Пси-Эффект

- Вот клянусь духами, я никогда не думал, что скажу это, но… Генерал Септимус Орака покосился вправо, где стояли два других командующих флотами: матриарх Яндиа отвечала за Объединённый Флот азари, адмирал Кироса командовал Первым Саларианским. Они тоже вытянулись по стойке смирно, идеально держа равнение перед лицом Совета и предоставив турианскому коллеге первому докладывать за всех. Напротив ожидали продолжения его рапорта три представителя главных рас Совета Цитадели: Тевос, Спаратус и Соулон. Орака поморщился, но только про себя. Он и впрямь не ожидал, что подобный день когда-нибудь наступит. На мгновение даже пожалел, что не ушел в отставку раньше. Он считался одним из самых опытных командиров Иерархии – вот уже тридцать лет он вёл практически непрекращающуюся войну против различных полевых командиров кроганов на границе Траверса. Как бы сильно кроганы ни ненавидели пыжаков, но порой они сами сильно напоминали этих мелких тварей: размажешь одного, а тут откуда-то уже вылезает следующий. Уже десятки лет Иерархия пыталась обезопасить и начать реформировать этот регион, и десятки лет в этой трясине вновь и вновь гибли хорошие солдаты, а цель оставалась всё так же далека. Кроганы и прочие проклятые всеми духами повстанцы отчётливо понимали, что им никогда не прогнать Иерархию с тех территорий – и от расположенных там богатых залежей нулевого элемента – но это их словно и не заботило, им хватало и самой возможности раз за разом убивать турианцев. Как же сильно это выматывало. Септимус так устал и физически, и душевно, что уже начал ждать своей отставки с искренним нетерпением, ведь в этот момент он сможет, наконец, покинуть разрываемый войной регион, повесив все дела там на кого-нибудь другого. Так было раньше, а потом внезапно объявились люди. Вдруг оказалось, что Иерархия больше не может позволить себе такой роскоши, как отпускать заслуженных генералов с большим опытом реальных боёв в почётную отставку слишком рано, тихо наслаждаться дома книгами на пенсии и писать мемуары. А ведь Ша’ира всегда ему говорила: зачем-то он этой галактике ещё понадобится, и на покой пока рановато. И хоть она и часто повторяла это, но никогда не видела и уточняла, зачем именно он этой самой галактике будет нужен. Но похоже, что их галактика – сука ещё та. Эти люди, именно они стали… причиной, по которой он сейчас находился здесь, причем сразу в нескольких смыслах. - …советники, - наконец, закончил он свою мысль, - в космосе мы им не противники. - В прошедшем сражении или в принципе? – уточнил Спаратус, барабаня когтями по столу. – Само собой, нам уже известно, что на учениях вам их победить не удалось, так что… - «Не противники» - это означает нам их в принципе не победить… по крайней мере, с имеющимися силами и возможностями, - уточнил Септимус, тихо зашипев. - Да. Да, я думал, что человеческая кухня невероятна, однако и технологии их так же весьма впечатляют, - заметил Соулон, сложив руки на своём внушительном животе. Казалось, что его совершенно не беспокоит то, чем закончились совместные учения войск Системной Конфедерации и объединённого флота Цитадели. – Откровенно говоря, вы все справились лучше, чем я ожидал… особенно вы, Кироса. Ваше применение фрегатов ДРЛО, по сути, принесло нам хоть какие-то победы во всей учебной военной кампании. Это было элегантно исполнено. - Благодарю, советник, - ответил саларианский адмирал, не шелохнувшись, его идеальная уставная стойка не выдавала совершенно никакой реакции на похвалу начальства. Многие считали, что Ребал Кироса является лучшим флотоводцем, который есть у Саларианского Союза. К тому же, как и Соулон, саларианцем он был весьма нетипичным внешне – ростом на ладонь выше среднего для их расы и с тренированным телом мастера смешанных единоборств. Септимус слышал, что Кироса среди своих подчиненных пропагандирует здоровый образ жизни и необходимость поддерживать себя в наилучшей физической форме, ведь закаленное тело это путь к закаленному разуму. И если большая часть саларианцев с точки зрения иных рас выглядят мягкими, этот напоминал скорее дубленую кожу. - Хотела бы я сказать то же самое и в адрес сил Республики… - произнесла Тевос, причем её тон даже не был обвинительным, а наоборот, весьма спокойным. Двумя пальцами одной руки она массировала висок, а вторую руку положила на грудь – выглядела азари куда более раздраженной, чем это можно предположить по голосу. Септимус предположил, возможно, перед началом совещания она успела как следует наорать на кого-то и выпустить пар? - Я принимаю на себя всю ответственность за это поражение, советница, - отрывисто ответила Яндиа, она заранее знала, что разноса и наказания не избежать. Септимус искренне ей сочувствовал по этому поводу. - Со всем уважением хочу заметить, советница, что люди выбрали своей главной целью именно азари, - произнес турианец, приходя на помощь матриарху. В конце концов, он ведь тоже всё произошедшее видел лично. – Они заранее знали, кто из матриархов командует каким отрядом. Они уже знали основные слабые места азарийского флота в целом. Мы все оказались отданы на растерзание их псионикам, но никому не досталось от них так сильно, как азари. По моему мнению, в подобной ситуации командование азарийского флота и капитаны отдельных кораблей до конца исполнили свой долг, справившись с задачами весьма достойно. Насколько это вообще позволяла ситуация и до такой степени неравные для нас условия, к которым никто оказался не готов. Тевос опустила глаза, турианец мог представить, как про себя она явно хмуро пробормотала «значит, так вы это теперь называете?», однако вслух пока ничего не сказала. - Если бы тот ретранслятор вёл в Туманность Вдовы, то сейчас, пока мы тут разговариваем, Цитадель уже находилась бы в осаде, - наконец, ответила она. - Советница, - Спаратус обернулся к ней. – Со всем к вам уважением, наши солдаты и так сделали всё от них зависевшее. И теперь уже от нас зависит, сможем ли мы им обеспечить куда более совершенные средства ведения войны и новые доктрины их применения. Давайте лучше сосредоточимся на том, какие уроки мы извлекли из произошедшего, как они помогут нам в следующий раз, и оставим взаимные обвинения. - Согласен с этим, - миролюбиво улыбаясь, отозвался Соулон бодрым тоном. – Пускай всё это представление и поставило нас в слегка неловкое положение, но в плане новых сведений это просто жила нулевого элемента. За последние несколько дней мы узнали больше, чем за многие годы учений наших флотов по отдельности. Теперь нам больше известно о людях, да, но и о нас самих – тоже. Откровенно говоря, я думаю, что нам надо было проводить подобные учения каждые циклов десять последние несколько веков. Можно сказать, это ещё один случай того, как наша удовлетворённость имеющимся положением вещей сыграла с нами злую шутку. Я бы сказал, самое странное – что люди вообще согласились участвовать в совместных с нами учениях. Септимус не мог не согласиться с этими словами. Все и так знали, что люди будут заведомо иметь преимущество в разведданных о прочих флотах, как и в военных технологиях в целом. Благодарить за это стоит так называемых «эфириалов», или как ещё некоторые называют их – «старейшин». Многие расы на месте людей в подобной ситуации приложили бы все силы, чтобы сохранить все свои возможности в тайне, либо назначить свою цену за их раскрытие. Какой людям прок от прошедших учений Септимус вообще слабо представлял. Они явно не задавались целью демонстративно унизить или припугнуть Цитадель, поскольку сами настаивали на том, что проводить маневры необходимо в дальних и закрытых от чужих глаз системах. Публика в пространстве Цитадели получит свою, правильно отредактированную версию событий. Ведь паника никому совершенно не нужна. Начальство будет искренне паниковать за них, благо поводов более чем достаточно. - В данном случае Спаратус прав. Давайте сосредоточимся на том, что нам теперь нужно изменить и улучшить на будущее, - продолжил Соулон, а затем вновь передал слово военным: - Генерал Орака… прошу вас, докладывайте дальше. - Я бы хотел начать с первых дней учений, если возможно, - произнёс Септимус. Одновременно появилась изменяющаяся карта, демонстрирующая ход Первой Кампании за Туманность Пилос, в качестве фона и просто для наглядности доклада. В первой половине учений все четыре флота действовали независимо. Каждый из них вначале расположился в своей системе туманности. Так турианцы держали Захерин, саларианцы – Крисерой, азари достался Сатент, а люди базировались в системе Дирада. Дальше последовала череда мелких стычек и разведывательных вылазок за информацией о флотах противника, начать атаку ни одна сторона не решалась, ведь это поставило бы «свою» систему в уязвимое положение. Кроме того, люди оказались верны своему слову и за пределы Дирады не выходили. Саларианцы тоже оказались предсказуемы, они все силы направили на разведку и прощупывание системы людей, как все и ожидали. А кроме того они даже толком и не пытались скрыть эти свои усилия, правда давшие почти нулевой результат. Не стоит удивляться, что подобная зацикленность на одной задаче сделала их