Ты только мой

 — Так это был ты... — скорее утверждая, чем спрашивая, произнёс я. Мой голос сейчас доходил до меня же, словно сквозь вакуум. Шуточно отвесив мне поклон, театрально взмахнув руками, будто снимая шляпу, он ответил:       — Джек Потрошитель к вашим услугам. POV Май       — Джек Потрошитель? О чём ты, Хантер? — всё ещё не до конца понимая, уточнил я.       — Неужели твой муженёк ничего тебе не рассказывал? — видимо, по моему выражению лица Джеку не составило труда догадаться о моём неведении… — Хотя, не удивительно. Чего ещё можно было от него ожидать? Что ж, тогда расскажу я. Пока он спасал тебя от Кровавого Барона, то основательно потрепал мою банду. И, знаешь ли, я не очень-то обрадовался, узнав об этом. Месть стала делом чести, ты же понимаешь? — глаза альфы блеснули недобрым огоньком, который заставил меня внутренне содрогнуться. — И тут я узнал, что ТЫ — его муж. Большая удача, не правда ли? Я тебя ещё в школе заприметил. Такой весь чистый и невинный. Красавчик! Сейчас, конечно, ты уже не тот, но почему-то мне всё ещё хочется с тобой поразвлечься, — скользкий взгляд, такой же, как и при нашей первой встрече в школе. Вот только сейчас я, почему-то, видел перед собой не школьника альфу, а взрослого мужчину. Мужчину, который меня пугал.       — И чего же ты хочешь? — надо бы произнести это как можно более уверенно, и у меня даже почти получилось, вот только вопрос прозвучал слишком тихо.       — Знаешь, — глядя на детскую площадку, сощурив глаза, начал Джек, — здесь недавно играл такой замечательный рыженький омежка. Устоять было сложно, такой миленький. Даже захотелось оправдать своё звание Джека Потрошителя…       С каждым словом Джека во мне будто что-то холодело. Конечно, я не хотел вреда себе и, тем более, своему ещё не рождённому малышу, вот только и судьба того мальчишки была мне небезразлична. Ну как я мог наплевать на это маленькое солнышко, ведь он совсем ещё кроха, такой милый и славный?!       — Что тебе нужно? — с нажимом повторил я.       — Я мог бы отпустить малыша. Конечно же, не просто так. Ты заменишь его.       Чего-то подобного я и ожидал. В конце концов, я не впервые оказываюсь наедине с психом, шестерёнки в моей голове уже лихорадочно заработали, пытаясь найти лучший выход из сложившейся ситуации.       — Вот только охраны у тебя многовато, так просто у нас ничего не получится… На меня и так твои амбалы из кустов таращатся, как бараны на новые ворота. Тупоголовые. Значит так, Май. Завтра, если ты хочешь сохранить жизнь мальчику, я буду ждать тебя ровно в четыре вечера на заброшенном стеклозаводе. О том, куда и зачем ты направляешься, не должен знать никто. Если ты придёшь не один, я убью мелкого без колебаний ещё до того, как вы успеете приблизиться ко мне, а затем сбегу. Ведь ты и сам уже папочка, понимаешь же, что к чему.       — Как я могу быть уверен, что ты не обманываешь меня?       Джек протянул мне фото, где маленький рыженький омежка лежал на заднем сидении машины, связанный и с кляпом в маленьком детском ротике. Из глаз малыша текли слёзы, а в синих омутах плескался дикий ужас. Видеть такие эмоции на лице ребёнка было страшно, действительно страшно. И у меня отпали все сомнения. Почти все.       — А с чего мне верить, что, приди я, ты отпустишь ребёнка?       — Прости, но тут у тебя не будет никаких гарантий, кроме моего слова. Буду ждать тебя, надеюсь на твой визит, — всё так же театрально снимая шляпу, Джек шуточно отдал мне честь и, развернувшись на каблуках, быстрым шагом скрылся за ближайшим поворотом.       — Кто это был, господин Маккензи? — спросил меня один из охранников. На его лице читалась заинтересованность. Я уже принял решение, а потому как можно более непринуждённо ответил:       — Это просто мой знакомый из школы, поболтали о том, о сём. Давайте домой, я ужасно проголодался!

