Навеки плечом к плечу

«Галадриэль, внемли мне!» Ответ последовал сразу, окатив его волной раздражения. Трандуил был слишком силен и чувствителен к осанве, чтобы не распознать скрытое за вежливыми словами недовольство: «Ты обещал не вмешиваться, Аран!» «Я не вмешиваюсь – я хочу показать последствия. Смотри». Если бы Галадриэль попыталась разорвать контакт, то не смогла бы. За тысячелетия отсутствия в Арде Владычица утратила свою магическую власть над Лориеном и на ее восстановление потребовались бы века. Невидимые же нити чар Трандуила – сложные магические наговоры и заклинания, на тысячелетия скрывшие эльфийские земли от взгляда человеческой расы, - овивали лес сложными путами, и как бы она ни старалась распутать эту хитрую вязь за прошедшие месяцы – с тех пор, как она заявила о своем желании открыть Лориен для людей, – ей удалось снять с леса лишь крайний магический барьер. И сейчас Трандуил блокировал ее чары, не давая прервать связь. Король был в Лориене – сквозь нити осанве, усилившегося под действием чар, Галадриэль видела его глазами и слышала его ушами. Бесчисленными капиллярами из земли к его рукам тянулась магия – поднималась из-под земли, притягиваемая тем, кто ее накладывал, и, вместе с тем, в разы увеличивала его могущество. Он ступал не спеша, и она тянулась за ним, как и шлейф его одеяния – тяжело и протяжно, поднимая ветер и закручивая в воздухе опавшие листья. Лес уже погрузился в густые сумерки, и могучие, древние, словно мир, деревья устремлялись вверх темными колоннами. Трандуил иногда останавливался, оглаживая рукой кору, и Галадриэль разглядела сделанные ножом засечки. Никогда эльфы не прикасались к деревьям подобным образом, и до этого момента лишь дождь, ветер и мох рисовали на них свою историю. «Эльфы не могли сделать подобного». «Ты права, не могли. - Трандуил повел ладонью, заживляя рану. Неспешно осмотрелся, обратив взор на тлеющую от брошенной сигареты траву, сломанные ветки и какой-то мусор, затоптал грозящий разгореться огонек. – Это сделали «друзья» эльфов – люди». Галадриэль хмуро наблюдала за его действиями, понимая, к чему он ведет. «Ты не переубедишь меня, Аран!» «Я все же попытаюсь. Слышишь?» Галадриэль прислушалась. Погруженная в собственные мысли, она не обратила внимания на чуждые лесу звуки: треск, скрежет и приглушенные голоса. Всмотревшись, заметила и движущиеся параллельно движению Трандуила тени. Люди шли врассыпную, всматриваясь в темноту и не зажигая фонарей, явно таясь и переговариваясь короткими фразами. Периодически останавливались, дабы сделать засечку. Галадриэль еще больше нахмурилась, поняв, что у всех у них в руках оружие. - Что-нибудь есть? - Ничего, - послышался треск рации. - Очередная пустышка. Если остроухие тут и обитают, то зарылись в норы. «Это еще ничего не доказывает, Аран». «Ты еще ничего и не видела». Недовольные друг другом, они прекратили мысленный диалог, и теперь Галадриэль слышала лишь приглушенный мхом звук шагов и бряцанье металла, но и это в повисшем ночном безмолвии было подобно фальшивым и режущим слух нотам. Постепенно в них вплелся и тихий голос Трандуила, монотонно и многократно повторяющего одни и те же слова. Голос постепенно креп, становился все сильнее и громче, смешиваясь с поднимающимся ветром. Люди, должно быть, услышали – остановились, вскинув оружие и приникая к прицелам. Слова произносимых заклинаний не были знакомы Галадриэль, но, казалось, даже воздух вокруг короля искрил от напряжения. На последних словах Трандуил вскинул руки, высвобождая скопившуюся внутри и вокруг энергию, и поток магии устремился вперед, смешался с воздухом и невообразимым образом обрел фигуры и формы. Эльфов. Стройные, длинноногие, они беззаботно восседали на ветвях деревьев – достаточно далеко, чтобы не заметить приближение, но уже видимые в приборы ночного видения. Что впереди – эльфы, люди поняли сразу. И тут же разгруппировались, разошлись, стремясь заключить в кольцо, переговариваясь в основном жестами. - Никого не выпускать! – тихо прозвучал приказ. И мерзкий смешок за спиной вдруг