Любовники

Сергею потребовалось время, чтобы не только оценить куртку на вешалке, но и ботинки нагло стоящие на полу. Он вернулся взглядом к Ирине и принялся старательно подбирать слова. − И как… это всё… прикажешь понимать? Совесть Ирины, на удивление, молчала, словно устала вместе с ней за эти дни. − А как это ещё понимать? Ты от меня что, каких-то оправданий ждёшь? − То есть ты мне... вот так вот просто... хочешь сказать, что у те-бя-я..? Сохранять спокойствие Сергею стоило больших трудов, о том говорило его напряжённое лицо. − Серёж, я тебе уже ничего не хочу сказать. Вот честно, устала, надоело. Ты мне, например, всегда что-то говоришь: нечаянно вышло, пришлось вдруг сорваться, не смог бросить друга и так далее. Только смысла от этого никакого. − Ты хочешь сказать… − он начал сердиться, − что это я-я как бы виноват? − Ой, вот только не надо искать виновных, избавь, − наморщившись, отмахнулась Ира, − как там твой Дэн всё время говорит − так вышло? Ну, вот и здесь, значит, так. Давай уже как взрослые люди обойдёмся без громких сцен и не будем портить друг другу нервы. Сергей страшно помрачнел и молчал, выжигая её ненавистным взглядом. Ирине, глядя в его глаза, подумалось, что со стороны она, наверное, и вправду выглядела последней дрянью. − Хорошо, − хмуро проговорила она, − ты прав, виновный тут только один – это я. Мне опять приспичило, как ты недавно заметил, решить всё самой. От её взгляда не ускользнула и его рука, нервно сжимающая пальто. − Хочешь мне ещё что-то сказать? Ударить? − Какая же ты… а я для тебя… Да трахайся ты, с кем хочешь, твоё дело! − ядовито выплюнул он наконец, отпустив пальто, вышел за порог и схватился за дверь. – Камера моя где? Куда ты её дела? Ирина поразилась, что у него не возник даже вопрос, чего не хватало в их отношениях, что он такого ей не дал, что она ответила Паше и смогла в том что-то найти. Она не подала и виду, что удивлена. − Извини… я её уронила. Она серьёзно повредилась. − Ирк, ты чего, сдурела?! – неожиданно он воскликнул, выпустив дверь. – Не могла из вредности ничего другого разбить?! На ней же важный материал! Она мне..! − Ты обалдел тут кричать?! – Ира быстро вышла на площадку и толкнула за собой дверь. – Хочешь всех на уши поставить ради своей дрянной камеры?! Тебя что, только твоя игрушка волнует?! А каково мне – это уже..? − Да тебе итак, смотрю, неплохо! Что, боишься твоего ненаглядного разбужу?! Она втянула в грудь воздуха и на несколько мгновений замолчала, смотря ему в лицо. − Пошёл. Вон, − сказала твёрдо после и указала на лестницу. Сергей собирался что-то ответить, но в его кармане зазвенел телефон. − Да, Динь. − Ира фыркнула. − Что значит «здесь»? Ты уверен? Т-в-о-ю… Не договорив, Глухарёв наградил её злобным взглядом и помчался к лестнице. Зимина осталась на площадке. Стояла и думала. Совершенно не так она себе представляла этот разговор. Видела, как делает ему больно, корила себя, что не имела права с ним так жестоко поступить, считала, что не сможет после с ним работать, не сможет нормально смотреть на Пашу, а в результате не испытала ничего. Какое-то странное чувство пустоты, когда не понятно, хорошо это или плохо. Двери лифта открылись, вышел Юра, внимательно посмотрел по сторонам и заметил её, как и Ира его, оторвавшись от мыслей. − Не поняла, а ты здесь ещё что делаешь? − Ну как же, звонок поступил... отрабатываем. − Юра, ты кому лапшу на уши вешаешь? У нас с утра в доме тихо, да и на звонки другие вообще-то выезжают. Не помню, чтобы я тебя в патрульные переводила. − Так звоночек ведь не в дежурку был, а лично нам. От одного… сознательного гражданина. Говорит, видел своими глазами одного урода. Ирина поняла, что снова начала злиться − борзая и наглая на издёвки школа имени С.