очевидной мишенью для азари и турианцев. И представители Палавена успели первыми, разумеется, предварительно оставив достаточно сил для защиты системы Захерин. К несчастью для них, именно этого саларианцы с самого начала и ожидали, демонстративно подставившись со своей бурной деятельностью против людей, на которую не могли не среагировать остальные. Вот только в турианском флоте поняли уже слишком поздно, что они сами и являлись приоритетной целью. Похоже, саларианцы не только предполагали, но уже успели надежно удостовериться, что люди и впрямь не собираются покидать систему Дирада, а потому можно перенаправить усилия флота и организовать ловушку для остальных, в которую турианцы и попались. Саларианцы были настолько предусмотрительны, что часть своих сил заранее расположили в межзвёздном пространстве за пределами системы Кисерой, отправляя фальшивые сигналы и всячески демонстрируя всем остальным, как усердно они раз за разом пытаются проникнуть в пределы Дирады. Эта спешка стоила турианцам немалой крови, вплоть до того, что из боя им пришлось отступать. К счастью, имея двигатели на эффекте массы в принципе выйти из битвы кораблям не так уж и сложно. Нужно всего лишь перейти на сверхсветовую скорость по безопасному направлению, выждать на дистанции, рассчитывая, что если преследовать и будут, то неизбежный для сверхсвета разброс и погрешности увеличат расстояние до противника ещё больше, а затем можно прыгнуть к своей базе, чтобы в безопасности собрать и перегруппировать флот. Можно называть это принципиальным стратегическим преимуществом эффекта массы – в распоряжении имеются двигатели, разгоняющие корабль быстрее любого известного вида оружия. Конечно, была у этой особенности космических сражений и обратная сторона – даже при такой подвижности флота остаются «стационарные» объекты, которые необходимо контролировать и защищать: планеты, орбитальные станции, поселения на поверхности различных небесных тел и так далее. Турианский флот действовал по уставу, организованно отступив, затем рассыпавшись, чтобы стряхнув преследование, а после попытавшись собраться и перегруппироваться снова. Совершенно стандартная процедура отхода. Однако саларианцы просто не стали гоняться за каждым отдельным кораблём. Проигнорировав отступающего противника, они просто сразу прыгнули на Захерин, к турианской базе. Турианы здесь занимали оборону у всеми забытой кишащей ворка планеты Намакли (по сценарию учений это была турианская колония) и возле добывающих станций в кольцах газового гиганта Ротеск. Именно через эти станции проходила большая часть грузов турианского флота в данных учениях. Саларианцы ударили именно туда превосходящими силами, снесли всё, до чего смогли дотянуться, пользуясь тем, что пусть и боеспособному, но рассеявшемуся турианскому флоту требовалось время, чтобы собраться вновь. Сделав своё дело, саларианцы ушли из системы, не вступая во второй бой против их флотилии. С этого момента турианцы стали, что называется, слабым звеном. И когда саларианцы отступили на Крисерой, совершенно естественно, что доделать за них работу явились азари. Септимус не мог винить их за это, он и сам поступил бы точно так же. Он атаковал бы саларианцев быстро и мощно, не давая им перевести дыхание, пополнить боезапас и залатать пробоины. А теперь, почти лишившись снабжения и, по условиям учений, не имея возможности получить подкрепления извне, турианцам оставалось разве что держаться и тянуть время. Более того, именно так записано в уставе, а потому они заняли оборону и стали ждать. Азари, вероятно, предполагали, что они смогут быстро нанести частью флота добивающий сокрушительный удар турианцам, а затем, не сбавляя хода, сразу прыгнуть к саларианцам, атаковав их с двух сторон. Может быть, даже связать их силы одной флотилией и уничтожить беззащитные тылы – другой. Вместо этого азари влетели буквально «в пасть» занявшего глухую оборону Седьмого Флота. Корабли Септимус тогда расставлял лично, заботясь в первую очередь о минимизации своих потерь, даже если победа в учениях в целом теперь и выглядела почти недостижимой. Повторив удачный ход саларианцев, перед этим он приказал имитировать сигналы и радиообмен так, чтобы казалось, будто базы снабжения, склады антиматерии и транспортная инфраструктура вокруг Ротеска всё ещё функционирует как положено. И ожидаемо, что азари прыгнули, нацелившись именно туда, намереваясь захватить или уничтожить все эти ценные объекты противника. К чести азари стоит признать, что они не только вышли из прыжка в систему Захерин единой армадой, но ещё и двигались с неожиданного направления. В этом целиком была заслуга матриарха Яндии, которая умело управлялась с силами флота, заставив корабли сделать несколько прыжков, не теряя строй, чтобы в итоге войти в систему под удачным углом. В результате этого маневра, при появлении газовый гигант оказался между их флотом и линкорами Септимуса. Но к несчастью для азари, операция планировалась по ложным данным, а потому вместо того, чтобы сразу атаковать планету Намакли, азари бросили большую часть сил на уже разрушенные базы вокруг Ротеска. Последовавшее за этим хаотичное сражение двух флотов сейчас развернулась на карте перед адмиралами и советниками. Большая часть кораблей Объединённого Флота азари и Седьмого Турианского сблизились у Ротеска, тем временем у Намакли шли стычки между рейдовыми группами и десантными партиями. Там в основном сосредоточились наёмные силы азари, которым было поручено связать боем турианский контингент и начать наземную операцию, пока сестры на крейсерах и линкорах сражаются с основным их флотом. Пускай снаряды и были виртуальными, но в остальном это сражение стало, наверное, крупнейшим со времён Кроганских Восстаний. Обе стороны действовали согласно традиционной флотской доктрине: линкоры работают с дальней дистанции, нанося основной урон и по возможности пытаясь усложнить противнику отступление, крейсера занимают фланги для обороны и предотвращения окружения, пока стаи фрегатов пытаются прорваться через заслон вражеских крейсеров и подобраться на дистанцию поражения с линкорами, маневрируя, чтобы не попасть под их главные калибры. В противостоянии линкоров, которое нередко и определяет исход боя, у судов азари был выигрыш по количеству стволов (четыре главных орудия на линкор вместо двух турианских), более тяжелая броня и удачная форма корпуса, вдобавок ко всему ещё и более совершенные щиты. Можно сказать, что их корабли великолепно выглядели «на бумаге», если бы кто-то ещё пользовался ею при проектировании. Однако хотя в общем форма корпуса у линкоров азари достаточно схожа, каждый из них имел уникальные «художественные» вариации и дополнения. Линкоры азари не строились по единому проекту. Общим у них являлось лишь главное орудие – созданная еще в разгар Рахнийских Войн знаменитая пушка «20-720». Она разгоняла болванку весом в двадцать килограмм через кольцевой ускоритель общей протяженностью в семьсот двадцать метров, а в случае подобных систем длина ствола прямо влияет на скорость полёта снаряда. За счёт всех вольностей и отсутствия единых правил при конструировании каждого корабля, линкоры азари являлись многоцелевыми, в отличие от турианских или саларианских, и могли использовать разнообразные нестандартные боеприпасы, как это делают крейсера. К сожалению, на этом сходство между кораблями заканчивалось. По сути, каждый их линкор требовал собственной линии снабжения и отдельных складов под запасные части и боеприпасы, и это не говоря про то, что каждый из них имел различные тактико-технические характеристики. Иными словами, любой из их кораблей был прекрасен сам по себе, но они совершенно не предназначались для работы в строю с другими линкорами. Каждый из них задумывался как флагман собственного флота. Для сравнения, главное орудие турианских линкоров называлось соответственно «18-760», каждый корабль нёс две такие пушки, расположенные в корпусе одна над другой. Хотя данное орудие отнюдь не обладало самым крупным калибром (эта честь принадлежит до абсурдного громадной пушке кроганов «68-680»), точность его не имела равных среди иных рас Цитадели. Если прибавить к этому традиционно более продвинутые системы наведения и управления огнём на турианских кораблях и тот факт, что конструкция орудия была доведена до совершенства, в итоге «18-760» превосходила пушки «20-720» по всем возможным параметрам, включая скорострельность. Конечно, каждый линкор нёс лишь два ствола, в отличие от четырёх у азари. Однако по флотской доктрине турианцев линкоры изначально строились сугубо для борьбы против вражеских судов и артиллерийских дуэлей в космосе. Потому все их системы были заточены под одну задачу – точно посылать в цель как можно больше снарядов за единицу времени. Ко всему этому турианские боеприпасы так же являлись лучшими из имеющихся, композитные металлокерамические болванки их орудий обладали превосходными параметрами по кучности и поражающей силе, оставаясь эффективными даже на наполненном космическими обломками поле боя. И как будто этого недостаточно, турианские линкоры изначально создавались для работы в группе