***
— Ну как? — Я… Я в шоке и в восторге, — Итук осматривал новый дом. Просторный, но вместе с тем уютный и полностью удовлетворяющий его вкус. — Ты молодец, — улыбнулся он. — Спасибо, сынок. — Ну, спасибо это, конечно, хорошо, но я ожидал… — договорить Кю не дал Тукки, целуя того в губы. — Этого ждал? — тихо засмеялся он, еще раз целуя сына, после чего отправился осматривать дом. — А это еще что такое? — завопил Тук около одной из комнат, и альфа тут же ломанулся к нему, не понимая, что так напугало отца. Но, подбежав, тут же расплылся в гаденькой улыбке. — Это детская комната, — довольно заявил он. — Я заметил, меня больше интересует, что она тут делает, — омега перевел сердитый взгляд на сына. — Ты уже большой для игрушек, погремушек и обоев в цветочек, поэтому что это за комната? — не унимался тот, боясь снова услышать просьбу о детях. — Вот именно, я давно вырос, я взрослый, состоявшийся альфа, который хочет детей от своей истинной омеги, — с улыбкой изъяснялся Кю, но, видя все тот же прожигающий взгляд отца, улыбка пропала с лица. — Ну, что не так? — То, что мы не совсем обычная пара, так что о детях речи и быть не может, я не собираюсь рожать себе внука от своего сына. Все, тема закрыта! — повысил голос Тук и отправился в спальню, которую уже успел найти. — Пап, ну я же не говорю сейчас, — Кю хвостиком следовал за Итуком, — потом, когда свыкнешься с этой мыслью, — старался он поселить хотя бы мысль в голову отца, но тот наотрез отказывался. — Нет, нет, нет и еще раз нет! — размахивал он руками, а забравшись на удобно сделанный подоконник, закрыл руками уши. Альфа знал о любви родителя сидеть на подоконниках, поэтому в доме они были все широкие, крепкие и удобные. Тук просто не удержался, чтобы не посидеть на таком подоконнике, не изменяя привычке. — Тукки, — незаметно подкрался к отцу Кю, ласково целуя в щечку. — Нет, Кюхен, даже не мечтай, — оттолкнул его Итук и отвернулся к окну. — Так, да? Ну ладно, тогда я кое-чего лишу тебя в постели, — хитро сверкнул глазами юноша. — Больно надо, я столько лет без альфы обходился, и тут прокатит! — фыркнул омега, демонстративно свесив ногу с подоконника, показывая, что не боится угроз. — Хм, а я так не думаю, — с тем же хитрым взглядом Кюхен развернул лицо омеги за подбородок к себе и впился грубоватым поцелуем в его губы. Тукки от неожиданности на автомате подался назад, ударившись затылком о стекло окна и пискнув, тем самым разжав зубки, чем альфа, не медля, воспользовался, проникая языком в ротик все еще сопротивляющегося омеги. Одной рукой Кю притянул омегу за талию вплотную к себе, заставив спустить обе ноги с подоконника, благодаря чему Кю удобно устроился между них. Другой рукой он держал омегу за затылок, чуть сжимая растрепавшиеся светлые волосы, нагло орудуя языком, потираясь им о язычок омеги, добиваясь ответа на поцелуй. Вскоре Итук уже не мог сопротивляться, робко отвечая своему сыну, который, в свою очередь, незаметно потерся своим пахом об пах отца, заставляя простонать от желания. Итук обнял сына за плечи, потянув на себя, но планы альфы немного отличались, поэтому он плавно отстранился от омеги, показательно облизнулся и сделал шаг назад. — И… Что это значит? — прожигал сына взглядом возбужденный, заведенный Тук. — Я показал, что ты не сможешь без меня теперь, — ухмыльнувшись, альфа улегся на кровать. — Ну, целоваться ты полез, а не я, — фыркнул омега, стараясь успокоиться и затолкать свои чувства поглубже в себя, смотря в окно, а Кю перекатился на бок и, подперев рукой голову, пялился на соблазнительную попку отца. — Да тебя соблазнить раз плюнуть просто, — хихикнул он и поймал возмущенный взгляд карих глаз Итука. — Черта с два, — буркнул он. — Вали к себе, я спать хочу, — спрыгнул он с теплого подоконника. — Обломаешься, тут одна спальня, я не собираюсь спать отдельно от своего парня, смирись с этим, — забрался он под одеяло, как ребенок, кутаясь в него, показывая, что не уйдет. — Кюхен, — возмутился отец, а сын отрицательно помотал головой, — Кю… — вздохнул он и расплылся в гаденькой, как у Кю обычно, улыбке, — а вот вали-ка ты в детскую, тебе по статусу там положено спать, — омега спихнул сына с кровати и отобрал одеяло, слыша обиженное шипение. — По статусу мне положено спать тут, — недовольно пробурчал он и вышел из спальни, спускаясь вниз, в зал, усевшись там на диван. — Ничего-ничего, я добьюсь признания меня как пары, — все еще бурчал он. Часа в три ночи Тукки спустился попить воды на кухню, которую спросонья не сразу-то и нашел, и заметил в зале свет, а затем и Кюхена на диване. — Ты чего не спишь? — прикрыв один глаз от яркого света, щуря другой, спросил Итук. — А мне негде, меня из спальни выгнали, — с ухмылкой упрекнул тот, пялясь в книжку. — Ну, Кю, я же… — Иди спи, пап, — бросил он, перебив омегу, пытаясь скрыть зевоту. — Кю-а… — жалобно протянул он. — Что? — резко ответил Кюхен, с недовольством посмотрев на отца. — Пойдем спать, — устало попросил Итук. — Я в детской на коврике спать не собираюсь, — выдохнул альфа и снова вернул внимание книге. — И я готовлюсь к паре, — наврал Кюхен. Он хоть и читал учебник, но читал уже в сотый раз и мог рассказать весь материал наизусть. — Не в детской, — выдохнул Тук и подошел к сыну, взяв его за руку, — в нашей спальне, на кровати, со мной, — ему немного тяжело далась эта фраза, он еще не привык к этим отношениям, но он ненавидел, когда Кюхен обижался на него. — Да? А ты хорошо подумал? — съязвил Кю, смотря на родителя, но, видя его уставшие красные глазки, успокоился. — Ладно, идем, — оставив книгу на диване, альфа подхватил уже на ходу засыпающего омегу на руки и отнес в спальню, укладываясь вместе с ним на кровать и крепко обнимая. — Спокойной ночи, пап, — улыбнулся Кюхен, целуя того в лоб. — М, — сквозь сон ответил Итук, невольно сам прижимаясь к теплому альфе.***
— Отстань от меня! — завопил Итук, швыряясь тем, что попадалось под руку в сына. — Но… — хотел возразить Кю, но в его макушку прилетел пульт. — Ай! Итук! — Не притронешься ты ко мне больше и все тут, никаких детей не будет тогда, — продолжал кричать Тук, швырнув, кажется, яблоком, лежавшем до этого в тарелочке на столе. — Уеду к маме иначе! — заявил он, а Кю опешил. — Да? — удивился он. — Мне даже интересно на это посмотреть. Приедешь к ней, а бабушка первым делом спросит, где же ее любимый внучок, и какого хрена ты оставил меня дома, — альфа попытался даже скопировать бабушкину интонацию, чем вызвал смешок у омеги. — А если еще подключится дедушка, — покачал он головой, незаметно приближаясь к потерявшему бдительность Итуку. — Ладно, согласен, сморозил чушь, но позиции своей я все равно не сменю, — опомнился омега, отступая назад. До тех пор, пока не уперся в стену. — Черт, — выругался он, понимая, что поступил, как самый тупой герой из любого фильма, и хотел двинуться в сторону, но рука альфы закрыла ему проход. Тогда он дернулся в другую сторону, но там уже оказалась другая рука альфы. — Предупреждаю, Кю-а, я не посмотрю, что ты мой сын, и буду драться с тобой, — нахмурился Тук, сощурив глаза. — Пап, — выдохнул Кюхен, только сейчас поняв причину агрессии отца, — я не собираюсь делать это насильно, я добьюсь твоего согласия. Ты не забеременеешь в ближайшую течку, если не будешь сам этого хотеть, — спокойно и вкрадчиво объяснял альфа. — Если бы я хотел насильно, то сделал бы это уже давно, ты ведь засыпаешь всегда сразу после того, как я кончаю, так что мне