***Долгая скучная дорога в школу***
Платформа была наполнена магами с детьми, которые шумно делились новостями и выглядывали по сторонам Поттера. Этим летом Поттер был одной из самых обсуждаемых новостей, из-за его с Дамблдором заявления о возвращении Темного лорда. Это же стало причиной чуть ли не ежедневного его упоминания в пророке, как самого главного буйно помешанного в Англии. Хотя нет, главным был Дамблдор. Но директора на вокзале не ожидалось, а помешанный национальный герой, должен был объявиться. Мы с Панси, лавируя между магами, уверенно шли к вагонам, чтобы выбрать себе пустое купе. Хотя уверенно шла только я. Панси же шла немного дергано. - Милли, ты садистка и извращенка! — В который раз она тихонько шипела мне. — Хоть бы трусики разрешила одеть! Дело в том, что заставила подругу, перед выходом, снять трусики и вставила в обе её дырочки по трансфигурированному члену. И сейчас она шла, пытаясь удержать их в себе. - Кто из нас извращенка? Готова поспорить, что сейчас ты течешь как сучка! Давай прямо сейчас проверим это? Представь, как будут удивлены все присутствующие, когда я подниму тебе мантию, а под неё ничего не будет? А если ещё они увидят, что в тебе? Пан снова смутилась! Я же уже говорила, что обожаю смущать её? щечки покраснели, во взгляде смешались стыд с желанием, ммм… - Милли, ну мне же ещё на собрание старост! Разреши вытащить их? - Нет! - Милли, ну я же могу кончить прямо у всех на глазах! -Терпи. Этот диалог продолжался пока мы занимали купе, и пока Панси не отправилась на собрание, с заполненными дырочками. Я же осталась ждать её. представляя, как она, дико возбужденная и готовая кончить в любой момент возвращается, а я ложу её животиком на столик купе, поднимаю её мантию…. Я сейчас сама готова кончить, только представляя это. Наконец двери открываются и заглядывает подруга. - Милли, ты садистка, нам сейчас надо обойти поезди проследить за порядком! А я уже готова кончить, не представляю, как остальные не заметили моего состояния! — Этими своими словами, она вызывает у меня довольную улыбку. - Ну ты же ответственная староста и справишься с этим? — Продолжая улыбаться, спрашиваю её. — А как вернешься, тебя ждет награда. - Точно садистка, — простонала она. — Готовь мою награду! — И пошла делать обход. Не прошло и минуты, как в дверь заглядывает Грейнджер. - Миллисента, нам надо поговорить! — Сразу заявляет она. Я приглашаю её в купе и закрываю за ней дверь. И вот она краснея и смущаясь стоит передо мной. - Тот вечер…. И то что было…. Это… это… — она не может подобрать слов. Но я и не даю ей этого сделать, а затыкаю её ротик поцелуем. Нерешительное сопротивление быстро проходит, и девочка начинает с удовольствием мне отвечать. Сажусь ближе к двери и тяну её за собой, помогая устроиться на моих коленях. Кажется, что она настолько увлечена поцелуем, что и не замечает смены позиции. Я же осторожно забираюсь руками ей по мантию. Легкое дрожание, когда она заметила это, быстро прошло из-за все продолжающегося поцелуя, а первые осторожные поглаживания киски — уже не встретили сопротивления. Неожиданно, только для Гермионы, дверь открылась и быстро закрылась, впуская в купе Панси. Застигнутая врасплох у меня на коленях, с моей рукой между её ножек — Гермиона жутко покраснела и смутилась, попыталась вскочить. Но кто же ей позволит? Так что она так и осталась у меня на коленях, то испуганно глядя на Панси, то пряча от стыда глаза. - Значит, пока я работаю, кое-кто — развлекается? — Начала строгим голосом подруга, чем вызвала ещё больше стыда у Грейнджер. — Или это мой сюрприз? На последних словах Герми с удивлением смотрит на нас, не зная, как реагировать и что делать. - Она такая сладенькая, — восторженным тоном говорю я и целую Грейнджер. — Вот сама попробуй, — отрываюсь от её ротика и вытягиваю ручку и под её мантии. Гермиона с неверием, шоком и смущением наблюдает, как Панси склоняется к моим пальчикам, мокрым от её смазки, и с удовольствием облизывает их, говоря в конце: - Сладенькая девочка, сама вот попробуй — и впивается в губы Герми, а та, все ещё не отойдя, отвечает ей. – Вкусная, — произносит подруга, прервав поцелуй и облизнувшись, чем опять смущает Гермиону. - Тогда ты будешь рада хорошенько вылизать её, — произношу я, поворачивая Гермиону спинкой к себе. Поначалу та не осознает, что мы делаем, но когда я поднимаю её мантию, открывая вид на ножки, пробует сопротивляться. Но безуспешно, так как мантия уже поднята, а ко мне присоединилась Панси, начав целовать внутреннюю сторону её бедер, медленно поднимаясь вверх. Гермиона видимо хочет что-то сказать, но я вновь не даю эй этого, привычно целуя её губки. Появившееся напряжение быстро уходит под нашими ласками, ненадолго вернувшись, когда Панси стащила с нее трусики, но так же быстро прошедшее, стоило той начать ласкать её киску. Очень скоро с ротика Герми начали слетать стоны, становясь все громче и чаще. Я же, не мешала этому, ещё в начале наложив на купе закрывающее, затемняющее стекло и заглушающее заклинание. Но Герми об этом не знала и…. - Да, стони громче, пусть в коридоре и соседних купе слышат, как тебе хорошо, — лаская руками её грудь и теребя сосочки, говорила я ей на ушко. Она на это краснела и старалась стонать тише, но вскоре вновь набирала громкость, стоило