или как минимум в паре с такими же линкорами. Проще говоря, корабли азари были лучше на уровне общей конструкции, но турианцы обладали более совершенными орудиями и преимуществом в стратегии применения флота. А ещё они очень хорошо умели пользоваться своим вооружением. Как только началась артиллерийская дуэль, турианские линкоры включили двигатели на реверс, продолжая стрелять, даже пятясь назад и вынуждая азари начать преследование. Данный маневр дал преимущество лишь на короткий срок, но этого времени хватило, чтобы вывести из строя «Проявление мастерства», лишив азари одного из линкоров ещё до начала основной мясорубки. Уже несколько минут спустя пространство между двумя флотами начало наполняться ложными целями для перехвата вражеских снарядов и огнём ПКО, пытающимся сбить болванки с траектории. В случае если битва затянется, может дойти дело и до попыток вывести вражеские орудия из строя путём уничтожения снарядов на выходе из ствола, чтобы повредить обломками хрупкие магнитные катушки ускорителя массы. Азари сохраняли инициативу, перестрелка между флотами продолжалась. Когда точный огонь турианских орудий начал наносить урон их линкорам, фрегаты азари стали действовать ещё агрессивнее, пытаясь прорваться через ровные ряды занявших оборону крейсеров. Со стороны это могло напоминать два висящих в пространстве тора из сцепившихся в ближнем бою малых судов по краям, пока находящиеся в почти пустом центре линкоры продолжают обмениваться снарядами. Глядя на карту, Септимус вновь вспомнил, как же это безумие выглядело изнутри, когда он находился в бою на борту «Неукротимого». Как бы сильно он не мечтал об отставке, турианец не мог отрицать перед духами, что оказаться в почти настоящем сражении двух больших флотов было невероятно захватывающе. Об этом мечтали и одновременно боялись все генералы, ведь до дуэлей линкоров доходит лишь в случае войн галактического масштаба. Даже за всё время гражданской войны у батарианцев битва линкоров случилась всего один раз, и то лишь между батарианскими кораблями с эскортом. А в этом учебном бою с одной стороны присутствовали целых три тяжелых азарийских линкора класса «Спокойствие» плюс легкий линкор класса «Регалия» (пусть по документам он и числился перестроенной яхтой), и это против двух турианских линкоров класса «Страж» и двух класса «Храбрый». Стоя на мостике «Неукротимого» в скафандре на случай разгерметизации, Септимус испытывал упоение битвой, которое, должно быть, ощущали его предки, глядя в стволы кроганских орудий, делая всё, чтобы их огромные линкоры никогда не добрались до Палавена. Прикладывая все усилия чтобы победить в том бою, он чувствовал искреннюю гордость, видя, что вся команда работает как единый отлаженный механизм, а многочисленные тренировки и вбитые за годы навыки оказались сильнее растерянности и паники. Их флоты бились у огромного шара Ротеска, пока, в конце концов, азари не побежали. Когда флагман «Отражение звёзд» с матриархом Яндией на борту оказался сбит, половина оставшихся матриархов скомандовали немедленное отступление, пока вторая половина пыталась сплотить ряды и продолжить бой. Их фрегатам даже удалось пробиться через крейсерский заслон и нанести определённый урон. А второй флот сумел успешно высадить десант на орбитальный командный пост и базы на поверхности Намакли. И то, и другое можно считать настоящими подвигами, пускай они уже ничего и не меняли. Ордер азари развалился, один за другим их корабли исчезали в ярких вспышках, уходя из системы на сверхсветовой скорости. Однако оставшиеся ещё два дня продолжали биться против несломленных и отказавшихся сдаться остатков Седьмого Турианского. Даже оставшись без кораблей, коммандос азари всё ещё удерживали базы на Намакли (как сказано ранее, по легенде учений это была турианская колония), которые флот должен был защищать. И попытки выбить их ожидаемо обернулись бойней. Самой большой проблемой оказались силы Затмения, занявшие орбитальный командный пост. Они отбивали один штурм за другим, неизбежно нанося тяжелые потери, и после каждого раза Илена Таноптис выкладывала в общую сеть учений неудобные изображения с пленными и «погибшими». На второй день снимки с захваченными и «убитыми» офицерами стали совсем уж провокационными, включая поцелуи на камеру и не слишком пристойные позы. Разумеется, стратегически у обороняющейся стороны всегда есть преимущество, но обычно не до такой же степени. По итоговому подсчёту количество космопехотинцев, потерянных в ходе возвращения орбитальной станции составило совершенно неприемлемую цифру – шестьсот восемьдесят один попавший в плен или «убитый» турианец. В том числе единственное в седьмом флоте подразделение спецназа «Чёрной стражи». Вдобавок к этому в руки Затмения попали два полковых знамени турианцев, но к счастью Таноптис не успела сделать с ними ничего неприличного или позорящего. К тому моменту, как она всё-таки оказалась в турианском плену, из системы Сатент начали приходить новости, что кто-то регулярно и успешно охотится на азарийские корабли у газового гиганта Натайса и колониального мира волусов Боро. В общем-то, кто тут виноват можно было догадаться и с одной попытки: работа саларианцев, больше некому. И помешать им Септимусу было нечем, даже если бы он и захотел. Когда они разобрались с азари в системе Сатент, перегруппировались и пришли за турианцами, Орака был уже к этому готов. Все четыре линкора Первого Саларианского Флота являлись доработанными судами класса «Манновай», новейшими линкорами Союза, поднявшимися с верфей меньше десяти циклов назад, к тому же недавно прошедшими усовершенствование электроники, добавившее к системам коллективного управления огнём и уже самым совершенным комплексам ПОИСК ещё и возможности по ведению радиоэлектронной борьбы. Отказавшись от стандартных флотских доктрин Цитадели, саларианцы сделали ставку на высокую плотность стрельбы, потому их линкоры сосредотачивали огонь на одном вражеском корабле за раз, а не выбирали себе цели по отдельности. Противопоставить их синхронизированным СУО турианцам было нечего, и заглушить связь между саларианскими кораблями они тоже не могли. Оставалось лишь отчаянно маневрировать под огнём, но, к сожалению, саларианские суда оказались ещё и быстрее. Даже хотя оба флота активно двигались и применяли все возможные контрмеры, множество снарядов с нескольких кораблей одновременно всё равно раз за разом находили очередную цель в рядах турианцев. Первыми погибли линкоры… «Бдительный», «Смелый», «Неукротимый» и потом «Храбрый», головной корабль проекта. После этого саларианцы добили крейсера и всё, что ещё осталось от турианского флота. Септимус усмехнулся, вспомнив, как он освободил взятых в плен бойцов Затмения, чтобы вместе отбивать второй штурм того же командного поста теперь уже саларианской космопехотой. Наёмники есть наёмники, они согласились на предложение, и саларианские потери в том бою шли на сотни. Септимусу было довольно занятно наблюдать за этой резнёй уже с противоположной стороны, хотя он сам к тому времени и числился «погибшим в бою», как и вся команда его корабля. - Многие нововведения саларианцев могут быть адаптированы и для нашего флота, - произнёс Септимус, когда три адмирала (точнее, два адмирала и генерал) закончили с описанием общего хода сражения и перешли к выводам. - Флотская система управления огнём использует зашифрованные передачи по лазерному лучу, - без выражения пояснил адмирал Кироса. – Сеть включает в себя все корабли флотилии, потому данные могут передаваться так же между крейсерами и линкорами, как и в обратную сторону. Взломать или заглушить её невозможно, единственный способ – это пытаться использовать множество лазерных лучей. И хотя, в теории, подобное возможно проделать с помощью дронов, но высокая плотность расположения наших лазеров ПОИСК с перекрывающими секторами огня едва ли это позволит. Синхронизированная СУО успешно позволяет вести подавляющий концентрированный огонь по наиболее приоритетным целям на поле боя. - Это преимущество так же имело немаловажное значение в следующем сражении, где мы противостояли людям, - добавил Септимус. – Я искренне рекомендую заняться разработкой подобных систем для нашего флота, советник. - Хм-м, - протянул Спаратус неопределённо, однако «нет» он не сказал. - А я бы не отказалась от тех дезинтегрирующих торпед, которые вы использовали против нашего флота, - произнесла адмирал Яндиа, сложив руки на груди и обратившись к Киросе. – Я не знала, что подобную торпеду вообще можно замаскировать. - Обычно дезинтегрирующие торпеды активируются сразу же после запуска, пока движутся к цели. Наши, которые мы называем «Громовыми ящерицами», имеют встроенные устройства, уменьшающие массу, плюс средства маскировки… после выстрела такие торпеды работают практически как неуправляемые снаряды, даже не маневрируют в полёте. Их не запускают по одиночным целям, только по групповым. Они пассивно отслеживают картину на поле боя, кроме того, обычно их запускают одновременно с торпедами других типов, а активируются они только в непосредственной близости от цели, быстро набирая скорость и увеличивая