бы не составило труда сделать связку, — Итук изрядно покраснел от такого признания, глупо хлопая глазами. — Я хочу добиться согласия, поэтому не убегай от меня больше, — он наклонился, мягко целуя губы омеги, не сразу, но получая ответ. — И не бросайся предметами, мне больно же, — выпятил нижнюю губу Кюхен, мгновенно превращаясь из сильного и заботливого альфы в обиженного смешного маленького ребенка. — Ой, — Итук только сейчас заметил маленькую ранку на лбу Кю, из которой текла капелька крови, дотронувшись до нее рукой. — Пойдем, я обработаю, — виновато прикусил губу Тук, и юноша оттолкнулся от стены, пропуская отца. — Прости, — шептал он, наклеивая пластырь на ранку, по привычке целуя поверх.***
Не смотря на ранее утро и любовь Кюхена поспать подольше, проснулся Итук в кровати один. — И где носит этого чертенка? — сонно пробурчал Тук, потерев глаза и рухнув лицом в подушку. Это что-то вроде каждодневного ритуала: полежал пять минут лицом в подушку и взбодрился. Ровно через пять минут омега поднялся с ясным взором и заправил постель, а, развернувшись, увидел длинную узкую вазу, в которой стояла белая орхидея — любимый цветок и цвет Тука — на вазу «опиралась» шоколадка. Тукки невольно заулыбался и подошел к столику, найдя на нем и записку с текстом: «Ты привыкнешь скоро». — Альфа, блин, — хихикнул Итук, но скорей это вырвалось от неловкости, что сын с ним обращается действительно, как с парой, но ему это очень льстило. Он соскучился по вниманию со стороны альф настолько, что полностью забыл, как реагировать на подобные ухаживания. Поняв, что дома он, собственно, тоже один, решил позвонить сыну. — Слушаю, — отозвались через несколько гудков. — Спасибо, — робко сказал Тук, прикусывая губки. — Рад, что тебе понравилось, — улыбнулся Кюхен в трубку. — Ты только за этим позвонил? — Ну, еще хотел узнать, где тебя носит в такую рань, — хотел сказать он строго, но из-за глупой улыбки, это звучало скорей с легкой обидой. — На учебе, где же еще? Нам пару дополнительную поставили, теперь я два раза в неделю буду так рано уходить, — отчитался Кю и махнул рукой Мими в знак приветствия. — Аа, предупреждать надо, а то мало того, что из дома свалил, не позавтракав, так еще и меня одного в постели оставил, — омега прикусил язык, поняв, что сболтнул лишнего, и уже представил, как коварно улыбается его сын. — Не волнуйся, завтра проснешься в моих руках и от моих поцелуев, — ответил Кю, действительно коварно улыбаясь. — Да, иду я щас уже, Чоми, — прикрикнул недовольно на китайца Кю, стоящего рядом и недовольно топающим ножкой, а затем ласково промурлыкал отцу. — Пап, мне уже надо бежать, пара начинается, люблю тебя, до вечера, — и отключился. Итук добродушно усмехнулся и, отложив телефон, пошел готовить завтрак и собираться на работу. Занявшись утренними процедурами уже на автомате, он погрузился в воспоминания. Проанализировав, понял, что альфы перестали обращать на него внимание после того, как Кюхену исполнилось 14 лет. После ухода Хичоля — отца Кю, какое-то время на Итуке еще был его запах, поэтому альфы игнорировали его, далее Итук полностью погрузился в воспитание своего сына, что сам пресекал все попытки ухаживаний. А когда Кюхен определился как альфа, то его запах невольно тут же окутал отца, ведь другого представителя этого вида рядом с Тукки не было, поэтому для всех остальных он был безразличен. Только вот эти двое об этом не догадывались до позапрошлой недели, когда впервые переспали. Итук усмехнулся — оказывается, все эти годы он действительно находился под полной защитой своего альфы, хоть и неосознанно. Даже не так. Он догадывался, в чем кроется причина, но пресекал любые мысли об этом и продолжил бы это делать, если бы Кюхен не настоял на том, что они истинные. Как бы абсурдно это не звучало.***
