Когда рассеется туман

Я был в бешенстве, когда она рассказала о том, что была в этой тюрьме, где пребывала Эвр. Теперь стало понятно, почему Майкрофт так не хотел, чтобы я искал Веспер, ибо он знал, кто она, и, конечно, помнил ее имя. В этом у меня было никаких сомнений. Она пыталась меня остановить, сказать, что сейчас это не имеет никакого значения, почему Майкрофт на сказал ему сразу же, как объявилась Эвр. Но я не слышал ее: во мне говорил гнев, и мне хотелось как можно скорее разобраться с братом, дабы он больше ничего не скрывал от меня. Веспер, накинув наспех шелковое кимоно, последовала за мной. Я шел быстро, и она еле поспевала за мной. Майкрофт был в своем кабинете, как всегда посреди ночью занимался работой, будто ее было мало днем. Так оно и оказалось. — Что происходит? — спросил Майкрофт, смотря не на меня, а на обеспокоенную Веспер. — Не можете решить, кому с какой стороны спать? Или что-то еще более интимное? Он пытался шутить, но у него это плохо получалось. Веспер взяла меня за локоть, и я почувствовал, как легкий ток кольнул руку, но ее легкая магия не принесла желаемого — я не хотел успокаиваться, душить в себе гнев. — Шутки у тебя плоские, — громко сказал я. — Какого черта, когда я звонил тебе, ты не сказал, что знаешь ее? Ты сделал вид, будто впервые слышишь ее имя. — Мне надо было проверить, где она бывала после Шерринфорда, — Майкрофт поднялся на ноги. — Конечно, я знал, кого ты просил меня найти. И если бы я знал, что она причина твоего срыва в Эдинбурге, то сказал бы, что она мертва или придумал еще какую-нибудь убедительную байку для тебя. — Я бы все равно тебе не поверил, потому что жил с ней в Колме, — отрезал я. — Почему ты не сказал, что она там была? Что ты скрываешь на этот раз? — То, что Эвр знает Веспер, и я не хочу, чтобы она стала причиной многих бед, — Майкрофт снова бросил внимательный взгляд на Веспер. — Она рычаг давления, и я еще удивляюсь, что Эвр не добралась до нее. — Потому что она знает: я сразу ее разоблачу и вскрою весь ее обман, в отличие от вас, — спокойно произнесла Веспер. — Конечно, она тебе все рассказала, раз ты тут здесь. И рассказала, потому что хочет, чтобы мы ее взяли с собой, думая, что медиум нам очень пригодится, — Майкрофт сделал шаг ко мне и Веспер, я отступил назад, закрывая ее собой, словно защищая от нападок брата. — Что ж, возможно в этот раз она полностью права, вот только Эвр способна на все, и не обвиняй меня во всем, если что случится. — Все будет хорошо, — и я верю ее словам. Верю в то, что она не ощущает никаких бед рядом с нами, хотя стоит помнить о том, что она не сказала о смерти Мэри, и это породило столько плохого между нами. — Воля ваша, я вас предупредил, — Майкрофт жестом показал, чтобы мы уходили. Мой гнев затих в ее объятьях, в страстных ласках, в которых почему-то ощущалась грусть. Я понимал ее, ведь завтрашний день мог стать последним, можно ожидать все, что угодно от встречи с сестрой, но в эту ночь так отчаянно хотелось жить рядом с Веспер. Мне вспоминалась наша ночь в Пейсли, то странное ощущение, будто не только ее тело было в моих руках, но и нечто большее. В ту ночь я обрел ее и нашел себя, став тем, кем всегда был, запрещая себе, наказывая за любовь и любое проявление чувств. Но мое открытие осталось лишь между нами, на людях я вел себя также, как и обычно, предпочитая прятать от всех бушующие с Веспер страсти. Ни к чему всем было знать об этом, ибо Майкрофт прав: найдя себя, я мог потерять ее вновь. Утро не прошло в суете. Нет, все было спокойно, даже