свою массу. То есть, настоящей дезинтегрирующей торпедой «ящерица» становится только в последние две секунды своего существования. А большая часть систем ПОИСК может сбить не больше одной торпеды в секунду на полусферу. Кироса потянулся и медленно почесал свой рог, казалось мысли о том, что он сейчас раскрывает представителям других рас принципы работы секретного саларианского оружия, его ничуть не смущают. Он добавил: - Разумеется, такие торпеды ещё и стоят во много раз дороже обычных. - Вы даже смогли уничтожить один из человеческих кораблей с их помощью, - заметила Яндиа, это явно произвело на неё впечатление. – Обладай все наши флоты таким оружием… - И это подводит нас к главной теме, - прервал Соулон и вызвал голограмму с теперь уже знакомой им схемой человеческого звездолёта. Корабль приблизительно цилиндрической формы медленно вращался, теперь расы Цитадели получили куда больше сведений об устройстве подобных судов. У этого НМО даже было имя – «Мауна-Лоа»(1). В длину корабль имел восемьсот пятьдесят метров, то есть на десять метров больше чем у прославившегося во время Первого контакта "Васко да Гама". Как они теперь знали, данный класс кораблей являлся у людей основным, по тоннажу и габаритам он находился где-то между крейсером и линкором Цитадели. Корабль прикрывало поле, уменьшающее заметность и затрудняющее сканирование и точное наведение оружия, даже для специальных кораблей ДРЛО (Дальнего радиолокационного обнаружения), которые привели саларианцы. В последние дни учений, когда люди всё-таки покинули систему Дирада, весь объединённый флот трёх рас полагался именно на саларианские суда ДРЛО для поиска и обнаружения противника. Само собой, что столь важные объекты стали для людей приоритетной целью. Помимо загадочного маскирующего покрова, корабль так же прикрывала и броня. Для создания корпусов космических кораблей люди использовали некий материал, в пространстве Цитадели неизвестный. Некоторые предпочитали просто называть его "сплавом людей". Насколько Септимус слышал, в чём-то он напоминал азарийскую броню Силарис, в том числе для его создания также требуются весьма экзотичные и труднодостижимые условия плавки, в природе не встречающиеся в принципе. Как и Силарис, этот сплав просто до ужаса прочный. Вот только Силарисом бронируют в лучшем случае фрегаты, потому что иначе цена корабля выходит уже совершенно астрономической, а люди корпуса своих крейсеров строят из подобной брони целиком, от носа до кормы. А ещё у этого материала имеются свойства памяти формы и адаптивности, и таким образом странная обшивка этого звездолёта способна течь, изменяя конфигурацию и форму совершенно неестественным образом. А ещё у людей имеются так называемые силовые поля, по данным саларианцев прикрывающие их суда подобно кинетическим барьерам. На малых кораблях эти голубовато светящиеся поля закрывали кажущиеся наиболее тонкими и уязвимыми части корпуса, а вот на больших работали чем-то вроде "технической брони для звездолёта". В начале учений, когда шла калибровка систем, Септимус сам видел, как снаряд линкора попал в один из светящихся шестиугольников этого поля, разумеется, снеся его начисто, но так и не добравшись до брони из "сплава людей" под ним. А пару секунд спустя корабль просто создал новый энергетический шестиугольник на месте уничтоженного. - Хорошая новость в том, что корабли людей в основном несут лишь довольно лёгкие кинетические барьеры… по нашим оценкам, примерно крейсерского уровня, - начал Соулон, тоже желая высказаться об угрозе, которую представляют корабли людей. Известно, что у них с послом Вильямсом весьма дружеские отношения, однако в преданности Соулона Цитадели никто не сомневался. Вслух, во всяком случае. Со смешком саларианец добавил: - Разумеется, эту хорошую новость портят несколько недостатков. Во-первых, мы знаем, что технологически они способны создавать кинетические барьеры уровня линкоров. Некоторые из их судов были защищены ими, в первую очередь – класса "Умбра". Во-вторых, они пользуются этой крайне любопытной "технической бронёй"… разумеется, это иная технология, но сходство очевидно. Кстати, прошу обратить внимание. Саларианский Союз так же проводил исследования данной концепции. Советник-гурман загрузил запись практических испытаний саларианского корабля. Учитывая отсутствие каких-либо букв или хотя бы цифр на корпусе, Септимус предложил, что судно принадлежит к собственному флоту ГОР. Одновременно его наметанный взгляд заметил несколько необычных элементов довольно тонкого вытянутого корабля, в основном отличия имелись в форме корпуса. Он продолжал смотреть, тем временем корабль отошел на нужное расстояние, а после начал светиться оранжевым. Уже через несколько секунд вокруг его корпуса начали формироваться знакомые пластины технической брони - Технология пока ещё сырая, - пожалуй, слишком быстро произнес Соулон, выключая видео до того, как кто-нибудь успел хоть что-то сказать. – Скоро закончим. Приоритетное исследование. Теперь, когда мы видели похожее применение на практике. - Саларианцы... - негромко пробормотала матриарх Яндиа, но микрофон всё-таки уловил и усилил её голос. - Собственные проекты по разработке брони - это вполне нормально, - заметил Спаратус, обводя собравшихся усталым взглядом. – Но мне говорили, что в будущем придётся оптимизировать и наши орудия, верно? - Чрезмерно высокое бронепробитие – известная проблема для кинетических ускорителей, которые ставят на линкоры главным калибром, - ответил Септимус. Он тоже успел ознакомиться с общими выводами экспертов по результатам учений. – Потому наши современные боеприпасы как раз специально приспособлены, чтобы пробиваемость не была чрезмерно высокой. А теперь нам придётся пойти в противоположном направлении, если мы даже в теории собираемся противостоять эфириалам… или людям… хотя бы на равных. Нам нужны бронебойные снаряды, подходящие для всех военных судов от крейсера и выше. Ведь наше преимущество именно в численности кораблей. Мы не можем пренебрегать им. - Также ограниченный успех имело применение "картечных", то есть разделяющихся снарядов против их дронов, - кивнув, добавила Яндиа. – Их кораблям они вреда не причиняют, а вот дроны не настолько живучи и бронированы, чтобы выдерживать попадание поражающих элементов на таких скоростях. К несчастью, у нас этих снарядов было очень мало, нашлись лишь на паре кораблей… всё-таки специализированные боеприпасы… - И нам в любом случае нужно будет больше кораблей, - продолжил свою мысль Септимус, пытаясь вернуть разговор к численному преимуществу. – Сомнительно, что мы сумеем преодолеть технический разрыв, отделяющий нас от людей и эфириалов, в этом поколении. А до тех пор качество придётся компенсировать количеством. Нам нужно больше кораблей, и они должны иметь хотя бы огневую мощь на уровне линкоров, если живучесть линкоров мы им всем обеспечить не сможем. - Это будет очень дорого стоить, причём средств потратить придётся много и сразу, - предупредила Тевос, глядя на "Мауна-Лоа". Словно виной всему было само существование этого корабля. Хотя, в каком-то смысле так оно и обстояло. "Винить нужно "Васко да Гама" и тот Первый контакт. Винить нужно людей, отдавших нам ключ к протеанскому языку и показавших, как же мало мы знали о наших предшественниках," - подумала она. - И это мы ещё до самого вкусного не добрались, - напомнил ей Соулон, громко и добродушно рассмеявшись. – Их лучевое оружие, - он нажал на кнопку, загружая запись, на которой "Мауна-Лоа" стреляет ярким лучом. – Очаровательно! Доведенное до совершенства пучковое оружие, каким, как мы знаем, когда-то обладали протеане! На изображении судно людей выстрелило ещё раз, теперь по астероиду. В замедленном воспроизведении демонстрировалось, как на поверхности в месте попадания бушует настоящий плазменный шторм, а рядом выводились данные сенсоров, фиксирующие мощное излучение, порожденное ударом разогнанных частиц. Окажись там корабль, половину корпуса ему бы разнесло плазмой, а оставшаяся половина была бы залита жестким рентгеновским излучением. На первый взгляд пучок частиц, управляемый магнитными полями, не должен особенно отличаться от того же потока плазмы, применяемого в двигателях Цитадели. Оборудование, необходимое для их фокусирования, практически не отличается. Согласно показаниям сенсоров, "Мауна-Лоа", и корабли того же проекта, имеют четыре небольших сопла, расположенных рядом по дуге, каждое размерами меньше кулака Септимуса, тогда как основной механизм орудия спрятан где-то в корпусе. Можно сказать, что у человеческих кораблей единственный двигатель находится спереди, и при этом ни одного на корме. Тем более что традиционные двигатели им в принципе и не нужны, ведь корабль приводит в движения некая технология антигравитации. Но были и ещё причины, почему расы Цитадели не могли так легко воспользоваться этим оружием сами… Считается, что протеане обладали пучковым оружием, работающим на эффекте массы. Люди, насколько можно судить, применяют другой принцип. Для создания узких пучков разогнанных нейтральных частиц они каким-то образом используют кристаллы так называемого "Элемента 