Отымей меня, Стайлс

Луи просто не нравится, когда его не лапают каждые две секунды. Когда не уделяют внимание его умопомрачительной, по его мнению, заднице. Его зад от природы был хорош, но он брал от этого по максимуму. Томлинсон частенько приседал, чтобы его зад был еще более манящим. А после этого, конечно, демонстрировал, что позанимался. И затем, естественно, его хорошенько трахали. В общем, этот парень любил, чтобы его пятая точка 24/7 находилась в центре внимания. Больше этого он любил только своего мужа, разумеется. А его муж, Гарри, неописуемо сильно любил Луи и его задницу. Только сейчас он был занят написанием песни. Песни на годовщину свадьбы, сюрприз для Луи, правда последний не знает, какой именно песней тот занят. Но ему хватало факта, что Гарри почти не выходит из своего кабинета, не отвлекается на Луи и его булочки, и у них уже давно не было секса. Поэтому Луи принимает меры, да. Статуэтка со стола Стайлса падает на пол. — Гарольд. Конечно, это Луи уронил ее, чтобы обратить на себя внимание. Именно такой у него нрав. Благо, фигурка была металлическая, хоть она и не сломалась, но упала с грохотом. — Лу? О, здравствуй, солнышко. — Гарри вздрогнул от резкого звука, но не отвлекается от экрана монитора — Ты вообще не обращаешь на меня внимание, дорогой, ты вспомни, когда у нас последний раз был секс. Юноша садится на стол, почти ложась, но Гарри снова почти не реагирует, быстро печатая на клавиатуре. Луи вздыхает, но не расстраивается, подходит сзади и начинает массировать плечи своего мужа. Он поцеловал мочку его уха и горячо прошептал: — Гарррррольд. — у названного всегда это вызывало определенные эмоции. Кудрявый немного дергается и пытается стряхнуть его руки с себя. — Малыш, я немного занят, — он разворачивается на кресле, берет Луи за руки и нежно целует в губы, — потерпи, еще не долго. Томлинсон фыркает, кидая сумку на диван и начинает быстро раздеваться. — Ты никогда раньше так не поступал. Ты нуждался во мне каждую гребанную секунду, а сейчас уже третий день отшиваешь. Поэтому я принял крайние меры. Луи встает спиной к Гарри, прямо перед монитором и раздевается до конца, затем делает наклон вперед, выпячивая зад. — Смотри! Гарри смотрит за монитор и, черт возьми, видит то, от чего его рот сам открывается от удивления. — Лу… Какого Дело в том, что на пояснице Луи была набита надпись «Отымей меня, Стайлс» и по копчику шла толстая стрелка к его анальному отверстию. Чувствуя, что добился ожидаемого эффекта, парень мило улыбается, встает и разворачивается на пятках лицом к своему мужу. Стайлс, в свою очередь, вскакивает с места, хмурясь и со злостью прижимает Луи к стене, прошипев ему в лицо: — Кто, блять, трогал тебя там? — зеленоглазый сильно сжал руку парня, но тот только довольно улыбнулся Гарри действительно выглядел свирепо сейчас, он почти раздавил Томмо в лепешку, вдавливая в стену. — Тшш. Татуировщик немного удивился, когда узнал эскиз. — Луи хихикнул — Луи, блять, какого хрена он трогал то, что принадлежит мне? Этот кошмар можно стереть? — Нельзя. Да ладно, было щекотно, я даже получил оргазм, кажется. Лицо Гарри исказилось, он ударил кулаком в стену, заставляя Луи вздрогнуть. Более злым он еще не выглядел никогда. — Ебанная шлюха. Тебе понравилось, как он трогал тебя, да? Он рассматривал твои ягодицы, желая протолкнуть свой стручок между них? Гарри с силой толкает своего мужа на кровать, его гнев начал плавно переходить в возбуждение, чему Луи уже мысленно обрадовался и закусив губу, произнес: — Не думаю, что у него стручок. Да, я полностью разделся, хотя мог только приспустить джинсы, но на мой зад так давно никто не смотрел… — Луи наигранно вздохнул. Гарри прорычал, он был действительно сильно разозлен. Брюнет полностью подмял меньшего парня под себя, сильно и властно до боли сжимая ягодицу своего мужа в руке так, что парень взвыл от боли, а на этом месте скоро обязательно появится синяк. Гарри любил оставлять следы на Своем. Луи любил быть помеченным. — Что было потом, сучка? — Стайлс с силой