Майкрофт нормально общался с Веспер, и порой мне казалось, что их связывает намного больше, чем они оба говорят. Джон тоже отметил это, посчитав хорошим знаком. Все удалось, оказалось, попасть в Шерринфорд не так и сложно. Немного маскировки. Немного обмана. И все складывается, как мы задумывали: я прикинулся охранником и пошел в палату Эвр, Майкрофт с Джоном попали к начальнику тюрьмы, а Веспер обнаружили уже позже, доставив в кабинет мистера Патни, конечно, он ее узнал, не смотря на то, что она была здесь давно. Давно я не испытывал подобного волнения. Давно не боялся так, и, может быть, от этого не заметил, как Эвр приготовила целый спектакль для меня. За ее словами, краткими воспоминаниями о прошлом, загадками, вопросами о личном я не заметил многого. Помню только, как дрогнуло все внутри, когда она отметила про то, что у меня с Ирэн был секс. Конечно, тогда я совсем не мог предположить, будто ей мог сказать Мориарти обо мне и Ирэн, да и она могла подумать об этом, ведь я играл ее мелодию, потому что Веспер так и не посвятил ни одной. Стоило прислушаться к многим, особенно сигналу Джона, но я сам угодил в западню, сам поставил всех под опасность. Мы оказались запертыми в камере Эвр, а она сама восседала на кожаном стуле мистера Патни в его кабинете. Веспер же с нами не было, а была рядом с Эвр, и я начал волноваться за нее, ведь не мог защитить ее, находясь взаперти, смотря на нее по ту сторону экрана. Эвр давила на инстинкты самосохранения, играла на чувстве долга перед другими, желанием спасти маленькую девочку в самолете. Она не хотела, чтобы я марал руки в крови, и желала, чтобы это делали Джон или Майкрофт, совсем не оставляя им выбора. Многим всегда кажется, что убивать легко, но это совсем не так. Одно дело, когда ты уничтожаешь самого гнусного на свете человека, чтобы спасти друзей, а другое дело, когда надо выстрелить в человека, ни в чем не виноватого. Но выбора нет: либо умрет один, либо еще и жена смотрителя больницы. Майкрофт не решился на это безумство, и хочется назвать его трусом, но почему-то вспоминаются слова Веспер о грехе, о том, как она потом будет видеть кровь на его руках. Джон же, как бывший военный, любивший свою жену и до сих пор не смирившийся с этим, согласился на отведенную Эвр роль. Но и он сдался, и Дэвид Патни покончил с собой, думая, что избавил себя от мук совести и спас свою жену. О, как он ошибался, ибо Эвр, это бесчувственное существо, убила и женщину. Это шокирует, выбивает из колеи, но нужно двигаться дальше, несмотря на странное призвание Майкрофта. Когда он сказал, что Эвр и Мориарти были знакомы, многое встает на свои места. Порой мне казалось, злодей-консультант знает обо мне намного больше, чем стоило бы. Откуда он знал про мое сердце, про то, как сломить меня, и какую роль отвести Ирэн? Конечно, некоторыми своими соображениями поделилась Эвр, а Мориарти правильно их применил. Дальше было проще: знакомая дедукция, то, что я делаю почти каждый день. Только последствия обескураживают, ведь Эвр вершит правосудие, явно возомнив себя Богом или кем-то еще, решая, кому жить, а кому умереть. Пока мы проходили этот этап, у меня была твердая уверенность, что дальше хоть и будет не так просто, но все же самое сложное позади, однако, я заблуждался. Эвр и дальше намеревалась играть на чувствах, и даже установка Джона, что сегодня мы все солдаты, сражающие на войне, иногда подводила. В редкие секунды меня охватывало беспокойство за Веспер. Я только слышал иногда, как она пыталась возражать Эвр и