Засранец, покоривший Время

Писк кардиомонитора давил на уши, на голову, на все тело. Он ужасно раздражал Стайлза настолько, что он хотел его выключить, но четко понимал, что до седины напугает отца и врачей. Сам отец наблюдался за стеклом, разговаривая о чем-то с Мелиссой. На нем не было лица, отвечал он как в тумане, миссис МакКолл тщетно пыталась ободрить его. Стайлз сжал зубы до скрежета. Это он виноват. Он до этого довел. — Стайлз, — раздался голос Скотта. — Стайлз. Друг настойчиво звал его, но Стайлз не реагировал. Он… умирает? Теперь, когда все стоит на местах, именно он сошел с рельс? Боль расползалась в груди вместе с тоской и злостью. Да, Стайлз был зол. Думал, что на самого себя, но на самом деле не знал. Он просто злился от того, что Вселенная повернула все так, наплевав на него. Да, он играл с ней. Но разве такой судьбы он заслужил в итоге? Разве он не достоин счастья спустя столько боли и страданий, черт побери?! — Стайлз, друг, — на этот раз Скотт привлек его внимание. Стайлз посмотрел на него, раскрыв рот от удивления. По загорелому лицу Скотта текли слезы, которые он поспешил утереть, а голос его дрожал. Стайлз почему-то вспомнил, как учил Скотта кататься на велосипеде, и как тот упал в канаву полную грязи. Как он плакал, как девчонка, а Стайлз заливисто смеялся. — Я… прости, — пробормотал Стайлз, не в силах смотреть на лучшего друга. — Да за что ты извиняешься, — Скотт шумно шмыгнул носом, прямо как пес после дождливой прогулки. От этого сравнения Стайлз грустно улыбнулся. — Давай, пока есть время, пока есть еще… просто поговорим. Мы давно не говорили. — Да, это точно. Столько всего произошло.… Как у тебя с Эллисон? — Все в порядке. Все… отлично, — казалось, слезы так и ливанут из Скотта рекой, но он держался, сев напротив кровати Стайлза. — Она замечательная. И простила мне все… вообще все, и я ей простил. Мы собирались после школы съездить куда-нибудь… по штатам прокатиться… — Здорово, — удивился Стайлз. Обычно Скотт редко рвался к путешествиям, разве что в Вегас, но это были подростковые глупые мечты. — Уж Эллисон тебя запряжет, да? — Да, — Скотт сквозь слезы рассмеялся. — Она такая. А ты… между тобой и Дереком… я просто заметил… Теперь Стайлзу пришел черед смеятся. Скотт, оказывается, не так уж и глуп. — Мы вместе, — ответил он. Лицо Скотта вытянулось, он закашлялся, вызвав у Стайлза еще более широкую улыбку. — О, — смог выдавить МакКолл. — Ну, это было неожиданно… — Ты сможешь это принять. — Да, наверное, смогу. Дерек он же вроде… хороший парень, да? — Очень хороший, Скотт. — Чувствую себя херовым другом. Я даже представить тебя с Дереком не мог, когда ты успел… — Было время, — улыбнулся Стайлз, стараясь не предаваться воспоминаниям, от которых становилось лишь больней. — И ты отличный друг, Скотт. Мой лучший бро. — Бро, — Скотт поднял кулак. Стайлз, не без труда, поднял в ответ, и они стукнулись костяшками. — Лучшие бро. — Мне словно двенадцать, — смутился довольный Стайлз. За стеклом поднялась легкая суета. Шериф с Мелиссой куда-то ушли, им на смену явились Лидия с Эллисон. Они с ужасом и тоской в глазах смотрели на двух друзей. Лидия закрыла рот рукой и куда-то убежала, сдерживая эмоции. Эллисон зашла в палату, глаза у нее тоже были на мокром месте. Стайлз неожиданно понял, как они сильно, оказывается, его любят. — Привет, — улыбнулась ему Эллисон, подойдя ко Скотту, что взял её за руку. — Как ты? — Ну, подушки здесь высший класс, — отшутился Стайлз, заставив парочку засмеяться. Смех в этой палате был пропитан такой грустью, отчего Стайлзу даже расхотелось шутить. — Лидия… она сейчас, — Эллисон топталась на месте, не зная, что сказать. Дверь палаты с хлопком открылась, являя собой Лидию Мартин. Знал бы Стайлз несколько лет назад, что Лидия будет плакать о мысли его смерти, ни за что бы не поверил. А сейчас – верит. И от этого не легче. Рыжая подлетела к нему, сев с другой стороны от Эллисон и Скотта, и положила голову ему на грудь. — Не тяжело? — спросила она глухо, так же заплаканно, как до этого Скотт. — Нет. Стайлзу хотелось взвыть от всего этого. В голове не укладывалась мысль, что он доигрался. Голова болела, руки порой дрожали, но он все еще не верил. Но слезы близких лишь подпитывали его веру, от правды было не сбежать. И время перемотать больше не является реальным, ибо пытаясь сделать хоть попытку, Стайлз ослепляет себя болью. В палате поселилась тишина, прерываемая лишь шмыганьем и шорохом салфеток. Сам Стайлз не плакал, лицо его окаменело, и он просто ждал, сам не зная чего. Хотя… он хотел увидеть Дерека. Но его нигде не было. Куда он ушел? Стайлзу стало жутко грустно без него, он приподнялся на локтях, заставив Лидию поднять голову. Тогда они и заметили, что в комнате стало куда больше людей. У дверей стоял Питер, не ухмыляющийся, спокойный. За ним выглядывала