Пакуйте головы, Синдрийцы!

      Раздался стук в дверь.       Девушки только вернулись домой после изнурительной работы в лавке. День был трудный, девушки начали осознавать, что погрязли в каких-то своих трудах и проблемах. Несмотря на то, что Иснан всеми силами (хоть и не показывал это открыто) старался помогать всем трём фронтам, всё же с непривычки подруги были убиты объёмами ежедневной работы. Казалось, жить на острове и бороться с монстрами было гораздо, гораздо проще, чем жить в городе.       — Никогда не думала, что буду ненавидеть бегать по городу, — простонала Амайя, растекаясь по стулу на кухне. — Каждый день одно и то же, я так устала, можно мне заказ за городом?       Малышка протянула ноги, которые были в пыли после беготни. Ей даже пришлось сменить сандалии, так как предыдущие порвались на первой же неделе. На коленках были мелкие ссадины, как и на локтях, а все пальцы изрезаны в кровь. У Амайи было странное пристрастие лазать по заборам.       — Что за глупости, Амайя, ты же любишь бегать, — начала было бодриться Ромали.       Она успела заметить, что от работы в коморке под лавкой у неё стало садиться зрение, но знание трав сыграло ей на руку, поэтому каждый вечер у них были свежезаваренные отвары, для каждой подруги — свой.       — Уже нет, работать скучно, — фыркнула синеглазая, насупившись.       Шали сидела за столом, опустив голову и массируя висок. Ей каждый день приходится улыбаться, интересоваться вкусами людей, что они хотят, отсеивать и вежливо выдворять тех, кто вообще ничего покупать не хочет. Порой приходится выслушивать долгие монологи, постоянно бегать из угла в угол лавки, так как некоторые люди совершенно не способны самостоятельно решить, хотят они розовый флакон или зелёный, хотя разницы никакой нет. Болтовня, болтовня, болтовня, она уже устала от этой болтовни.       Ещё раз раздался стук в дверь.       Подруги переглянулись. Все сидели, развалившись, и никто не хотел вставать.       — Как вы думаете, нам обязательно открывать? Поздно уже всё-таки, — проговорила Ромали, попивая отвар.       Подруги кивнули, единогласно согласившись с тем, что не пойдут открывать дверь. Они заканчивали работать далеко за закат, так что непрошеные гости могли вполне оказаться каким-то бродягами... или бродягой. Третий раз постучали более настойчиво, поэтому Шали всплеснула руками и пошла открывать дверь.       — Смотрите, кто нас навестил, — улыбнулась она, заходя обратно в комнату. За ней проследовал Джафар, поприветствовав девушек.       — Джа-Джа! — вскинула руки Амайя, кидаясь обнимать советника. — Как я рада видеть тебя!       Советник короля улыбнулся, собираясь с мыслями.       — Я пришёл сюда от лица Синдбада, как короля, а не друга, — наконец, сказал он.       — Говори, только быстро, пока моё желание выставить тебя не пересилило и без того слабое врождённое дружелюбие, — еле сдерживая вздох сказала мулатка, наливая отвар Ромали и для гостя. Обычный, согревающий, после которого ночью спокойно спится.       — Он хочет пригласить вас на аудиенцию с официальным предложением. Король Синдрии будет польщён, если вы все сможете прийти, — Джафар принял напиток и отпил немного.       — Пришёл бы сам, — зашипела что-то под нос Шали, отвернувшись к окну над столом.       — Как его советник — это моя обязанность, — немного смутился бывший ассасин.       — А... а зачем врунишке нас звать? — подала голос Амайя, которая за это время успела скушать половину пакета печенья.       — Приходите и вы всё узнаете, — улыбнулся Джафар, стараясь не пропотеть насквозь от нарастающей ауры тревоги, а также бурящего взгляда старшей подруги, которая опять повернулась в его сторону.       — Почему бы и нет? — неуверенно спросила Ромали смотря на своих подруг.       Амайя закусила последней печенькой и похлопала себя по животику. Ей было как-то не до всего этого, хотелось лечь баиньки. Разве что возникает лишний повод посмотреть на врунишку и послушать его очередную байку.       