послужил какой-то искрой: - Эльфийка – моя. Получатся бессмертные детиш… Договорить не удалось – в следующий момент что-то произошло, пошло не по плану – эльфы вдруг вспорхнули и бросились врассыпную, а тишина огласилась криками и автоматными очередями, ибо, поняв, что их обнаружили, люди открыли пальбу. Подобно воде, рвущейся из внезапно открытого затвора, из людей хлынула ненависть. Послышался злой окрик капитана: - Всех завалить! Не дать уйти! И гневные, яростные возгласы повсюду вокруг: - Я вам, с-сука…. - Убью падлу! Паскуда… - Попал! Галадриэль оцепенело молчала, наблюдая за этим диким ночным шабашем. Люди, словно сорвавшиеся с цепей псы – озлобленные, брызжущие слюной, – сыпали проклятиями, рассекая тьму долгими очередями. Тут и там лес озарялся протяжными огненными всполохами – палили по всякой бегущей тени. Выстрелы гремели еще долго – отдаваясь приглушенным, расходящимся эхом, и только спустя несколько часов безрезультатных преследований люди снова собрались вместе – нашлись даже раненые – все списали на эльфов, особо не разбираясь. Ни одного эльфа пристрелить или поймать, естественно, не вышло, и от того злоба стала еще пуще. Полившийся дождь усугубил ситуацию, и к рассвету не спавшие, вымокшие насквозь и ожидавшие ответного нападения наемники начали лаяться между собой. Кто-то предлагал пойти назад, вернувшись с подмогой, большинство – идти дальше: мстить. Раздавшиеся в лесу голоса вновь пробудили боевой пыл. Забыв о спорах, люди бросились на звуки. Трандуил двигался параллельно, направляя и уводя в нужном направлении – по взмаху руки то тут то там раздавались голоса, мелькали фигуры – неуловимые, но привлекавшие внимание. Вновь гремели выстрелы. «Ты изобретателен, король», - едко заметила Галадриэль. «Предпочитаешь, чтобы это были реальные эльфы?» - отозвался Трандуил не менее холодно и желчно, чем она. Шаг за шагом он снимал с леса скрывающие чары, позволяя людям проникнуть чуть глубже. Ослепляющая пелена ярости потихоньку спадала, уступая усталости и глухой злости, и люди озирались по сторонам, не веря глазам. Ибо дубы, растущие на окраинах, наконец сменились белоствольными, незнакомыми человечеству Меллорнами – деревьями Лориена, и листья их светились под выглянувшим солнцем, сбрасывая с себя золотое опыление. Легким покрывалом оно ложилось на землю, мерцало в воздухе, золотило белую кору. Оседало на ладонях драгоценной пылью. Тут и там сквозь листву проступали золотящиеся таланы – жилища эльфов, давно ими покинутые. На них вели изящные круговые лестницы, украшенные вычурной резьбой и мерцающей россыпью самоцветов. Любившие природу, свет и звезды, эльфы не придавали большого значения камням и металлам – если они не представляли собой особой ценности, - а потому часто использовали их как дополнительное украшение. Но так велико было их искусство, столь тонкой – работа и великолепной – огранка, что летним днем скромное и давно оставленное эльфами поселение выглядело как сокровищница. Отойдя от шока и убедившись, что поселение пусто, люди медленно, но верно начали впадать в некое подобие безумия. Поначалу несмело, украдкой, кто-либо сгребал ладонью золотую пыльцу, ссыпая ее в карман – видно, сам цвет драгоценного металла лишал разума – или выковыривал ножом цветные камни, но постепенно неуверенность истаяла, подавленная банальной жаждой наживы. Забыв об угрозе, они набивали карманы пылью и камнями, отдирали блестящие элементы, ломали перила, чтобы забрать с собой фрагменты, – до тех пор, пока веками сохранявший свой первоначальный вид поселок не был разорен, и они не набросились друг на друга, обвиняя в том, что кто-то взял больше. Наконец, кто-то выкрикнул: - Что вы лаетесь, кретины? Впереди – целый лес! Теперь ненависть к эльфам перевешивалась лишь горящей в глазах алчностью. Галадриэль молчала, Трандуил – тоже. Только бы орку – которых, к слову, давно на Земле не водилось, - не было бы понятно, что ситуация притянута за уши. Далеко не все люди подобны этим – Трандуил это знал, Галадриэль, естественно, так же. Но целью он ставил донести