***
Впервые так не хотелось уезжать на выходных, но он не мог нарушить обещание, данное другу. Грей не понимал, что с ним творится. Эта девушка так ненавязчиво обосновалась в его привычном графике, разрушив многие планы. Он думал, что Люси так и останется Музой, подарившей ему замечательную песню, которую уже оценили его друзья, вот только, будто магией, она привязала его к себе. Такая солнечная и светлая, на первый взгляд, но в душе замкнутая и холодная. Фуллбастер сравнивал ее с печальной куклой. Ей очень шло это прозвище. Вскоре он узнал, что эта кукла существует, а иначе это не назовешь, в золотой клетке. Люси не заводила разговоры на эту тему. Вероятно, это были неприятные воспоминания. Во всяком случае, ему казалось, что это так, потому что судил он именно по себе. Но оказалось, что она вообще не любит начинать разговор. Грей долго боролся с этой привычкой, так что когда Хартфелия в его обществе становилась более общительной, он чувствовал гордость за свои способности. Приспособить ее к нормальному общению было сложно. Первое время ее замкнутость не позволяла даже нормально ответить на некоторые вопросы, которые он задавал, чтобы получше узнать ее. А как же долго пришлось вытаскивать ее из мира грез. Уж лучше пони с радугой подождут ночи, когда она отвяжется от его общества. Вот только если бы Фуллбастер не видел, что Люси и сама хочет общаться с ним, он бы давно бросил это дело и оставил ее в гордом одиночестве. Когда скорлупа, в которую она пряталась, начала давать трещины, он понял, что не ошибся. Общение с этой девушкой оказалось очень интересным занятием. Неожиданно пришло понимание, что ее улыбка вселяет некую уверенность в себе. Люси нравилась ему как девушка. Этот факт он даже не пыталась отвергнуть, вот только давить на нее не хотелось. И так достаточно хрупкими казались их отношения, чтобы пошатнуть их своими признаниями. Грей не знал, было ли это взаимно, потому что понять ход ее мыслей было достаточно сложно. То, что она наивно не замечает его симпатии, даже не подлежит сомнению. Он понял, что она слепа в этом плане еще при знакомстве. Не заметить неравнодушность этого крашеного типа крайне сложно, но Люси успешно справлялась со своей задачей. Конечно же, для него это было большим плюсом: если уж она так долго игнорировала чувства лучшего друга, то уж точно ничего не испытывает к тому, а значит, у Грея есть все шансы. С этим была связана проблема того, что и он попадает под эту категорию, вот только Фуллбастер не собирался ждать случая, как это делал Стинг. Как же он хочет увидеть лицо Эвклифа, если Люси будет его девушкой. Вот только говорить об этом слишком рано. То, что тогда Хартфелия не оттолкнула Грея, говорит о многом, но этого, как ему казалось, было недостаточно. Нужно расположить ее к себе, сделать так, чтобы она всецело доверяла именно ему. Надоедливые звонки от брата прекратились совсем недавно. Видимо, он понял, что от этого совершенно нет никакого толка. Вот только на смену его навязчивости, в студенческой жизни Грея объявилась одна крайне раздражительная личность. Имя у нее было запоминающееся — Джувия Локсар. Фуллбастер никогда не думал, что столкнется с такой девушкой. Конечно, внимание со стороны противоположного пола льстило ему, но ведь во всем нужно знать меру. Девушка постоянно следовала за ним, не замечая его возмущения. Он пытался нормально поговорить с ней, но Джувия всегда сводила его аргументы в пользу прекращения этих маниакальных преследований на нет фразами вроде: «Джувия знает, что на самом деле Грей-сама любит ее». Поняв, что все его усилия напрасны, Фуллбастер старался не обращать на нее внимания. Куда больше волновала ее враждебность к Люси. Кто бы сомневался, что реакция будет именно такой, но все же Грей был рад, что пока та лишь злобно смотрит на нее, когда Хартфелия общается с ним. Ну а еще, Люси даже не подозревала о ее существовании. Он надеялся, что так будет и дальше. Грей уже отвык от вечного царствования дыма, который, казалось, никогда не покинет дом Нацу. Он все больше удивлялся тому, как его друг выживает в таких условиях. Если уж он, появляясь здесь не так часто, проблематично переносит этот притон, как его когда-то окрестила Ур. Но даже при таком раскладе Фуллбастер был рад встретить лучшего друга. Драгнил курил в гостиной, окруженный банками из-под выпитого пива. Со стороны это выглядело не так привлекательно, как ему казалось в те дни, что он гостил у Нацу. Открыв окна, Грей вдохнул живительный свежий воздух. — И, конечно же, первым делом ты откроешь окно, а не поздороваешься с