Шали стояла у окна и обнимала себя за руки чуть сгорбившись, устремив туманный взгляд в сторону непроглядной тёмной улицы. Её мучали мысли, что даже теперь связь с королём не прерывается, хотя что тут такого. Встретились на острове, он им помог, приютил. Вроде список хороших дел на десять лет вперёд должен быть завершён. И связь должна была пропасть на фоне других особ: выше по статусу, положению, важности, нужности. Нужности... кажется, это ключевое слово.       — Он же хочет видеть только Амайю. Пусть приглашает только её. Ни к чему его одолжения для Ромали или меня, — устало прошелестела Шали. — Я думаю, он хочет привлечь тебя, Ами, на работу во дворце наряду с другими его воинами. Ты не раз проявила себя с сильной стороны.       — Понимаете, — Джафар поставил кружку на стол, — на острове, может, Синдбад и был просто человеком, который попал в неприятную ситуацию с друзьями. Но здесь его владения. Здесь он — король. А слово короля должно быть исполнено. Вы проживаете на его земле, в его государстве, в его власти, а, значит, подчиняетесь закону на этой территории. Поэтому, дамы, прошу заметить: вы обязаны исполнить волю короля и явиться на аудиенцию в первый выходной день этой недели. Поэтому повторю ещё раз: Синдбад, Верховный король, лидер Альянса Семи Морей, Президент торговой компании «Синдория» и лидер Международного Альянса, приглашает на аудиенцию Амайю, Шали и Ромали, торговок родом со Скрытого острова.       — О, вы уже успели и нашему острову имя дать, и нам профессию присудить? — гаденько ухмыльнулась Шали.       — Так вы будете представлены на аудиенции, — сухо подвёл черту Джафар, сунув руки в рукава и сложив их на груди. — Мы не знаем ваше происхождение, поэтому статус определяется де-факто. Также остров не был отмечен на доступных нам картах, потому король решил, что до того, как определится его принадлежность, он будет называться Скрытым.       — Раз так надо, значит, будем, — махнула рукой Амайя, другой поглаживая забитый печеньками живот.       — Замечательно, — кивнул головой беловолосый экс-асассин. — Тогда мне следует удалиться, пока ваше терпение не лопнуло. Но перед этим могу ли я попросить уделить мне пару минут Ромали?       Блондинка замерла на месте, стреляя глазами в разные стороны и чуть не вжавшись полностью в стену вместе со стулом. Подруги пожали плечами, не очень желая встревать в их взаимоотношения, и проследовали в спальную комнату.       Джафар присел напротив девушки, внимательно смотря на её лицо, в то время как травница еле дышала. Юноша положил руки на стол, протянув в середину. Он положил их ладонями вверх, раскрывая.       — Ромали, я бы хотел извиниться, — слегка смущённо проговорил советник, стараясь удержать взгляд на девушке и не прятать стыдливо. — Что... всё так странно получилось.       Травнице показалось, что она неправильно всё сейчас понимает и воспринимает, поэтому никак не отреагировала, брёвнышком сидя на краю своего стула и попеременно смотря то на руки Джафара, то на него самого, то на столешницу. Пальцы до боли вцепились в стул и не желали отрываться от него.       С колотящимся сердцем советник чуть сильнее наклонился вперёд, протягивая руки на половину стола островитянки. Лёгкая дрожь проскочила по кончикам его пальцев от ощущения, что он, возможно, перегибает палку.       — Ромали? — как можно мягче повторил Джафар, заглядывая в опущенные жёлто-зелёные глаза девушки.       Травнице же, разрываемой желанием взять за руки советника и остаться сидеть истуканчиком, лучше всего удавалось пока второе. В широко открытых глазах блондинки застыли слёзы, готовые вот-вот покатиться по щекам. По какой-то причине ей было тяжело и трудно воспринимать всё это. Может, она так сильно боялась человека, который мог в одну секунду быть холодным и отрешённым, а вторую — нежно произносить её имя. А может, она боялась всего того счастья и боли, которую ей могли принести перемены. Она подняла одну руку, отвернувшись, и утёрла соскользнувшие из глаз слёзы бинтом. Джафар почти перевалился через стол и поймал её руку за кисть, обжигая кожу под бинтами своим теплом. Ромали расплакалась, съёживаясь на месте, и оторвала вторую руку от стула, закрыв ладонью лицо, которое горело от слёз и смущения. А затем она протянула обе руки над столом, чтобы обнять нависшего над ним советника за шею.       — Обязаны, обязаны, — ворчала себе под нос Шали в комнате, передразнивая советника. Она с особой тщательностью взбивала перину в подушках и матрасы кроватей, явно увлечённая театрам одного недовольного актёра в своей голове. Амайя сидела вразвалочку неподалёку на полу у стены, наблюдая за нервничающей подругой, — была бы моя воля, я бы вообще уплыла.       — Шали, не нервничай, — ответила Амайя, садясь в позу лотоса и уходя в нирвану, — быстро состаришься.       Мулатка перестала мучать кровати, выходя из губительного злого транса. Она сложила руки под грудью, нервно топая ножкой, и обратила свой взор на беловолосую подругу. Поджав нижнюю губу, черноволосая взяла из верхнего ящичка прикроватной тумбочки небольшую коробку и принялась пересчитывать деньги. В это время у неё в голове проносились бурным потоком мысли. Спокойствие Амайи, которому позавидовал бы удав, вызывало досаду.       В комнате из-за дверного косяка показалось сияющее лицо Ромали, слегка красноватое, припухшее, но радостное до чёртиков.       — Господин Джафар уходит, — Амайя и Шали встали, собираясь проводить советника до двери и попрощаться. Старшая подруга поставила на место коробочку, так и не посчитав ничего, потому что ей просто нужно было где-то сосредоточить свою энергию. Все тепло попрощались с юношей.       — Ужин, ужин, ужин! — взвыла охотница, когда за советником закрылась дверь.       Ромали и Шали переглянулись и улыбнулись.       — Конечно, мы сейчас сделаем, а ты пока умойся, переоденься, вон, все ноги в пылище, — нарочито строго сказала Шали, выпроваживая Амайю за стены кухни. Девчушка закатила глаза, но побежала приводить себя в порядок.       Ромали начала судорожно распахивать все ящики и шкафчики, в поисках чего-то съестного или хотя бы того, что можно было приготовить. Удручённо, она покачала головой.       — Ничего нет, абсолютно, — блондинка села на стул, разочарованно опустив руки. — Кто же знал, что приготовленной еды на неделю Амайе хватит только на два дня.       — Она привыкла много кушать. Несмотря на то, что энергии она, может быть, тратит меньше, чем на острове (хотя я в этом лично сомневаюсь), кушать меньше она не станет уже.       — Если... если Синдбад предложит работу, надо соглашаться, — покачала головой ещё раз травница, — иначе еду придётся брать в долг.       — Нет, возьмём из тех денег, которые мы копим на поездку за лекарством.       Ромали взглянула на Шали побитым щеночком, но затем опустила глаза и кивнула.       — Надеюсь, мы всё делаем правильно...       Девушки пришли на работу на следующий день в прескверном настроении. Ромали была особенно печальна, понимая, что, возможно, в ближайшем будущем ей вообще не светит снять эти бинты, будь они трижды прокляты. Амайя смутно что-то подозревала о положении дел в их маленькой «семье», но из-за того, что никак не могла нащупать почву, ощущала себя косвенно обманутой, а потому дулась на всех и всё. Шали чувствовала себя глупо и одновременно неуверенно настолько, что в процессе работы уронила два товара. К счастью, с ними всё было хорошо. Иснан, заметив за девушками их невесёлое настроение, в обед сказал, что ему нужно уйти по делам, и шутливо указал, что лавку на них свою не рискнёт оставить. Согласившись, подруги попрощались с мужчиной и поплелись в сторону дома.       — Ужасно, — сделала вывод Ромали, смахивая со лба прилипшие волосы.       Погода улучшению настроения никак не благоволила. Солнце палило вовсю, жара поднималась от мощёных дорог, отражаясь от каменных сооружений и направляясь прямо на прохожих. Даже в тени пекло так, будто они были замурованы в глиняном горшке, стоящем на горящих углях.       — Может, сходим на пристань? Кажется, дома сейчас не лучше будет, — обмахиваясь тиснутыми у Иснана листками пергамента, еле проговорила Амайя. Из-за погоды ей сегодня даже не пришлось бегать по городу, она помогала криворукой мулатке расставлять вещи по местам. И это было ещё скучнее, когда постоянно над ухом слышишь бубнёж: «Это здесь не стоит, а вот эту нужно сюда, ты вообще не слушаешь и расставляешь абы как!» — Искупаться бы...       Ромали откинула голову назад, тяжело вздыхая.       — Прям так? В рабочей одежде?       — Нет, почему же, разденемся как на острове и поплаваем, — с искренним недоумением в голосе ответила охотница, хватаясь за своё платье.       Шали и Ромали округлили глаза и поймали девчушку за руки.       — Ам-майя, — заикнулась Ромали, смутившись, будто это она собралась перед всем честным народом снять свою одежду, — там нас было трое, а здесь очень много людей. Мы же не ныряли за цветком раздетые перед королём и его генералами, здесь тоже нельзя.       Шали взглянула на горстку монет, которые им дал за неполный рабочий день Иснан.       — Давайте купим немного одежды. Думаю, тут хватит на что-то недорогое, например, на одежду для купания, или возьмём себе что-то на каждый день, запасное, — предложила она, вкладывая каждой девушке в руку по одинаковому количеству монет.       — А как же, как же... — понизила голос Ромали, повиснув на руке у Шали, чтобы та нагнулась, — ... продукты?       — Не волнуйся, я отсчитала.       Амайе не понравилось, что подруги так перешёптываются, и она сжала монетки. В душу опять вгрызлись недавно нахлынувшие подозрения.       — А я-я-я, может, хочу... ночной горшок новый купить! — указала она первое, что попалось на глаза девушке. И она побежала с вытянутыми в руке монетами покупать первый попавшийся на глаза.       Подруги устремились вслед за младшей, потому что, во-первых, кашпо стоило в два раза меньше, чем она хотела отдать, а во-вторых, оно было для домашних цветов.       — Один горшок, пожалуйста! Вон тот, с рисунком! — громко сказала охотница, подбежав к прилавку. Торговка за ним быстро схватила монеты, заметив приближающихся быстрым шагом Шали и Ромали, пихнула в руки Амайи товар и поспешила запрятать медяки. Маленькая дикарка обняла горшок руками и гордо вскинула голову, смотря на подходящих подруг.       Шали подошла к прилавку и сильно стукнула по нему руками, облокачиваясь.       — Вы взяли за горшок в два раза больше, чем он стоит. Отдайте девочке лишние деньги! — рыкнула мулатка на торговку.       — А сколько девочка дала монет, столько он и стоил, — невозмутимо сообщила женщина, поскорее убирая бумагу с ценником с прилавка и разрывая её, — уходите отсюда, пока я не заявила, что вы меня обокрали! А за кражу руки ваши, стучащие по моему прилавку, вам поотрезают!       — Молись, чтобы ночью эти самые руки в союзе с ножом язык тебе не отрезали, — прошипела девушка и Ромали буквально отодрала её от прилавка, как кошку от стула, потому что подруга ногтями вцепилась в деревянную поверхность.       — Амайя! — гаркнула на всю рыночную площадь Шали, когда они отошли от рынка в менее людное место. Она была мрачнее тучи среди знойного солнечного дня.       Светловолосая охотница надула губы и, сильно разозлившись на тон, со всего размаха бросила горшок на пол.       — Достала! — крикнула она, — и ты, Ромали, не лучше!       Быстро развернувшись на пятках, Амайя побежала прочь по знакомым дорогам, кипя от напряжения.       Ромали не знала, то ли ей броситься вдогонку за Амайей, то ли оставить всё как есть. Тем более, куда уж ей было угнаться за главной охотницей с острова. Шали опустилась на колени и принялась сгребать осколки в кучу, какие смогла найти. Травница огляделась, удостоверившись, что поблизости никто не проходит сейчас.       — Никого, — тихо сказала она, пока её подруга поднималась.       