одно – открой Владычица границы Лориена, и люди придут самые разные, и в их числе обязательно будут такие. Более того – Лориен станет объектом большой политики, в которой будут замешаны огромные деньги. Эльфы против людей не выстоят. С каких пор он брал на себя труд кого-то там в чем-то убеждать? Трандуил мрачно усмехнулся. Достаточно было слов: «Я запрещаю», и Лориен навеки остался бы сокрытым. О том, что эльфы Золотого леса как и прежде признавали его своим королем, дал ясно понять прибывший посол. «Владычица сняла чары с крайних рубежей леса, - сказал он. – Совсем рядом с нашими жилищами теперь бродят люди. Высматривают, переговариваются с кем-то по рациям. Их вид недоброжелателен. Ты был нашим королем на протяжении нескольких тысячелетий, в мире и спокойствии мы воспитывали наших отпрысков и желали бы оставить все по-прежнему. Но если ты, Аран, поддерживаешь решение нашей Владычицы, мы подчинимся. В противном случае – от имени населения Лориена, я прошу тебя повлиять на решение Галадриэль, ибо она тверда словом и не хочет ни к кому из нас прислушиваться». Я запрещаю. Но Торин говорил с ранящей злобой в голосе: - Ты, как Трор, – сказал, будто обрубил! Ничье мнение в расчет не ставишь! Словно пощечину дал. Трандуил дернулся – нежелание спорить после их объяснения и нежного соития разлетелось в пух и прах – ничто не могло задеть больше, чем упоминание о ненавистном Троре. Сколько бы тысячелетий не минуло, воспоминание о встрече с Королем гномов до сих пор разъедало сердце. Не говоря уж о том, что камни Ласгалена так и остались далеким и недостижимым сокровищем. - Не сравнивай меня с этим упертым гномом, - процедил он сквозь зубы. - Этот «упертый гном» - мой дед, если ты забыл, эльф. Я пойду в Лориен с тобой! - Воистину, ума у внука не больше, чем у деда! - Не заговаривайся, эльф! - Ты там лишний. Или что – ты научился колдовать? - А сильно помогла тебе твоя магия в последний раз? – Торин схватил его за локоть, дернув к себе. – Валялся на асфальте, без сознания, среди горы тел. - Ты ничего не знаешь! – Трандуил выдернул руку, отвернувшись. То был момент слабости, пропущенной в сердце стрелы возможного предательства, лишившей его силы. Теперь он чувствовал, что силен, как никогда прежде – этому тоже был причиной Торин. Именно поэтому Трандуил вдруг глубоко вздохнул и взял себя в руки. – Торин, Торин, - примирительно позвал он. – Ты ничем мне там не поможешь. Тебе лучше остаться. Торин не принял это. Отвернулся, направившись к двери и резко бросив: - Вели своим эльфам вывести меня к Эребору! Более суток минуло со времени их разговора, но воспоминание о нем засело занозой в сердце, и недолгая радость от признания Торина развеялась, сменившись обычной ранящей мыслью: неужели им так и не суждено найти взаимопонимания? Или, быть может, проблема была в нем? Личная жизнь – это еще не вся жизнь. Может, стоило позволить Торину принимать в ней больше участия? Груз нерешенных проблем снова стал давить на плечи, вызвав чувство усталости и недовольства собственной жизнью. Трандуил тяжело вздохнул и сошел с места, на этот раз двинувшись полукругом – замыкая кольцо чар на участке в несколько километров и тем самым закрывая людям путь вперед и назад. Человеческая психика несовершенна, и когда к вечеру, после долгих блужданий, наемники вновь очутились на месте селения, и стало понятно, что они ходят по кругу, ими начала овладевать тихая паника. А между тем шёл к концу день, истаяла золотая пыльца, которой были набиты карманы, и люди ощутили злость предательски обманутого человека, которая, смешавшись с паникой, обратилась против эльфийских жилищ – теперь они уже откровенно рушили, ломали, топтали, пока не осталось ничего, на чем можно было отыграться. А на следующий день вновь в безумии толкали пыльцу в карманы, будто забыв, что это – не золото. Потом кончились еда и припасы, и злость переросла в отчаянную истерику. Словно псы, они начали грызться меж собой – уже было неясно, кто главный, кто – подчиненный, перед лицом угрозы смерти все были равны и все друг друга