Эрика с потекшей тушью, хмурый Айзек. А Дерека все не было видно. — Где…, — хотел спросить Стайлз, но его перебили: — Питер! — взревела Лидия, совершенно не стесняясь своего вида перед всеми. — Ты должен знать, должен! Как нам спасти его?! Питер отвел взгляд от Лидии. — Не игнорируй меня, сукин сын! — Лидия, не кричи, — попыталась успокоить её Эллисон. — Он должен знать, ведь что-то можно сделать! Не может такого быть, что нельзя! — Лидия…, — застонал Стайлз, у которого голова разболелась после её криков. — Прости меня, — та тут же заговорила шепотом, начиная гладить юношу по голове. — Это какое-то безумие. Ты же не можешь умереть. — Он человек, — выдохнул Питер. — Он… — Скажи хоть слово и я…, — угрожающее начала Лидия, но тут же успокоила себя, не повышая голос. — Должен же быть способ, разве нет? Ритуал, хоть что-нибудь? Не дадим же мы ему умереть, в самом деле? — Его уже нельзя сделать оборотнем. Опухоль впилась в него, как пиявка, — этим Питер явно разрушил догадку Скотта, которую тот собирался озвучить. МакКолл поник, Эллисон сжала его руку. — Есть один способ, но он… Раздались тихие шаги, между Эрикой и Айзеком появился Дерек. Стайлз счастливо выдохнул. Он был рад его видеть. Дерек встал рядом со шкафом, словно надеясь появиться незаметно, но все взгляды были прикованы к нему. — Так что ты там говорил? — напомнила Лидия Питеру. — Есть способ его спасти. Но он… не в наших силах. — Что за способ, Питер? — грозно спросил Скотт. А Стайлз смотрел на Дерека, как и он на него. В отличие от остальных, Стайлз сразу все понял, и стоило Питеру открыть рот, категорически заявил: — Нет. Я не допущу этого. — Стайлз, о чем ты? — Лидия сжала его дрожащие пальцы. — Мы не будем этого делать, — отрицательно замотал головой Стайлз, чем вызвал еще большую боль. — Но…, — выступил вперед Дерек. — Я сказал – нет! — прокричал Стайлз, отчего все вздрогнули. — Оставьте… оставьте меня одного. — Стайлз… Все начали потихоньку подниматься, надеясь дать другу передышку. Скотт осторожно похлопал его по плечу, Лидия сразу же подошла к Питеру с требованиями все рассказать. — Дерек, останься, — попросил Стайлз, но оборотень и не собирался уходить. Когда они остались в палате одни, Дерек медленно двинулся к нему. — Ты ведь понимаешь, что я не могу этого допустить, — тихо начал Стайлз, теребя в руках одеяло. — Я просто… Дерек сел рядом и положил руку ему на ладонь. Стайлз не слышал, но был уверен в том, что Питер говорит разом побледневшей Лидии за стеклом: «Этот способ.… Забрать его боль. Всю, до остатка. Как это было с Корой. Но его болезнь слишком тяжела. Если кто-то решится это сделать, то умрет вместо него». — Дерек, я надеюсь, ты не собирался… Дерек крепче сжал его пальцы. — Дерек, нет, — покачал Стайлз головой, отворачиваясь. — Я не ради этого спасал тебя. Не ради того, чтобы ты снова умер! — Тогда ты предлагаешь мне смотреть, как умираешь ты? — стальные нотки просквозили в голосе Дерека. Казалось, он все решил. Смотрел на Стайлза так, как в последний раз. Нет. Дерек потянулся вперед, за поцелуем, но Стайлз резко отодвинулся. Дерек отстранился, с болью во взгляде. — П-пошел ты, — дрожа теперь всем телом, еле выдавил из себя Стилински. — Прощальный поцелуй, да, что за хрень? Не хочу я этого. Я… я… Стайлз не плакал, но был очень к этому близок. Рядом с Дереком подавленные эмоции так и рвутся. Хейл подсел к нему ближе, аккуратно обнял, стараясь не задеть всякие медицинские штуки. Стайлз уткнулся ему в плечо, стараясь унять себя. — Я не хочу умирать. Но и чтобы ты умирал… я не хочу. Дерек начал медленно гладить его по голове. Стайлз вспомнил, как гладила его мама перед сном. Нежно, успокаивающе, шепча на ушко «я тебя люблю». Дерек не шептал, но все его движения, слова и лицо – выдавали истинные чувства. Стайлзу не было нужно, чтобы он говорил. Он и так все знал. — Все было зря-я-я-я, — провыл Стайлз, сильнее упираясь в плечо, словно желая его пробить. — Это моя сила, Дерек. Это она… убивает меня. Как только я перенесся во времени сюда… мне становилось все хуже, но я не думал… Ощущение сломленности поселилось в нем. Сколько раз он боролся и побеждал внутреннюю слабость. Сколько раз говорил «не сдавайся» и мотал время раз за разом. Теперь все это куда-то ушло. Ему надоело. Он устал. И Вселенная устала. Явно задолбалась и решила его убить, испортить все, к чему он так долго шел. Иди ты нахер, Вселенная, - с болью подумал Стайлз, выплакавшись и отстраняясь от Дерека. — Я делал это ради тебя. Поэтому не смей отдавать свою жизнь, понял? — голос дрогнул, но Стайлз сказал это четко и не без угрозы. Дерек ему кивнул, но Стайлз не поверил. — Ты не понял.