Девушки встали рядом, взялись за руки и свободными ладонями указали на собранные останки цветочного горшка. Небольшие осколки, которые проглядела Шали, подлетели к общей куче и завертелись в небольшом вихре, восстанавливая предмет. Разъединив руки, они опять опасливо огляделись, но, вроде, остановившихся зевак не было. Ромали ослабила бинт на ладони, потому что после соприкосновения с рукой Шали кожа под ним будто расплавилась. Тем временем сама мулатка подняла горшок и предложила пойти домой.       Просидев весь день как на иголках, поздно вечером Шали стукнула кулаком по столу и поднялась со стула на кухне:       — Я так больше не могу, пойду искать её.       — Почему не вместе? — Ромали закинула в себя уже восьмую по счёту кружку успокоительного отвара, но продолжала чувствовать себя мерзко и беспокойно.       — А если она придёт домой?       — Действительно, глупый вопрос, — съёжилась светловолосая травница, покрепче обхватив пальцами кружку с горячим напитком. Она была не против остаться дома и подождать, чем блуждать в потёмках ночи. — Возвращайтесь сразу!       Мулатка кивнула и накинула на плечи плащик, а затем вышла за дверь. Ромали поёжилась. Прохлада шла будто изнутри, а не из-за температуры в комнате. Мысли о потерянной младшей подруге вымораживали изнутри. Она отошла в комнату на пару минут, чтобы стащить с кровати покрывало и вернуться в исходное положение, укрывшись с головой. Ночь казалась такой же неприятной, как и день. Горшок Амайи стоял на кухонном столе, травница стала водить по глине пальцем, опустив голову на стол. Через некоторое время, подложив под щёку руку, она задремала. Спустя время одеяло сползло с плеч и мягко упало на спинку стула.       Разбудил же девушку громкий стук двери. Она подскочила на месте и стала суетиться, даже не представляя, как себя повести. В комнату зашла Амайя, стряхивая с себя листья. Она была явно ещё обижена, но уже менее расстроена.       — Где злюка? — спросила ехидно девчушка, садясь на стул.       — Она ушла искать тебя. А... ты где была? — Ромали нервно взбила волосы руками, понимая, что сейчас их подруга бродит ночью в поисках.       — По официальной версии я была у Синдбада и танцевала племенные танцы у него на рабочем столе, — фыркнула охотница. — Не важно, где я была. Важно, что я вернулась и собралась с вами серьёзно поговорить...       — Давай я тебе всё расскажу, — прервала её Ромали, уже наливая в кружку горячий напиток.       Амайя залезла на стул с ногами и кивнула. Выдохнув, блондинка выпалила все переживания за всё это время на одном дыхании, а когда закончила, подумала, стоило ли вообще без Шали это делать.       — То есть вы такие шушукающиеся лишь потому, что думали: «ей ещё рано, она не поймёт»? Что за глупость, всё я понимаю, — надула ещё сильнее губы Амайя, обняв руками колени.       Ромали опустила глаза в стол.       — Мы хотели как лучше, чтобы тебе как можно проще жилось рядом с нами, чтобы ты могла потом пойти обучаться, чтобы у тебя было хоть какое-то детство или как там оно...       — Я отлично провела детство на острове, ни о чём не жалею, — фыркнула в ответ охотница.       Пару минут они помолчали. Ромали было довольно тяжело, но лишь из-за обиды подруги и возможным несогласием второй. Но всё-таки без секретов стало гораздо легче внутренне. Амайя же обдумывала, сколько всего сразу пытались решить её подруги, взвалив на себя заботы, пусть не очевидные, но от этого не менее важные.       — Не надо пытаться оградить меня от всего. Рано или поздно я всё равно столкнусь с чем-то, чего вы боитесь. И набью свои шишки, — она бросила взгляд на целый цветочный горшок и на руку Ромали, которую она машинально поглаживала большим пальцем. — Можешь посадить там своё растение, я знаю, что погорячилась, покупая его и называя «ночным» горшком.       