Когда рассеется туман

Майкрофт поднял глаза, устремив взгляд на невысокую девушку, которую привели охранники. Вид у нее был немного пугающий: худая, бледная, с синяками под глазами, губы с коростами, но в голубых глазах вовсе не было выражения загнанного зверя. Нет, скорее всего, в ее глазах читалось чувство превосходства над всеми, словно у нее было какое-то тайное знание, и она воспользовалась им при удобном случае. Доктор Лорни кивнул, чтобы охранники посадили пациентку на стул, пока он начнет знакомиться с ее медицинской картой. Майкрофт почему-то с любопытством обратил свой взор на доктора и его пациентку. Было что-то странное в ней, и ее спокойствие заставляло насторожиться, ибо совсем не знаешь, что от нее ожидать. — Вы можете назвать свое имя? — попросил доктор Лорни, поправляя очки, отрывая взгляд от документов и переводя его на женщину. — Сумрачная звезда без крыльев, — охрипшим голосом ответила она. — Не думайте, что я не помню свое имя; я прекрасно знаю, как отец нарек меня при рождении. Почему-то Майкрофту вспомнились уроки латыни в Итоне — не любил этот скучный предмет, но считал, что в жизни он ему очень поможет. Отчасти так и было, ведь многие используют латынь, как шифр. Майкрофт понял, какую загадку преподнесла женщина. У нее было странное имя — Веспер Авила. Почему-то Холмс улыбнулся на это, вспомнив, что и его родители назвали его с братом странными именами, так что в мире еще достаточно сумасшедших родителей. — Вы знаете, почему вы здесь? — доктор Лорни почесал седой висок. — Мой брат хочет, чтобы я была здесь, считая, что я наконец-то сдамся и сделаю то, что он так страстно хочет, — спокойно ответила женщина. — Он нашел вас в Голландии, предающейся разным извращенным связям с безызвестными мужчинами. У вас не только так называемая одержимость бесами, но и склонность к нимфомании, — поставил диагноз доктор. — Что вы вообще в этом понимаете? — поинтересовалась она, бросая очередной вызов присутствующим. — Думаете, бесов не существует, а через секс нельзя достигнуть духовного просвещения? Эта больница просто полна духами, особенно вашими призраками, доктор Лорни. — Мисс Ринтон, — Майкрофт напрягся, когда начальник тюрьмы Дэвид Патни произнес эту знакомую фамилию. — Мисс Ринтон, ваш брат беспокоится о вас, и хочет, чтобы с вами было все хорошо. — Как и всегда, — отмахнулась Веспер Ринтон. — Ничего не изменилось за эти пять лет. Одни и те же пустые слова о заботе, и ни слова о его истинных мотивах. — Вы знаете свой диагноз? — последовал новый вопрос от доктора Лорни. — Да, — уверено произнесла она. — А вы тоже решили стать моим инквизитором? Это прозвучало дерзко и горячо, но за этими словами ощущалось, как ей было больно на самом деле. Майкрофт прочитал это по блеску в ее глазах. Она старалась быть дерзкой и невозмутимой, при этом умудряясь бросать всем вызов, но это вряд ли происходило от того, что она была такой смелой, скорее всего, это было просто самое обыкновенное отчаяние. — Я не инквизитор, Веспер, я врач, — Лорни замолчал, снова читая записи. На его лице промелькнуло легкое недоумение, и Веспер сразу же воспользовалась этим. — Доктор Мэттью, наверное, такое там понаписал, словно я — исчадие ада. Однако он забыл сказать о том, что сделал со мной, как заставил совершить грех, — она откинулась в кресло. — Вы верите в Бога? — зачем-то встрял в разговор Майкрофт, хотя прекрасно догадывался, каким будет ответ. — Вера — это единственное, что у меня осталось. Как и чувства к человеку, которого все считают мертвым, — почему-то Майкрофт вздрогнул от этих слов, хотя она могла говорить вовсе не о