Шел февраль. Падал мягкий снег.

После нескольких вопросов Данила уже расслабился и перешел на другие темы, не очень связанные с гимнастикой. Яна отвечала складно и по делу, не вставляя слова-паразиты и не теряя нити повествования. После еще пятнадцати минут вопросов Даня с удовольствием нажал на красную кнопку диктофона и довольным голосом сказал: - Ну, все, спасибо большое за интервью, - Яна улыбнулась в ответ. – Его официальная часть закончена. - А есть еще и неофициальная? – чуть улыбнулась девушка. - Это не совсем интервью, - объяснил Данила, поймав на себе ироничную улыбку Руслана и одновременно чувствуя, как загорели щеки. – Просто интересно поговорить с тобой, ты ведь наверняка очень многое повидала, разные страны, соревнования, а? Яна улыбнулась. У нее была нежная обезоруживающая улыбка, немного детская, но совсем чуть-чуть – где-то в промежутке между «наивный ребенок» и «взрослый серьезный человек». Данила в этом деле был еще ближе к ребенку, поэтому все нормально. Сначала говорил Данила, как любил всегда. Сыпал старыми шутками, веселыми ситуациями, жалко только, что тут не продавали алкоголь – после пары стаканов он бы перестал оглядываться в страхе, что «люди смотрят». Совсем забыл о том, что Яна, в некоторых кругах, гораздо популярнее Дани. На какой-то момент Данила посмотрел в ее глаза и понял, что ее совсем не впечатлило. Она улыбалась, но в ее глазах была видна… насмешка? Яна не оценила рассказы, да и ему стало стыдно, что рассказывает такой культурной девушке такую херню. В этот же момент Руслану позвонили по поводу их нового «Пора Валить» - что-то не то с отелями. Он извинился, как обычно галантно, вышел из кафе поговорить на улицу. И Рита тоже вышла из-за стола – ей нужно было встретиться с подругой по поводу… По поводу. Долбанная память на события, слова, на все, что вообще следует запоминать. В общем, остались они вдвоем. Данила хотел продолжить свою речь, но тут Яна заговорила сама. И Даня, честно говоря, первый раз заслушался, заслушался рассказом девушки – не то, чтобы он считал, что девушки не могут говорить интересно, но до этого ему не встречалось такое сочетание чувства юмора, жизненного опыта и словарный запас. Она говорила очень чисто и даже литературно – никаких слов-паразитов, которые парень так ненавидел. Она вся была бледная, хрупкая, ее кожа как будто плавилась от света парафиновой свечей. Белые тонкие аккуратные пальцы. Все ее существо, казалось, готово было рассыпаться, раствориться в воздухе. У Данилы возникло странное чувство страха за эту хрупкую девушку, хоть он и знал, что она – тринадцатикратная чемпионка мира по художественной гимнастике. Цифра тринадцать пульсировала в голове и отскакивала от висков с мерным звоном. На ее белом лице, обрамленном светлыми волосами, выделялись только глаза – ярко-голубые, с синими искрами. Глаза сияли, и в них можно было прочесть все, о чем думает Яна. В этих глазах можно было утонуть, раствориться, точно также, как сейчас в воздухе растворяется редкий белый снег, белый снег в черном небе… Что?! Данила с ужасом посмотрел на часы. Уже почти семь! Сколько же они тут просидели? - Ты куда-то опаздываешь? – мягко спросила Яна, и Даня вздрогнул от теплой дружелюбной интонации девушки. Мало кто разговаривал с ним так… Вот именно таким образом. - Да нет, просто… Уже темно, и тебе же тоже нужно возвращаться к себе. – он быстро строчил сообщение Руслану, где он говорил о том, что сам доедет до своей квартиры, и чтобы Руслан его не ждал, но тут снова поймал на себе взгляд Яны: - Не хочешь погулять? Все-таки такая погода и… - Да, да! – как легко понимать человека с полуслова, оказывается. – Пойдем. Девушка! – обратился Данила уже к официантке. – Принесите счет, пожалуйста. Холод превращал слова в маленькие облака. Они шли по улице и вокруг таяли вывески магазинов. И тут Яна взяла его за руку. Быстро и легко, как будто они были давно знакомы. И Даниле тоже стало легко на душе, как давно не было. Он чуть наклонился – разница почти в десять сантиметров давала о себе знать – и поцеловал. Нежно, как маленького ребенка. А потом посмотрел в глаза. В них сияли две синие звезды. И они смеялись.