Сумасшедший художник

Образ летал в голове долгое время. Я продумывал каждую мелкую деталь одежды, черт лица, позу. Но всё это никак не могло перенестись на холст как единое целое — это казалось непосильным трудом нарисовать то, что так давно живёт у тебя в воображении, не давая нормально жить. Так хотелось увидеть его готовым, на листе, а не где-то в непонятных слоях разума. Я продолжал изводить себя, рисовал часами напролёт, забыв про всё, но каждый раз не получалось, и я беспощадно рвал рисунки, раскидывая их по квартире. Рисовал везде, где только возможно и невозможно: в метро, по пути домой, в магазине — было всё равно, я совершенно упускал из виду то, где находился. Была лишь одна главная, конкретная цель — нарисовать его, тот самый прекрасный образ. И спустя время у меня получилось. Закончив выводить последнюю линию, я, откинувшись в кресло, облегченно вздохнул. Столько сил и просто невообразимое количество времени было убито ради этого момента. Устроившись поудобнее, я начал рассматривать получившийся результат своих стараний. На большом листе красовался высокий, худощавый парень. Большая, уж явно не его размера, черная футболка слегка спадала с плеча, открывая вид на выпирающие ключицы. Узкие короткие джинсы были немного подвёрнуты, а кеды обуты на босую ногу. Сам парень смотрел куда-то в край, прикрывая одну сторону лица рукой, чем-то смущённый. Щёки пытали румянцем, голубые глаза горели, и он улыбался так солнечно, что казалось, что можно ослепнуть, а чёрные как смоль волосы были слегка растрепаны. Казалось, что вот он, тот идеальный парень, наделённый всем тем, что так нравилось именно мне. Парень был чрезвычайно красив, пускай даже он и был рисунком. Я сидел тихо, затаив дыхание, будто ожидая, что прямо сейчас он оживёт. Просто сидел, рассматривая его, лишь изредка выходив из комнаты за пропитанием. Проходили дни, недели, а я молча смотрел. И в один из таких дней рисунок сошёл с холста. В очередной раз когда я сидел напротив мольберта, из листа начал выходить тот самый парень. Но я, почему-то, не удивился этому и спокойно наблюдал за происходящим. И вот, когда рисунок стоял передо мною, я улыбнулся. — Лестер. Теперь тебя зовут Фил Лестер, — произнес я. После этого момента я перестал выходить из дома совершенно. Фил не выглядел как то, что было нарисовано мною. Он выглядел как самый обыкновенный человек, только с тем внешним видом, что я задал ему. Общался с ним каждый день и каждую ночь. Только с ним. Про друзей забыл. Не брал трубку и не отвечал на сообщения. Всего себя посветил Филу. И чем дальше это заходило, тем больше я понимал, что сходил с ума. Давно сошёл. — Прекрасный сегодня день, верно? — сказал он, сидя на подоконнике и болтая ногами, — О чём сегодня поговорим? — Мне кажется, мы успели поговорить обо всём, — ответил я, облизывая пересохшие губы. Я встал, надеясь пойти на кухню за стаканом воды, но Фил спрыгнул и быстро подбежал ко мне, хватая за руку. — Куда же ты? Я не хочу, чтобы ты уходил. — Я лишь за водой, тут буквально несколько шагов… — Но-но, — коротко отрезал он, сжав мою кисть сильнее, заставляя вернуться обратно в кресло, — Ты никуда не пойдёшь. — Почему? — я был в замешательстве, я так давно не пил и не ел ничего. — Если ты уйдёшь, то я умру, — дрожащим голосом произнес он, убирая руку с моей. — Но ты же можешь… — Я сказал, что ты останешься здесь. И точка, — он бесцеремонно оборвал меня, делая недовольное лицо. Мне оставалось лишь промолчать в ответ. Просто смиренно смотрел в пол, тяжело вздыхая. Неожиданно раздался громкий стук, и дверь квартиры сорвалась с петли. В коридор влетели двое крупных, незнакомых мне мужчин, ужасно запыхавшиеся, а вслед за ними еще два. Одним из них был мой друг, который уже сотню раз пытался дозвониться до меня. А другим был врач. — Чёрт возьми, вот он где! — крикнул друг, указывая на меня пальцем.  Предатель. Я ведь доверял ему раньше. Чертов ублюдок. — Беги, Фил, беги, — прошептал я Лестеру, толкая его, на что тот лишь странно хихикнул. — Я же говорил, что он невменяемый! Общается с каким-то парнем, которого даже не существует. Держите его, держите! Двое мужчин подбежали ко мне, схватили и начали тащить к выходу. Я брыкался изо всех сил, пытаясь освободиться, но всё тщетно. Эти громилы были намного сильнее меня. — Беги же, ну! — кричал я Филу, а он лишь наблюдал за подходящим, даже не пытаясь что-либо сделать. *** Я сидел в белой комнате. Абсолютно белой. Мягких стен здесь не было, да и руки мне не связали. Откуда-то из соседней комнаты доносились крики, отдаваясь по комнате гулким эхом. Поверить не могу, что я оказался здесь. Чего я больше всего не хотел, так это попасть в психиатрическую больницу. — Но ведь всё вело к этому, верно? — довольно ухмыльнувшись, произнес он. Источник всех моих бед. — Из-за тебя… это всё из-за тебя, — мой голос сорвался, и я начал плакать. — Ты сам виноват, что придумал меня. Ты нарисовал меня, не я. Ты виноват. Не я, — он обнял меня, хихикая. Я был художником. Сумасшедшим художником. И меня погубил собственный рисунок, сделав всю мою оставшуюся жизнь невыносимой пыткой.