***

      Как я того и хотел, никто ничего не заподозрил. Ни охранники, ни домочадцы, ни Дан. Это значительно упрощало выполнение моего плана. Говорить Дану о том, что произошло, было категорически нельзя. Он ни за что не позволил бы мне ехать. Вот только по-другому никак, и я это осознавал. Ведь из-за меня может пострадать ребёнок, совсем ещё невинный малыш.       Ровно в четыре часа вечера я стоял у обшарпанных дверей давно уже не работающего стеклозавода. Окна были выбиты, и ветер свободно гулял по этажам здания. Весь пол был усыпан бутылками и окурками, так что создавалось впечатление, будто местная шпана была здесь частым гостем. Возможно, это и так, вот только сейчас в постройке было пугающе тихо. Куда именно идти, я не знал, потому просто бесцельно бродил по коридорам, ища Джека. Зайдя в очередную просторную комнату и опять не найдя никого, я уже хотел было идти дальше, как вдруг почувствовал укол дротика в плечо. В глазах начало темнеть, в голове стало совсем пусто, и я услышал слова Джека: «Глупый омежка». Я успел сообразить, что что-то явно пошло не по плану, а затем глаза мои закрылись и я погрузился в темноту. POV Дан       Весь день на душе у меня было неспокойно. Какое-то дурное предчувствие не давало ни на чём сосредоточиться: всё валилось из рук, мысли разбегались. Не выдержав, я всё же решил пораньше вернуться домой. Уже подъезжая к дому, я кинул мимолётный взгляд на наручные часы. 16:15. Рановато я сегодня закончил, вот только вся моя сущность альфы просто вопила об опасности, и с каждой минутой тревога лишь нарастала. Её причину я понял сразу, как только вошёл в дом. Дворецкий передал мне письмо от Мая.       — Где он? — разворачивая письмо, спросил я.       — Господин Маккензи, ваш муж захотел навестить родителей и уехал на такси. Он категорически отказался от охраны, и мы не могли ничего поделать… — дальше я не слушал, волосы на загривке встали дыбом, душа ушла в пятки, а я готов был выть от всего происходящего, перечитывая вновь и вновь письмо.       Дан, прости меня, но я не мог поступить иначе. Вчера я встретил на улице Джека, и он сказал, что ему нужен я. Если бы я не пришёл, он убил бы маленького ребёнка, которого взял в заложники. Смог бы я жить, зная, что по моей вине убьют невинное дитя? Нет. Потому я принял решение. Сегодня в четыре я приеду, куда сказал Джек, — на стеклозавод. Надеюсь, ты придёшь за мной. Я буду ждать тебя. Прости меня, я очень люблю тебя. Твой Май.        Не думая больше ни минуты, я набрал своих лучших ребят и помчался на завод. Ехать до него минут 20, и у меня всё ещё оставалась надежда, что я успею до того, как случиться непоправимое. За мной следовало ещё две машины с моими бойцами. Явно превышая скорость, не замечая ничего и никого вокруг, я старался как можно скорее приехать к своему омеге. Главное — чтобы с ним всё было в порядке, остальное — не важно. Как только всё это закончится, отчитаю его, отругаю и больше никуда не отпущу.       К заводу я примчался без десяти пять. Целый час малыш уже находится у этого психа. Выскочив из машины, я оглянулся и заметил, как мои охранники достали свои пистолеты, готовясь к штурму завода. Мой пистолет давно уже покоился в руке. Обходя здание, я не услышал ни одного звука, ни одного шороха. И это пугало больше всего. Почему так тихо? Неужели Джек уже успел что-то сделать с Маем?!       В очередной комнате я нашёл кофту своего омеги. Она лежала на полу, будто подтверждая, что Май и правда был здесь. Сверху на ней лежал конверт. Опять конверт. Быстро распечатав его, я пробежался глазами по строчкам. Кулаки мои непроизвольно сжались.       Я так и думал, что Май позовёт тебя, однако ты опоздал. Я не так глуп, чтобы оставаться здесь и ждать, когда ты придёшь убить меня. Скучно. Развлеки меня. Найдёшь ли ты своего мужа? Безусловно. Вопрос в другом. Ты найдёшь его целым или по кусочкам? Всё в твоих руках. Даю тебе сутки, дальше начну оставлять не одежду, а пальцы. Игра начинается!)