом вжимался в спину Гелиона, до побеления костяшек пальцев стискивая его плащ, и постоянно подпрыгивал, вторя движениям драконьего крупа. Часовой полет показался ему вечностью, он успел исповедаться Аалалу во всех грехах и уже решил, чем займется в бесконечности после смерти. Но тут дракон мягко спикировал на заснеженную колоннаду, и Бакви с огромным удовольствием свалился лицом в снег. Пока он отлеживался, Гелион передал дракончика в руки хранителю и подошел к нему: — Ты как, наездник? Сперму не расплескал? — с усмешкой поинтересовался охотник. Трясущимися руками парень проверил флягу и, удостоверившись в сохранности ее содержимого, снова рухнул в снег. — А за сколько часов высыхает драконье молочко? Успеешь своему эльфенку отнести? — В этой фляге не высохнет, зачарованная она, подстраивается под жидкость. Внутри как в драконьем члене. — Занятно, — хмыкнул Гелион.Квест с артефактом
16 ноября 2015 г. в 00:49
На большой лесной поляне собралось много людей, которые пили, танцевали и занимались сексом на праздничных столах, жертвенных камнях и возле стволов деревьев. Когда луна вошла в зенит, в середину вышел старейшина, поджав губу, оглядел веселящихся, вполне открыто им завидуя, и возвел руки к небу. Музыканты сразу прекратили играть, и взгляды всех собравшихся обратились к старику.
— С праздником весеннего равноденствия, дети мои! И, как предполагает традиция, перед тем, как вы продолжите веселиться, я оглашу имя избранника, которому завтра предстоит отправиться в путешествие и выполнить последнее задание, чтобы вступить в клан Снежных Медведей! — короткая речь была встречена с энтузиазмом. В предвкушении зрелищ (хлеб они уже получили) люди оторвались от своих пьяно-пошлых занятий и освободили центр поляны, куда вышли шестеро юношей и преклонили колено перед старейшиной, — после череды испытаний, в которых вы соревновались в течение недели, я напомню: борьба на пальцах ног, уничтожение невероятно озабоченных тентаклей на болоте, поимки свиньи с фамильным топазом на ошейнике и других не менее важных мероприятий, я готов назвать имя чемпиона. Гелион, ты принесешь мне яйца синего дракона, который обитает за перевалом Тихой Смерти! — возвестил старик после театральной паузы.
Названный юноша поднялся с колен и произнес нужную клятву, а затем пустился во все тяжкие, обмывая еще не добытые яйца и обнимая виснувших на нем девушек. Утро на разгромленной поляне Гелион встретил с жутчайшим похмельем и, шатаясь, дополз до бочонка с пивом. Ни к одной девушке он так не присасывался, как к этой деревянной таре. Вернув относительную трезвость мысли, он взял немного относительно выживших продуктов с барского стола и верный двуручник и отправился вершить историю. Однако не успел он сделать и шагу в сторону перевала, к нему подполз явно не очень вменяемый внучок старейшины и заплетающимся языком попросил:
— Слушай, брат, возьми меня с собой, я выдою дракона, а ты потом заберешь его яйца! И я смогу свататься к эльфийскому принцу, драконья сперма в тех краях на вес божественной пыли. И принц сам раздвинет передо мной ножки! Я мешать не буду, — добавил он, поймав взгляд Гелиона.
Несмотря на активный молчаливый протест новоиспеченного охотника, старейшинский внук таки увязался за ним. Путь до перевала занял несколько дней, и все это время Бакви изводил спутника шуточками из разряда «за 300», горланил шлягеры, переведенные экспромтом на пошлый манер, несколько раз пытался ему присунуть и питался за троих. К перевалу Тихой Смерти Гелион уже почти бежал, искренне полагая, что напасти страшнее Бакви в этой жизни он не встречал. Ну, разве что озабоченные тентакли, истекающие розоватой смазкой и готовые в прямом смысле вытрясти из него душу, но, как признал парень, Бакви сумел дать им фору.
Вокруг перевала раздавалось мерное урчание, как от гигантского вибратора. Озираясь по сторонам, Гелион двинулся в сторону полуразрушенной колоннады, держа ладонь на рукояти меча, а трусоватый Бакви на цыпочках следовал за ним, фальцетом выскуливая строчки «ракктанской народной»: