День из жизни

Предупреждение: ангст, дети главных героев От автора: Это не лучшая моя работа, но мне хотелось выполнить заявку. Я очень люблю следующее поколение, и мне хотелось показать Драко строгим, но хорошим отцом. Также я хотела написать историю о том, что быть родителем сложно, показать, что в жизни возникают тяжёлые ситуации, когда тебе приходится прибегать к наказаниям. Надеюсь, у меня получилось. … Если рассуждать логически, то Драко был уверен, что в какой-то момент своей жизни уже испытывал подобную ярость. В конце концов у него было четверо детей. Он должен был бы привыкнуть к приступам гнева. И всё же он не мог вспомнить, чтобы когда-то одновременно чувствовал такую дикую злость и парализующий страх… Нет, даже во время войны. Он прокручивал в голове события последних часов: голова Макгонагалл в зелёном пламени камина, холод, сковавший его изнутри после её краткого отчёта, бешеное биение сердца и головокружение. И вот теперь, оказавшись в знакомом с детства больничном крыле Хогвартса, Драко понял, что никогда в жизни не был так зол. Никогда. Наступил момент, когда его зарвавшемуся, безбашенному сыну придётся ответить за свои поступки. – Пари, – вежливо повторил он. В его голосе сквозила прохлада, скрывавшая ярость и создающая впечатление непринуждённой беседы. Но никто в это не верил. Казалось, что его четырнадцатилетний сын съёжился под испепеляющим взглядом отца. Он свернулся в клубок на узкой больничной койке и, кажется, с трудом сдерживался, чтобы на спрятаться с головой под одеяло. Однако Драко не собирался давать ему ни одного шанса отвертеться. Именно поэтому он сам поспешил в Хогвартс после общения с Макгонагалл. Гарри впал в истерику и уже ступил одной ногой в камин, но в конце концов Драко удалось уговорить его остаться дома. Он собирался разрешить ситуацию самостоятельно, и у него были на то причины. Джеймс… умел найти подход к Гарри. Возможно, дело в том, что он был их первенцем. Или в том, что он был гриффиндорцем, и у них с Поттером было много общего. Возможно, их объединила общая любовь к отвратительным «Пушкам»… Драко не был уверен, в чём именно дело, и по большому счёту его это не волновало. Факт оставался фактом – когда речь заходила о Джеймсе, Гарри был готов на многое смотреть сквозь пальцы. Безрассудство Джеймса? Это ерунда, Драко. Неприятности, в которые он попадает? Мне говорили, что мой отец был таким же. Полнейший хаос, ставший постоянным спутником мальчика? От него отмахивались и не обращали внимания. Он как его дед. Он как Сириус. Он всего лишь ребёнок, Драко. Ты слишком переживаешь. Но любому терпению приходит конец. Случившееся стало последней каплей для Драко. Он очень любил своих детей, но не собирался закрывать глаза на их недостатки. Альбус врал, чтобы добиться преимущества в любой ситуации. У Лили был вспыльчивый характер. Скорпиус был нетерпеливым и никогда не мог довести дело до конца, когда не получал мгновенных результатов. А Джеймс… Джеймс был безрассудным, глупым мальчишкой, который сначала делал, а уже потом задумывался о последствиях… Если вообще задумывался. Когда Драко думал о том, что могло случиться сегодня… он даже не хотел об этом говорить. Одна мысль об этом заставляла сердце бешено колотиться, предвещая приближение панической атаки. Нет, с него хватит этой ерунды. Его сын по-настоящему влип и не сможет разыграть гриффиндорскую карту. Не в этот раз. И не с Драко. Когда он снова заговорил, его голос был похож на тихое шипение. – Ты хочешь сказать, что заставил свою семью пережить четыре часа настоящего кошмара из-за пари с одноклассником? Джеймс съёжился и дрожащей рукой провёл по лицу. Он почти ничего не говорил с тех пор, как появился отец, и ни разу не посмотрел на него за время своего сбивчивого объяснения, предпочитая разглядывать одеяло. У Драко создалось впечатление, что мальчик начинает понимать всю серьёзность ситуации. Хорошо. Однако пока недостаточно. – Ответь мне, Джеймс, – холодно приказал он тоном, не терпящим возражений. Джеймс молчал. – Всё должно было получиться, – прошептал он наконец. – Я уже делал финт Вронского раньше. Драко сделал глубокий вдох и уставился на бутылку с костеростом, которая стояла на столе. Он напомнил себе, что нельзя кричать. Как бы сильно ему этого ни хотелось, он не мог себе позволить сорваться. Драко хотел преподать сыну урок, но не травмировать его. Поэтому он справился с собой, снова надев непроницаемую маску на лицо, и повернулся к сыну. – Ты ведь понимаешь, что это не объяснение, правда? Джеймс судорожно комкал одеяло и выглядел сильно взволнованным. Драко практически видел, как в голове сына мечутся мысли, пока он пытается найти причину, достойное объяснение тому, что сделал. – Это был первый матч сезона, – наконец выпалил он, и его голос задрожал. – Я… я не хотел проигрывать. Недостаточно хорошее объяснение. – Что ж, тогда ты должен быть счастлив, потому что ты не проиграл, – холодно ответил Драко. – Когда ты упал с метлы – практически с шести метров – Альбус рванул вниз и попытался поймать тебя. Конечно, к тому моменту, когда он добрался до тебя, ты уже валялся на земле со сломанными рёбрами и вывихнутым плечом, но это ведь неважно. Не переживай, он не поймал снитч, так что тебе совершенно не о чем беспокоиться. Вероятно, слова прозвучали слишком резко, но цель была достигнута. Джеймс вздрогнул и ещё сильнее вцепился в одеяло. – Отец, пожалуйста… – Он провёл здесь несколько часов, пока ты не пришёл в себя, – продолжал Драко. Ему было неприятно давить на сына, но Джеймс заслужил эту боль. Шесть метров – это всё, о чем он мог думать. Шесть долбанных метров. – Он пропустил все уроки. Как и Скорпиус с Лили. Они все почему-то думают, что произошло что-то серьёзное. Но тебе ведь лучше знать, да, Джеймс? – Я не… Прости, отец. Пожалуйста… – Наверное, мне даже не стоит упоминать о том, что почувствовали мы с папой, когда нам сообщили, что наш сын находится в больничном крыле без сознания. Вряд ли это важно. Просто мелкая неприятность для тебя, я уверен… – Прекрати! Драко остановился на полуслове. Вот оно. Вот, чего он ждал… Намёка на раскаяние в этой полной горя мольбе. Драко хранил молчание, когда Джеймс наконец поднял на него глаза, дрожа всем телом. Несмотря на злость, сердце Драко закололо. Джеймс был похож на маленького мальчика с растрёпанными волосами и блестящими от непролитых слёз глазами. Прямо как когда ему было шесть, и он упал и разбил коленку, сразу бросившись за помощью к Драко. Джеймс судорожно всхлипнул и опустил глаза, больше не в силах смотреть отцу в глаза. – Прости меня, – выдавил он. Злость Драко испарилась, когда он услышал эти два слова. Он знал, что Джеймс говорит серьёзно, что он раскаивается, что он напуган произошедшим. Он понимал, что сейчас его мальчик хочет, чтобы его обняли и сказали, что всё в порядке. Что отец любит его и прощает, и позаботится о нём. Он просто не знал, как попросить об этом. Он не знал, сделает ли это для него Драко после того, через что он заставил пройти свою семью. Драко ссутулился, чувствуя, как остатки гнева покидают его. Он подошёл к кровати, и его взгляд смягчился, когда Джеймс инстинктивно отпрянул назад, ожидая новой порции резких слов. Но Драко решил, что их было уже достаточно. Он высказал своё мнение чётко и ясно. Теперь же ему нужно было позаботиться о своём сыне. Поэтому он присел рядом с Джеймсом и протянул руку, чтобы мягко погладить его по щеке. К счастью, мальчик не отстранился от его прикосновения. – Посмотри на меня, – тихо попросил Драко. Полные слёз карие глаза настороженно и испуганно уставились на него. У Драко болезненно перехватило горло. – Сынок, – мягко прошептал он. – Что бы я делал, если бы с тобой что-нибудь случилось? В этот момент словно плотину прорвало. Джеймс издал странный булькающий звук, стараясь сдержать рыдания, а потом его плечи судорожно затряслись, и он заплакал так, будто мир вокруг него рушился на части. Драко быстро обнял его, прижал к груди. Джеймс вцепился в него, словно Драко был его единственной опорой, и слезы всё текли и текли по щекам. – П-п-прости меня, – бормотал он сквозь рыдания. – Я т-т-так виноват, отец. Я н-н-не хотел… – Тише, тише, – успокаивал его Драко, мягко гладя по волосам. – Всё в порядке. Уже всё хорошо, Джеймс. Обещаю. – Было что-то завораживающее в том, чтобы перебирать пальцами эти тёмные волнистые пряди, словно принять обезболивающее и чувствовать, как отступает боль. Джеймс был в порядке. В безопасности. Драко обнимал его и знал, что с сыном всё будет хорошо. – Мой глупый, безрассудный мальчик, – лихорадочно шептал Драко, крепко, но аккуратно прижимая его к себе, памятуя о травмах. – Слава Мерлину, ты в безопасности. Джеймс крепче обнял его и зарылся лицом в мантию, позволив Драко укачивать его, словно младенца. Этот факт доказывал, как страшно ему должно было быть. За всей этой гриффиндорской бравадой скрывался обычный четырнадцатилетний мальчик. Произошедшее не могло не сказаться на нём. – Почему ты это сделал? – спросил Драко, когда Джеймс немного успокоился. – Ради всего святого, почему ты согласился на такое дурацкое пари? Джеймс сонно зашевелился в его объятиях, ослабевший и опустошённый от пережитого, но не ответил. Драко легонько его встряхнул. Им нужно было поговорить об этом. – Джеймс, ответь, пожалуйста. Мальчик снова уткнулся лбом ему в плечо. Когда он наконец заговорил, его голос звучал тихо и прерывисто. – Коннор с-сказал… он сказал, что папа обязательно бы так сделал. Согласился бы на пари. Драко прикусил язык, чтобы сразу же не начать читать лекцию о том, что папа также сражался с армией дементоров, нарезал круги на метле вокруг дракона, и что, возможно, Джеймсу надо было бы попробовать ещё и это. Вместо этого он продолжил нежно гладить сына по спине. – Признаю, что папа в своё время совершил несколько безрассудных поступков, – размеренно признал он, потому что это было справедливое замечание. – Но лишь потому, что у него не было другого выхода. Существует огромная разница между тем, чтобы делать что-то, так как у тебя нет выбора, и из чистого безрассудства. Мне хотелось бы думать, что мы тебя воспитали лучше. – Я хотел, чтобы папа мною г-г-гордился. – Он гордится тобой. Он гордился тобой до этой ужасной выходки. Сегодня он был смертельно напуган. – Я виноват… – Да, – осторожно прервал его Драко. – Я вижу, что ты раскаиваешься. Но в этот раз этого недостаточно. Ты напугал своих братьев и сестру, и ты заставил нас с папой пройти через ад. Боюсь, что извинения слишком мало. Ты должен нам больше. – Что мне нужно сделать? – прерывающимся голосом спросил