нам усилить ласки. - Если сейчас на твои стоны сбегутся другие студенты, то представь что они увидят? — Продолжала я: — Такая строгая и принципиальная староста Гриффиндора, стонет от наслаждения, как последняя шлюшка, в объятиях слизеринок. Может быть даже сейчас, кто-то стоит и смотрит на тебя? — Всё больше смущала я её. - Милли, а она потекла ещё больше. — Оторвалась от вылизывания Панси. — Наша правильная Грейнджер на самом деле извращенка, которой нравиться, когда на неё смотрят, да? — Глядя на Герми и продолжая ласкать её киску пальчиками, спросила она. Она молчит, красная от стыда, а её тело слегка подрагивает уже готовое вот-вот кончить. - Ответь нам, ты ведь извращенка? — настойчиво повторяем мы этот вопрос, не давая перейти эту тонкую грань. — Тебе нравиться когда на тебя смотрят? Долго она не выдерживает и тихое «Да» срывается из её уст, а затем оно переходит в протяжное и громкое «ДАаааа» — когда мы наконец разрешаем ей достигнуть пика. Подождав, пока она придет в себя после оргазма, я нежно целую её губки. А после меня это же повторяет Панси. - Интересно, кто патрулирует поезд, пока староста Гриффиндора предается разврату? — ехидно интересуемся мы, чем снова смущаем девочку. Но все же приглашаем приходить к нам чаще и обещаем никому не рассказывать. Наконец ещё раз по очереди целуем Герми и прощаемся, обещая ждать её прихода к нам уже в школе. А в том, что она придет к нам, кажется, не сомневается даже она. Тем более мы уверенны в этом, увидев забытые ей розовые кружевные трусики. И, хихикая, представляем, как будем смущать её этим, и что будем с ней делать в школе. - Кстати, кое-кто заслужил награду, -говорю я нежно целуя Панси. — Ты была молодцом, — осторожно подталкиваю её к столу и заставляю лечь на него животиком, и подняв попку. И почему я раньше думала, что дорога в школу скучная и долгая?*** Новый год, учебный ***
Поезд прибывал на станцию, а мы приводили себя в порядок после наших игр. На перроне. пропустив малышей к Хагриду, мы мельком заметили Герми. и постарались занять карету поближе к её. А когда доехали, убедившись, что она на нас в тот момент смотрит, разыграли маленькую сценку. - Ах Милли, понюхай, какой чудесный запах, — говорила Панси, протягивая мне свернутые трусики Герми. Никто, кроме хозяйки, потервшей у нас свое белье, не мог сказать что это. Но мы знали с Грейнджер знали, что это её трусики и она сейчас без них. - Да чудесный аромат, такой вкусный запах, — тянула я, взяв их и поднесши к носику. Наблюдая за красной, как рак, Гермионой, что быстро отвернулась и пошагала ко входу в школу. мы же только довольно хихикали, глядя на это. Дальше стандартный пир, во время которого мы иногда ловили взгляды, все ещё красной Гермионы и иногда, когда на нас никто, кроме нее, не смотрел, облизывали пальчики — снова её смущая. Гермиона смущалась, краснела, отворачивалась, пыталась слушать речи преподавателей —, но все равно, снова кидала на нас стыдливые взгляды. Так что Праздничные ужин стал не таким скучным. А дальше снова началась учеба. Панси теперь всегда была со мной и не отвлекалась на Малфоя. Грейнджер смущалась и пока к нам не подходила, а наши соседки, по ночам, так же иногда к нам присоединялись. Гриффиндорцы страдали от нового преподавателя защиты — Долорес Амбридж, крича, что она ничему не учит, за что и страдали от неё на отработках. Ну кроме Поттера, тот кричал, что Волдеморт возродился, за что страдал ещё хуже. Впрочем Гермиона долго не выдерживает и подходит к нам, чтобы поговорить. Смущаясь, она просит отойти с ней куда-нибудь, где нас никто не увидит. Мы идем в пустой класс. Я сразу накладываю чары, чтобы нас не беспокоили и поворачиваюсь к Герми, Панси же и так смотрит на неё. Под нашими взглядами, девочка мнется и смущается, не в силах начать разговор, но я помогаю ей, просто подойдя и поцеловав. - Гермиона, ты такая милая, когда смущаешься! — говорю ей разрывая поцелуй, на что она смущается ещё больше. - Не бойся. — Подбадриваю девочку. — Мы тебя выслушаем, обещаю. Кажется это помогло и она начинает не смело говорить. - Ну, знаете… я… я раньше никогда… — начинает она не смело, но я и присоединившаяся ко мне Панси, просто сажаем её на ближайшую парту, сев по бокам от неё и обняв, выражая нашу поддержку. Постепенно её речь становится все быстрее, она выплескивает на нас все, иногда прыгая между темами и перескакивая через события. Но мы молча слушаем её, давая выговорится, ведь похоже, что она ни с кем так не говорила до нас. Но вот её речь заканчивается всхлипами и переходит в плач. Переглянувшись, мы с Панси крепче её обняли, шепча с двух сторон приятные, для нее, слова, а когда на её губках появилась робкая улыбка, по очереди нежно целуем её. мы больше ничего не говорим, нам надо осмыслить всё, что она рассказала, и я прошу встретиться с нами через два дня в семь на восьмом этаже. Думаю я могу показать девочкам Выручай комнату, тем более, учитывая чем я планирую там заниматься с ними кроме разговоров. Да–да я хитрая и подлая садистка, заманивающая невинных девочек и совращающая их. Но мне кажется нельзя так заканчивать встречу, поэтому я добавляю, специально для Герми: - Гермиона, приходи без трусиков, у нас как раз для тебя одни. — И хихикнув, глядя на вновь покрасневшую девочку, мы уходим.