ненавидели. Люди палили из оружия, порой – просто так, и весьма быстро теряли налет столь прославляемой цивилизованности. «Довольно!» «Хочешь, чтобы они жили?» Ответа не последовало. Трандуил усмехнулся и резко провел перед собой рукой, снимая скрывающий занавес и представ перед поляной, на которой грызлись наемники. Они даже не сразу его заметили. - Что заставило людей прийти в Королевство эльфов с оружием в руках? Люди замолкли, ошалело выпучив глаза, но уже в следующий момент на него было наведено более десятка дул автоматов. - Стой, где стоишь! - Я уже стою, смертный. - Неужто эльфики соизволили выйти на переговоры? – развязно бросил один из них. – Мы думали, вы только бегать горазды. Ненависть, минутой назад направленная друг на друга, вмиг сменила направление, обрушившись на Трандуила. Он слушал с непроницаемым лицом и лишь головой повел, наблюдая за тем, как его осторожно окружали. На последней, особенно цветистой на мерзости фразе, он криво усмехнулся. - Что ты скалишься, паскуда?! - Это ты мне говоришь, смертный? - Мы сейчас проверим, менее ли ты смертный, чем я! – Наемник бросился на него с ножом. Трандуил отвел руку и схватил его за горло, подняв над землей. Нож выпал, и человек вцепился в его запястья, пытаясь ослабить хватку и отчаянно дрыгая в воздухе ногами. При всей силе и подготовке, люди были ниже и слабее его – эльфа и короля, - и тысячелетия прошли с тех пор, когда среди людской расы был кто-то ему равный. - Отпусти его, эльф, или превратишься в решето! - крикнул один из стоящих, и Трандуил резко разжал пальцы, направив взгляд на говорившего. Губы слегка дрогнули. Он даже не посмотрел на напавшего, а ныне судорожно хватавшего ртом воздух у его ног. - Я отпущу, - сказал он. – Отпущу всех и даже позволю забрать награбленное с собой, - с этими словами Трандуил подцепил носком сапога усыпанную камнями пряжку – явно из разоренного поселения – и швырнул ее к ногам говорившего, - но вы никогда сюда не вернетесь. Или… - Или что? - Или ты сейчас самолично проведешь нас в свой дворец, тварь… - послышалось за спиной, и в спину ему уперлось дуло автомата. - Или… - как ни в чем не бывало продолжил Трандуил, – никто из вас больше никогда не покинет лес. Третьего варианта я вам не даю. - Ты не понял, тварь, это у тебя нет вариантов… Трандуил растянул губы в усмешке и оглядел окруживших его людей. Не сложно было предвидеть, что даже перед угрозой смерти они выберут возможность наживы. - Вы сделали выбор, - медленно проговорил он и резко вскинул руки. От неожиданности кто-то нажал на курок, за ним – другой, третий, четвертый – механически, уже не видя цели, ибо скрытый завесой могущественных защитных чар Трандуил исчез из поля их зрения. Палили друг в друга. «А теперь, Галадриэль, - мысленно воззвал Трандуил, уходя, не оборачиваясь, - ты вольна делать то, что считаешь нужным». Ответом было молчание.

***

По мере того, как подчиненные выступали перед Трандуилом с докладами, Торин медленно, но верно шалел. Если он и представлял, насколько широка сфера вмешательства эльфов в мировой порядок, то явно весьма смутно. Дело с шахтой, исследовательский город далеко на востоке, еще пара тройка дел, в которые он был частично посвящен, – были лишь каплей в море по сравнению с тем, что держал под наблюдением Трандуил – от экологии до политических конфликтов, военных вмешательств, деятельности международных организаций и прочего. Вернувшись, Трандуил незамедлительно собрал совещание и просил его присутствия. С чего бы? Раньше эльф не утруждал себя даже посвятить его в подробности дел, в которых требовал непосредственного участия – еще одна из причин для глухого недовольства. Теперь же он сидел здесь и то и дело направлял изумленный взгляд на сидящего по другую сторону стола короля эльфов. Тот сидел к нему боком, внимательно слушая доклады, изредка хмурясь или же согласно кивая. Устав удивляться, Торин решил, что время вопросов еще настанет и просто сосредоточил на нем все свое внимание. «Ты хоть спал, вредина?» Трандуил, будто услышав его мысли, слегка повернул голову