… Все пришло к этому, потому что я хотел, чтобы ты жил. Если умрешь, то я тебя не прощу. — Это все из-за меня, — тихо сказал Дерек, переплетая их пальцы. — Что? Нет! — возмутился Стайлз и вырвал руку. — Не смей так даже думать! Это было мое решение, как и сейчас! — Стайлз… — … для предстоящего обследования. А, вы проснулись, — в палату зашел врач, не дав Дереку закончить. Следом появился шериф. — Обследование? — нахмурился Стилински. Дерек попытался снова взять Стайлза за руку, но тот убрал её. Их разговор еще не окончен, и Стайлз был на него зол. Нельзя же так – просто перечеркнуть все, чего он добивался! Скольким Стайлз пожертвовал ради Дерека, сколько раз подчинял себе время, желая его спасти. Стайлз был честен с собой – он делал это, потому что любил этого человека и хотел быть рядом с ним. Ведь без него… Стайлз сжал одеяло. Стоило порадоваться, что у них настало спокойно и счастливое время – как бах! Все разрушено. Отлично. Стайлз начал злиться не только на Хейла, но и на себя с вселенной в придачу. — Надо… надо просто обследоваться, чтобы главврач поставил диагноз и подтвердил его, — сказал старший Стилински, чей голос был слаб и сам он был словно не здесь. Стайлзу было ужасно больно видеть отца таким. — Следуйте за мной, — кивнул врач, пропуская медсестру, что отсоединила несколько трубок от Стайлза вместе с прищепками кардиостимулятора. Стайлз попробовал встать, но чуть не упал, схватившись за голову, что словно тянула вниз. Дерек поймал его, медсестра вскрикнула от неожиданности – Стайлз с шумом перевернул железный пустой поднос для еды на тумбочке. Отец ринулся к ним. — Я его донесу, — заверил Дерек, собираясь взять Стайлза на руки. — Я могу идти, — резко прервал его тот, вставая. Дерек перекинул его руку через свое плечо, становясь опорой. — Хоть намек на падение – я понесу тебя, — пригрозил он. — От… вали, — Стайлз закашлялся. Им предложили каталку, но Стайлзу это претило. Он становился слабее. Зрение ухудшилось – стоило выйти в светлые коридоры, как глаза болят и не перестают. Хотелось тереть их и тереть, так чтобы до слез. Стайлз не видел надписей впереди, они расползались перед ним. Ноги дрожали, голова кружилась – он чувствовал себя стариком. И в горле першило, чесалось, хотелось прокашляться, но Дерек и так с тревогой на него смотрит, а отец и вовсе не может. Они дошли до темноватой комнаты, в центре которой наблюдался аппарат, который Стайлз видел раньше. Он уже проходил на нем обследование, когда Ногитцуне медленно порабощал его. Это были не самые хорошие воспоминания, поэтому Стайлз поморщился, увидев его. — Мы проведем магнитно-резонансную томографию, — объяснил врач. — Пожалуйста, не шевелитесь, не делайте резких движений и… — Он знает, — кивнул им отец, с грустью и нежностью посмотрев на сына. Стайлз сжато ему улыбнулся, сердце заболело не хуже головы. Дерек положил его на мягкую эдакую доску, что задвинут вперед и погрузят его во тьму, под купол современной медицины. Дерек был осторожен, а злость Стайлза сошла на нет. Теперь ему лишь грустно. Дерек всегда был таким – молчаливым, решительным. Особенно когда принимал важные решения. Но сейчас он его уже принял и Стайлз видел, что он не отступит. Когда Дерек положил его голову на подушку, Стайлз незаметно притянул его ближе. Врачи вместе с отцом ушли в специальную комнату, где будет показан результат обследования. — Береги себя, — пробормотал он, с ужасом заметив, что голос не слушается. Вышли медсестры, что отогнали от него Дерека, что только начал тянутся к нему. Стайлз хмыкнул, его задвинули во тьму. Раздалось противное тиканье, прямо часы. Где-то рядом мигал красный огонек. Стайлз вытянул руку вперед. — Пожалуйста, не двигайтесь, — раздался механический голос. Он лишь сожалел, что не смог попрощаться с отцом. Что так много времени и сил потратил впустую. — Извините, оставайтесь на месте…, — голос раздавался глухо, словно врач обращался не к нему. Стайлз улыбнулся. Конечно, Дерек все понял. Последовал резкий удар по стенам аппарата, Стайлз вздрогнул и тут же сосредоточился, не желая терять ни минуты. Давай же! В последний раз! Рука Стайлза затряслась как при судороге, он панически вдохнул, свет резко озарил тьму. Глаза начали наливаться болью, во рту стало липко и мокро, а мир вокруг задрожал. Тошнота подкатила к горлу, застряла в нем, заставляя кричать, желая вырваться. Свет забился словно в истерике, начали раздавать перебои электричества, чьи-то крики… Стайлза вытащили резко, но он не упал на пол, а в чьи-то руки. Вокруг все кричали, что-то пищало, мигало, столько красок и голосов. Кровь текла из его ушей, из его глаз и стекала по краешкам рта. Стайлз ничего не видел, он был уверен, что ослеп. Голова раскалывалась на части, мозг внутри словно метался в предсмертной агонии, надеясь, что вырвавшись из черепной коробки обретет жизнь. Стайлз не мог кричать – кровь шла горлом. Его крепко сжали, начали укачивать, крики резко стихли. На самом деле, крики продолжали набирать силу. Просто Стайлз их больше не слышал.

