Я чувствовал тепло, От рук твоих саднящих. Я видел взгляд, Твоих печальных алых глаз. И я хотел убить их, Всех тех кто предал нас с тобою. Я так хотел устроить твоё счастье, Но ты нашла его, и не со мною. Теперь его черёд искать огонь, Твоих бездонных, алых глаз. А я уйду, с позором и покоем, Не быть мне омутом, для нас.
© Maussei
Дочитав первое стихотворение, Карин внимательно перечитала его ещё раз, но уже про себя. Она вспомнила скандал, о котором ей рассказывала Миа. «Сасори был влюблён в Хару. Миа ведь говорила что раньше, до перерождения, у них обеих были красные глаза и волосы. Она даже фотографии мне показывала. Неужели», — Карин не произносила этого вслух, но мысленно не могла себе запретить подумать об этом. Узумаки решила для себя всё-таки уточнить, верна ли её догадка. — Сасори-сан, — прошептала она, дожидаясь ответа кукловода. — Да? — Это ведь. Это же книга вашего произведения? — Карин закусила губу, боясь ошибиться в своём предположении. — Моя, — прохрипел мастер, не останавливая своё движение. — И этот стих, — девушка сделала паузу, боясь испортить отношения раз и навсегда. — Он для одной из Аяме? — она зажмурила глаза и скривила губы, боясь реакции кукловода. — Если говорить конкретно, этот стих о Хару, — мастер не тянул с ответом, он легко дал его, без дрожи в голосе и сожаления. — Читай дальше, Карин. — Да Сасори-сан, — Узумаки потупила взгляд, перевернула страницу и наткнулась на ещё одно стихотворение. Вновь переведя дух и прокашлявшись, девушка вновь начала читать:Я не любил тебя, не спорю. Но когда увижу вас опять, Моя душа упьётся кровью. Я долго буду по тебе страдать, Он уберёг тебя, я знаю. Но хочется от боли мне кричать, В который раз я отступаю? Как трус хотел ведь убежать, Учиха, на век тебя я заклинаю! Не смей её теперь терять, Кровавый ангел, умоляю. Судьбу свою, не смей менять!
© Maussei
Карин подняла свои глаза наверх, о ней никто и никогда не писал стихи, тем более, никогда не любил её. Узумаки считала что Хару ужасно счастливая девушка. Ведь по ней страдает Сасори, Саске теперь ещё и Нагато. Зависть конечно плохое чувство, но когда ты читаешь мысли мужчины, который заполонил твоё сердце. Больно. Теперь то Карин понимала, ей никогда не приблизиться к этому таинственному, сильному, романтичному, совершенному во всех смыслах мужчине. — Карин? — Сасори устал ждать, пока девушка переварит все нахлынувшие мысли. — Читай дальше, — словно приказывая, прохрипел он. — Простите меня Сасори-сан, я просто задумалась, — прошептала красноволосая и вновь погрузила взгляд в книгу. На левой странице красовалась прекрасная, чётко прорисованная, красная лилия. Карин погладила её пальчиками и перелистнула страничку. На ней было стихотворение посвященное одиночеству и гордости, и снова рисунок, но теперь розы. Карин старательно читала его стихи, идеально соблюдая интонацию и знаки препинания. Дойдя практически до середины, она наткнулась на стих, посвящённый Нехемие. Карин невольно улыбнулась, поглаживая левую страничку с изображением белой лилии, а после стала произносить строки стихотворения:Великое творение, Ты гений вечной красоты! С тобою жизнь, одно мгновенье, Не чужды стали мне мечты. Прекрасная фигура, Ты ферзь на шахматной доске! Достойна ты стрелы амура, Нельзя тебе одной гореть. Высокое влечение, Он лучший среди всех мужей! С тобой не знать ему опустошение, Попал он в сеть твоих идей!
