Опалённые войной

"Не уходи смиренно в сумрак вечной тьмы, Пусть тлеет бесконечность в яростном закате, Пылает гнев на то, как гаснет смертный мир. Пусть мудрецы твердят, что прав лишь тьмы покой, И не разжечь уж тлеющий костер, Не уходи смиренно в сумрак вечной тьмы..." [© из фильма "Интерстеллар"]

Глава 1 Хеймитч умолк, сложил письмо Плутарха вчетверо и сунул обратно в конверт. Неуверенно протянул мне, но я отмахнулась. Он не удивился, просто запихнул в свой карман. Что ж, похоже, на этом моё заточение окончено. Странное чувство. После убийства Койн я ждала публичной казни, а меня после пары недель под стражей вдруг оставили в покое. И совершенно сбили с толку. Я не собиралась жить дальше. Зачем? После гибели Прим внутри меня – только пепелище. Опустошение, больше ничего. Я настроилась принять смерть, а вот принять жизнь пока не готова. – И что теперь, Хеймитч? – Домой. Всё закончилось, Китнисс. Пора домой. Нет, что-то не так. Он прячет глаза, поглядывает лишь искоса или мельком... – Хеймитч, посмотри на меня. Что, чёрт возьми, происходит?! Тебе неохота сопровождать сумасшедшую на пути в родной дистрикт? Мой ментор хмыкнул, старательно изображая небрежность: – Да брось, солнышко, по части безумия я вполне могу с тобой потягаться. Давай, собирайся. Эффи уже забегалась, пакуя твои вещи. Хеймитч, конечно, мастер притворяться, только меня не обманешь. Он поднялся и направился к выходу, а на мой оклик даже не обернулся, только отрицательно покачал головой. И как я должна это понимать? С каждым шагом по гулким коридорам роскошного капитолийского дворца обстановка накаляется всё больше. Я ловлю мрачные косые взгляды всех, кто попадается навстречу, и чувствую себя, будто в каком-то дурацком сне, где ни черта не поймёшь, а тем временем становится всё хуже и хуже. Какого чёрта?! – Попрощаться идёшь, да? Я оборачиваюсь на ходу, услышав знакомый голос, и едва не налетаю на Джоанну. Её губы искривляются в презрительной усмешке: – Поспеши, Сойка. Рискуешь не успеть. Ну, всё, хватит с меня этого словесного тумана! Не знаю, как это вышло, только мгновение спустя я сдавливаю её шею со всей силы. Меня пытаются оттащить подоспевшие солдаты, но у них не выходит, а я ору в лицо Мейсон, как безумная: – Что, чёрт подери, всё это значит?! Ты можешь сказать?! Меня отрывают от Джоанны, и она, потирая покрасневшую шею, с ехидной ухмылкой хрипло произносит: – Ты превзошла саму себя, Китнисс, вот что происходит. Скажи, сколько ещё камней может выдержать твоя душа? Любой может стать последним. – О чём ты говоришь, Джоанна?! Язвительная гримаса, исказившая её черты, медленно исчезает, и солдаты отпускают меня. Мейсон угрюмо смотрит исподлобья и тихо говорит: – Сходи в госпиталь. Может, ещё не поздно увидеть свою последнюю жертву?