другом, — хмыкнул Драгнил, потушив сигарету. — Здесь дышать невозможно, а ты еще возмущаешься, — он повернулся в сторону Нацу, опираясь на подоконник. — К этому быстро привыкаешь, — тот расслабленно откинулся на спинку дивана, прикрывая глаза. — Не удивлюсь, если Лисанна обходит твой дом стороной. Не думаю, что она смогла бы привыкнуть к этому. — А она и обходит. Решила, что может качать права и поставила мне условия: либо я меняю свой образ жизни, либо она уходит. — Ты выбрал второе? — Грей удивленно приподнял бровь. Уж эту девушку он считал святой: мало кто отважится терпеть Нацу. — О-о, а ты разве не заметил, что у меня весь дом обставлен благоухающими сорняками? Ты только не разбей горшок, а то ведь меня ждет ужасная кара, — Драгнил после своих слов рассмеялся. — Так себе шутка, — Нацу не казался даже немного расстроенным, и это слегка пугало. Грей понимал, что вправить мозги другу не сможет даже его отец, так что все эти беседы о правильном образе жизни не принесли бы даже небольшой пользы. — Вот и не обращай на это внимания. А вообще, с ее уходом мне даже легче стало, никто не читает нотации, не пытается прибраться или покопаться в моей голове. Фуллбастер устало вздохнул и сел рядом, сбрасывая с дивана пустые банки. Протянутая сигарета была отвергнута. — Когда это ты стал борцом за здоровый образ жизни? — недоумевал Нацу, скривившись. — Я просто не хочу сейчас курить, не создавай из этого проблему, — Грей отвернулся в сторону окна. — Эти мажоры точно испортят тебя, — Драгнил потянулся, разминая отекшие конечности. Раздавшийся хруст говорил о том, что тот просидел так очень долго. Грей на его слова только фыркнул. Нацу отличался от них лишь тем, что сам начал скатывать свою жизнь на самое дно, где уважающий себя человек не сможет прожить. — Я хочу поговорить по поводу Мистгана, — неожиданно начал Фуллбастер. — С чего такой интерес? — не получив ответ, Драгнил продолжил: — Ты ведь и сам понимаешь, что я знаю о нем лишь некоторые факты из жизни, и половина это внешние данные. — Мне казалось, ты очень тщательно подбираешь приближенных к тебе людей, — Грей скептически посмотрел на него. Нацу только вздохнул. — Если уж так хочешь разузнать о нем, спроси Гажила. — А они знакомы? — удивился он. Когда они столкнулись с друзьями Люси, Редфокс даже не подал виду, что знает того. Уже позже она сказала, что того парня зовут Джерар, но ведь они даже не похожи, а просто идентичны друг другу. — Именно Гажил познакомил нас, так что обращайся к нему. Если он захочет ответить, конечно же. — Я придумаю что-нибудь, — в голову уже пришел план действий, так что Фуллбастер был уверен в успехе. — Ты не забыл, что у нас намечаются гонки? — вывел его из раздумий голос Драгнила. И как только эта новость могла вылететь из его головы? Как долго он готовился к прошлой, а сейчас все планы нарушила учеба и плотный график. Грей сглотнул, при таком раскладе его шансы значительно снижаются, но ведь он не может вот так просто пропустить это мероприятие. — Я уже записал тебя, так что не подведи мои ожидания. Почему-то именно сейчас Фуллбастер понял: шансов у него все-таки нет.Глава №5. Солнце
22 февраля 2016 г. в 21:07
Впервые полноценно почувствовать всю прелесть солнечной погоды ей удалось только в присутствии Грея. Люси не знала о том, почему раньше не замечала пение птиц, тепло от солнечных лучей. Раньше она уверенно чувствовала себя в пасмурную погоду, когда понимаешь, что сейчас небеса заволокут свинцовые тучи. И даже дождевые капли приносили необходимое тепло и наслаждение, окутывая ее тело и защищая от внешних проблем. Хартфелия находила в этом нечто волшебное и неповторимое, нечто, что всегда даст ей необходимую дозу вдохновения.
Все твердили, что ее картины слишком мрачные и «темные». Люси прекрасно знала это, но именно эти цвета нравились ей больше всего. Возможно, вся ее жизнь состояла из них. Так что же изменилось?
Хартфелия думала, что ее новый друг воплощение ее настроения и дождя. Как выяснилось, это была лишь внешняя отчужденность, отталкивающая почти всех людей. В этом Люси, в какой-то мере, завидовала ему. Она нуждалась в защите против окружающих людей. Она не боялась их, но это внимание, которое ей постоянно уделяли, очень напрягало и не давало покоя.
Узнав Фуллбастера ближе, она поняла, что внутри он полная противоположность. Страшнее было то, что его позитивный настрой заражал. Все чаще она замечала за собой, что улыбка не может сойти с ее лица. Все эти шутки, долгие разговоры о всякой ерунде и прогулки на свежем воздухе стали неотъемлемой частью ее общения с Греем.