и направил на него удивленный взгляд. Торин вдруг почувствовал поутихшее вроде раздражение и сердито отвернулся, по привычке подняв руку, чтобы отвести за плечо прядь. Пустое – отрезал. Сейчас клял себя за вспыльчивость, но тогда, по возвращению, был настолько зол, что не удержался от этой мальчишеской выходки – знал, что Трандуил относится к его волосам с каким-то непонятным трепетом, а потому кромсал с особой мстительной радостью. Теперь за эту мелкую пакость ему было не по себе – особенно после неверящего взгляда, который бросил на него при встрече эльф. - Свободны. Торин вздрогнул, осознав, что за мыслями пропустил окончание совещания. Трандуил изучал какие-то бумаги, потом глубоко вздохнул, устало прикрыв глаза и потерев лоб. Торин встал, чтобы попросить секретаршу сварить кофе. - Торин. Останься. Прошу. Он удивленно обернулся. Чересчур отрывисто и как-то даже неуверенно прозвучал этот хорошо поставленный, вечно высокомерный голос. Трандуил перевел дух и благодарно кивнул. Собрав бумаги, он сложил их стопкой на стол и присел на столешницу. - Ты удовлетворен? - Чем я должен быть удовлетворен, эльф? - Ты не раз заявлял, что желаешь знать все о нашей деятельности. - Неужто ты научился слушать кого-то, помимо себя? Трандуил тяжело вздохнул. - Как раз это, - терпеливо отозвался он, - я и пытался сделать. Подойди. Торин неспешно приблизился, держа руки в карманах. Трандуил неуверенно положил ему на плечи ладони, медленно погладил, потянув к себе. - Поцелуй меня. Теперь вздохнул Торин – казалось, за тысячелетия вместе, единственное, чему он научился, - грубо хватать и подчинять себе, не брезгуя причинением боли. И теперь он не знал, что делать. Трандуил, будто почувствовав его нерешительность, резко привлек его к себе, завлекая в поцелуй – довольно грубый и требовательный. Тело ожило разом, запылав привычным желанием. Больше не задумываясь, что делать, Торин подхватил эльфа под бедра и усадил на стол, машинально выдергивая рубашку из брюк, чтобы прикоснуться к горячей коже, и не отрываясь при этом от тонких губ. - Подожди… Нет! – Разум вновь возобладал над телом, когда они были уже на столе. - Да! – Трандуил сердито дернул его на себя, прикусив шею. - Сейчас! - Нет! – Торин уперся руками в столешницу, с усилием оторвав себя от эльфа. В кои-то веки мозг возобладал над телом, и как бы оно ни горело, требуя немедленной разрядки, Торин ясно ощутил, насколько тверд и неудобен стол, и увидел, насколько усталым выглядел эльф, хоть щеки его и пылали от внутреннего жара и желания. Не хотелось унижать ни его, ни себя, в очередной раз овладевая его телом наспех, не понять где. Трандуил не понял хода его мыслей – тонкие губы недовольно скривились. - Что тебя не устраивает, Торин? – Он начинал злиться. Усталость смешалась с тяжелым, тянущем желанием, и он был как никогда близок к тому, чтобы навсегда прервать эти измучившие его отношения. - Ты устал, - вдруг сказал Торин и облокотился на стол, отводя в стороны жемчужные волосы. На лице эльфа отразилось смятение. - И что? – помолчав, спросил он. – От этого я хочу не меньше. – Скользнув руками вниз, Трандуил обхватил ладонями его ягодицы и вжал бедра в свой пах. Торин зажмурился, не в силах сдержать стон от соприкосновения своего жаждущего мужского естества с другим. - Да…. Хорошо… - Он вдруг сдался и, резко сев, расстегнул ремень и ширинку на брюках эльфа. Трандуил приподнял бедра, позволяя стащить с себя брюки, и уже потянулся к ремню Торина, когда тот прижал его к столешнице. - Лежи! Трандуил недовольно открыл рот, но уже в следующий миг удивленно вдохнул, ибо теплые губы припали к его животу, язык обвел пупок и скользнул вниз, то зализывая укусы, то сменяясь горячей сухостью губ. Хотелось поднять бедра, но сильные руки прижали его к столу, и Трандуил лишь протяжно и восхищенно застонал, когда язык прошелся по головке. Обхватил руками голову Торина, он ворчливо выдохнул: - Зачем отстриг волосы, глупый гном? Тот изумленно хмыкнул: - Ты всегда так благодаришь тех, кто доставляет тебе оральное удовольствие? Трандуил