Сокровище Диппера Пайнса

      Добрый сон обернулся для Ронды кошмаром ещё в тот момент, когда её потащили танцевать безликие партнёры, в то время как капитан разговаривал с каким-то парнем, которого ей никак не удавалось рассмотреть — слишком далеко в сторону её отвели и слишком быстро, чтоб сосредоточиться на ком-то конкретном. За одним танцем последовали второй и третий. После пятого Пайнс почувствовала, что устала, после седьмого — что больше не выдержит. Ноги гудели, тело требовало передышки, но каждая попытка остановиться ни к чему не приводила, кроме того, что шатенку подхватывала следующая тень, волоча её дальше под надрывный ритм музыкальных инструментов, чей звук резал уши.       В тот момент, когда Ронда поняла, что вот-вот упадёт, зал затрясся. В полу появились трещины, откуда зияла пустота, проглатывавшая всех, кому не повезло упасть. Тень, что только что держала за руку девушку, рухнула в пролом, а следом накренился и тот кусок пола, на котором стояла она сама. Не удержавшись на ногах, Пайнс упала, моментально соскользнув с последнего клочка реальности, едва успев уцепиться пальцами за крошащийся камень, уже через миг поняв — всё зря. Мраморная плита пола песком рассыпалась, лишая шатенку единственного шанса на спасение. Девушка падала в пустоту, а мимо продолжали вальсировать тени и играть оркестр.       Падение закончилось столь же внезапно, сколь началось. Просто в какой-то момент Ронда осознала, что никуда не падает, а лежит на полу капитанской каюты, залитой солнечным светом. Что удивительно, Сайфера нигде не было, зато на стуле в углу сидел Зак, увлечённо вертя в руках драгоценные камешки. Глубоко вздохнув и пытаясь внушить себе, что и бал, и падение ей только привиделись, Пайнс предприняла попытку подняться. Стёртые в кровь ноги отказывались слушаться, так что девушке пришлось повозиться, чтоб принять вертикальное положение. Но до чего же приятно оказалось снять проклятые туфли! И как же мало надо, чтоб почувствовать себя счастливой. Поправив растрепавшиеся волосы, мечтая лишь о том, чтоб поскорее оказаться в койке, Ронда не сразу обратила внимание на мальчика, вставшего на стул и потянувшегося к одной из позолоченных шкатулок на полке.       — Зак, нельзя! — воскликнула девушка, через несколько секунд отобрав у мальчика чужую вещь, в которую тот успел засунуть ладошку, наверняка в поиске ещё каких-нибудь сверкающих штучек, невольно залюбовавшись искусной работой. На чёрной лакированной поверхности дерева вились золотые ветви с маленькими листиками, обрамляя крышку с двумя щебечущими птичками, выглядевших совсем как живые. Однако как следует рассмотреть ларец не дали послышавшиеся снаружи шаги и голос капитана, отдававший распоряжения одному из пиратов. Пайнс едва успела поставить шкатулку на место, когда дверь распахнулась и в каюту вошёл её хозяин, посмотрел на замершую с ребёнком на руках шатенку. Никогда нельзя было предугадать, как изменится настроение Сайфера в следующий момент, так что на всякий случай воровка предпочитала держаться подальше.       — Хорошо повеселилась вчера? — от ухмылки пирата адресованной девушке, той стало совсем нехорошо и, крепко сжав руку маленького друга, Ронда поспешила покинуть общество мужчины, под громкий смех последнего.       Только оказавшись в своей каюте, она облегчённо вздохнула, упав на кровать. Зак сел рядом, на самый край матраса, своим тяжёлым пристальным взглядом смотря в глаза подруги, через несколько секунд молча протянув той крепко сжатый кулак.       — Что там у тебя? — улыбнулась девушка, подставив открытую ладонь, ожидая, что мальчик собирается показать один из своих драгоценных камешков или стёклышек, однако на сей раз из разжатых пальцев ребёнка выпали игральные кости. От неожиданности Пайнс даже села, разглядывая небольшие чёрные кубики с закруглёнными углами, вырезанные из кости, погладив пальцем одну из граней с тонкими неровными линиями. Почему-то вместо небольших углублений-точек, в гранях были проделаны дырочки, чего шатенке никогда прежде видеть не доводилось, даже когда она была в городе. А уж там-то она насмотрелась всяких азартных игр.       — Где ты это взял? — вновь спросила Ронда, но Зак всё так же пристально смотрел, а потом и вовсе отвернулся, сочтя камешки в своём кармане куда более интересными. По спине девушки пробежал холодок, когда ответ нашёлся сам собой, оказавшись слишком очевидным. Ну откуда ещё мальчик мог достать странные кости, кроме как из шкатулки Сайфера? А когда тот заметит пропажу…       Сжав кубики, Пайнс поскорее засунула их в карман висящих с прошлой ночи на спинке кровати штанов, решив вернуть при первой же возможности.