— Я дома, — оповестил Кю, проходя к дивану, прихрамывая. — Прив… Ты почему весь в синяках?! — ошарашено воскликнул Тук, подлетая к сыну. — Что с тобой? — Ой, пап, это мелочи, не парься, — отмахнулся Кюхен. —Лучше пластырь дай. — Я задал вопрос и жду на него ответ, — строго заявил Тукки, все же подав аптечку. — Подрался, — шикнул Кю, почувствовав, боль в губе. — Айщ, вот сволочуга, всё-таки зарядил по лицу. — С кем? Где? Расширь ответ, — хотел было он дать сыну подзатыльник, но решил, что тот и так достаточно побит, поэтому Тук просто сел рядом и начал обрабатывать губу Кю. — С альфами соседнего потока, но я победил в схватке трое на одного, — довольно заявил Кюхен и тут же заскулил от щиплющей жидкости на губах. — И зачем ты полез в драку, — Итук знал, что сын достаточно хорошо дерется, но попусту распускать кулаки не будет. — Чоми защищал, у этого придурка течка началась, а он в универ приперся, дебил, — с нотками злости начал Кю. — Тест, видите ли, важный был, да и лекцию не мог пропустить, — фыркнул он на друга. Да, с тех пор эти двое стали довольно хорошими друзьями. — Ну, естественно, его зажали в углу, я его вытащил от них, домой отвел, таблеточку заставил выпить, и вот я дома, — закончил он с улыбкой на лице. — Это тот самый высокий китаец? — с обидой спросил Тук, наклеивая пластырь. — Угу, ай, больно же, — Тукки просто не рассчитал силу от обиды и надавил на рассеченную губу. — Ты чего? — Ничего, — буркнул омега и поднялся с дивана. — Погоди, — хитро улыбнулся Кю, чуть поморщившись от больной губы. — Паааапочка, так ты ревнуешь меня, что ли? — Ничего я не ревную, просто ты не обязан был драться за него, — Тукки сложил руки на груди, стоя спиной к сыну. — Ну-ну, — покачал головой Кюхен. — Мы с ним друзья теперь, — Кю намерено сделал паузу и добавил, — хоть он и признался мне в любви, — альфа ждал реакции на эти слова, и отец не заставил ждать, он всплеснул руками и, кинув что-то вроде «ну вот и иди к нему лечить раны», ушел на кухню, громко хлопая дверями и стукая тарелками по столу. Кюхен с той же коварной улыбкой подошел к отцу. — Всё-таки ревнуешь, — облокотился он попой на спинку стула. — Нет, с чего ты взял? — омега состроил самый невинный вид, который мог, но его театру одного актера не поверили. — Да, конечно, — прыснул от смеха Кю, — и у тебя нисколько не написано на лице о ревности, ахах, и, чтобы ты знал, я сказал, что у меня есть истинный омега, да и сам он не намерен меня отбивать, так что мы просто друзья, я тебя люблю. — Угу, я знаю, — вздохнул Тукки и сел за стол, — кушай давай, голодный же, наверняка, — буркнул Тук, и через пару секунд его вовлекли в поцелуй, на удивление нежный и извиняющийся. Омега не сразу, но всё-таки ответил, как всегда, прощая и веря своему альфе.***
— Это что? — удивленно и чуть боязливо покосился Тукки на сына. — Фаллоимитатор, — совершенно спокойно ответил альфа, осматривая столь интересный предмет. — Это я вижу, зачем он тебе? — нервно сглотнул Итук, отползая к краю кровати, смутно догадываясь, что с ним собираются делать. — Воспитывать буду, — хмыкнул Кюхен, по виду вообще не собираясь ничего предпринимать. — Меня, что ли? — вскинул бровь Тук. — Других непослушных омег у меня нет, — наконец оторвал свое драгоценное внимание от игрушки. — То есть, один есть, но он мне не принадлежит, так что, — перевел он серьёзный взгляд на отца, читая лавину эмоций на его лице. — К-Кю, — прошептал он, а Кюхен расхохотался, ловя во взгляде отца немое удивление. — Поверил да? Ахах, — смеялся Кю. — Ну. — Это не для тебя, это супер стесняшка Чоми попросил ему приобрести, — расплылся в хитрой улыбке Кю, чувствуя, как