как сестрица постоянно указывала ей на ее место, но я не видел Веспер и это приводило меня в бешенство. Однако чувства приходилось брать в капкан, иначе пострадали бы все. Когда мы увидели гроб на столе, наверняка, на минуту каждый подумал о самом худшем. Задание для меня. Гроб для той, что любит меня. Джон почему-то называл имя Ирэн, но я быстро пресекаю его, уж слишком все скромно для доминантки. Майкрофт ничего не говорит на это, видимо, знает, что она жива на самом деле, и понимает, кто его обманул. Джон набрал воздуха, чтобы произнести еще одно имя, и я не хочу даже думать об этом, да и гроб короче, чем должен быть. Конечно, все это было для Молли, ведь Эвр даже предположить не могла, будто мое сердце могло принадлежать сумасшедшей Веспер Ринтон. Всего три минуты. Три минуты, чтобы уговорить Молли сказать «я тебя люблю», ведь так непросто заставить признаться человека, если для него это болезненно. Столько времени прошло, а она до сих пор смотрела на меня так же, как и когда-то, все так же бережно храня в сердце безответную любовь. Так сложно, оказывается, произнести «я люблю тебя» той, что для тебя была всего лишь другом. Но ради ее спасения пришлось это сделать. Этот раунд был выигран, как мне казалось, вот только Эвр думала совершенно иначе. — Ничего ты не выиграл, Шерлок. Столько ненужных эмоций и действий. Посмотри, что ты сделал с собой, с ней и своей малышкой Веспер. Думаешь, я не поняла, что между вами происходит. О, она еще и в прошлый раз намекала на особую связь между вами. Как бы оба ни скрывались, все и так понятно, братец мой. — Ничего тебе не понятно, Эвр Холмс, — услышали мы голос Веспер. — Тебе, бесчувственному существу, совсем ничего не понятно. Есть то, что не знаешь ты, и знаем лишь мы с Шерлоком. — Однако слова сказаны не тебе, дорогая моя подруга, — с насмешкой ответила Эвр. — Это она говорит от злости… На меня самого накатила злость. В порыве гнева я разбил гроб. Я никогда не смогу ответить Молли на ее чувства. Это никогда не будет правдой, потому что уже много лет назад я сам отдал себя Веспер, просто поддавшись на ее темную магию, и, как бы непросто складывались наши взаимоотношения, мы были навсегда связаны: ее судьба проходила красной нитью по моей. — Все в порядке? — Джон протягивает руку, понимая причины моего поведения. Он знает, что нас с Веспер связывает. Я просто кивнул ему, понимая, что нужно двигаться дальше. Помнишь, Веспер, я когда-то спросил у тебя, почему за столько лет ты не нашла способ убить брата, и ты ответила, что никогда не сделаешь этого, потому что это самое худшее, что могло бы случиться с тобой. Знаешь, выбирая между семьей и дружбой, я вспомнил об этом. Убить близкого человека — это то же самое, что выстрелить себе в сердце, оторвать от себя кусок плоти. Я хоть и сделал выбор, решив по указке Эвр стрелять в брата, но это было всего лишь под давлением. — Он не сделает, — донесся до меня тихий голос Веспер, пока Майкрофт прощался со мной, готовясь принять пулю. — Никто не умрет. Никто. Нет. Никогда. Голос Мориарти о том, что «Холмс стреляет в Холмса», приводит меня в чувство. За пять минут она убила в нас людей. За пять минут мы втроем стали теми безжалостными зверями, какой бывала Веспер во время своих припадков. И это не дьявол говорил в нас, и вовсе не наши бесы толкали нас на это, а мы сами. Наверное, это был расчет со своей стороны, сделать вид, будто я хочу покончить с собой, лишь бы только не пачкать руки в крови. Конечно, Эвр предполагала это, и я дал ей время предпринять хоть