* * *

Стайлз оказался в белой комнате. Нет, на самом деле она была другой. Сейчас она чисто красная, ядовитая, но Стайлз знал – она когда-то была белой. Шарики с краской лопнули, испортив её. От обилия яркого и безумного цвета Стайлза стало тошнить, и он упал на пол. Он мог дотронуться до красок пальцами, но она не оставляла следов. — Ты все еще думаешь, что это краска, Стайлз? — мелодичный женский голос разбил мертвую тишину. — Нет, я же не идиот, — глупо улыбнулся Стайлз, вставая и упираясь в стену. Слабость улетучилась, но он не чувствует себя. — Сколько пролитой крови…, — опечалился голос. — Ты жалеешь? — О своем поступке? Нет. Стайлз пару раз моргнул, поражаясь четкости зрения. Когда он смело открыл глаза, то увидел перед собой Клавдию. Стайлз застыл на месте, открыв рот от шока. Клавдия улыбнулась ему, она была одета в больничную пижаму, как и Стайлз. — Мам? — спросил он осипши. Она сделала шаг в его сторону. — Создательница, Вселенная? Неужели, это ты? — Мне больше нравится, когда ты называешь меня просто мамой, — ласково сказала она, убрав прядь волос за ухо. Она часто так делала, когда готовила или читала ему книжки на ночь. Стайлз помнил этот жест, и от него слезы собиралась в глазах. — Нет, не надо плакать! Я вовсе не хотела этого. — Я в Раю? — пробормотал Стайлз. — Я ведь умер. — Ты еще не умер. — Я жив?! Но ведь я… Клавдия подошла ближе и ободряюще похлопала сына по плечам. — Не спеши и не волнуйся. Время здесь застыло. Так же, когда ты протягиваешь руку, помнишь? — Откуда ты знаешь, что я так могу? — Я ведь твоя мама, Стайлз. Как я могу этого не знать, — тихо засмеялась она и неожиданно села. Стайлз сел следом, по-турецки. — Эта сила убила меня, мам. Причинила столько проблем и боли, — Стайлз прижался к ней ближе, желая выговориться. — Но при этом, сколько раз спасала и делала тебя счастливым! Вспомни, как весело было, когда ты раз за разом отматывал время, когда смог «случайно» попасть мячом прямо по лицу Джексона? Как он был зол, как все смеялись, ты помнишь? — Помню, — Стайлз хохотнул. — У него такая рожа была, он чуть не убил меня! А до этого говорил, что мячи на лету ловит, пф! — А помнишь… того человека, с которым раз за разом целовался, надеясь найти покой? — Мама! — уши Стайлза покраснели. Клавдия засмеялась, хитро на него смотря. — Как его зовут? — спросила она. — Дерек Хейл, — слету ответил Стайлз, взлохматив волосы на затылке. — И он, ну… — Ты смог очаровать такого красавца! — Мама, ради Бога! — Ну, скажу в твою защиту, ты тоже его очаровал, — мама схватила его за красное ухо, заставив по-детски ойкнуть. — И не стоит этого стесняться! Стайлз смеялся, стараясь вырваться из хватки. А потом перед глазами предстал Дерек, его хмурое лицо, на котором неожиданно расплывается нежная улыбка. Как его теплые глаза горят заботливым огнем, голос становится почти мурчащим … — Я… увижу его когда-нибудь? — спросил Стайлз тихо, пряча лицо в ладонях. Руки Клавдии опустились на его плечи. — Конечно. Подними глаза, рано еще опускать руки. Стайлз поднял голову и неожиданно ему стало зябко. Он подскочил с места – он больше не в красной комнате! Он поспешно оглянулся, его мама стояла совсем рядом, держа его за руку. Они стояли перед знакомым мотелем, вокруг выли сирены и горели мигалки. Черное небо бушевало, гром гремел над самой головой, асфальт был холодным и мокрым. Все было так реально. Словно Стайлз вновь вернулся в тот день. Клавдия подтолкнула его, указывая на отца, что побежал к скорой. Стайлз проследил за обратной траекторией его пути и рвано вздохнул. Дерек… Тот самый момент, когда Дерек вынес его из мотеля, когда уже был ранен, когда Стайлз потерял сознание. Вот он, лежит перед ним в отключке, а Дерек суетливо мотает головой, сжимая зубы от боли. — Стайлз! — прокричал он неожиданно, отчего настоящий Стайлз вздрогнул. Его же облик в воспоминаниях не отвечал, лишь кровь текла из носа. Дерек приложил руку к его лбу, потряс, после чего позвал на помощь. — Сейчас же – тут раненый! Раздался рык, Дерек поднял