115"(2). - …обладая подобными системами в качестве главного калибра, либо используя в роли корабельных орудий скорострельные плазмомёты, как на других кораблях, люди фактически делают каждый свой "крейсер" равным карманному линкору, - подвёл итоги Соулон, вновь расслабленно откинувшись в кресле и сложив ладони на внушительном животе. – Какой невероятный вызов нам они бросают! Догонять их – вот что будет по-настоящему незабываемо! - Я не понимаю, как вы можете видеть что-то позитивное в происходящем, советник, - проворчала матриарх Яндиа. – Вы ведь слышали, что сказал генерал Орака! Если начнётся война, то наши флоты не смогут противостоять им на равных. А если учесть, что они заблокировали или перенаправили свои ретрансляторы, то мы даже до их родных миров добраться никак не сможем. Даже если наши корабли сравняются с человеческими по защите и вооружению, как нам сражаться с противником, который намного мобильнее нас? При нынешнем положении они нас могут отлавливать в космосе по отдельности! Даже когда мы сражались с рахни и кроганами, наши и их технологии хотя бы имели сходство… а люди это просто беспрецедентная угроза самому существованию Цитадели! - Вы во столько раз старше меня, но всё равно не понимаете… - ответил Соулон, негромко засмеявшись. - Не понимаю чего? – уточнила Яндиа, хмуро глядя на пухлого саларианца. – Сэр, со всем к вам уваже… - Люди не хотят войны, - прервала её Тевос, и Яндиа попыталась возразить уже ей: - Но… - И даже если мы сами объявим им войну, они просто закроют свои ретрансляторы и предпочтут нас игнорировать, - сообщила матриарху советница. – Я уверена, что они ведут свою игру… очень долгую игру… но в их планах я не вижу ни попыток, ни желания развязать войну с нами. Поскольку они имеют совершенно иной способ сверхсветовых перемещений, наши цивилизации словно живут в двух разных мирах. Взаимодействие между ними – возможно, но отнюдь не обязательно. - Всё это посол людей сказал нам прямым текстом, - добавил Спаратус, пожав плечами. – Тем не менее, нам нужно предусмотреть и военный сценарий… хотя бы на всякий случай. - Не стоит забывать, что люди – не единственная раса, обладающая подобными технологиями, - продолжила Тевос, холодно посмотрев на посмевшего прервать её Спаратуса. – Большая часть эфириалов не находятся в союзе с людьми, а мы им в лучшем случае безразличны, – она изменила позу, словно кресло вдруг стало неудобным. – А в худшем… - Никто из присутствующих не считает, что нам нужно просто сдаться, - добавил Соулон серьёзным тоном, пускай и продолжая расслабленно полулежать в своём кресле, на Яндию он смотрел внимательно и оценивающе. – Поскольку вы до сих пор не понимаете, что я имел в виду, то объясню прямо: это серьёзный вызов, матриарх, а мы, как разумные существа, всегда прикладываем все возможные усилия, когда перед нами стоит вызов. Ничто так сильно не омрачает мою старость, как видеть, что Цитадель и наш Союз топчутся на месте, наслаждаются своим величием и просто защищают достигнутое, забыв о развитии и движении вперёд. Вот почему теперь я так рад, матриарх, ведь я ожидаю, что мои соплеменники примут брошенный им вызов и чтобы ответить на него вновь начнут изобретать, делать открытия, создавать нечто новое… даже быстрее, чем после нашего контакта с азари… Я чувствую, что это даст новый стимул нашей расе! Да и не только нашей, - добавил он, указав на матриарха. – Вашей тоже. Всем нам. И в свете этого, как же мне не радоваться? Теперь у нас есть пыжаки, по которым можно пострелять, как говорят кроганы. - Я… я думаю, что теперь поняла вас, - ответила Яндиа, опустив взгляд. – Советник. - Не забывайте, что вы всегда можете просто подождать несколько лет, - добавил Соулон, засмеявшись вновь. – Если мне на замену выберут этого несмышлёного Валерна, вы уже здорового смеха в Совете долго не услышите. - Да у вас ещё много лет впереди, - заверила Тевос, посмотрев на коллегу с искренним беспокойством. – Мимо меня прошло много саларианских советников, так что я знаю, о чём говорю, Соулон, уж поверьте. - Мне довелось застать интересные времена, так что скорая смерть меня уже не так тревожит, как раньше, - ответил упитанный саларианец, хотя на мгновение в его голосе и прозвучала тоска. – Хотя напоследок я бы хотел ещё раз получить возможность убить Окира. Он всегда уходил от меня в последний момент… но может быть, своего самого опасного врага достать всегда труднее всех прочих, да? - Хм-м-м, - протянула Тевос, кажется, соглашаясь с его мыслью. Может быть, она тоже задумалась о некоем враге, которого она так и не смогла уничтожить, как бы ни хотелось. Так или иначе, она быстро вернулась к теме: - В любом случае, если мы хотим хотя бы подготовиться к противостоянию с людьми, то теперь у нас просто куча дел. Уж по крайней мере, на следующих учениях мы должны показать себя лучше, а они ведь уже запланированы. Тем временем на экране появилась карта второй фазы прошедших маневров. В ней все три флота Цитадели заняли оборону в системе Нариф у основного ретранслятора. Задача звучала просто: защищать ретранслятор. К несчастью, раньше подобных операций флоты разных рас совместно не проводили, потому организовать общую командную структуру и систему подчинения им не удалось, и даже если два адмирала и генерал координировали свои действия, но вот сражался каждый флот практически сам по себе. Помимо основного ретранслятора скопления в системе заслуживали внимания только два газовых гиганта, у одного из которых – Джонуса – располагалась инфраструктура обеспечения флотов, которую также требовалось защищать. Азари выделили небольшие силы для её охраны, однако все остальные корабли сосредоточились именно на обороне ретранслятора. Количество собранных здесь сил оказалось почти невероятным. Больше тысячи кораблей из трёх флотов, включая двенадцать линкоров на всех. Даже если считать только линкоры, на защиту этой дыры были брошены силы, сравнимые с третью всего флота Иерархии. Люди появились на другом краю системы, их флотилия вышла из нормального сверхсветового прыжка за счёт эффекта массы. Потому, как и любому иному флоту на их месте, потребовалось время, чтобы вновь выстроиться в боевые порядки. До учений было немало опасений, что неизвестный способ сверхсветового перемещения окажется важным фактором, однако люди не стали прибегать к нему. Вместо этого их флот переместился и начал действовать по тем же правилам, что и все расы Цитадели. Именно в момент выхода из прыжка и до того, как удастся восстановить ордер, корабли считаются уязвимыми, и часто именно тогда начинают атаку, но в этот раз люди появились слишком далеко, чтобы дотянуться до них. Собравшись, они лениво двинулись через систему Нариф, выстроив корабли уже знакомыми квадратами и словно ожидая, посмеет ли флот Цитадели напасть на них первым. Лёгкие корабли заграждения и фрегаты были отправлены вперёд, собрать данные о противнике и по возможности нанести ему урон, но люди снесли их быстро и словно бы даже высокомерно. Стандартный ускоритель массы линкора Цитадели выпускает снаряд на скорости в 1,5% световой – по сравнению с пучками частиц и разогнанными зарядами плазмы, которыми стреляют странные корабли людей, он будет двигаться в космосе, словно в замедленной съёмке. Да и вести бой на максимальной дистанции корабли Цитадели не могли, потому что покров сбивает с толку системы наведения. В результате сотни фрегатов, посланных остановить неспешное продвижение флота Конфедерации, были «сбиты» непривычным слишком быстрым оружием, а их «уничтоженные» корпуса с отключенными системами протянулись в дрейфе полосой через половину звёздной системы. Поскольку люди не привели лёгких судов, сравнимых с фрегатами, и так же не выставляли у своих «малых линкоров» заслоны из крейсеров, считалось, что достаточно крупные стаи малых кораблей Цитадели смогут подобраться ближе и хотя бы собрать ценную разведывательную информацию о противнике. Они это сделали, но ценой пятидесяти тысяч убитых разумных, при этом люди не потеряли ни одного своего линкора. В настоящей войне это назвали бы бойней. В настоящей войне всё это сражение объявили бы концом света, потому что по сравнению с тем, что последовало дальше, вырезанные сотнями фрегаты забылись очень быстро, когда началась массовая паника. Но это произойдёт позже. В конце концов придя к выводу, что они пускают лёгкие силы в расход, ничего не получая взамен, все три командующих скомандовали фрегатам отход к ретранслятору. Один за другим, все три флота выстроились в привычный боевой ордер: линкоры в центре, крейсера защищают фланги. Фрегаты отошли в тыл, дожидаясь начала сражения, где они смогут что-то сделать в хаосе ближнего боя. Но люди нанесли свой удар ещё до того, как заговорили корабельные орудия. Некоторые корабли Цитадели внезапно начали двигаться хаотично, словно в панике ломая строй. Другие открыли огонь своими (виртуальными) снарядами по союзникам. Третьи пошли на «таран» ближайших судов, будто сойдя с ума. И это не считая вспыхнувших среди некоторых команд внезапных бунтов и случаев саботажа. Псионики. Как люди это проделали, никто не знал. В конце концов, корабли