какие-то меры. Слишком уж ценен был я для нее, ибо не будет меня — не будет игры, которую она так давно задумала. Для Эвр люди — ничто, и, возможно, так оно было всегда, но я очень надеялся, что в ней осталось хоть что-то человеческое. Я очнулся в странной комнате, Джона рядом не было, как и Майкрофта. Трудно сказать, сколько времени прошло с тех пор, как снотворное, впрыснутое в кровь, перестало действовать. Девочка в самолете еще была жива, и это давало определенную надежду. — Майкрофт с тобой? — спросил я нервно у друга. — Нет, — ответил Джон. — Веспер здесь тоже нет. Я, кажется, в колодце. Это слово стало спусковым крючком. Я был дома. В нашем старом поместье. Там, где провел много беспечных деньков за играми. Нет, Масгрейв совсем не напоминал Дуглас-Хаус, в котором почти сразу же начинал задыхаться, но все же я ощущал приближение тьмы рядом с собой. Возможно, это были призраки прошлого, которые так и не обрели покой, ибо не были разгаданы. Этими призраками было наше детство, обиды, девочка, которая была всегда одинока, ибо ее никогда не считали похожей на других. Эта девочка убила моего друга, посчитав, что я не должен иметь кого-то родного для себя. Это была ревность, злость, и это открытие поразило меня в самое сердце, приведя в смятение и ужас. Все эти годы я заблуждался. Думал, что моего пса усыпили. Выдумал себе сказку, в которую легче всего было поверить и проще всего смириться с подобной правдой. Кажется, Веспер знала об этом. Всегда об этом знала, но берегла мое сердце и душу, не бередила раны, даже Дьявол не проболтался об этом факте. Однако, на сантименты не было времени, потому что нужно было спасти Джона. Возможно, все последующее стоит назвать обманом, ведь я обманул Эвр, пообещав ей того, чего у нее никогда не было, но зато я спас Джона. — Где Майкрофт? — спросил я у Лестрейда, когда Эвр посадили в машину, чтобы увезти обратно в ее тюрьму. — С ним все в порядке, просто напуган. Она просто заперла его в своей камере, — ответил Лейстрейд. — Что посеешь, то и пожнешь, — заключил Джон. — Присмотрите за ним, Грэг, Майкрофт не так силен, как ему хочется казаться, — попросил я, ощущая удивление инспектора, ведь за столько лет я назвал его по имени. — Кстати, где Веспер? — Она была с вами? — снова удивился Грэг. — Мы никого не нашли. — Черт, — вырвалось у меня. Эвр могла сделать с ней что угодно, утопить в море, как братьев Гарридебов. — Нужно обыскать окрестности, она должна быть где-то здесь. Я испытал ужас, когда понял, что сам виноват в произошедшем. Отчаяние снова душило меня. Только недавно я нашел ее, только недавно вытащил из лап ее брата, и сам отдал ее на съедение Эвр. Полицейские разбежались по округе. Я же двинулся в сторону реки. Вдруг вдалеке заметил ее силуэт. Веспер бежала мне навстречу, я — к ней, распахивая для нее объятья. Она прижимается ко мне, тело ее дрожит, она начинает плакать. Мне, кажется, что я переломлю ее, но так хочется сильнее ее прижать к себе, большее не отпуская. — Все хорошо. Все хорошо, — только сейчас я вижу рану на лбу. — Теперь все будет хорошо. — Нет, Шерлок, ибо тьма не дремлет, — почему-то ответила она. Я не хочу думать об этом. Совсем. В ту странную ночь мы втроем поехали домой к Джону. Веспер сразу же отправилась к Рози, и вместе с ней заснула, а мы с Джоном долго не могли заснуть. Не хотелось говорить и случившемся, поэтому мы больше рассуждали о будущем. Я был полон решимости вернуться на Бейкер-стрит, снова заняться делами, поселить Веспер в своем доме окончательно. — Так женись на