вжимает его в кровать, его ноздри раздуваются от злости, а Луи не в силах вылезти из-под его огромного тела. Он пискнул. — Потом, когда он набивал мне тату, моя дырочка сжималась от ощущения того, что его рука давит мне на ягодицу, а на копчике жужжит эта машинка. Моя нога, кажется, чувствовала его стояк. Я даже постанывал, лежа на кушетке. Мне было так хорошо. А ты сидел тут, даже не уделяя мне внимания, я был вынужден идти на крайние меры. После этих слов, даже не успевая договорить, Томлинсон получает звонкую пощечину. Все это время они смотрят друг другу в глаза, а с каждой секундой кудрявый выглядит все более злым. Луи взвизгивает, прижимая руку к щеке. Это не избиение, он сам понимает, что это должно было произойти. Тем более, его муж настолько злой, что он точно знает, что сейчас будет жесткий секс. — Ты такая шлюха, Лу. — Гарри со злостью оставляет болезненный засос на плече Луи, чтобы тот всегда знал, чей он. А Луи и так знает. — Папочка… — тихо шепчет парень со стоном, и это звучит как сигнал для Стайлса, как переключатель. Он резко встает и с рычанием хватает Луи за волосы, таща в спальню. Счастлив ли Луи? Определенно. Зеленоглазый швыряет его на кровать, разворачивает на живот и пристегивает железными наручниками к кровати, чтобы тот не мог перевернуться. Еще он привязывает его лодыжки по обе стороны кровати. Полный контроль. Он любит делать это. Брать контроль над Томлинсоном. А Томлинсон неимоверно любит чувствовать контроль над собой. Любит чувствовать себя шлюхой. И любит властного Гарри, конечно. Он немного ерзает и довольно улыбается, издавая грязный протяжный стон. И, разумеется, выпячивает свой зад навстречу настолько сильно, насколько может. Словно пытаясь показать Стайлсу, как сильно он его любит и как сильно хочет, чтобы тот показал, чья собственность Луи на самом деле. А Гарри, в свою очередь, понимает. Без слов. Он нагибается и сильно кусает парня в ягодицу, посасывает и оставляет засос. Лежащий под ним парень взвизгивает и сжимается. Гарри доволен, он полностью раздевается, достает из шкафа розги (кстати говоря, именно по таким случаям он и вынимает их) и с размаху ударяет по заднице Томмо. Его заднице, которая принадлежит только ему одному. И они оба знают это, да. Боттом громко выкрикивает имя своего мужа, а после этого матерится. На его заднице видны красные полосы, Гарри, видя их, улыбается. Он откладывает розги в сторону, нависая сверху и упирается уже твердым членом в промежность Луи, тот тихо скулит, не прекращая выпячивать зад. — Нравится, шлюшка? Напомни мне, чья ты, блять, собственность? Гарри ставит засос на плече мужа. — Т-твоя. Только тебе я принадлежу, папочка. — Как? Гарри снова берет розги, не вставая с парня и снова сильно ударяет, уже по бедру. Луи громко кричит, после чего хнычет. — Па-а-а-почка. Гарри доволен собой. Он целует Луи в ушко и начинает в подробностях рассказывать, что он будет делать с Луи сейчас, а тот лишь стонет и хнычет, с закрытыми глазами представляя это. Он начинает двигать бедрами назад, чтобы касаться его члена, но Гарри хмурится, встает с него и сильно ударяет розгами по его уже красному заду, после чего снова слышится крик. — Папочка разрешал так делать? А? По лицу Луи текут слезы, он так сильно возбужден и хочет возбуждения, что снова скулит. — Нет, папочка. Прости. Я буду хорошим мальчиком. Он ерзает и снова выставляет задницу как можно сильнее. Второй парень гладит его ягодицу. — Ты будешь считать каждый удар. И если не посчитаешь хоть один, получишь еще сотню, шлюшка. Я знаю, как ты любишь специально просчитываться при этом, но лучше даже не зли меня. Луи вздрагивает, чувствует, как начинает больно тянуть в паху от возбуждения и виляет задом, опустив голову, показывая готовность. Стайлс, сильно сжимая в руке розги, начинает ударять по красной заднице своего мальчика, а тот считает. Раз за разом, громко вскрикивая от боли и возбуждения. У него уже заплетается язык. Парень дергается, а эта татуировка так и призывает Стайлса втрахать его тело в эту