М. Карпова её уже порядком достала. Снизу послышались шаги, поднялся Дима. − Ушёл, − мрачно бросил, посмотрел на Ирину и через силу кивнул. – Здрасти. − Вот видите, Ирина Сергеевна, − опять проговорил Юра, − какой преступный элемент наглый пошёл − ничего не боятся. − Работать надо лучше! – разозлилась Ира. − Пошли уже отсюда, ещё вы мне тут настроение не портите с утра! Она зашла в квартиру и закрыла за собой дверь. «Дурдом», − пробормотала. То Глухарёв с его камерой, каким-то материалом, Антошиным и их дурацкими играми, то эти двое следом со своим стукачом и их «уродом». Перебор для одного утра. Ира вернулась в спальню. Паша крепко спал, никак не потревоженный шумом. Она коснулась ладонью его лба, ничего подозрительного не почувствовала, но это ей тоже не понравилось. Вышла и пошла искать в записной книжке номер знакомого врача. Из комнаты показался Саша с кучей вопросов: что был за шум, кто приходил ночью, почему она не собирается на работу. Ира поняла, что объясниться как-то придётся. − Саш, там... в общем, это... – она отвела глаза, − ну… Выпроваживать Пашу в таком странном состоянии ей тоже не хотелось. − …жених, короче, ко мне пришёл, ты не заходи в спальню, ладно? Ира сильно напряглась и опасливо посмотрела на сына, ожидая каких-нибудь каверзных вопросов, не Денис, Коля или Сергей ли это, как и не будет ли «жених» с ними жить, но Саша лишь хитро заулыбался. − Ладно, − легко согласился. – Ты мне бутербродов сделаешь? − Ах да, прости, конечно, сейчас. Ира выругала себя за рассеянность: Саше ведь в школу пора было собираться. * * * − Он меня… что? − Осмотрит. И это не обсуждается. Из спальни едва доносились голоса. Ирина сидела на кухне, в ожидании барабанила пальцами по столу. Думала, какой такой материал на камере мог быть, не отдать ли потом ту на ремонт, чтобы из любопытства проверить. Давний знакомый наконец прошёл на кухню с портфелем. − Ну как он? – Ира предусмотрительно подвинула на край стола конверт. − Признаться, ваши опасения напрасны, − гость принял вознаграждение и сунул его в портфель. – То, что вы описали, для состояния Павла вполне нормально, я бы рекомендовал и дальше соблюдать постельный режим, обильное тёплое питье и… − он мягко улыбнулся, − впрочем, вижу, вы прекрасно подготовились. Ира поняла, что улыбку гостя вызвал натюрморт за её спиной. Так уж получилось, что, зайдя в магазин, её настигла страшная мысль – к своему стыду она понятия не имела, какие фрукты Паша предпочитает и нет ли у него случайно аллергии на цитрусовые. Потому за спиной было всего и понемногу, а также какие-то народные средства вроде мёда, молока и всего остального. − Могу быть свободен или у вас ещё есть какие-то вопросы, пожелания? − А? Ах да, простите, конечно, я провожу. Они расстались у двери. Ира подумала, что если Паше ничего не отбили, а от его вчерашнего состояния не осталось и следа, то уж с какой-то простудой справиться несложно. Со спокойной душой она пошла греть молоко. Паша, приподнявшись на кровати, чувствовал себя неловко, пытался сказать, что ему следует уйти, но все его решения, как и вопросы, не случилось ли чего, почему она не в отделе и не связано ли это с ним, Ира отмела. В очередной раз поразилась в глубине души, к чему она его приучила, в какие жестокие рамки загнала, и он ведь ни разу не жаловался, что жил по одному её лишь звонку, сиюминутному желанию, решению. Мягко улыбаясь, она поставила пустой стакан на тумбочку и протянула руку, чтобы