Мохнатая любовь

– Когда Гермионе рожать? В следующем месяце? Через два месяца? – спросил Рон у Гарри. Они, можете верить этому или нет, были в библиотеке и занимались. – Гермиона думает, что через пару месяцев. Она стала такой большой. Думаешь, там больше, чем один? – Да, скорее всего… Тихо и незаметно пролетели эти несколько месяцев. «Хомяк-Гермиона» родила пять маленьких трупоедиков, всех черных. – Ну что ж, профессор Снейп и вправду отец, – сказал Рон, глядя на маленькие пушистые шарики. – Они выглядят уродливыми и... уродливыми, – бросил Гарри, рассмотрев их поближе. – Давайте не будем такими жестокими, – сказала Гермиона, – и не прикасайтесь к ним. Дайте им немного личного пространства. – Гермиона вытащила Рона и Гарри в гостиную. – Вы заметили, как странно ведет себя профессор Снейп в последнее время? – Гермиона села на свою кушетку. – Он всегда ведет себя странно, Гермиона, – сказал Рон, в то время как Гарри наколдовывал чай. – Ну, не знаю. Просто когда в начале февраля я спустилась в подземелья, он казался таким больным. Помнишь, я говорила об этом? Он потерял сознание. – Да, я помню, ты говорила нам раз сто, – сказал Гарри. – Да, и он с тех пор ведет себя по отношению ко мне действительно странно. Как будто боится меня. Я не совсем уверена, но, думаю, он болен, или не дай бог что по хуже... – Гермиона грустно вздохнула и уставилась в пространство. – Ой, да ладно, Гермиона, не волнуйся о нем. Это же Снейп, для него нормально быть… ненормальным… как-то так. Просто забудь о нем, – посоветовал Гарри, и Гермиона решила с ним согласиться. *** Гермиона только что сдала свой последний экзамен, когда в коридоре ее перехватила медсестра. – Мисс Грейнджер, – сказала мадам Помфри с рассеянной улыбкой, – директор хочет видеть вас, пройдите за мной. Мадам Помфри привела Гермиону в дальний конец больничного крыла, где ее ждали Дамблдор и МакГонагалл. – Мисс Грейнджер, – ровно поздоровался Дамблдор, хотя его тон, обычно спокойный и доброжелательный, казался несколько натянутым. – Профессор Дамблдор, профессор МакГонагалл, – вежливо ответила Гермиона. – Вам стоит присесть, на всякий случай, – Дамблдор махнул рукой в сторону кровати. – Хорошо... – со смутной тревогой ответила Гермиона и села на постель. – Что-то случилось? – Мисс Грейнджер, – старый волшебник тяжело вздохнул, – речь идет о ваших родителях... Все словно потемнело перед глазами Гермионы. Она знала, что он собирался сказать, она боялась этого с самого дня возрождения Волдеморта. В горле стоял комок, и Гермиона вполуха слушала директора. Черные предчувствия ее не обманули: Волдеморт убил ее родителей. – Мисс Грейнджер, вы в порядке? Ребенок? Гермиона встала с постели. «Что он говорит? Какой ребенок?» – вяло и отстраненно подумала она, в то время как ее глаза наполнялись слезами. – Я хочу побыть одна, – она поспешно выбежала из больничного крыла. – А что же ребенок? – спросила Минерва, когда Гермиона ушла. – Попросите Гарри и Рона, чтобы они присмотрели за ней, и, наверно, стоит обратиться к Северусу тоже. Должен же он хоть как-то помочь ей... – Альбус снова вздохнул и ушел, погрузившись в свои думы. *** Все оставшиеся три дня до выпускного бала Гермиона проревела, в то время как Гарри и Рон утешали ее. – Северус, разве вы не должны быть рядом с Гермионой? – спросила Спраут как-то за обедом. Все преподаватели теперь знали, что он был в «отношениях» с мисс Грейнджер. – С чего бы? – спросил он, хотя и так знал ответ. – Северус! Почему ты продолжаешь отрицать это? – Минерва, ради всего святого! Хватит! Мисс Грейнджер и я были застигнуты в компрометирующей ситуациии, но не более! Пойди сама к ней и спроси, хочет ли она видеть меня. Уверен, она скажет, что нет! – И разгневанный Северус уже в который раз покинул Большой Зал. *** Все студенты уже уехали на летние каникулы, и в замке остались только выпускники в ожидании бала. – Гермиона, – тихо позвал Гарри, приближаясь к ее кровати, – я остаюсь в Хогвартсе на каникулы, профессор Дамблдор спросил, хотела бы и ты остаться? Гермиона всхлипнула: – Да... – и снова зарыдала, потом натянула одеяло на голову и повернулась лицом к стене. – Я пойду передам ему. Рон в гостиной. Гарри, Рон и Гермиона были друзьями уже семь лет. Мальчики сочли важным просто находиться в комнате Гермионы. Большую часть времени она даже не говорила с ними, но они знали, что их присутствие поддерживает Гермиону, и что она ценит это. Дом Гермионы был разрушен; ей некуда было вернуться. Совсем некуда.