ней! — выпалил Джон. — Потом может быть поздно. Почему бы это не сделать сейчас. — Однажды она сказала, что сгубит меня, — я сделал глоток виски. — Да и так далеко заходишь только ты. — Шерлок, она не сгубит тебя. Она тебя человеком делает. Да, может быть, она будит в тебе нечто темное и странное, но, благодаря ей, тебе хочется стремиться к лучшему, в этом есть суть всех отношений, — Джон грустно посмотрел на меня, потому что явно вспомнил о Мэри. — Попробуй, переубеди Веспер, — усмехнулся, напоминая Джону о том, что если она что-то для себя решила, то это трудно изменить. Мы так и не уснули, а рано утром Веспер вышла к нам. Она была облачена в простой банный халат, явно нашла у Джона в ванной-комнате, волосы были мокрые после душа, и с них капала вода на светлую ткань. Она легко нам улыбнулась и тут же нахмурилась, когда увидела на столе допитую бутылку виски. — Может, кофе? — спросила она, начиная рыскать по шкафам. — Не отказался бы, — Джон широко улыбнулся, явно радуюсь тому, что в доме хоть на время появилась женщина. — Как ты? — Со мной все в порядке. Оказалось, в плане манипуляций я преуспела больше, чем Эвр, — Веспер нашла турку и банку с кофе. — Может, поэтому, она просто приказала меня бросить у реки. А как вы оба? — Если не считать новой седины, то все хорошо, — пошутил Джон. — Я знала, что никто не умрет. Не забывайте, у меня нюх на такие вещи, — она стала засыпать молотый кофе в турку, мы не видели выражения ее лица, но чувствовали, что для нее все это суровые испытания. — Мы помним, — отозвался я, ощущая, как запах кофе начал наполнять комнату. — Надеюсь, ты не отправишься на кладбище, дабы снова избавлять себя от всего плохого. — Мне не нужно это сейчас, — Веспер повернулась к нам. Я поймал на ее лице легкое смущение. — Элис звонила, кажется, у Грейхема совсем дела неважно пошли, стоит ждать от него подвоха. — Почему бы вам не пожениться, — Джон специально сменил тему, дабы Веспер не уводила в ненужные дебри, не хотелось сейчас думать о грядущих трудностях. — Я сгублю его, превращу в настоящее чудовище, — просто ответила она, стараясь скрыть в голосе легкую дрожь. — Ни одна девушка из рода Ринтонов не приносила счастья и радости своим мужьям, и потом, у меня не может быть детей, а еще в порыве одержимости я убить его могу. — Это все шутка? — Джон хотел понять, что нам двоим взрослым людям мешает быть такими как все — свободными от всяких условностей и собственных убеждений. — Нет, — Веспер выключила кофе. — Джон, у нас нет будущего. Три дня назад я снова вытащила эти три чертовы карты! — Однако, сейчас вы вместе, — не соглашался Джон. Я старался не вмешиваться в их разговор, ибо знал наперед все аргументы Веспер. — Да, но только сейчас, — Веспер глубоко вздохнула. — Только сейчас мы можем быть вместе, а дальше одному только Богу известно, что нас ждет. Мы больше не возвращались к этому разговору. Все завертелось с новой силой, возвращаясь на прежние рельсы. Мы вернулись на Бейкер-стрит, где окончился ремонт. Я занялся с Джоном расследованием дел, а Веспер стала снова принимать своих клиентов. Иногда я ездил к Эвр, считая, что от нашей игры на скрипке ей будет лучше, снова восполнял упущенное время, сглаживал все обиды. Молли, поняв, что произошло между нами, снова помогала мне, а Грэг все так же искал моей помощи. Все встало на свои места, казалось, но, как показало время, в чем-то Элис Волланс была права. Счастье действительно было коротким. Я думаю, вы поняли, к чему я так настойчиво вас клоню. Но об этом в следующий раз.