его на руки и понес к машине скорой помощи, оставляя за собой кровавый след. Стайлз ахнул – он и не знал, что в тот день Дерек так рисковал из-за него. Клавдия сильнее сжала его руку. — Ну…, — выдохнул Стайлз, чуть дрожа. — Он всегда говорил, что я ему нравлюсь, не оставил бы он меня умирать… Клавдия с издевкой посмотрела на него. Стайлз фыркнул. — Он полюбил тебя еще раньше, чем ты его. Просто вы оба этого не заметили, — сказала она, ведя его прочь от мотеля. — Еще раньше? Да ладно тебе! Они вернулись в красную комнату, где ноги Стайлза резко подвели его. Он упал, Клавдия его подхватила. — Как ты? — спросила она тревожно. — Не знаю… не могу понять, — Стайлз схватился за голову, по привычке. Она не болела, это словно была секундная слабость, которую он не мог объяснить. Вновь сев у стены, Стайлз прижал колени к груди. Увиденное воспоминание вызвало у него теплоту в груди. Он вновь увидел Дерека, таким живым и храбрым. Грозным, но… милым? Стайлз считал Дерека милым, особенно, когда он улыбается. Нет ничего ярче его улыбки. Стайлз хотел бы жить, чтобы видеть эту улыбку каждый день, ведь именно за это он боролся. Но теперь… борьбе пришел конец, и одному из них надо отступить. Стайлз не дал Дереку этого сделать. У того еще долгая жизнь… он еще влюбится, создаст нормальную семью, волчат наплодит. На душе от этого стало паршиво. Словно кошки душу не скребли, а нагадили в нее. Стайлз и Дерек почти стали семьей. Теперь этого уже не вернуть, сколько не мучай время. — Мам, как думаешь,… почему так получилось? Клавдия вопросительно посмотрела на него. — Почему все сводится к тому, что Дерек всегда умирает? Клавдия поджала губы, посмотрев в центр комнаты. — Может потому…, что должен был умереть? Стайлз резко вздрогнул и отстранился от нее. — Чего? — спросил он, надеясь, что не расслышал. — Если он должен был умереть, то смерть рано или поздно забрала бы его. Его бы время пришло. — О чем ты говоришь?! — Отвечая на твой вопрос: почему так получилось. Разве ты сам не понимаешь? Пустой взгляд матери прожигал в нем дыру под названием отчаянье. — Не понимаю, — соврал он, ибо руки уже дрожали, и он понимал. Клавдия это знала и улыбнулась, но взгляд остался пустым. — С того дня, как ты втянул его в воронку времени… — Нет, нет, нет! — Стайлз вскочил с места. — Это все глупости. Это бред! Клавдия с печалью посмотрела на него. Её улыбка теперь не вызывала спокойствия, лишь страх. — Дерек Хейл не может жить, если ты жив, Стайлз. И ровно наоборот. — Ты не права! — Нет мира – где вы вместе. Потому что ты уже испортил его. — Замолчи! Ты не… ты не моя мама! — Конечно, я не она. Твоя сила, Стайлз, не просто игрушка. С великой силой приходит… — Если ты процитируешь Человека-Паука я сойду с ума. Клавдия замолчала, фыркнув. — …великая ответственность, — все же закончила она. — И мне жаль, что все так вышло. Земля под ногами заходила ходуном, Стайлз еле удержал равновесие. Стены начали трескаться, красная комната начала разрушаться. Клавдии рядом больше не было, Стайлз позвал её, но она не отвечала. Стайлз? Стайлз суетливо начал оглядываться, ища источник голоса. — Дерек?! Это ты?! Его никто не слышит. Это же… в его больной голове. Пожалуйста, Стайлз. — Дерек? Я слышу тебя, ты в порядке?! Не возвращай меня, Стайлз. Стилински замер. Красной комнаты не было, он парил в пустоте, пока резко не пришел в себя.

* * *

Так тихо. Стайлзу будто вату в уши заложили. Глаза саднило, пришли ощущения как после первого принятия глазных капель. Он поднялся на кровати и застонал, ибо все тело ломило. Вся кожа была в следах от складок на кровати. Сколько же я спал…? — Господи, — раздалось рядом. — Ты проснулся. Подошел его отец и тут же сгреб в неаккуратные объятия. Стайлз чуть не задохнулся, попытался обнять в ответ, но руки его не слушались. — Пап… что происходит? — язык был вялым, Стайлза даже передернуло от этого ощущения. Во рту словно что-то умерло. — Ничего. Теперь ты в порядке, — шериф вытер мокрые глаза и улыбнулся ему, потрепав по волосам. Нет. Я не в порядке.