***

      Город встретил Диппера не летней жаркой сухостью, но обилием прохладных дождей, что должны были лить ещё несколько дней кряду, из-за чего небо затянули тёмные тучи, надёжно спрятав солнце. Собственно, парня не сильно огорчила испортившаяся погода, пробывшего на станции всего ничего, оставившего одолженного коня на попечение местных служащих, с пометкой вернуть законному хозяину, и поймавшего торговца рыбой, как раз направлявшегося в нужном направлении. Мимо проплывали прижатые друг к другу яркие дома с белыми фризами, похожие на пирожные в кондитерской, построенные по обоим берегам реки Ньиве-Маас, соединённым каменным мостом, но Пайнса мало волновали городские пейзажи. Его путь лежал на юго-запад, в порт.       Упомянутые Сайфером два дня истекли вчера, и шатен понимал, что как бы сильно не спешил, прибыть вовремя у него не было и шанса. К счастью, капитан находился в благодушном расположении духа, если куча проклятий на голову любовника можно было считать за оную, любезно предоставив ещё сутки, в течение которых «Иллюзия» будет в порту. Демон оставался верен себе, не прячась, лишь отводя магией взгляды людей. В общем-то Диппера не сильно заботило, как он попадёт на пиратский корабль — Билл мог и месяц не выходить в море, дожидаясь человека. Гораздо труднее было покинуть его, тем более с девушкой. Не было сомнений, что капитан прикажет отчаливать, едва парень окажется на борту, и, будь он один, в крайнем случае, можно было добраться до куда-нибудь вплавь, благо захлебнуться или умереть от охлаждения он не мог, а те же акулы сами уплывали, напуганные демонической аурой. Но в том, что виденная им на балу шатенка сможет хотя бы час продержаться в холодной морской воде, он сильно сомневался. Следовало поискать другое решение.       «Иллюзию» он увидел сразу, стоило лишь спуститься к причалу. Красивый фрегат выделялся на фоне стандартных ост-индцев, как богато одетая дама в окружении рядовых офицеров. Живое произведение кораблестроительного и эстетического искусства будто позаимствовало усмешку у своего капитана, насмехаясь над младшими собратьями, отдавшим предпочтение сомнительным по первенству судоходным качествам, а не индивидуальности.       Старая древесина трапа недовольно скрипнула, когда на неё наступила нога человека, привлекая внимание дремавшего матроса немедленно встрепенувшегося и уставившегося на почти поднявшегося гостя. Однако вместо приветствия, на Диппера обрушился целый поток брани, смысл которого можно было свести к двум фразам: «Кто ты?» и «Проваливай».       — Капитан у себя? — спокойно осведомился парень, не желая понапрасну сотрясать прохладный воздух и поскорее оказаться в сухой каюте.       — Малец, убирайся по-хорошему, пока я не помог тебе с этим! — прорычал пират, глядя на Пайнса сверху вниз не столько из-за разного уровня поверхностей, на которых они стояли, сколько благодаря более крупному телосложению. Высокий, крепкий, с выправкой военного матроса, а значит один из тех, кто предпочёл дезертирство и вечное служение Сайферу до самой смерти.       — Ещё раз: капитан Сайфер у себя в каюте? — спросил шатен, в мыслях довольно хмыкая от вида вытянувшегося лица матроса, на полуслове потерявшего дар речи. И было от чего. Какой-то парень приходит на корабль, как к себе домой, и спрашивает самого жестокого пирата последних столетий, словно каждый день заседает с ним в баре. И пусть данное утверждение было не так уж далеко от истины, посторонних это не касалось. К счастью, дальше испытывать терпение Диппера матрос не стал, коротко кивнув и отступив в сторону, давая гостю дорогу. Идя к капитанской каюте парень отчётливо чувствовал устремлённый ему в спину взгляд пирата.       