отец злится от ревности. — Кюхен! — А вот это для тебя, — альфа достал другой фаллоимитатор и в миг стал серьезным. — Что? — опешил Итук. — Ты хочешь сказать, что… — Да, — оборвал Кю и устроился между ног отца, отрезая руками пути к отступлению. — Я подумал, а почему бы тоже не попробовать такую штуку. — Кю, нет, не смей даже, — тщетно отпихивал его от себя омега. — Тукки, — пронеслось возбужденное над его ухом, и омега запаниковал. — Нет! Твой отец тоже пытался внедрить эти штуки, но нет, я на такое не согласен, — брыкался Итук, а Кю, отложив игрушку и спихнув ногой пакет с кровати, грубо схватил руки отца за запястья и прижал к кровати, смотря в упор. — Он мне не отец, сколько раз говорить уже, — шикнул Кю, — Тем более я не хочу знать, что с моим омегой делал этот самозванец, — грозно заявил сын отцу. — Но… — Итук хотел возразить что-то вроде «если бы не этот самозванец, не было бы тебя», но не стал. — Что «но»? Защищать его будешь? — всерьёз начинал злиться Кю. — Нет, зачем мне это? Я хотел сказать, что я люблю только тебя, — спокойно произнес Итук, скрывая страх в голосе. — Любишь? — даже ослабил хватку от неожиданности Кю, так как понял, о какой именно любви ему сказали. Где-то на краю сознания мелькнула мысль, что это было сказано, чтоб утихомирить альфу, но он отмел эту мысль, веря в сказанное отцом. Потому как вряд ли он стал произносить такие важные для Кюхена слова впустую. — Да, я тебя люблю, мой альфа, — улыбнулся Тукки и плавно высвободил руки, обвивая ими шею сына. — Честно люблю, — вновь улыбка на его лице и легкий поцелуй в губы. Подтверждая, что все это искренне. — И я тебя люблю, — прошептал Кю, на пару секунд прерывая поцелуй, чтобы снять кофту с отца, затем покрывая поцелуями его мягкую кожу в районе груди. Ловя тихие ответные стоны и чувствуя ласковые разрешающие руки на своем теле, Кю ловко избавил от одежды обоих, решая не тратить много времени на подобные прелюдии, и вновь устроился у омеги между ног, которые сами отзывчиво раздвинулись. Альфа намеренно потерся своим членом о член отца, заводя того в считанные секунды, слыша тихое: «Кю…». Оба мужчины знали, что у омеги скоро должна начаться течка, но никто не ожидал, что он будет так просить альфу уже сейчас. — Возьми меня, — прошептал возбужденный отец в губы сына. Кю что-то промурлыкал с хитренькой такой улыбочкой, жадно зацеловывая грудь отца, частенько покусывая и оставляя яркие, бордовые следы. Итук взял руку сына, прикрыв глаза, пошло облизывая каждый пальчик своего чада, даже не замечая, как тот пожирает его в этот момент глазами. Не выдержав такой сексуальной картины, Кю вырвал свою руку, тут же запуская сразу три пальца в немного расширившуюся дырочку омеги. Тукки прогнулся в спине, громко простонав от удовольствия, ругаясь сам на себя за свою податливость. — О да, — прокомментировал альфа, растягивая слова и сбито дыша и двигая пальцами внутри Итука, массируя простату, наслаждаясь процессом. Омега инстинктивно начал сам насаживаться на пальцы, явно желая что-то побольше и подлинней, чем пальцы. — Ну, Кю-ю-ю-ю, — жалобно заскулил он, стараясь насадиться как можно глубже, но этого все равно было мало. — Знаю, — коварно улыбнулся альфа и вынул пальцы, переворачивая отца на живот. Кюхен резко потянул его за талию к себе так, что омега пошло шлепнул попкой о тело сына. Альфа еще шире заулыбался, смотря на тонкую струйку, сочащуюся из дырочки отца, красиво стекающую по внутренней стороне его бедер. — Ооо, это ты настолько меня хочешь, что даже течка раньше началась, — томно заговорил Кюхен, собирая головкой своего члена смазку с бедер Итука, медленно поднимаясь выше и играючи кружа ей по дырочке, заставляя омегу возмущенно скулить и подаваться