* * *

Конечно, Стайлз все видел. Он провел две недели в больнице, проходя процедуру восстановления. В тот день, во время обследования, кровь текла откуда только можно и он напугал врачей до смерти. Те все сетовали о страшной болезни, что похожа на смесь опухоли и рака, собирали материалы, но неожиданно, на следующий же день, состояние пациента начало приходить в норму. И вскоре, он оказался совершенно здоровым, что никак как чудо назвать было нельзя. Отец тоже говорил, что это чудо. Но Стайлз ведь не идиот. Слабость сохранилась в его теле. Друзья навещали его каждый день. Их не всегда пускали, но они приветливо махали из окон, ждали его. Все его ждали, даже Питер. Только один человек не приходил. Никто ему не говорил, а Стайлз и не спрашивал. Он пытался улыбаться им, но не мог. Каждый раз засыпая, он оказывался в красной комнате, где он слышал голос матери. Он то успокаивал его, то винил во всем. Только отец его спасал, что будил при увеличенном пульсе и крепко обнимал, когда Стайлз просыпался с криком. Это напоминало бесконечный кошмар. Стайлза выписали на инвалидном кресле, пророча скорейшее выздоровление и что в ближайшем времени, усердно занимаясь, он встанет на ноги. Стайлз не хотел ни ходить, ни дышать. Отец привез его домой, где его встретили бурно, поджидая у дома и приготовив любимый черничный пирог. Все были счастливы, ибо Стайлз начинал им вымученно улыбаться. Все лишь боялись, если он спросил: «А где Дерек?». Но опять же – Стайлз не спрашивал. Вечером, Скотт помог перенести его кресло наверх. В его комнате ничего не изменилось. Скотт обещал заходить каждый день, помогать с тренировками. Неловко шутил, стараясь наладить атмосферу. И лишь когда Стайлз совершенно перестал на него реагировать, резко привлек его внимание: — Он сам этого хотел, — сказал он, пряча глаза. — Мы пытались, но… это был его выбор. — Оставь меня одного. Я жутко устал. Скотт послушно ушел, как и все остальные. Они переживали, отлично замечая, что Стайлз не в порядке. Покрутившись в кресле, Стайлз бессмысленно проехался по комнате, подкатившись к окну. Как ножом по сердцу вспомнилось, как Дерек влезал к нему через это окно, как заваливал на кровать. Не смотря на то, что в комнате кроме окна ничего и не могло напомнить о нем – Стайлзу все равно напоминало. Какой же он идиот. Стайлз резко дернул колеса кресла, и то прилетело спиной в книжный шкаф, полный комиксов. На пол рухнули книжки и несколько фотографий в рамке. Стайлз поднял последнее. Фото из самого детства – он и Скотт, в рваных майках на фоне побитых велосипедов. Стайлз вынимает фотографию из рамки. Идея приходит сама собой. Болезнь и смерть больше не угрожают ему. Он вернулся к начальной точке. Сила времени снова в его руках, но он не пользовался ей с того дня, как очнулся. Теперь – точно последний раз. Пальцы на ногах ощутимо начинают шевелиться. Стайлз держит фото в руках и не чувствует головной боли. Ведь Дерек уже забрал её всю. С того дня, как ты втянул его в воронку времени… Фотография начинает дрожать. Значит, всего лишь нужно… чтобы этого дня и не было. Нет мира – где вы вместе. Потому что ты уже испортил его. Значит, надо лишь уничтожить этот мир. Тогда Дерек будет жить. Не с ним, не рядом. Но живой. Фотография поглощает его и в комнате остается одно лишь пустое кресло.

* * *

— Отлично! А теперь марш домой, вы все грязные! Раздался щелчок фотоаппарата, Стайлз моргнул. — Ну ма-а-ам! — раздался недовольный голос маленького Скотта. — Стайлз, уже время. Тебе тоже пора домой, не заставляй родителей волноваться. Скотт поднимает свой велосипед, Стайлз делает тоже самое, стараясь прийти в себя. Он в теле себя мелкого! Ощущения – чертовски странные. Руки стали меньше, как и все остальные. Скотт прощается с ним, продолжая ворчать на мать, что шутливо дергает его за ухо. Стайлз смотрит ему вслед, поражаясь, что ему удалось. Его занесло в такую даль. Но он чувствует, что на этот раз вернется назад, и что время поджимает. Он оседлал велосипед и погнал в лес по знакомому пути. Коленки саднило – они были разбиты. Стайлз и не помнил уже, как все было. Вроде бы, они со Скоттом врезались вместе в дерево, а миссис МакКолл решила сделать фото на память, попутно грозясь запретить быстрые поездки. Но сейчас не это было важно. Давя все из своих детских сил, Стайлз оказался в лесу, и сухие листья расступались перед ним. Он ехал так