Цитадели были заранее оборудованы основными средствами защиты от псионики. Септимусу объясняли принципы их действия, гарантируя, что всё сработает, как надо. Не сработало. Даже в режиме радиомолчания люди каким-то образом смогли пустить в ход контроль разума на подобных расстояниях, действуя прямо со своих кораблей. Им просто не было необходимости двигаться дальше. Их флот остановился и повис в космосе за пределами эффективной дальности главных калибров линкоров, продолжая использовать против них атаки псионикой. Саларианцы смогли засечь излучения незнакомых сигнатур с некоторых из человеческих кораблей, после чего предположили, что именно с них и ведётся нападение. Все они принадлежали к так называемому классу «Умбра», данные о котором были загружены в общую сеть учений до начала манёвров, и похоже, это отнюдь не совпадение. Предположительно, на одном из языков людей это слово означает «Тень преисподней»(3). В начальной фазе, когда шла калибровка и тестирование оружия для определения точных параметров симуляции, люди предупредили, что будут пользоваться в сражении псионикой. Они предложили всем трём флотам внести определенные дополнения к ВИ участвующих кораблей, чтобы избежать повреждения жизненно важных систем и жертв среди экипажа, например, при перегрузке реактора. Кроме того, там же до начала активной фазы они представили некоторые сведения о своём Флагмане «Левиафане», как и было обещано. Основным оружием корабля они считали «синергическую псионику». Если учесть, во сколько раз «Левиафан» больше, чем линкоры класса «Умбра», Септимус мог лишь гадать, какой бы урон тот им нанёс даже без вооружения, пусти они его в бой. Одними ментальными «фокусами». При этом люди сами считали всё имеющееся у них оружие лишь дополнительным относительно псионики. Что звучит откровенно пугающе, если учесть возможности даже этого «вторичного» вооружения. Так или иначе, пси-атаки продолжались, не ослабевая и оставаясь непредсказуемыми. Четкие построения флотов Цитадели начали расползаться под непрекращающимся натиском людей. Никто не хотел идти в атаку на их позиции, особенно теперь, когда ряды начали смешиваться. Однако альтернативой было оставаться на месте под ударами псионики, уничтожающей их корабли изнутри. Азари, которым и так изрядно досталось за время этих учений, не выдержали первыми. Не желая больше сидеть на месте и тратить время на споры друг с другом, матриархи почти единогласно отдали приказ идти в атаку. Когда корабли азари пришли в движение, два других флота последовали за ними, потому что иначе они оставляли беззащитным фланг, который азари было приказано прикрывать. Флоты Цитадели пошли в атаку, отнюдь не стройными рядами и не в идеальном порядке, но они пошли… сотня за сотней. Даже оставшихся судов было более чем достаточно, чтобы сокрушить любого противника в известном космосе. А люди просто начали отступать. Септимус видел в этом иронию – они использовали ту же тактику, что он сам применил против азари, чтобы получить преимущество в дальности орудий. Корабли людей для своих размеров оказались неожиданно быстрыми, и поддерживать тот же ход, что и линкоры Цитадели, им было нетрудно. Тогда уже стало понятно, что орудия крейсеров против людей малоэффективны, если не применять их массово, но какой у них оставался выбор? Вернуться к ретранслятору и повторить всё по кругу? Уйти в соседнюю систему, отдать ретранслятор – защита которого и являлось главной целью этих учений – и затем вновь встретиться с тем же противником, только в другом месте? Потому был отдан приказ послать вперёд крейсера, чтобы связать боем флот людей. Получив команду, крейсера и фрегаты перегруппировались так быстро, как смогли, и затем на полной скорости понеслись вперёд, задержать эти отступающие блюдца и цилиндры, корабли людей. Вот только люди начали отступать быстрее. Тысячи километров между линкорами с оставшимся эскортом и группировкой крейсеров и фрегатов превратились в десятки тысяч… а затем в сотни тысяч. В тот момент стало очевидно, что назад корабли людей движутся так же быстро, как и вперёд, да и вообще в любом ином направлении. Они могли бы развлекаться, гоняя даже крейсера на полной скорости по всей системе, пока не надоест, и так и не сблизившись на дальность стрельбы. Однако иного выбора не было. Потому авангардная группировка Цитадели ушла на сверхсвет, чтобы обойти противника и выйти людям в тыл. Разумеется, в результате они потеряют строй, рассеются в пространстве и станут уязвимы, потому подобный маневр и не пользовался популярностью. Он был близок к самоубийственному. Счет погибших шел на тысячи, когда их расстреливали меньшие «тарелки» Конфедерации, но они смогли навязать людям ближний бой, и дали основной группе крейсеров, наконец, выйти на дистанцию поражения. Таким образом, битва, начавшаяся на самой границе системы, достигла своего пика почти у самой звезды, тусклого красного карлика Нариф, а «сбитые» звездолёты протянулись почти на четыре миллиарда километров. В безумном ближнем бою между четырьмя флотами крейсера и фрегаты Цитадели уступали кораблям людей в вооружении, однако сражались с яростью диких ворка, стаей набрасываясь на отдельные суда Конфедерации и пытаясь выиграть время, необходимое своим линкорам. И как будто происходящее было недостаточно сумасшедшим, в общий хаос почти рукопашного боя между кораблями люди добавили тысячи дронов, внезапно отделившиеся от их линкоров. И это не преувеличение. Похоже, что среди их звездолётов имелись и специально предназначенные для использования дронов, и эти проклятые корабли выплёвывали роботов из своих кажущихся бездонными недр десятками. Те быстро сформировали целые облака, вплотную занявшиеся фрегатами. ЭМИ-снаряды против них оказались бесполезны. Дроны приходилось жечь лазерами ПОИСК, что против такого числа целей было почти бесполезно. Как будто этого мало, у людей тоже имелись похожие системы, только с более мощными лазерами, способными быстро выводить из строя уже фрегаты, правда менее эффективными против истребителей и торпед. На дистанцию поражения сумели добраться только восемь линкоров Цитадели. Они только начали наводить орудия и рассчитывать траектории, когда несколько кораблей Конфедерации сверхсветовым прыжком вышли им в тыл. Да, люди вновь использовали стратегию, виденную совсем недавно… Вот только почти мгновенно к каждому из переместившихся туда кораблей каким-то образом прыгнули ещё по нескольку, причём сохраняя строй. То, что прыжок на сверхсвете с помощью эффекта массы разбрасывает суда в пространстве, значило уже не так и много, если можно мгновенно получить организованное подкрепление. Новым кораблям не пришлось тратить время на маневры. Они просто двинулись вперёд, и линкоры Цитадели оказались в пересекающихся секторах огня. Одновременно ещё несколько кораблей из основной свалки прыгнули, появляясь уже перед линкорами, а не сзади. Это уже был настоящий хаос. Только турианцы действовали, как по уставу, сразу выстраивая свои корабли в защитный круг. Линкоры азари сражались каждый за себя, ведя огонь по тем целям, которые указывала матриарх, что им командует. Саларианцы, ошеломленные подобным развитием событий, предпочли действовать агрессивно, попытавшись пойти на прорыв. Линкоры дрожали от отдачи главных калибров. А их экипажи погибали. Во всём вновь была виновата проклятая псионика. Псионика и тактическое разнообразие, которое давали людям несколько видов сверхсветового и досветового перемещения в пространстве. В этом плане Яндиа была права: отставание в защищенности и вооружении можно как-то компенсировать просто количеством, но если противника нельзя догнать, то все щиты и орудия просто бесполезны. С самого начала люди могли навязывать им сценарий боя – где и когда развернется сражение. До этого просто не имелось прецедентов, случаев, когда в космосе приходится противостоять подобному противнику. Ведь до этого каждая раса использовала для сверхсветового перемещения только эффект массы! И тем не менее, флот Цитадели продолжал сражаться. Даже если всё пространство в системе заполнилось дрейфующими корпусами сбитых звездолётов, а голографическая карта превратилась в сплошное море из красных точек уничтоженных единиц, они продолжали вести бой. Саларианцы пытались использовать свою сеть единого управления огнём, чтобы нанести всем имеющимся в распоряжении оружием столько урона противнику, сколько получится. Азари в отчаянии пошли на абордаж, запустив сотни десантных капсул с коммандос в надежде захватить хотя бы один или два корабля людей, даже понимая, что тысячи десантниц погибнут ещё в космосе, сожженные лазерами ПОИСК. Оставшиеся турианские суда формировали четкие атакующие клинья и треугольники, защитные кольца и сферы, пытаясь рассредоточить вражеский огонь на весь строй и отбиваться в ответ. На настоящей войне это был бы благородный, героический и отчаянный их последний бой. Но эта война реальной не была. Когда был уничтожен последний корабль Цитадели и добит последний линкор, последний крейсер и последний фрегат, перебиты все десантные группы до единой… люди объявили, что учения окончены, а всех участников ждёт