© Maussei
Карин наивно улыбалась, прижимая книгу мастера к своей груди. Ей правда безумно нравились его стихи, она ещё больше начинала влюбляться в него. Сасори вновь глубоко выдохнул, хрипло. Это был знак того, что он ждёт продолжения. Узумаки невольно закусила губу, прикрыла книжицу и облокотила голову о спину мастера. — Сасори-сан, вы такой талантливый человек, — девушка говорила искренне, с обожанием в голосе. — А могу я вас попросить? — Попробуй. — Вы не могли бы и про меня написать стих? — девушка наивно хлопала глазами, выжидая ответ кукловода. — Я уже написал, — прохрипел он, но как показалось девушке, его тон был достаточно мягким. — Читай дальше, мне нравятся мои стихи в твоём исполнении, Карин, — на её имени, он сделал конкретный, мягкий акцент. Девушка вспыхнула пунцовым цветом, перелистывая страничку, она увидела запись. Она не была похожа на стихи или же прозу. Это была запись о его жизни, как бы страница из дневника. Карин замерла, ей стало жутко интересно, но она не была уверена, можно ли ей это читать? Но оттолкнув от себя эти мысли, она начала читать:«Наверное я умру. Скорее всего это так. Но я безусловно рад, что в моей жизни появились они. Итачи, Нехемия, Дейдара, Хидан, Конан, Пейн, даже Хару и Саске. Да. Сейчас я отправляюсь на бой, мне предстоит похитить Джинчурики Шукаку. Там то я и встречусь со своей смертью. Нехемия дала мне свой яд, она хочет чтобы я жил. Хочу ли этого я? Мне незачем жить, у меня нет семьи и любви. У меня есть только искусство, вечное, которое пронесут через века. Миа говорила мне, что этого недостаточно. Говорила что я достоин большего и могу сделать гораздо больше. Ей нравились мои стихи и куклы. Если меня убьют, я найду способ вернуться к своим друзьям, я приду к ним. Докажу всему миру, моё искусство вечно, я найду любовь, клянусь найду. Женщина с высоким интеллектом, которая признает моё искусство, она и станет моей музой, моей любимой. Я найду её, или она меня. Теперь идя на смерть, я знаю, мне ещё рано умирать.»
Карин провела по тексту пальчиками, не смогла промолчать и задала вопрос. — Сасори-сан. А вы нашли её? — с этим вопросом Карин прикусила свою губу до крови, но любопытство было сильнее всего на данный момент. — Да. — Я очень рада за вас, Сасори-сан, — прошептала девушка, да это были слова лжи. Но не могла же она взять и признаться что именно она хотела бы стать его музой. Просто не могла. — Карин, мы пришли, — объявил кукловод, своим настоящим, мягким и нежным голосом. Девушка плавно перевернулась, чтобы убедиться в своих догадках. Она была права, Сасори уже отсоединил нити чакры, и смотрел на неё через плечо. Узумаки резко покраснела и постаралась отодвинуться от него. Мастер спокойно отреагировал на это движение. Карин протянула ему книжку, придерживая место где остановилась пальчиком. — Держи её. Только не читай без меня, — прошептал Сасори, уже повернувшись к ней лицом. — А вы куда? — Сейчас мы находимся в пещере, хочу поставить защитный барьер. Ты хочешь пойти со мной? — его голос был словно шёлковый, почему-то слишком ласковый. — Ага. Карин вытащила из кармана своих шорт небольшой клочок бумажки, на котором были записаны очередные молекулярные формулы и вложила его в книгу, создавая закладку. Она отложила книгу в сторону, а сама вылезла из Хируко. Оказавшись в тёмной и сырой пещере, Карин поежилась от промозглой обстановки. Она вздрогнула когда ладонь кукловода устроилась на её хрупком плече. Сасори пошёл ко входу в пещеру, который освещала ясная луна. Метель уже давно стихла. «Почему тогда он не сказал мне? Мы могли бы идти пешком», — пронеслось в голове девушки, но та сразу же отбросила эти мысли. Небосвод был ясным, миллиарды звёзд словно мерцающие огоньки манили к своим просторам. Луна, полная, крупная и невероятно яркая притягивала к себе взгляды и всё внимание. Карин проследовала вслед за Сасори, который уже возводил барьеры сокрытия. Она не хотела ему мешать, просто села рядом с ним и уставилась в небо. Холодный ветер пронизывал её до костей, но оторваться от небес она не могла. Кукольник обратил своё внимание на девушку, которая приложила руки к своей груди и пристально смотрела на луну. Он невольно залюбовался ей, что прервало его концентрацию и барьер рухнул. — Чёрт, — вырвалось из его рта. — Ой, Сасори-сан, давайте помогу, — Карин пододвинулась к нему, сложила руки над свитком, и вытягивая прозрачную призму потащила в правую сторону входа в пещеру. Сасори поступил так же, и протянул призму до левого края. Барьер заполнил вход целиком, не пропуская ветер, делая пещеру недоступной. Девушка робко улыбнулась мастеру и присела на прежнее место, так же зачарованно смотря на луну. «Красивая. А как красиво луна преломляется в её очках», — думал про себя Сасори, не решавшийся присесть рядом, поэтому он стоял слева от