Резко открыв дверь, не став утруждать себя стуком, парень вошёл в хорошо знакомое, почти родное, помещение, упершись взглядом в капитанскую спину. Сайфер не шелохнулся, выводя ровным почерком строку за строкой в судовом журнале, однако появление Пайнса не осталось им не замеченным.       — Мне нравится, когда ты врываешься ко мне, Сосенка, — довольным тоном протянул Билл, откладывая перо и поворачиваясь в сторону гостя, вальяжно располагаясь на любимом кресле. — Возбуждает.       — Прекрати. Я здесь не за этим, — оборвал неуместное начало разговора Диппер, проклиная порозовевшие от смущения щёки и мгновенно напрягшееся тело, однозначно действовавшее на близость демона. Опершись руками о столешницу, шатен недовольно смотрел на скалящегося пирата, перебарывая в себе желание отвернуться, что второй, несомненно, воспримет как очередную победу в их небольшом противостоянии, с каждым разом ощущавшейся всё отчётливей.       — Куда-то спешишь? — Диппер мог поклясться, что в голосе мужчины появились низкие рокочущие нотки, приятно отзывающихся где-то ниже рёбер, когда тот мягко накрыл ладонь матроса своей. Нежное прикосновение демона почти обжигало своим теплом, отчего по коже матроса побежали мурашки, а ноги предательски ослабли. Не дыша, Пайнс стоял, вспоминая почти забытое ощущение физической близости Сайфера, перед которой никогда не мог устоять. Ему хотелось ощутить куда больше, чем одно прикосновение. Желание податься вперёд, впиться в любимые губы поцелуем, послать всё к чертям и остаться на ночь, день, неделю, а то и больше снедало шатена изнутри. А капитан смотрел, как его собеседник непроизвольно кусает губы, видел смятение на вечно молодом лице, слегка поглаживая большим пальцем чувствительную кожу запястья, подталкивая к одному единственному решению.       — Не к тебе, — произнёс Диппер, менее уверенно и твёрдо, чем хотел, но даже эти слова оказалось трудно произнести, однако поддаться собственным слабостям он не мог, не прямо сейчас, когда на кону стояло нечто большее, чем его вечность рядом с пиратом. Тем не менее, по недобро потемневшей радужке глаза мужчины стало понятно, что не такой ответ он ждал от собеседника. Парень поспешил отстраниться, однако это ему не удалось. Ладонь Билла, прежде касавшаяся так нежно, теперь сжимала не хуже стального капкана, чем-то напоминая матросу челюсти аллигаторов. Те тоже захлопывались быстро, а вот разжать их было практически невозможно. И чем сильнее сопротивлялся Пайнс, тем жёстче становилась хватка блондина, приобретшего что-то общее с хищной рептилией, пытающейся утянуть добычу в мутную воду, где её можно было бы не спеша разделать.       В какой-то момент человек всё же высвободил конечность, растирая ноющее запястье, поспешив обогнуть стол, дабы держаться от капитана на расстоянии. Сайфер больше не улыбался, хмуро следя за действиями парня.       — Вот как, — холодно произнёс демон, сцепляя пальцы в замок до побеления костяшек.       — Я пришёл за девушкой, Билл, — негромко, но твёрдо произнёс шатен и даже нашёл в себе силы открыто встретиться взглядом с пиратом, буквально чувствуя, как невидимая пропасть между ними расширяется, но ничего не мог с этим поделать. Иначе было нельзя.       