поздравительный шоколад. «Мы уничтожили одиннадцать человеческих кораблей и повредили восемьдесят четыре, их малые «тарелки», в основном», - подумал Спаратус, вспоминая, что у него чуть сердце не остановилось, когда он услышал итоговые результаты. «Одиннадцать сбитых и восемьдесят четыре поврежденных… ценой двенадцати линкоров, трёхсот двадцати трёх крейсеров, шестьсот восьмидесяти одного фрегата и жизней 412 982 турианцев, азари и саларианцев, плюс в сумме меньше тысячи ханаров, элкоров, дреллов, волусов и представителей иных рас. Даже несколько кроганов там было». Почти четыреста тринадцать тысяч погибших. Полмиллиона военных… погибших в одном бою и не сумевших даже остановить врага. В тотальной войне наземные войска способны нести подобные потери, но флот и десант просто не могут позволить себе подобного. Цифра потерь в теоретически возможном конфликте до сих пор казалась безумной… ошеломляющей… даже сейчас. Когда их противники по учениям закончили подсчёты, они тоже предоставили свои списки, и Септимус смог узнать количество их потерь – притом, что они считали только людей, не учитывая служебные расы – и цифра не дотянула даже до двух сотен. Предположительно, люди не записывали в «погибшие» даже команды «взорванных» кораблей, пока не уничтожен или безвозвратно потерян мозг. По крайней мере, они хотя бы честно больше тысячи обозначили «ранеными» «Сказать, что разгром был колоссальным, это не сказать ничего», - меланхолично подумал генерал Орака, скорее с грустью, чем со злостью. Он вспомнил слова советника: «Какой невероятный вызов нам они бросают! Догонять их - вот что будет по-настоящему незабываемо!» Он сказал «незабываемо», словно кризис, угрожающий самому существованию Цитадели просто ещё одно изысканное кушанье, поданное ему на блюде. «Мы, как разумные существа, всегда прикладываем все возможные усилия, когда перед нами стоит вызов.… Вот почему теперь я так рад, матриарх, ведь я ожидаю, что мои соплеменники примут брошенный им вызов и чтобы ответить на него вновь начнут изобретать, делать открытия, создавать нечто новое… даже быстрее, чем после нашего контакта с азари… Я чувствую, что это даст новый стимул нашей расе!» Но… может быть… - Мы и впрямь собираемся открыто признать наше поражение, Соулон? – просил Спаратус, когда советники перешли от военных вопросов к политическим, а генералам осталось лишь молча ждать. – Вильямс говорил, что мы можем делать с информацией об итогах всё, что сами посчитаем нужным. С их стороны утечек не будет… и я в это верю. В подобных вопросах он удивительно прямолинеен, и до сих пор у него слова с делом не расходились. Скрыть всё произошедшее будет не так уж и трудно. Все, кому известно об учениях, или военные, или наёмники на контракте… мы можем заставить их дать подписку о неразглашении… - Рассказать всё, как есть, мы, разумеется, не можем, и это даже не обсуждается, - заметила Тевос, жестом призвав двух других советников дать ей договорить. – Мы все это прекрасно понимаем. И хотя я тоже склонна верить Вильямсу в том, что с их стороны утечек не планируется, но очевидно, что среди своих они произошедшее скрывать не собираются… а что известно множеству людей, рано или поздно станет известно и кому-то в пространстве Цитадели. Мы должны всё сделать аккуратно… мы должны подать информацию в правильном ключе, а не пытаться скрыть сам факт поражения, который так или иначе всё равно выйдет на свет. - Да, нам нужно подать всё это в правильном виде, - заметил Соулон, бессмысленно гоняя пальцем курсор по голографическому экрану инструметрона. – Пусть мы проиграли, но сумели дать достойное сражение. Ещё надо будет опубликовать все те снимки и записи, что сделали после учений: представители четырёх рас пожимают друг другу руки, обедают вместе, общаются друг с другом, дарят сувениры, ну и всё такое. - Формально говоря, Системная Конфедерация – наш союзник, - напомнил Спаратус. – Мы, турианцы, так же проиграли саларианцам, но никаких поводов для паники нет. Наши уважаемые союзники всего лишь на практике показали нам новые технологии и тактику. Септимус лишь поморщился про себя, услышав это. Это всё, конечно так, верно… но всё-таки… Иерархия это армия Цитадели. Именно для этого их и приняли в Совет. Но какой смысл сейчас злиться на саларианцев, в текущих-то обстоятельствах? Если они теперь знают, и знают более чем достоверно, что турианцы вовсе не обладают самой сильной армией в космосе. Люди могли бы победить их вместе с войсками остальных рас Цитадели, если бы захотели. Хуже того, эти демонические «эфириалы» тоже, вероятно, могут, а их, в отличие от людей, даже близко нельзя назвать дружелюбными. Даже те немногие из этих созданий, что появились после учений вместе с людьми, прикладывали все усилия, чтобы избегать представителей рас Цитадели. Тогда же произошел и единственный неприятный инцидент за время учений, когда перебравшая азари попыталась познакомиться с одним из пришельцев в мантии поближе… а в результате это существо отправило её в кому одной мыслью, едва не убив на месте.. Люди очень сильно постарались побыстрее замять инцидент, но Септимус находился рядом и даже видел её тело. Этот так называемый «старейшина» превратил её в овощ силой мысли. Интересно, люди накажут это существо? Кто знает… Азари они забрали с собой на лечение… и больше ничего о ней неизвестно. От этого становилось не по себе. Тем не менее, если забыть об этом инциденте, люди сделали всё возможное, чтобы смягчить горечь поражения. Может, им тоже нужна была такая же картинка, как и Совету? Снимки, где люди и представители рас Цитадели сидят рядом и мирно общаются? Септимус уже проглядывал записи, часть из которых собираются отдать репортерам. Тевос, похоже, особенно нравилось то видео, где одна из азари внезапно целует изумленного человека, а стоящие вокруг человеческие женщины и коммандос азари смеются и показывают на них. Соулон был без ума от ролика, где несколько людей, саларианцев и одна кварианка в шлеме (но без герметичного скафандра) стоят перед большим ядром нулевого элемента и обсуждают новую технику. Спаратус пока с выбором не определился, но, похоже, отдавал предпочтение записи, где корабли людей и турианцев движутся в космосе в общем строю. Еще ему нравилась другая, где снайперы людей и турианцев соревнуются друг с другом в меткой стрельбе. «Они смогут подать это в нужном свете… уж как-нибудь. В конце концов, это их работа», - подумал Орака, обмениваясь понимающими взглядами с двумя другими командующими. Даже через проекции он мог видеть, что они думают о том же самом. «А в чём тогда состоит наша работа?» - мысленный вопрос был риторическим, ответ Септимус уже знал: - «Лучше справиться в следующий раз… когда представится случай. Оправдаться за поражение, вместе с нашими подчиненными. Это и есть наш работа, ведь так? Значит, в следующий раз…» На учениях или в настоящем бою. В следующий раз они обязаны проявить себя лучше. И однажды они смогут победить. А может, даже спасти галактику. Разве это не звучит интереснее, чем отставка? - Повторяю, Спаратус! Любые изображения, кроме тех, где есть Таноптис! Я эту деву просто не переношу! И делать её ещё более знаменитой с помощью официальных отчётов Совета не собираюсь! - Тогда, как насчёт кварианки? Это одобрительно воспримут в Мигрирующем Флоте. - Кварианка?.. Да…да, прекрасно, Соулон, против неё я не возражаю. Хотя, может, со спасением галактики он слегка погорячился? . . . - Да, Ева, я здесь. Что у тебя есть для меня? Джек Харпер с лёгкостью вошел в разум своей давней подруги и коллеги, словно рука в сшитую на заказ перчатку, ведь Ева специально оставила ему подходящее место. Они трое знают друг друга с детства – он, Ева Корэ и весельчак Бен Хислоп. Они были не разлей вода ещё детьми, лучшими друзьями в школе, в Икс-ком они тоже остались верными товарищами и коллегами. Когда Джек принял судьбоносное решение перейти на службу в «Цербер», Ева и Бен последовали за ним и добились там немалых высот – меньшего он от них и не ожидал. Если учесть, сколько времени они провели в псионическом контакте за десятки лет, Джек ничуть не сомневался, что сможет разыскать разум Евы через любое количество световых лет даже без гиперволновых маяков и усилителей. Она моргнула, и теперь Джек увидел мир её глазами, двигаясь вместе с ней. Пока Харпер занимал место в её разуме, Ева успела передать ему наиболее важные сведения. Похоже, у неё и впрямь имелись веские причины вызвать его на контакт именно сейчас. Новости были… не самыми приятными. - То есть, выживших вы не нашли? - спросил он, одновременно мысленно попросив её задержать взгляд на одном из трупов, которые на этом корабле валялись повсюду. Раньше это был турианец. Сейчас просто гниющие разлагающиеся останки, лежавшие отнюдь не в вакууме. - Пока нет. И сомневаюсь, что вообще найдём. - То есть, Серый Посредник… - Мёртв, я полагаю. - А ведь какая была хорошая теория, что он – эфириал. В мыслях Ева улыбнулась одновременно с ним. Личность Серого Посредника так и оставалась тайной, даже после всех усилий, направленных на его поиски (или её, или их). Когда «Церберу», наконец, удалось отследить