кровать. Наконец, он отбрасывает плетку, а парень вздыхает с облегчением, чувствуя, что удары прекратились. Хотя ему нравится, когда так. Гарри устраивается позади пятой точки шатена и рассматривает ее. Как он исполосовал эти прекрасные ягодицы и ухмыляется. — А знаешь, какой единственный человек может делать так с тобой? Луи улыбается и шепчет: — Ты, папочка. — Да, малыш. — он целует в губы измученного Луи и снова встает сзади, протолкнув два пальца в его ротик, который предназначен для больших мужских членов. Его члена. Тот, в свою очередь, не заставляет себя ждать и начинает быстро сосать пальцы, облизывая их со всех сторон и смачивая слюной. Гарри вынимает их и плавно вставляет в узкую дырочку своего мужа. Как он мог не трахать его так долго? Брюнет начинает медленно двигать ими внутри, раздвигая как ножницы, а Луи тихо постанывает, выпячивая зад навстречу. — Папочка, пожалуйста, войди прямо так, мне правда очень нужно. — слышно хныканье. Гарри смотрит на надпись, резко вытаскивает пальцы, подставляет свой член к анальному отверстию, которое истекает естественной смазкой и резко входит до конца. Оба парня стонут в унисон, а Луи еще и прикрикивает, моментально сжимаясь. Толстому и длинному члену Гарри правда тесно, он еле может двигаться внутри. Перед его глазами красуется надпись на копчике «Отымей меня, Стайлс», и он уже не сдерживается. Брюнет начинает бешено двигать бедрами, стремительно набирая темп. Луи кричит от боли и удовольствия одновременно, начиная дергать туловищем. Гарри наплевать на крики парня, что тот просит остановится. Потому что они оба знают, что Стайлс не остановится. Он только будет вдалбливаться еще сильнее. Что и произошло. Он вдалбливает маленькое и такое податливое тело Луи в кровать, кровать с грохотом бьется о стену, шатен издает такие блядские и громкие стоны, кричит имя топа. И конечно просит еще. Гарри даже не думает о чувствах Луи и двигает бедрами так сильно, что того буквально разрывает на две половины от силы толчков в его упругую задницу. Зеленоглазый оставляет засосы на теле мужа, кусает и шепчет: — Ты мой, блять, запомни. Никто не смеет трогать тебя и твою огромную задницу, которую трахаю я. Только я. Он сжимает волосы на голове Томмо, а тому только и остается кричать «Да, папочка» настолько громко, что, кажется, его слышно на улице. Член Луи пульсирует, но топ с силой сжимает его, хмурясь. — Только попробуй кончить раньше меня, дрянь. Он дает пощечину. Да, грубые действия и слова являются неотъемлемой частью жизни этой пары. Но только при сексе. Их обоих возбуждает это, но в обычной жизни Гарри не позволяет себе так поступать со своим мальчиком. Никогда. Томлинсон, уже не помня себя от возбуждения, мычит и дергается, а Гарри все не сбавляет темп. Он ускорился в несколько раз. Теперь шлепки уже начинают заглушать стоны Лу. — Я не понял! — кудрявый хмурится. А Луи, сразу понимая в чем дело, исправляется и начинает кричать его имя что есть силы. Гарри вдалбливает тело парня в кровать, входя во всю длину, от подступающего оргазма дырочка Луи начинает сжиматься, зажимая огромный орган внутри, словно в тисках, заставляя парня сверху хрипло застонать и обильно излиться внутри, буквально заливая анус Луи спермой. Он убрал руку с члена голубоглазого, и тот сразу же кончил. Луи тихо скулит, пытаясь прижаться к груди своего мужа и указывает на ноги и руки, чтобы тот отвязал его. — А зачем? Так лежи, буду держать тебя здесь и удовлетворять свои потребности когда захочу. Томлинсон хмурится. Гарри смеется и пыхтит, отвязывая Луи и перетаскивая его на свою грудь. Родное его местечко, которое тот так любит. Гарри даже не вышел из парня, а тот уже свернулся калачиком и провалился в сон, посасывая свой пальчик. Он заботливо накрывает своего малыша одеялом и гладит по спине, целуя в лоб. Тут в его голову приходит идея для текста песни, которую он писал для Луи все это время. Но он никуда не уйдет от своего мужа больше. Никогда. Поэтому он просто кладет подбородок на растрепанные волосы Луи и тоже засыпает.