бедрами назад, стараясь насадиться на желанный орган. Младший заметил, что струйка стала больше, и незаметно подменил свой член на искусственный, вводя его. Омега понял, что над ним таки решили поиздеваться в такой важный момент, и завозмущался. — Это еще что такое? Я ТЕБЯ хочу! — прикрикнул он. — А я хочу детей и войду в тебя, когда ты решишься их завести, а пока он тебя удовлетворит, — ухмыльнулся альфа и включил вибратор, слыша, как отец сбивается в дыхании все сильней и сопротивляться инстинктам не может. — А ты удовлетворишь меня, — вновь ухмыльнулся он, перебираясь к другому краю кровати, и встал коленями на подушки перед лицом омеги, заставляя его взять свой член в рот. Тук умел делать первоклассный минет, поэтому смог довести Кюхена до оргазма одними губами, без помощи даже рук, изливаясь одновременно с ним. — Ты мелкий извращенец! — устало рухнул Тук на спину, пытаясь восстановить дыхание. — Весь в тебя, — также стараясь отдышаться, ответил Кю. — Не думай, что я пошутил на счет детей. — Сдались тебе эти дети, молодой ещё! — омега обижено отвернулся от сына. — Давай на чистоту, потом ты начнешь загоняться про свой возраст и тоже отказываться рожать, так что нетушки, папа, — как-то по-ребячьи буркнул альфа. — Нет, — уверенно заявил Тук. — Ну… — Кюхен дотронулся до уже густо-густо сочащейся дырочки отца, — тогда тебе и альфы нет, — коварно ухмыльнулся он, возбуждая своими действиями омегу по новой. — Серьезно? Ты же сам не выдержишь, — игриво промурлыкал омега и забрался на своего альфу, нависая над ним. — Хочешь проверить? Уж кто-кто, а ты-то меня от и до знаешь, — положил он руки на бедра отца, поглаживая их. — Ты непредсказуем, но раньше слушался меня всегда, — наклонился он, касаясь поцелуем губ Кю, получая ответ. — Прости, пап, до определенного момента главным в нашей семье был ты, но я вырос, — мягко поглаживая Итука по спине, ласково, но с твёрдостью в голосе начал Кю, — и теперь глава я, я альфа, и я несу за тебя теперь ответственность и готов нести ответственность за ребёнка, — посмотрел он в потемневшие от возбуждения глазки отца. — Взгляни на меня как на альфу не только, когда у тебя течка, доверь мне себя, пап… — Не в этом дело, Кю-а, — перебил его омега, вздохнув, но и оставаясь лежать на сыне. — Дело в том, что это странно, фактически, я рожу себе внука, — слегка поник он. — Ты не прав, — оборвал его Кюхен. — Я теперь твоя пара, забудь, что я твой сын, ты родишь себе ребенка, а не внука, запомни, — твердо, но с лаской в голосе закончил он, решая сегодня больше не мучить родителя разговорами, а заняться делом, которое они начали. Но, как и обещал альфа, он ни разу за всю неделю этого секс-марафона не вошел в своего омегу, изводя тем самым не только его, но и себя. Но в последний день, когда течка должна была уже заканчиваться, Итуку удалось уговорить сына. Они оба получили желаемое, ведь так хотели оба почувствовать друг друга и заняться сексом по-человечески. В момент, когда оба кончили, Итук обхватил ногами бедра сына, не давая выйти и ловя его вопросительный взгляд. — Я решился, — ответил ему Тукки, вымученно улыбнувшись, все же он изрядно устал за эту неделю. — Еще полгода до следующей течки я без тебя не выдержу, — тихонько добавил он. — Пап… — удивленно уставился он на отца, чувствуя, как набухает головка его члена внутри омеги, начиная процесс сцепки. — Но бабушке с дедушкой будешь объяснять все сам, понял? — перебил Итук сына, видя, как он расплывается в счастливой улыбке, а чувствуя его крепкие объятья, понял, что не ошибся в выборе. А уже засыпая на плече Кюхена, он представил, как они оба будут счастливо улыбаться, бережно держа маленькое сокровище в руках. Да, он не пожалеет о своем выборе.