Ромали слабо улыбнулась подруге и кивнула, прошептав «спасибо». Амайя дотронулась до глины. Цветочный узор стёрся с поверхности, на ней начал появляться новый рисунок, расползаясь от подушечки пальчика девчушки. Вскоре весь горшок был покрыт рисунком бело-синего дракона в облаках.       — Теперь он бесценен, — хихикнула Ромали, но затем поникла, — а что же делать с Шали? Она же ушла.       — Даже не знаю, может, она скоро придёт?       Мулатка смахнула слёзы со щёк быстрым движением руки. Не хватало ещё расплакаться как маленькой девочке. Но она не могла найти Амайю, облазив уже всю известную ей местность. И, конечно, её младшая подруга знала всё лучше и могла спрятаться в деревьях, на стене или просто на крыше какого-то дома. Девушка остановилась и оглянулась, придерживая одной рукой капюшон. «Что же делать, где тебя искать, Амайя?»       — Я не смогу, — повесила голову Шали, но внутри упорство говорило, что без Амайи она домой не вернётся. — Так, ещё пара улиц и пойду домой. Может, она вернулась уже.       Она пошла через рыночную площадь, на пару шагов замедлившись, заметив, что кто-то из-за угла наблюдает за ней. И хоть она была в капюшоне, девушку все ещё можно было узнать. Мулатке показалось, что глаза незнакомца сверкнули красным светом, она набрала побольше воздуха в грудь и поспешила скрыться в улочке. Тень незнакомой фигуры скользнула за ней следом. Почувствовав, что ей почти буквально дышат в затылок, Шали резко развернулась, откинув с головы капюшон, и выставила одну руку вперёд, указывая пальцем на незнакомую фигуру, а вторую руку завела за спину и стала на кончиках пальцев собирать тёмную Рух. Была ночь и темноволосая магиана сильна как никогда в этих тенях. Фигура едва не врезалась в руку девушки и поспешила откинуть капюшон со своей головы и поднять руки.       — Шали, это я, — она узнала лицо торговца, хоть и половина была скрыта за повязкой и маской.       — Иснан, — топнула ногой мулатка, разозлившись на себя и на него заодно из-за напряжения, — ты следил за мной? Что ты вообще в такое время делаешь на улице?       — Возвращался обратно в лавку, заметил тебя ещё около дворца, — развёл руками торговец.       — Так ты уже давно за мной так идёшь... — девушка опустила руку, но вторую продолжала держать за спиной.       Заметив это, Иснан улыбнулся в повязку и подошёл ближе, встав вплотную к Шали. Протянув руку за её спину, он дотронулся до пальцев, забрав накопившийся заряд тёмной Рух, будто впитав его кончиками пальцев.       — Им ты никого не убьёшь, разве что пощекочешь, — молодой мужчина убрал руку.       Поражённая девушка даже рта не открыла, смотря стеклянными глазами на собеседника. На острове она таким вполне гоняла разную живность, а он просто снял её заряд с пальцев. Не веря своим ощущениям, Шали подняла руку и, увидев, что там действительно больше ничего нет, схватила себя за кисть, переводя взгляд на Иснана.       — Если захочешь научиться делать так же, скажи мне потом. А теперь позволь довести тебя до дома, ты беззащитна как маленький ребёнок.       — Доберусь, — медленно проговорила Шали, накидывая обратно капюшон. — Без тебя дожила до своего возраста и тебя ещё переживу.       Девушка проскочила мимо, помчавшись обратно домой, а Иснан лишь улыбнулся, прикрыв глаза, наблюдая мысленно за потоками, которые оставляла за собой сбитая с толку волшебница. Он протянул трясущуюся руку, пальцами коснувшись почти рассеявшейся дорожки из тёмной Рух. Сколько сил ему стоило сохранить спокойствие и отобрать у неё такой мощный сгусток энергии. Если бы она в него запустила им, то взорвала на мелкие кусочки без промедления. Но неожиданность поступка дала преимущество хитрому лису.       — Как же ты прекрасна.       Перебежками девушка добежала до дома, озираясь по сторонам и внимательней смотря, чтобы больше никто за ней так бесследно не увязывался. Она отворила дверь в домик и скинула плащ на пол, бросившись на кухню в растрёпанных чувствах.       — Я не смогла...       — Привет, злюка!       — ... найти её, — Шали подавилась последними словами, не веря своим глазам, что Амайя была дома и совершенно невредима.       — Я сама нашлась. И прежде чем ты начнёшь бугуртить — Ромали мне всё рассказала, — сразу протараторила охотница, улыбаясь. — Прекрати нагружать себя и всех окружающих тебя людей, нельзя объять необъятное. Давай мы все будем решать проблемы по мере их появления. Все вместе.       Мулатка поджала губу и, помедлив, кивнула. Резонно и умно. Ромали провела воспитательную беседу, видимо.       — А где же ты была, если не секрет? — откашлявшись, спросила Шали.       — Сидела в деревьях сада Синдбада, — цокнула языком беловолосая охотница, — ела фрукты.       Она вытрясла из карманов несколько небольших персиков. Весь день в горло ничего не лезло, но сейчас они казались как никогда соблазнительно вкусными. Пушистые, оранжевые и сочные. Ромали промыла фрукты в воде в глиняной чаше и раздала. Пару минут подруги с упоением ели персики, аккуратно надкусывая их и не давая соку проливаться на подбородок и руки, дорожа каждой каплей нектара. Когда вечерний перекус закончился, облизываясь, все вспомнили, что так и не купили еды на сегодня.       — Если мы уж договорились решать проблемы вместе по мере поступления... Кажется, на нас надвигается новая, — заметила Шали, облокотившись спиной о стену. Подруги посмотрели на неё, подключив все внимание, которое могли. — Пока я искала Амайю, я встретила Иснана. Он сказал, что возвращался с дел, по которым ушёл ещё днём, но что-то мне подсказывает, что он следил за нами весь этот день. Так вот... он... он... я даже не знаю, как это назвать...       Девушка подняла руку и накопила рух на пальцах, показывая Ромали и Амайе.       — Он просто прикоснулся к моим пальцам и забрал его, я почувствовала, как заряд магии плавно перешёл к нему. Я этим зарядом отгоняла первое время от нашей хижины зверей, подпаливала хвосты. А в особо недружелюбных делала дырки, а он мне сказал, что я беззащитна как дитя. И... пригласил научиться делать так же, как он, если я захочу.       Островитянки напряглись, каждая думала о своём.       — Давайте сначала выслушаем, что хочет сказать нам Синдбад, а потом спросим у Иснана, что он имел в виду, и кто он вообще такой на самом деле, — неожиданно решительно отозвалась Ромали, сжав свою одежду. Кажется, она лелеяла надежду, что скопленные деньги на поездку и лекарство не придётся экстренно тратить. Впрочем, Шали и Амайя её прекрасно понимали и согласились.       — Тогда, ждём аудиенции, — завершила Амайя, улыбнувшись и, не вставая со стула, обняла за талию Шали, подошедшую к столу в этот момент.       До конца рабочей недели девушки ничего не сказали Иснану, а он не подавал вида, будто ничего никому не предлагал, всё ещё вежливо и внимательно относясь и давая им работу по силам, помогая, если требуется. Подхалимов Синдбада они также не видели, поэтому неделя шла в своём темпе. Всю выручку девушки тратили на еду. Амайя старалась есть меньше, но её живот не переставал урчать, если не получал полную порцию, а при таком чудовищном рёве никто из девушек не мог уснуть, потому пока готовили на семерых, надеясь, что в ближайшее время придумают решение для этой проблемы. Или оно само придёт к ним в руки, что было наивно, но имело право на существование. Больше девушки не ссорились и даже старались вернуть свой позитив. И хоть это было достаточно трудно, особенно вставая ни свет ни заря, к обеду настроение дикарок поднималось, и они даже переставали мечтать о возвращении на остров.       Но пришёл день «Икс» и подруги нехило струсили, готовясь к официальной аудиенции. Кроме Амайи. Та не переживала и не собиралась даже, находясь в великолепном настроении с самого утра. Она сидела на кухне и жевала булку, наблюдая за тем, как подруги носятся по дому, не зная куда себя деть. Ромали стояла напротив зеркала в прихожей и держала в руках флакончик с духами. Видимо, размышляя, воспользоваться им по поводу такой важной встречи или нет.       — Шехо фы фам шасфыла, от отнофо раща факон не щаконфится*, — крикнула с кухни Амайя, точнее попыталась, при этом изо рта во все стороны полетели крошки.       Ромали взглянула ещё раз на себя в зеркало. Аккуратно отодвинув бинты с шеи, она даже не знала, как использовать духи. Решив, что лучше будет прислонить горлышком флакон и точечно нанести в двух местах, она так и сделала. В воздух поднялся приятный запах. Девушка закрыла флакончик и поспешила спрятать его обратно.       Шали ходила из комнаты в комнату (а их было не так много, поэтому она часто мельтешила перед глазами у Амайи, чем неимоверно её раздражала) и расчёсывала свои длинные волосы деревянным гребнем. В итоге мулатка заплела себе тугую косу, собрав всю гриву, и подвязала кончики красной лентой, сделав бант.       — Всё нормально? — спросила она у Амайи. Девочка встала на стул, дёрнув одной рукой за чёрную волнистую прядь, почти выпавшую из причёски сбоку, и она окончательно мягко упала на лицо Шали.       — Теперь всё хорошо, а то прилизалась как торговка на базаре, — подмигнула охотница, опускаясь на стул обратно, пока подруга ушла убрать гребень.       Сама Амайя уже была расчёсана, не без упорства Шали, которой пришлось побегать за ней по дому, чтобы это сделать. Но площадь была маленькая, за волосы маленькую охотницу поймали быстро.       Собравшись, дикарки двинулись во дворец.       — Ваше величество, представляю вам следующих наших гостей, — заговорил Джафар, смотря на кислую мину своего короля, который устал слушать прошения и присутствовать на всех этих аудиенциях, — госпожу Ромали, госпожу Шали и госпожу Амайю, торговок, прибывших к нам из-за моря со Скрытого острова.       Король встрепенулся и выпрямился. Скучающая мина сползла с лица мужчины, и улыбка поспешила занять её место. Девушки встали напротив Синдбада и поклонились, кто как умел.       — Король, мы слышали, вы желали нас видеть на вашей аудиенции, — шагнула вперёд Шали, — но прежде чем мы начнём, я бы хотела принести извинения за тот случай, когда Ваше Величество оказалось привязано мной к дереву и... напичкано фруктом в рот как порося, готовая к подаче на стол.       При этом она с самой издевательской улыбкой отвесила поклон и вернулась на шаг назад, где стояли её подруги. Рассказать при всём дворе, что какая-то девушка привязала к дереву и засунула фрукт в рот повелителя с семью сосудами... лучший способ насолить или отомстить тем, чьё лицо определяется отношением к нему придворными и гостями.       — Ваши извинения приняты, — ни Синдбад, ни его генералы не имели понятия, что ответить. А некоторые даже зашлись смешками. Но, судя по сверкающим глазам советника, он оценил уловку. Репутация короля и не такое переносила, но обычно девушки в ней играли несколько другую роль. — Вы правы, я хотел бы предложить госпоже Амайе место при королевском дворе. Натренироваться пару лет и стать восьмым генералом.       Пришло время говорить охотнице и она, по примеру подруги, выступила вперёд и ответила просто:       — Спасибо, не надо, я знаю, что у теб... вас такое увлечение — коллекционировать то, что вам нужно, но я даже думать не буду, мне ещё слишком многое надо узнать.       — Лучшие учителя будут учить вас не только сражаться, но и обучат грамоте и многим другим вещам, которые вы сами захотите изучать, — слегка надавил Синдбад, наблюдая за реакцией. Он был, мягко говоря, удивлён, что в первых рядах с криком «Да ни за что!», не стоит Шали. Она стояла и рассматривала всё вокруг, но только не смотрела в сторону короля. Ромали, казалось, вообще выпала, смотря на его советника. Амайя отвечала сама за себя, и её ответ был отрицательный. Аудиенция прошла быстрее, чем все ожидали.       — Ты ведь могла согласиться, и никто бы тебя не остановил, — заметила Шали, когда они уже были по пути к дому.       — Ага, чтобы ты в страшных снах меня потом до конца жизни попрекала, ворча над ухом? — Амайя обняла подругу, — да и потом, перебьётся пока врунишка без такого подарка, как я.