Осмелишься ли?

Они возвращаются под утро, встречаемые дворецким, который провожает их встревоженным взглядом. Король молчалив – он хмуро шагает вперед, заставляя Леголаса следовать за ним шаг в шаг и ломать голову над тем, злится ли он еще на его поступок. Только оказавшись в тренировочной зале, принц осмеливается спросить, каких действий король от него ожидает. - Бейся! – Трандуил берет в руки клинки и становится в позицию. Леголас медлит, но, не осмелившись ослушаться отца снова, придирчиво выбирает мечи, стараясь оттянуть начало поединка. - Резвее! – резкий и раздраженный оклик. Такого Леголас не ожидает даже в подобной ситуации. Принимает вызов, сосредотачивая внимание на движении тела и рук противника. Раз за разом проигрывает битву, падая духом от холодного взгляда, в котором плещется разочарование. - Соберись! Мой сын не может быть такой тряпкой! Леголас гневно поджимает губы, парируя удары. Кровь кипит в венах, ноздри расширены от раздражения. Но он не успевает уследить за всеми движениями, которые Adar виртуозно проделывает клинками. Трандуил останавливается, смотря на него с позиции в пол-оборота, со всей высоты своего непередаваемого величия. - Я дам тебе еще один шанс, - отрывисто произносит он, вскидывая клинок, и скользит его острием вверх по груди и шее сына, наконец поддевая подбородок. – Победишь меня, и я выполню любое твое желание. - Опускает клинок и отходит на несколько шагов, делая приглашающий жест к нападению. - Любое, Adar? – переспрашивает Леголас, на что Трандуил выжидательно приподнимает бровь. – Отдашь мне королевство? Уйдешь в Валинор? Ты ведь сказал «любое», отец? Ты сделаешь это? Трандуил растягивает губы в кривой усмешке. - Если ты этого хочешь… - отзывается он. – Но я уверен, что ты попросишь другого. Если, конечно, осмелишься. - Ты считаешь меня трусом? Трандуил отворачивается, пряча улыбку, но тут же отскакивает назад, отводя удар, ибо распаленный последними словами Леголас нападает без предупреждения. - Грязные приемы, сын, - шипит король, парируя удары. - С тобой любые приемы хороши, отец, - отвечает Леголас, энергично орудуя мечами. Наверное, именно этого ему не хватало раньше, чтобы всерьез задуматься о том, что он в состоянии сразиться с отцом на равных. Стимула. И мысль о том, что тот смеется над ним, не веря, что сын в состоянии победить его, еще больше подогревает кровь и будто поднимает его над собой и своими умениями. Клинки со свистом рассекают воздух, сталкиваясь друг с другом в оглушающем звоне, и Леголас, окрыленный целью, легко снует вокруг своего партнера, невообразимым образом сплетая боевую технику Синдар с легкостью и подвижностью лесного народа. И наконец умудряется одержать верх – увернувшись, толкает отца к стене, прижимая клинок к его горлу. - Что скажешь, Adar? – шепчет он хрипло, уставившись в широко распахнутые, удивленные глаза напротив. - Что я почти горжусь тобой, сын. – Трандуил растягивает губы в кривой улыбке, и в глазах его появляется нечто, что Леголас расценивает как насмешку. - Почти? Ты... поддался мне?! От озарившей его неприятной догадки кровь бурлит в венах с новой силой. Леголас усиливает давление, и на белой шее проступает красная капелька, стекая вниз в подшейную ямку. Трандуил удивленно опускает глаза, но тут же вскидывает обратно, впившись в сына изучающим взглядом. - А ты настолько хорош, что готов, не моргнув глазом, взять на себя управление моим народом? – медленно спрашивает он, не спуская с лица сына немигающего взгляда. – Неужели ЭТО и есть твое истинное желание? - Я первым спросил! Трандуил смеется от такого невероятно детского аргумента, но внезапно расслабляется и закрывает глаза, осторожно откидывая назад голову. - Я всегда знал, что мой сын в состоянии одержать любую победу, - глухо начинает он, и Леголас заворожено наблюдает за движением его губ – самых желанных для него, манящих. – Но сможет ли он одержать победу над самим собой и наконец сказать правду… Громкий звон падающего на каменный пол металла прерывает ход его речи. И тут же губы прижимаются к его пострадавшей шее. Трандуил открывает глаза и, обхватив ладонями лицо сына, слегка отстраняет. - Твое желание, сын? – спрашивает он, прищуриваясь. - Озвучь его. - Ты – мое желание, Adar, одно-единственное и настоящее. Трандуил долго вглядывается ему в глаза, стараясь рассмотреть хоть каплю неуверенности в правильности происходящего. Но в море эмоций, мелькающих в голубых глазах сына – страха, неуверенности, надежды и нежности – не мелькает ничего похожего на сомнение. И Трандуил, наконец, решается. - Тогда поцелуй меня, - шепчет он, скользя пальцами по сыновнему затылку, ненавязчиво притягивая его ближе. – Если осмелишься…