коснуться его головы. Провела по волосам и остановила пальчики на затылке. Потянулась к нему, но Паша вдруг осторожно отклонился. − Нельзя же… заболеешь. Ира по-доброму усмехнулась. Учитывая, сколько она его за ночь целовала, да и то, что спала рядом, за такую ерунду беспокоиться казалось не только поздно, но и глупо. − И ладно. Оставлю отдел на пару недель Стасику, пусть порадуется человек… Паша улыбнулся, оценив сколько на без того раненного «Стасика» в таком случае свалится. − Добрая ты. − Ну а как иначе, кому ж я ещё могу такое ответственное дело доверить? Довольные, они с мгновение смотрели друг другу в глаза, а после одновременно потянулись навстречу. Словно отвыкшие, их губы осторожно соединились в нежном поцелуе, её рука легла на затылок, желая притянуть, его руки крепко прижали к себе. Они опустились на кровать, её вторая рука скользнула по спине и обхватила плечо. Его рука спустилась с талии ниже. Надолго Пашу не хватило, он резко оторвался и, отвернувшись, уткнулся в подушку. − Нет, ну так меня совсем не устраивает... − проговорила Ира. − Придётся тебе здесь задержаться на несколько дней. − А как же... Саша? – подал голос Паша, откашлявшись. − С Сашей я как-нибудь решу. Она накинула на него одеяло и легла рядом, заставив вопросительно посмотреть. В ответ вскинула брови, выпрашивая, что не так. Паша, улыбаясь, покачал головой. Она опустилась на его грудь, позволила накрыть себя одеялом, обняла и закрыла глаза. Решила немного поспать за эти беспокойные ночи. Мобильный разбудил их через какие-то часы. Ира протянула через Пашу руку, которую он чмокнул, к тумбочке, притянула устройство и глянула на дисплей. − Да, Лен. Надеюсь, тебе передали, что звонить только в крайнем случае? Или вы там с Климовым за несколько часов уже что-то натворили? − Ир, ты чего сразу ворчишь? Я ж о тебе беспокоюсь. Ты как там? Чувствуешь себя нормально? − Нет, не очень: тошнит весь день от еды, голова кружится. Как ты думаешь, что это может быть? Ира заметила, как насторожился Паша, и махнула рукой, чтобы не брал в голову. − Ты это серьёзно? − поразилась подруга. − Лен, ты издеваешься, а? Я устала, как..! Пашина рука под одеялом умело скользнула к бедру, заставив сбавить пыл. − Да... да не важно, − выдохнула Ира, − можно я хотя бы посплю, а? У вас же там ничего не случилось? − добавила она торопливо. − Ну блин, у тебя и шуточки! Точно переутомилась ты со... Ира немного пропустила, пытаясь дышать, пока губы обжигали её шею очередным поцелуем, а нахальные руки под одеялом заставляли трепетать тело. − Нет, у нас ничего такого, разве что Васин всех перетрясал. − П... по поводу? − Ир, у тебя всё нормально? − Д-да-а... с... со сна просто. Так э... это, что ему опять надо было? − Да опера нашего, этого, как его... Ткачёва. Ира вырвалась из объятий и легла на спину, помрачнев. − В каком это смысле? − А я знаю? Постановлением о задержании он не передо мной, а перед Вороновым тряс. Да и Ткачёв вообще-то итак пропал. Ладно, чай, разберутся, давай тогда, спи, звони, если что. − ...м-м? Ир?.. Она очнулась и посмотрела на Пашу. Мало того, что его куда втянули, так ещё и крайним решили сделать? Не убили, так посадить вздумали? Обалдели там все совсем? − Ты чего молчишь? Что-то случилось? − А, нет, они там это... человека, короче, сильно избили, надо как-то, ну… решить, что делать. Ты… ты оставайся. А я быстренько туда и обратно. Скоро вернусь, отдыхай. Ира торопливо встала с кровати и направилась к вещам. Вспомнила, что Пашин телефон как раз остался в её сумке и, пока она ничего не разузнала, поняла, что надо его отсюда поскорее унести.