быстро, что педали почти не слушались. Резко свернув, велосипед наклонился и Стайлз упал. Хотя, как оказалось, весьма вовремя. Он доехал прямо до старого дома Хейлов. Увидев его, Стайлз рот открыл от удивления. Каким же он был большим! И даже отсюда, из-за деревьев, было слышна мирная суета. Кто-то звенел посудой, кто-то смеялся. А кто-то яростно выбивал двери. — Дерек! Дерек, черт тебя дери! — Я гулять! — отозвался злобно подросток, на вид лет четырнадцати. Он вылетел из дома как ураган и пошел прочь, пока его дозывалась девушка чуть старше. Стайлз не знал её, но почему-то подумал, что это Лора. Дерек, а это именно он и был, прошел мимо Стайлза в сторону озера. Какой же он молодой, юный. Зеленый совсем. Прическа неряшлива, нет привычной щетины, лишь чистое, но до сих пор вечно недовольное, лицо. Стайлз тихо поднял велосипед и направился вслед за ним. Видеть его перед собой было необычайно. Стайлзу хотелось обнять его, но он понимал, что это будет немного странно. И все же трудно было сдерживать себя в руках. Дойдя до озера, Стайлз удивленно начал озираться. Дерек куда-то делся. Но он ведь шел прямо за ним! — Ты что, следишь за мной? Стайлз едва не закричал от неожиданного голоса за спиной. Он подпрыгнул на месте, велосипед повалился на землю. Дерек снисходительно поднял подбородок. Кажется, он был тем еще задирой. Никак не схож с тем суровым и серьезным образом. Но Стайлз все равно замлел от его глаз, что смотрели в душу. — Отвечай, мелюзга! — потребовал Дерек, резко сократив дистанцию, словно собираясь толкнуть Стайлза в воду. — Не называй меня так, — буркнул Стайлз. Как же он хотел, чтобы все было хорошо, чтобы болезнь не настигла его. Но делать было нечего – как бы его не называли, как бы он не называл себя сам – он не Повелитель Времени, да и повелителя у времени нет. Оно само по себе и никому не подчинятся, сколько ты не проси. — Как хочу, так и буду. Так что тебе надо? Дерек обошел его, взял плоский камушек с берега и запустил по воде. Тот ловко пропрыгал по воде шесть раз. Он что, выпендривается? — Это звучит безумно, но можешь считать меня… своим ангелом-хранителем, — Стайлз уже предвкушал, как будет тяжел этот разговор. — Чего?! — Дерек явно не знал, смеятся ему или злиться. — Эй, я почти все о тебе знаю! И хочу предупредить! — Иди играть в песочнице и не лезь к старшим. — А то что? Превратишься в волка и съешь меня? Дерек резко выронил другие камушки из рук. Он обернулся к Стайлзу, выглядя совершенно пораженным. — Я же сказал – я знаю. — Откуда? — Дерек резко вновь стал таким, каким Стайлз его помнил. — Нет, постой… это все… чушь… — Пытаешься выкрутиться? Поздно уже, — хмыкнул Стайлз, довольный. — Тебе, хмуроволк, ничего от меня не укрыть. — Как ты меня назвал?! — Не кипятись, — Стайлз рассмеялся. Хотелось долго так тут с ним болтать, бесить его, смешить, но время утекало сквозь пальцы. — Я пришел предупредить. И ты меня выслушаешь, иначе я всем расскажу, что ночью ты воешь на луну. — Мы не воем на… Стайлз щелкнул пальцами, Дерек послушно замолчал. Он быстро стал шелковым, но все еще не унимался. Пытался казаться выше, чем есть. Скрестив руки на груди, Хейл ему кивнул, мол «говори, пока я такой важный слушаю». — Короче, спустя годы ты встретишь женщину… девушку. Блондинку, красивую, с фамилией Арджент. Так вот – не ведись на нее. — Когда это я велся на девчонок? — фыркнул Дерек. — Да послушай ты. Она обманет тебя и причинит вред твоей семье. На этом моменте Дерек заметно вздрогнул. — Не слушай её, не доверяй ей. А лучше – вообще с ней не пересекайся. — Почему? Что она сделает? — Ничего хорошего. Неожиданно горло сперло. Стайлз почувствовал, что время тянет его обратно. Конечно, оно ведь не оставит его просто так в таком далеком прошлом. — Просто…, — Стайлз попытался не выдать своего недомогания. — Избегай её, понял? И… будь осторожен. — Почему я должен верить малолетке? Эй, ты куда?! Стайлз поспешно поднял велосипед и сел на него. Дерек резко схватил сидение, но Стайлз начал быстро крутить педали и вырвался из его хватки. — Эй, подожди! — позвал Дерек, находящийся в замешательстве и собиравшийся побежать за ним. Стайлз притормозил на секунду. — Как тебя зовут?! Ох. Стайлз улыбнулся и вновь вернулся к педалям. — Стой! Руки тем временем задрожали, за спиной набирал скорость Дерек. Но когда он уже его настиг, то мог найти только велосипед, колесами кверху.