Только не сейчас.       — Я понял, — глухо ответил капитан, вставая из-за стола. — Ты не оставляешь мне выбора, Сосна.       Диппер вздрогнул, когда демон оказался перед ним, дотронувшись до его щеки, не давая отстраниться. Вытянутое, с резкими чертами, лицо мужчины казалось совершенно нечитаемым, будто маска, разве что где-то во вновь позолотевшей радужке, у самого зрачка, чудилось нечто напоминающее сожаление. Понимая, что последует за этим взглядом, парень не попытался предотвратить поцелуй, долгий, горький, как если бы они прощались навсегда. Руки капитана мягко легли на плечи, поглаживая, притягивая любовника ближе, и Пайнс обнял в ответ со всей силы, словно в поцелуе хотел выразить всё своё сожаление, что им приходится расставаться так.       Удар в живот стал для матроса совершенно неожиданным, разорвав объятия. Широко раскрытыми глазами шатен смотрел на Билла, беззвучно задавая вопрос, ответ на который ни за что не хотел бы услышать. И Золотой демон молчал, лишь глубже загоняя кортик, резко поведя рукой вверх, вспарывая брюхо. Уцепившись пальцами за рубаху Сайфера, стремительно пропитывающийся кровью, Диппер не мог отвести взгляда до самого конца, пока сознание не покинуло его. Короткий клинок выскользнул из тела, через секунду свалившееся под ноги пирату, а тот медленно вытер испачканное оружие шёлковым платком, прежде чем вложить в ножны, висевшие у него на поясе.       Та часть команды, что находилась в тот момент на палубе, замерла. Они уже слышали, что к капитану пришёл гость, но, даже повидав всякого под командованием легендарного морского разбойника, судорожно сглотнули, когда мужчина вышел из каюты, волоча за руку тело парня, оставлявшего кровавый след на дереве.       — Отправляемся немедленно, — гаркнул Билл тем самым тоном, который появлялся у него лишь в моменты крайней ярости и служивший своеобразным предупреждением команде исполнять приказ без лишних слов. — Этого в трюм. Надеть кандалы и запереть в клетку.       — Но капитан, — робко возразил один из недавних перебежчиков, ещё не знакомый в полной мере с крутым нравом Сайфера. — Может, стоит выбросить тело за борт?..       Несчастный даже пикнуть не успел, как оказался прижат к мачте рукой блондина, железной хваткой сжимавшей горло матроса.       — Хочешь быть первым? — прошипел демон, чей глаз стал того же цвета, что и кровь на его одежде.       — Никак нет, сэр, — с трудом произнёс побелевший человек, с ужасом смотря на того, кто в данный момент полностью оправдывал своё прозвище.       — Чего встали, кучка помойных крыс?! Выполнять! — повернувшись к остальным людям, что, замерев, наблюдали за начинавшейся расправой. — Каждого повешу!       Дважды повторять не пришлось, люди бросились готовиться к отплытию и только после этого Билл разжал пальцы, позволяя парню, с виду не намного старше Пайнса, вдохнуть желанный кислород. Закашлявшись, всё ещё бледный матрос поспешил убраться как можно дальше от переполненного яростью капитана, вместе с ещё одним членом команды подхватив труп, чтоб отволочь на нижнюю палубу, как и было велено.       Наблюдая с капитанского мостика как, под аккомпанемент моросящего дождя, пираты отвязывают швартовы и расправляют паруса, мужчина мрачно думал о том, что Сосна всё равно будет с ним, даже если в качестве пленника на «Иллюзии», без возможности ближайшие лет сто видеть солнце.