не ответил, захлебнувшись воздухом, так как Торин, наконец, взял головку в рот. Пока неглубоко – позволяя языку порхать по нежной коже и нырнуть в углубление, слизнув соленую жемчужину. Потом назад и глубже, еще и еще, туда и обратно – пока Трандуил не начал стонать в голос. Торин выцеловывал сетку венок, обводя их языком, помогал руками – облизнув пальцы, скользнул ими внутрь, осторожно нащупывая нужную точку. И поднял взгляд, восхищенно наблюдая за тем, как прекрасен был эльф в страсти. Никогда Торин не думал о том, что можно получить подобное удовлетворение, просто доставляя кому-то удовольствие. Не кому-то, конечно, но все же. Облизнув губы, он подтянулся на руках и накрыл своим телом эльфа, приникнув к его губам. Поцелуй получился ленивым и солоноватым, и Торин, хмыкнув, перекатился на бок, привлекая Трандуила к себе. Устроив его голову у себя на плече и сплетясь ногами, он жалел лишь о том, что это – не постель. Впрочем, кто-то, кажись, так не думал – ибо уже через несколько минут по тихому размеренному дыханию Торин понял, что эльф спит. Зарывшись в его волосы, Торин поцеловал его в висок и прошептал на ухо: - Ты уверен, что здесь удобно ночевать? Трандуил вздрогнул и поднял веки. Несколько секунд они вглядывались друг другу в глаза, потом нехотя сползли со стола и принялись поправлять одежду. Торин надел пиджак, разгладил рукава, затолкал руки в карманы и замер, ощутив холод знакомой вещи. Ожерелье Ласгалена. С тех пор, как он вернулся из Эребора, желание отдать его Трандуилу просто не отпускало. Теперь это казалось несусветной глупостью – хранить его у себя так долго. Несколько тысяч лет минуло, и чем больше проходило лет, тем меньше его хотелось возвращать. Но после последней встречи с эльфом это стало чуть ли не необходимым. Он вдруг со всей ясностью ощутил терпение и любовь к нему Трандуила – были времена, когда эльф ставил ожерелье выше своей жизни и жизни многих эльфов, но после битвы пяти воинств даже не вспомнил о нем, просто уведя войско. Сам же Торин, придя в себя после чудесного исцеления, так и не нашел в себе силы простить коварного эльфийского короля и не захотел отблагодарить его, вернув желанное. Подойдя к Трандуилу, он взял его ладонь и вложил туда ожерелье, тут же сомкнув пальцы. - Что это? - То, что следовало вернуть уже давно. Трандуил раскрыл ладонь и взглянул на некогда желанные камни. Отвернувшись, он присел на спинку дивана. - Не нужно было. - Нужно! – Торин сел сзади, обняв его со спины. – Хватит! Я понял, что нужно оставить прошлое в прошлом. Я так долго винил тебя в коварстве и лицемерии, что забыл, как много ты на самом деле для меня сделал. И ты меня спас – когда-то ведь нужно это признать. А ещё я люблю тебя, эльф, всю жизнь любил. И эта любовь – лучшее, что когда-либо у меня было… Прости меня за все! Он отвел волосы и поцеловал Трандуила в шею. Тот молчал, да Торину и не нужно было ничего слышать. Пусть не говорит ничего, лишь позволит всегда быть рядом. Хотелось обнять и не отпускать – никогда осознание любви к эльфу не было таким острым. И никогда не хотелось проявлять ее так открыто. Торин вообще не был романтиком – Трандуил, впрочем, тоже, но сейчас хотелось любить и не скрывать этого. - И ты прости меня. Торин сжал объятия сильнее, вдруг с ясностью поняв, что Трандуилу тоже нужно было его прощение. Странно было осознавать, что заносчивая ледышка может испытывать какие-то чувства, тем более, чувство вины. Но по боли в тихом голосе было слышно – испытывает. Торин тихо усмехнулся, уткнувшись в сребровласый затылок. - Остается радоваться, что мы, наконец, сказали друг другу это, да, эльф? Трандуил обернулся и молча обнял его в ответ, прижавшись к плечу лбом, и от этого на душе Торина стало удивительно тепло. Погладив эльфа по голове, он оставил еще несколько мягких и долгих поцелуев. Пожалуй, хватит на сегодня разговоров – на самом деле, хотелось просто быть рядом – где-нибудь в более уютной обстановке, хотя и стол на поверку оказался хорош….. - Поехали домой, эльф, - пробормотал он, - пока ты не заснул снова.