Шерлоке. — Однако его нет среди мертвых, и он скоро вернется. — Здесь вам придется забыть об Боге, — Майкрофт поднялся на ноги, собираясь уходить. — Я никогда о нем не забывала, — ее слова останавливают Холмса. Она тоже встала, мистер Патни собрался приказать охранникам, чтобы они связали ее, но Майкрофт остановил их жестом. Веспер бросилась к Холмсу-старшему, она опустилась перед ним на колени, беря за руку. Ее ладони были влажными, но ее прикосновение вовсе не было неприятным. Майкрофт ощутил покалывание, исходящее от кончиков ее пальцев. — Не оставляйте меня здесь, не губите мою душу, — взмолилась она. — Вы должны остаться здесь, ведь ваш брат не только платит за ваше пребывание, но и желает вам выздоровления, — сухо сказал Майкрофт. — Так будет лучше для вас, Веспер. — Не губите мою душу. Не оставляйте меня наедине со тьмой, — она легко прижалась губами к его руке. — Ваш брат никогда бы не хотел этого. — Вы не знаете моего брата, — заявил Майкрофт, и на губах Веспер промелькнула странная улыбка. Жаль, что он так и не понял, что она и есть та самая Ава, чье имя было начертано в списке, который Шерлок всегда писал для брата. Не понял, что именно эта странная женщина, молящая его сейчас о пощаде, и есть одна из причин, почему Шерлок оказался в наркопритоне, а потом и в больнице для душевнобольных. Нет, Майкрофт не осознал этого, не заметил в бесовском блеске глаз, что перед ним причина многих бед его брата. — Он ведь не мертв. Все это обман, — горячо прошептала Веспер, и это привело Майкрофта в ступор. Откуда она могла знать, что его брат жив? Как она вообще могла догадаться, ведь она совсем не похожа на одну из тех, кто считал, будто Шерлок подстроил свое самоубийство? Нет, Веспер совсем не относилась к фанаткам детектива. Майкрофт долго не мог задаваться вопросами, смотря в глаза новой пациентки, и он решил поддаться странному обаянию этой загадочной женщины. — Мистер Патни, дайте мисс Ринтон палату с окном на море, разрешите ей писать, ибо она склонна к этому, и позвольте выходить иногда на прогулки, — Майкрофт посмотрел в заплаканные глаза женщины. — Это все, что я могу сделать для вас, мисс Ринтон. Майкрофт прекрасно знал, чьей сестрой была эта странная незнакомка. Он не был хорошо знаком с Грейхемом Ринтоном, но прекрасно был осведомлен о его делишках, особенно о его сепаратистской деятельности и был почти готов поверить в то, что тот упрятал свою сестру из-за наследства. Хотя уже давно прошли времена, когда родственников объявляли сумасшедшими, чтобы заполучить дома, деньги, компании, поэтому Майкрофт предпочитал считать Веспер Ринтон больной. Однако, она не производила такого впечатления. Он видел людей с нарушенной психикой, знал, что за демоны терзают их, на примере своей дорогой сестрицы. Нет, в голубых глазах Веспер Ринтон было нечто иное. Он долго думал насчет того, чтобы познакомить одержимую бесами с той, что давно поселилась в Шерринфорде. Из этой затеи ничего не могло выйти, или Эвр могла бы сломить Веспер Ринтон, доведя ее до полного отчаяния, но почему-то Майкрофт считал, что раз мисс Ринтон столько лет оборонялась от нападок брата, то ничего страшного не произойдет вследствие этой встречи. Начальник тюрьмы хотел было отговорить Майкрофта от его задумки, ведь он совсем не знал, с кем на самом деле связывается. Дэвиду Патни это казалось полной глупостью: Веспер и Эвр просто могли поубивать друг друга, и, конечно, поведал о том, что происходило на протяжении десяти дней, когда Веспер стала словно одержима бесами. — Это был настоящий ужас, — Дэвид сложил руки на груди. — Она всех оскорбляла, говорила