Джеймс. Драко крепко обнял сына, но его следующие слова были полны решимости. – Я попросил декана факультета исключить тебя из команды. – Что? – Джеймс выпрямился и в шоке уставился на Драко. – Но отец… – Ты больше не будешь летать в этом году, – твёрдо сообщил ему Драко. – Речь идёт о доверии, и, честно говоря, я не верю, что ты больше не окажешься в подобной ситуации. Поэтому я бы предпочёл забрать у тебя метлу, чем снова пережить такое. И да, в буквальном смысле. Я заберу у тебя метлу, и нет, можешь даже не просить папу прислать её обратно. Он меня поддерживает. Казалось, что Джеймс сейчас снова расплачется. – Отец, пожалуйста, – пробормотал он. – Я не могу провести весь сезон на скамейке. Пожалуйста, дай мне ещё один шанс. Я буду лучше, я клянусь. Пожалуйста, не надо… – Прости. – Драко тихо вздохнул и снова притянул Джеймса к груди. – Я знаю, это тяжело, Джейми, но любые действия влекут за собой последствия, и, к сожалению, мы с папой слишком долго спускали всё на тормоза. Это должно произойти, и ты сам это понимаешь. Джеймс захлюпал носом, но не попытался отстраниться или возражать. – Наверное, я это заслужил, – пробормотал он. Драко улыбнулся и взлохматил его волосы. – Мы обсудим вопрос о твоём возвращении в команду в следующем году, – предложил он в качестве утешения. – Обещаешь? – Обещаю, что мы подумаем об этом. Джеймс кивнул в знак согласия и снова уткнулся носом в плечо отца. Драко обнимал это внезапно показавшееся ему маленьким и хрупким тело с перебинтованными ребрами и синяком под глазом. Он чувствовал непреодолимое желание защищать своего сына. – Ты больше никогда не сделаешь ничего подобного, – потребовал он, стараясь скрыть дрожь в голосе. – Пообещай мне. – Обещаю, – ответил Джеймс не задумываясь. Он поднял голову и неуверенно посмотрел на Драко. – Ты всё ещё злишься, отец? – Да, – сухо ответил тот. Джеймс жалобно захныкал, на глаза снова навернулись слезы. Драко вздохнул, признавая свое поражение, и осторожно поцеловал его в лоб. – Но это пройдёт. Очевидно, что Гарри был не единственным, кто не мог отказать Джеймсу. Драко стоило работать над собой… – Спасибо, что пришёл, отец, – тихо пробормотал Джеймс. – Я рад, что ты здесь. … и ясно, что из этой работы над собой ничего не выйдет. – Я всегда буду рядом, пока нужен тебе, – пообещал он. – Даже если ты самый раздражающий ребёнок на свете. А я знал твоего отца в детстве, так что это кое о чём говорит. Джеймс улыбнулся и свернулся калачиком в руках Драко. – Я тоже тебя люблю, – ответил он, пытаясь подавить зевок. – Ты скоро уйдёшь? Драко снова начал гладить его по волосам, укладывая на кровать. – Да, – ответил он. – Нужно сообщить папе, что ты в порядке. Но я останусь ещё немного, если хочешь. Джеймс снова зевнул и закрыл глаза. Он вытянул руку и сжал мантию Драко. – Ладно, – сонно пробормотал он. – Ещё чуть-чуть… Драко постарался не ухмыльнуться и остался на месте, пока Джеймс не заснул. Тогда он осторожно поднялся, поцеловал сына в лоб и ушёл. Это был по-настоящему трудный день, но Драко чувствовал странное удовлетворение. Быть родителем всегда тяжело. Это правило номер один, о котором не пишут ни в одном учебнике. Но у него было ощущение, что сегодня он справился с этой ролью. Его мальчик будет в порядке. А если нет… что ж, Драко будет рядом. Он всегда будет с ним. Но несчастную метлу он всё-таки заберет. Если Джеймсу удастся не попасть в долбанное больничное крыло до конца года, то к Рождеству он получит метлу обратно. Это максимальная уступка, на которую был готов Драко.