Люси боялась. Будь ее воля крепче, она бы давно оборвала с ним отношения. Зачем ей меняться? Зачем переворачивать свою жизнь, ломая свои взгляды на жизнь и убеждения? Вот только каждый раз, когда она набиралась храбрости, Фуллбастер снова широко улыбался и говорил какие-то глупые и бессмысленные вещи. Все самообладание рушилось в ту же секунду, не оставляя ей шансов для того, что вернуться назад.
Все-таки в один момент она сдалась под натиском его неуемного оптимизма.
Эльза недолюбливала его. Об этом она сказала сразу же, как узнала Грея. Сначала Люси не понимала причины такого отношения, но подруга упорно твердила, что ей не стоит связываться с такой личностью. Определения для «такого» не было, впрочем, как и обоснования. Именно поэтому все старания Скарлет оказались напрасной тратой времени. Чуть позже, когда и все остальные начали замечать изменения в Хартфелии, Эльза слегка улыбаясь, сказала, что, возможно, ошибалась на его счет. Одобрение подруги повысило уровень ее воодушевления от встречи с Фуллбастером.
Вот только один человек оставался в своей категоричности к нему непреклонным. Люси искренне не понимала, почему и Стинг был против их общения. Ладно уж чрезмерная опека Эльзы, но ведь и та сдалась. Как бы часто Люси не пыталась выведать это у Эвклифа, он постоянно уходил от ответа. Уже совсем скоро она решила не обращать на это внимания. Общение со Стингом сводилось к минимуму.
Люси подставила лицо под согревающие лучи солнца. Погода менялась, так что совсем скоро теплые дни сменятся дождливой погодой с холодными порывами ветра. Грей все чаще предлагал ей прогуляться в окрестностях университета. На одно такое предложение Люси поставила свое условие. Еще с первой встречи ей хотелось запечатлеть его лицо на бумаге. Этот образ и так надолго останется в ее памяти, но ведь когда-нибудь она подведет ее.
Фуллбастер удивился такой просьбе, но сразу же улыбнулся.
— Никогда не пробовал себя в этой роли, но если ты так хочешь этого, то да.
В этот момент она облегченно выдохнула. Почему-то ожидание его ответа вызывало сильное волнение. Выбор в месте для написания портрета пал на небольшой сад с фонтаном. Люси нравилось здесь больше всего.
Хартфелия неуверенно готовилась к рисунку. Руки слегка дрожали, а все мысли в голове смешались. В отличие от нее, Грей чувствовал себя вполне комфортно. Видимо, новый опыт воодушевлял его.
Прислонившись к дереву, Грей откинул голову назад, ожидая от Люси указаний. На мгновение она растерялась, но, опомнившись, тоже села и начала выбирать лучший ракурс.
— Поверни голову чуть левее, — в подтверждении своих слов она махнула карандашом в нужную сторону.
Когда она начала рисовать, волнение, держащее ее до этих пор в крепких оковах, отступило. На смену ему пришла уверенность в своих силах. В моменты, когда в руках был карандаш или кисть, она полностью погружалась в свое любимое дело. Окружающие всегда удивлялись таким изменениям.
Каждый раз Грей норовил дернуться или начать разговор, но его попытки рушились протестами Люси. Она не терпела, когда ее отвлекали от любимого дела, что уже совсем скоро понял и Фуллбастер. Пусть разговоры и прекратились, но все же усидеть на одном месте было выше его сил.
— Мне кажется, он меня ненавидит, — вывел ее из равновесия голос Грея.
Хартфелия проследила за его взглядом и заметила в стороне идущего в компании с Роугом Стинга. Эвклиф выглядел напряженным и, в какой-то мере, озлобленным. Люси уже хотела поприветствовать их, но осеклась, когда Чени что-то сказал ему, и Стинг резко развернулся, продолжая путь.
Улыбка исчезла с ее лица. Ей было обидно. Столько лет дружбы, а теперь он вот так реагирует на нее. Хотелось сжаться и не подпускать к себе никого. Кажется, это состояние давно прошло, но теперь отголосками возвращалось. От мрачных мыслей ее отвлек Фуллбастер.
— Теперь я просто уверен в этом, — он усмехнулся и смахнул с глаз челку.
— Почему ты так думаешь? — она попыталась подавить в своем голосе обиду и грусть.
— Этот взгляд так и твердит, что если я лично не застрелюсь, он испепелит меня.
Люси покачала головой. Она почему-то была просто уверена, что причина поведения бывшего друга заключается в ней.
— Ну и за что он тебя ненавидит?
— Например, за это, — он подался вперед и осторожно приподнял ее лицо за подборок. Люси чувствовала сильное волнение, а стук сердца глухо отдавался в ушах. Когда Грей поцеловал ее, весь вихрь мыслей покинул ее голову в одночасье.
Для Хартфелии этот поцелуй был первым. В отличие от сверстниц, она никогда не бредила принцем на белом коне и прекрасной любовью. Все это было ей чуждым, а все окружающие парни даже не рассматривались на роль потенциального партнера. Но сейчас, в этот самый миг, Люси впервые задумалась о том, что влюбленность не такая уж и плохая вещь.