мерзости, вытаскивала наружу различные секреты, словно ей кто-то рассказал обо всех обитателях острова. Это было страшное зрелище. — Но сейчас же все спокойно, — заключил Майкрофт, не собираясь отступать от своей задумки. — Позовите ее сюда, я хочу поговорить с ней. Дэвид не стал возражать Холмсу, поэтому приказал привести Веспер. Она тихо прошла в кабинет, подходя к окну, став рядом с Майкрофтом. Она куталась в шаль, хотя в комнате было не так уж и холодно. От Веспер исходило спокойствие, словно ничего не происходило здесь несколько дней назад. Стоило бы насторожиться, ожидать прыжка зверя, как ее описывал Дэвид Патни, но Майкрофт словно знал, что она ничего не будет делать. — Я знаю, зачем вы меня сюда позвали. Услышала тонкие вибрации, исходящие от вас, — вдруг начала она. — Вы храните столько тайн, и думаете, что в одиночестве сможете совладать с ними, будто если закроетесь от целого мира, то все останется погребенным под вашим молчанием. — Сантименты всегда губительны, мисс Ринтон, — ответил ей Майкрофт. — Да, они химеры, — зачем-то произнесла женщина, и это снова так напомнило ему о брате. — Только это великое заблуждение, если бы не чувства, то я бы давно погрязла в грехах и темноте. — Вы сказали, что знаете, зачем я позвал вас, — Майкрофт решил сменить тему. — Так вот, я хочу, чтобы вы… — Пообщалась с вашей сестрой, — закончила за него Веспер. — Я всегда знала о ней, ощущала, как ее легкая тень смогла так повлиять на вашу жизнь. Она, как напоминание, что будет, если у великого ума никогда не будет сердца. И не пытайтесь отрицать, что его у вас нет. — Посмотрите, куда вас привело ваше сердце, мисс Ринтон, — и больше ничего не говоря, Майкрофт покинул Веспер, не давая ей возможности возразить ему. Веспер не боялась чужих демонов: за пять лет своей борьбы с братом, попыток сбежать из Дуглас-Хауса она многому научилась, смогла обуздать свою силу и использовать ее в нужное русло. Нет, она знала, что Эвр Холмс не сломит ее, ибо это у нее изорванная, изгрызенная грезами и бесами душа. Поэтому Веспер с улыбкой переступила порог палаты Эвр. Сестра Шерлока не могла стать ее подругой, да и та совсем не хотела этого, считая просто унизительным водить дружбу с такой, как Веспер. Скорее всего, для Эвр Веспер была интересным экспонатом, существом без логики, ставящим чувства превыше всего на свете, легко поддающейся эмоциям. Веспер же смеялась над подобными выводами. Она знала, что за этим все кроется. Неистраченная любовь, страсть, похороненная со смертью возлюбленного, месть, родившаяся в сердце одинокой женщины. Вот что за мысли роились в голове Эвр. — Я знаю, что за этим все прячется, — как-то начала Веспер, внимательно смотря на Эвр. — Страсть. Разочарование. Любовь. Хотя ты будешь все это отрицать, считая это недостойным тебя, ведь чувства — это химеры, которыми прикидываются пороки. Так ведь? — Я не подвержена глупым чувствам, — возразила Эвр, откладывая скрипку в сторону, поправляя темные волосы. — В отличие от тебя, Веспер. — Знаешь, он бы все проиграл, — начала загадочно Веспер. — Все равно бы пустил себе пулю в рот, ведь его дни были сочтены. Шерлок должен был победить своего главного демона. Я видела это еще пять лет тому назад, ощущая в нем силу. А знаешь, почему он победил? Потому что его сердце пылает, любит, переживает, страдает — и в этом его сила. — О нет, дорогая моя, это доведет его до плохого финала, как это было в прошлом. Хотя это многому его научило, — отметила Эвр, странно улыбаясь. — Из-за твоего греха и преступления он закрылся от всех, — усмехнулась Веспер. — Ты не сделала для него благо. — О, так