определенные подозрительные поставки грузов до планеты под названием Хагалаз, они сразу бросились сюда, рассчитывая, что смогут схватить даже самого Посредника! В ходе подготовки операции количество теорий и домыслов лишь росло. Если учесть, как умело эфириалы манипулировали информацией в годы войны, совсем не удивительно, что кто-то заподозрил эфириала и в самом Посреднике. Ева перевела их общий взгляд на другую секцию корабля, где её подчиненный сейчас прочесывали все каюты и отсеки. Джек быстро понял, что они пробираются через тюремный блок со множеством тюремных камер… и пыточных. Ну разве это не прелестно? - Пусто, - подумала Ева вслух. – Последний раз двери камер открывались тысяча пятьсот пятьдесят один галактический стандартный час назад. - То есть, мы опоздали на семьдесят семь наших дней, или семьдесят один стандартный день Цитадели, - быстро посчитал Джек в уме, использовав мозг Евы для вычислений. – Тут же должен быть ангар?.. - Там тоже куча трупов, - ответила Ева, переключаясь на вид из глаз другого человека, подчиненного, изучающего залитый кровью ангар судна. – Выглядит так, словно охрана Посредника пыталась остановить вторжение, но потерпела поражение. Ни одного челнока не осталось, но их могли забрать и нападавшие. Даже если кто-то и пытался эвакуироваться, ему пришлось это делать в буквальном смысле под огнём. - И это напоминает нам о главном вопросе: кто же нас опередил? – поинтересовался Джек. – Могли это быть Коллекционеры? Мы знаем, что Посредник вёл с ними дела, а так же с нами… принимая нас за них. Или у него тут произошел внутренний конфликт в организации? - Забавно, что ты это спросил, - произнесла Ева, вновь переключая зрение на другого человека. При этом она продолжала идти, двигаясь к нужной ей цели. Как и большинство людей, привыкших пользоваться слиянием разума в бою, она не испытывала проблем, глядя на мир сразу с нескольких точек зрения Оперативник «Цербера», через чьи глаза они смотрели, изучал лежащих рядом турианца и крогана. Внимание он привлекали потому, что кроган умер, вцепившись руками в сломанную шею турианца. Тела ещё нескольких агентов, лежащие неподалеку, имели раны от модифицированного оружия, которым пользовалась охрана Посредника. Оперативник продолжал изучать улики и следы, но общая суть уже была понятна: одна группа бойцов Серого Посредника напала на другую. Теория внутреннего конфликта получила кое-какие доказательства. - Мы нашли ещё несколько мест, где подобные перестрелки имели место, причём явно не случайные, это были намеренные нападения… однако больше похоже, что это произошло в хаосе последних минут боя, а не в самом начале, - объяснила Ева, передавая Джеку необходимую информацию. Теперь они вновь смотрели её глазами, Ева как раз прошла мимо пары гадюк «Цербера» в чёрно-золотой броне, стоящих в карауле. Раздвоенные языки слуг постоянно пробовали окружающий воздух, а когда она приблизилась, слегка сдули свои капюшоны, признавая старшинство, однако ничуть не ослабили бдительности. - Нам пришлось помучаться, пока разобрались, чем же убили большую часть охраны, вроде тех, в ангаре. Очевидно, что в основе лежит технология на основе эффекта массы… мы даже подумали на коллекционеров, однако раны от оружия несколько иные, плюс никаких следов биотики на трупах. - Полагаю, те, кто нас опередил, тщательно за собой прибрались? - Очень тщательно. - Как жаль. - Но… всё-таки недостаточно тщательно, Джек. Они просто не удержались и не смогли не оставить тут кое-что перед уходом. - Хватит уже ходить кругами, Ева, - в её разуме Харпер мысленно закатил глаза. – Что же вы сумели найти? - Сам посмотри, - ответила она, добравшись до пункта назначения: роскошного офиса в самом сердце корабля. Пол здесь представлял собой мраморную мозаику, четыре декоративные колонны очень натурально поддерживали куполообразный потолок. За дрожащим голографическим экраном Джек смог разглядеть ниши со стоящими в них произведениями искусства. Харпер сразу понял, что это его комната с трофеями Посредника, хотя учитывая секретность, окружающую его, её существование выглядело бессмысленным, ведь всё это некому показать, ни уникальные артефакты, ни редких… питомцев. Похоже, только они на всём корабле и выжили. В комнате даже большой аквариум имелся. Видимо, он работал автоматически, корма там имелось с запасом, так что рыбки остались живы и здоровы. - Аквариум, наверное, я возьму себе, - сказал он Еве мысленно. – А как насчёт… Сосредоточив внимание на массивном выделяющемся столе Посредника, он вскоре понял, что же Ева имела в виду. Кто бы ни взял штурмом корабль, они так же обчистили все базы данных Посредника, и рабочие, и личные. Большая часть программного обеспечения судна так же была уничтожена, но вот кое-что осталось… - Так вот почему двигатели корабля работали без сбоев, - понял он. - Именно. Они поддерживали полёт дистанционно, - подтвердила Ева, со вздохом опускаясь в кресло Серого Посредника. Джек смог почувствовать через её разум, что оно весьма комфортабельное. Тессианская кожа. Недурно. – Если бы мы не заглушили системы корабля до того, как высадиться, наш маленький друг просто вырубил бы движки и уронил судно на поверхность Хагалаза… когда он понял, что не получится, то решил прикинуться мёртвым. - Похоже, даже геты могут бояться смерти, - сделал вывод Джек, глядя на открытое Евой компьютерное окно, где видно было набор программ, окруженный барьерами и сторожевыми экранами. - Основной узел управления наша глушилка им убила, потому просто отправиться домой, перед этим уронив корабль, они уже не смогли, - Ева потянулась, переместив голографическую проекцию гета рукой. – Что ты будешь с ними делать, Джек? Второй человек в «Цербере» прикинул имеющиеся варианты. - Программы гетов можно найти по всему пространству Цитадели, - заметил он, - а это значит, что сеть Посредника тоже потеряна. Однако если собрать все улики… это не может не беспокоить. Особенно если они теперь знают всё, что знал Посредник. И более того, если они больше двух месяцев выдавали себя за него. Ева… берите корабль под охрану. Забирайте оттуда всё, что только можно. «Тифона» вам должно хватить, чтобы отбуксировать его и поднять в космос, но на всякий случай я отправлю к вам ещё «Тескатлипоку» и «Локи». Возможно, наш новый маленький друг всё-таки успел послать сигнал о помощи. - Всё описать и унести, Джек. Разве не в этом суть работы Икс-ком? - Забирайте всё, что к полу не приколочено, потом вытащите гвозди и то, что было приколочено, тоже заберите. И не забудьте ещё гвозди и сам пол, - Джек тоже помнил старые уроки на совесть. Пускай с Войны Первого Контакта и прошло больше века, но Икс-ком по-прежнему относились к инопланетным трофеям очень серьёзно. И «Цербер» от славных традиций отступать тоже не собирался. Больше ему там делать было особо и нечего. Ева сама со всем справится – ей Джек доверял абсолютно. Гетов успели вытащить и заключить компьютерный модуль в небольшую клетку Фарадея, которая поместится даже в карман. Допрашивать их явно будет… весьма занятно. О действиях гетов за пределами Вуали Персея мало что известно. Тот факт, что люди неспособны читать мысли у машин, этому всячески способствовал. - Похоже, с ними мы закончили, Джек, - заверила его Ева. Корабли уже были в пути, а остальным он сможет заняться и в своём теле. – Уверена, тебе не терпится вернуться в постель… развлекайся. Только Ева могла общаться с ним настолько фамильярно через их пси-соединение. - Спокойной ночи, Ева. - Спокойной ночи, Джек. Открыв свои собственные глаза, всё ещё тускло светящиеся фиолетовым, Джек Харпер обнаружил себя сидящим на краю кровати. Немного неловко он потянулся к прикроватному столику за серебряным портсигаром. А ведь когда-то в давние времена сигареты прямо называли «гвоздями для своего гроба». Джек уже почти достал один из этих «гвоздей», когда чужая рука потянула его на себя. Ухмыльнувшись, он слегка отклонился назад, чувствуя, как к спине прижимается женское тело, а руки обнимают его за грудь. - Через сколько световых лет ты сейчас вернулся? – хриплым шепотом спросила матриарх Треллани. Джек быстро прикинул в уме. - Примерно тысяч двадцать световых, - честно ответил он, поворачивая голову так, чтобы их губы почти соприкасались – Плюс-минус тысяча, дорогая моя. - Ты ведь знаешь, что мне пришлось через многое пройти, чтобы организовать участие азари в этих «учениях», - напомнила Треллани, её пальцы заскользили по коже, медленно двигаясь вниз. – Мне кажется, что ты пока недостаточно поблагодарил меня за все старания в деле «облегчения взаимодействия между разными видами». - Я человек, который не привык повторять дважды. - Но? – поддразнила азари. - Но в этот раз я сделаю исключение. Это было самое меньшее, что он мог сделать. Даже не являясь человеком, Треллани оказалась неожиданно приятной компанией. Было нечто восхитительное, и даже дикое в том, чтобы вот так общаться с не-псиоником. Плюс, она и впрямь делала своё дело. Раз геты и коллекционеры до сих пор причиняют проблемы, то галактику нужно к этому подготовить. Ведь если эфириалы правы, то они – лишь предвестники настоящих неприятностей.