* * *

Резкое головокружение и тошнота. Стайлз схватился руками за дверцу шкафчика, его почти вырвало на форму для лакросса. Он вернулся. Он ринулся к зеркалу в душевой и увидел себя, уже взрослого. Значит, все… получилось? Надо найти Дерека. Мысль забилась в голове, как мотылек в банке. — Стайлз, долго ты там еще? — в раздевалку зашел Скотт. Друг его зевал, но выглядел довольным, ему явно не терпелось что-то рассказать. Он выглядел иначе. Волосы чуть длинней, мускулы заметно меньше… Если все получилось, значит ли это, что не один Дерек изменился? Если Дерек его слушал – его семья жива. Он жив. Но это так же ведет за собой то, что Скотт не стал оборотнем. — Смотришь на меня, как на призрака, — Скотт хлопнул его по плечу, и они вышли в коридор. Школьная суета. Стайлз уже и позабыл, каково это. Вокруг столько людей, все болтают и куда-то спешат. Скотт резко увел его в сторону, где потише. — У меня для тебя сюрприз, — сказал он, уже не скрывая свою явную радость. — Какой? — забегал глазами Стайлз. — Эллисон, — зашептал Скотт, широко улыбаясь. — Она согласилась пойти со мной на свидание. — Ух ты, э-э-э. — Мне кажется, ты был прав. Я действительно ей нравлюсь! Скотт – не оборотень. Следовательно – сразу завоевать внимание Эллисон он не смог. Но все равно втрескался в нее по уши. И, как видимо, это взаимно. — Черт, она идет! Они оглянулись. Мимо проходила Эллисон, держа книжки в руках и неловко поглядывая на Скотта. Тот глупо улыбнулся и помахал ей. С Эллисон шла Лидия. — О, привет! — поздоровался Стайлз, не сдержавшись. Девушки замерли, Скотт испуганно на него посмотрел. Лидия презрительно фыркнула и увела Эллисон под руку. — Ты только что сказал «привет» Лидии Мартин?! — Скотт явно был в шоке. — Это плохо? — Это круто! Может, у тебя тоже есть шанс… Прекрасно. Но Стайлза не шибко это волновало. Поспешно попрощавшись со Скоттом, он пошел на выход из школы. Друг в спину кричал, что еще два урока математики впереди, но Стайлз не слушал. То, что он сделал, перевернуло всю привычную жизнь. Но дело стоит свеч, если Дерек жив. Найдя свой джип на парковке, Стайлз запрыгнул в него, завел и поехал в сторону леса. Руки снова дрожали. Если Дерек жив, то в этом мире.… В этом мире, который Стайлз не разрушил, он не знает его. Они не знакомы. Они чужие. Дерек может жить, только если Стайлза не было в его жизни. В ином случае смерть склоняется к нему, как маятник. Стайлз уже забыл о том, что боролся за их совместное счастье. Теперь он старается только ради Дерека. Ради его счастья. Ведь он его заслужил. Паркуясь на обочине, Стайлз побежал по лесу, пробегая мимо того самого озера. Для него это было всего несколько минут назад, а для Дерека пролетело столько лет. И лишь бы не увидеть один пепел на месте его дома… Тяжело дыша, Стайлз все же добрался. Счастливо выдохнув, он тихо засмеялся. Дом Хейлов был цел. И казалось, стал еще больше! Снова звучали чьи-то голоса, внутри кипела жизнь. Стайлза будто бы поглотила лихорадка. В этот раз все прошло как надо. Неужели… Он лишь хотел увидеть его. Стоило сделать шаг вперед, как дверь скрипнула и резко открылась. — Ты кто такой? — вышла Кора, держа в руках тарелку со стейком. Стейки. — Иди в дом, есть надо за столом, — послышался знакомый голос, и Стайлз застыл в ожидании. — Зануда, — но Кора все же ушла. На крыльцо вышел Дерек, держа на руках ребенка, так похожего на него. Дерек выглядел по-домашнему, ухожен и красив. Ребенок хмуро смотрел на Стайлза, отчего тот нервно рассмеялся. — Так кто ты? — спросил Дерек. — Заблудился? — Нет, нет…, — отмахнулся Стайлз. — Просто ошибся… — Что там такое? Из дома следом вышла незнакомая девушка. С родинкой под глазом, миловидная, в розовом халате. Пейдж. Она встала рядом с Дереком, с любопытством смотря на Стайлза. — Привет, — улыбнулась она. — Если потерялся, то у нас есть телефон. Хейлы не такие страшные, как говорят. Она с любовью посмотрела на Дерека, а он на нее, после чего они кротко поцеловались. — Да, я знаю, — Стайлза бросало то в жар, то в холод. — Я же сказал, что ошибся… Все в порядке. Дерек жив. Все в порядке. Я… — Спасибо, — кивнул им Стайлз, слабо и грустно улыбнувшись. Пейдж попрощалась с ним и взяла ребенка на руки, что неожиданно начал плакать. — Берегите себя, а я пойду… Стайлз развернулся, не в силах больше смотреть, но Дерек еще не закончил разговор. — Я где-то видел тебя, разве нет? — спросил он. Зубы Стайлза заскрипели, он собирался прикусить язык до крови. — Нет,… я впервые вас вижу. — Ладно. Наверное, я обознался. Дерек не уходил с крыльца, а Стайлз не двигался с места. Он должен сказать что-то еще. Дерек чувствовал это вместе с ним. — Как тебя зовут? — спросил он, желая нарушить странную тишину. — Не важно. У вас очень красивая жена... берегите её. Дерек неуверенно улыбнулся ему. — И все же, я тебя знаю, — сказал он, усмехаясь. — Ну, может где-нибудь в другой жизни. На этом Стайлз ушел, не дав Дереку нормально попрощаться. Он шел вглубь леса, сам не зная куда, и с каждым шагом набирал скорость. Дерек жив, и он счастлив. Он окружен теми, кто любит его. И он любит их. Стайлз ни за что не испортит его жизнь снова. Ветер шумел в ушах, он споткнулся о корягу и пролетел пол опушки, едва не врезавшись в дерево. Прижав колени к груди, Стайлз улыбался, сдерживая слезы. Он забудет про свою силу. Забудет про оборотней. Забудет про Дерека. Рядом раздался треск поломанных веток. — О, чувак! — к нему подошел Скотт, бросая свой велосипед рядом. — Я еле нашел тебя! Зачем ты в лес сиганул? Чувак…? Стайлз утер слезы. — Ты в порядке? — встревожился Скотт. — Вставай, может, еще успеем на математику. Он протянул ему руку. — Я в порядке, — ответил Стайлз и принял её, дав себя поднять. Ведь он, наконец-то, сделал все правильно. Так ведь?

КОНЕЦ