неё. — Карин, — прошептал кукловод. — Да? — девушка перевела на него свой взгляд. — Нужно отметиться в свитке который дала нам Сакукаге, — небрежно бросил он, направляясь к Хируко. — Точно, — Карин подпрыгнула с места и устремилась за ним. Когда оба оказались в кукле, Сасори уже расстилал плащи, готовясь ко сну, а Карин поставила точку. Они прибыли на место вторыми. — Продолжим? — спросил кукольник, укладываясь на плащах. — Ага, — девушка без промедлений взяла книгу и села к стеночке. — Иди ко мне, — Сасори похлопал ладонью, по своей груди. Карин смутилась. Её щеки вновь стали пунцовыми, но она повиновалась. Она прилегла на его грудь, уместив на ней голову. Подняв над своей грудью книгу таким образом, что Сасори мог видеть страницы, Карин раскрыла книгу на том месте, где лежала закладка. Она читала ему страницу за страницей. Периодически задавала ему вопросы, на которые мастер отвечал без стеснения, весьма открыто. Время близилось к полуночи, но они так и лежали, перечитывая страницы стихов Сасори. Карин действительно проявляла интерес к его творчеству. Если всё-таки признаться, конечно же она искала хоть слово о ней. Но этого пока не происходило. Команда прервала чтение только один раз, для того чтобы поужинать. После они снова приняли лежачее положение, наслаждаясь стихами мастера и произношением Карин. Девушка вновь перелистнула страничку и по обычаю принялась читать стих. Но с каждой строчкой, девушка наливалась пунцовым цветом, да о Карин он тоже написал стих:Ты так умна, красива, статна, Как я хочу тебя обнять. Ты говоришь так робко, нежно, тихо, Я не хочу тебя терять. Ты так талантлива, легка, игрива, Я без тебя не мог летать. Твои движенья манят, удивляют, Как нужно мне тебя поцеловать. Ты так мила, открыта и наивна, Мне нужно до тебя достать. В твоих глазах, тонуть я не устану, Позволь же мне с тобой мечтать. О том как можем быть счастливы, О том как дети наши, так красивы, О том как счастье бьёт ключом, О том как защищаю я тебя, своим плечом.
© Maussei
На левой страничке от стиха, были нарисованы очки в коричневой оправе, именно так Карин и поняла что этот стих, посвящён именно ей. В её голове начал твориться полный сумбур, создавалось впечатление будто кошки устроили драку в её черепной коробке. Сасори притих, его сердце колотилось с каждым ударом всё сильнее, будто разрывало его бренное тело на части. Кукловод затих, рассматривая мимику на лице девушки, она сияла. Карин была в восторге, да, сомнений не оставалось, это стихотворение Сасори посвятил именно ей. Узумаки не смогла спросить у него, не смогла уточнить свою догадку. Она просто перелистнула страничку, на которой была нарисована протянутая ладонь. Девушка притихла, поглаживая страничку книги, а затем стала произносить вслух, написанный на правой страничке текст:Да, я влюблён, молюсь и каюсь, Готов я на колени встать перед тобой. Хочу сказать тебе и запинаюсь, Ну может, хочешь быть со мной? Ответ приму любой, я постараюсь, Я не хочу кричать перед толпой, Ты мне нужна, я без тебя теряюсь. Пожалуйста, ну дай ответ любой, Я всё стерплю, я снова повторяюсь. Ты мне нужна, я без тебя совсем теряюсь.
© Maussei
Девушка приподнялась, приняла сидячее положение и внимательно посмотрела в глаза Сасори. Его медово-карие глаза смотрели на неё, так пристально, как никогда ранее. Дыхание перехватило, сердцебиение отплясывало бешеные ритмы, ладошки начали потеть. Карин помотала головой, она искренне не могла осознать прочитанного. Это было признание в чувствах, тех самых, которых она ждала, холила и лелеяла в себе. Сасори пристально изучал её реакцию и мимику, ему хотелось сказать всё это в слух, но так он решил будет романтичней. — Карин, — прошептал кукольник, протягивая к ней руку, размещая её на колене девушки. — Сасори-сан, — девушка закусила губу. — Это правда для меня? — Для тебя. О тебе, обо мне, о том чего я хочу, — мастер привстал на локтях, сокращая дистанцию между ними, его лицо находилось в нескольких сантиметрах от её лица. — Я не понимаю. — Помнишь, ты спросила меня. Нашёл ли я свою музу? — Сасори приложил ладонь к её щеке. — Нашёл, Карин. Я нашёл тебя. Девушка смотрела на объект своего обожания, она не верила тому что слышала. Это было слишком хорошо, чтобы было правдой. Карин покрыла своей ладонью, его ладонь, которая поглаживала щёку девушки. Она не могла просто взять и сказать сейчас что-нибудь, просто не могла. Боялась разрушить сладкое мгновение, боялась разорвать романтическую обстановку. Она хотела чтобы это мгновение никогда не заканчивалось. — Сасори-сан. — Я влюблён в тебя, Узумаки Карин, — с этими словами, кукольник приблизился к её губам, нежно покрывая их своими губами. Девушка удивлённо распахнула глаза и заморгала, а после того как поняла что происходит, обвила его шею руками, растворяясь в таком желанном поцелуе.