у тебя был секс с ним, — заключила Эвр. Веспер метнула странный взгляд на свою собеседницу. — Все с тобой ясно, иначе зачем так горячо говорить о том, кого никогда не знал на самом деле, вряд ли тебе это подсказали твои вибрации, существование которых ты выдумала, чтобы прикрыть свою импульсивность и глупость. Веспер на это звонко рассмеялась. Она не стала опровергать слова Эвр, ей это было ни к чему. Пусть думает, что хочет, и пусть извлекает выводы из ее слов и действий, как ей нравится. Она не будет с ней спорить, разрушать некоторые иллюзии. Веспер знала, что стоит лишь хоть кому-то чужому для нее человеку поведать о столь личном, как сразу же случится беда. Нет, есть воспоминания, которые предназначены лишь для нее одной, и никто другой не может касаться их. Благодаря Майкрофту, пребывание Веспер в Шерринфорде было чуть лучше, чем в других клиниках. Ей было с кем общаться, пускай с сумасшедшей Эвр без сердца и Бога в душе. Веспер часто гуляла по стенам клиники, смотря на бушующее море, наслаждаясь тем, как волны разбиваются о камни. Это напоминало ей Ларгс; запах моря будил в памяти воспоминания о детстве. Она стала писать, выводя ровные строчки на желтой толстой бумаге, прекрасно понимая, что опять сожжет их, дабы тьма не могла извратить все светлые воспоминания. Доктор Лорни не был сторонником жестких мер, но Веспер все равно не чувствовала себя свободной и счастливой, поэтому она с нетерпением ждала, когда Грейхем решит забрать ее домой, ведь после этого она непременно сбежит. Майкрофт Холмс не узнал ее, когда увидел в день выписки. Казалось бы, три месяца в неволе должны были повлиять на нее, но у Веспер Ринтон был цветущий вид: у нее ярко сияли глаза, на щеках был румянец, а с губ не сходила улыбка. Он оглядел ее с ног до головы, не понимая, куда девалась женщина с выражением в глазах, как у загнанного в угол зверя. — Вы выглядите намного лучше, — отметил Майкрофт. — Все же пребывание здесь пошло вам на пользу. — Ни одно подобное заведение не пойдет мне на пользу. Каждая клиника оставляет рубцы на моей душе, которые никогда уже не заживут, — тихо ответила она. — Надеюсь, что вы больше не попадете в подобные заведения, — это прозвучало, как издевка для Веспер. — Вряд ли. Грейхем при первой же возможности затолкает меня в новую психушку, дабы добиться от меня того, что он так желает уже пять лет, — Веспер засунула руки в карманы темно-синего платья. — Я думал, что она сломает вас, ибо Эвр хорошо умеет манипулировать людьми, но доктор Лорни сказал, что иногда понимал, что и вы делаете это, только какими-то иными способами, — задумчиво проговорил Майкрофт. — Мне доступны совершенно иные способы воздействия на людей, — Веспер легко улыбнулась. — Вам, к сожалению, этого не понять, как и вашей сестре. Однако скоро все для вас изменится, как и для нее. — Все будет, как и всегда, мисс Ринтон, — Майкрофт отвел глаза, чтобы не встречаться с пытливым взглядом Веспер. — Я могу только сказать, что с вами я точно больше не встречусь. — Вы ошибаетесь, — она снова улыбнулась и нажала на дверную ручку. — Всего хорошего и до скорой встречи. Майкрофт считал это полным бредом, глупостью, способом привлечь к себе внимание, чем угодно, но только не ясновидением, он не верил в то, что Веспер Ринтон могла видеть будущее. Он верил только в то, что ненадолго Веспер Ринтон смогла усмирить дьявола в его сестре. Но это было только затишье перед долгой бурей, ибо через год Шерлок вернулся в Лондон и новая игра снова началась. Кажется, именно это Веспер говорила когда-то ему, но Майкрофт, как и все, не придал этому никакого значения.