Пилот (рабочее)

      Дальше диалог «не клеился». Она не знала о чём спрашивать, я же обдумывал мысль о том сколько НД хранит «недокументированных» функций. История Табанэ вообще вещь довольно тёмная и из общедоступных источников информации искать что-то смысла особого не имело. Не тот масштаб, чтобы что просачивалось или требовало серьёзного обоснования действий. Но, вот эта система «мед-поддержки», её основная цель явно не помощь пилоту. Почему? Зная характер Табанэ, отдавать подобную технологию «просто так», пускай и ограниченным «тиражом», она бы не стала. Даже для отработки самой технологии на подопытных пилотах.       И первая пришедшая мне в голову мысль — «нейроинтерфейс». Я давно следил за разработкой очков дополнительной реальности и поверхностно знаком с проблемой работы их интерфейсов. В основном, это нужда постоянной концентрации на желаемом и частое паразитное срабатывание, когда просто посмотрев на девушку, очки начинали искать в сети по запросу «отличные ножки», и другие не совсем удобные вещи.       Но НД этих проблем не имеет, ИЛ отчётливо фильтрует команды, мысли и даже больше, способен взаимодействовать с подсознанием, как показал мой опыт. А ещё этот пресловутый «уровень синхронизации». Конечно, и ИЛ, и мозгу нужно время на адаптацию к условиям работы и выработку «поведенческих рефлексов», но это не настолько критично, чтобы скрывать львиную долю возможностей НД. И даже больше, это вредно, так как смена конфигурации машины приводит к образованию вредных «рефлексов». Самый яркий пример — Ямада Майя, которой было очень сложно управлять выданным НД, и не потому, что она не умеет, а потому, что рефлексы требовали абсолютно другого поведения. Это всё равно, что водителю пересесть на другую машину с другим расположением руля. Если в обоих случаях используется ручная КПП, рука, которая переключала передачу будет автоматически тянуться к несуществующей рукоятке переключения. Или к примеру мотоциклист, который катался только на мелкокубатурных мотоциклах и внезапно пересядет на крайне мощный мотоцикл, в таких случаях в восьмидесяти процентах случаев водители разбиваются из-за того, что на мгновение забылись и по привычке вытянули ручку газа, а мощные мотоциклы не прощают неумелого обращения с собой.       Так что же такое этот пресловутый «уровень синхронизации»? И какое он имеет отношение к этапам перестройки доспехов? Нужно расспросить Чифую и Афину. Слишком мало частей головоломки у меня.       Из размышлений меня вывел голос Сесилии.       — Эм… Ичика-кун?       — Да? — обратил я на неё внимание.       — А почему ты поменял свой НД? Если не хочешь, можешь не рассказывать, — увидев мое лицо сразу добавила блондинка. Я улыбнулся.       — Я и не менял, — и всем своим видом показал, что больше ничего не скажу.       В этот момент в палату вошла Инори.       — Ага, развратил уже? — воскликнула она, осмотрев палату. У меня сама собой ладонь приклеилась ко лбу. Инори поняв, что шутка не удалась, поправила халат и сказала. — Ичика-кун, уже пора.       — Я зайду уже сегодня вечером, — сказал я, направляясь к выходу.       У себя в комнате меня уже ждали, не с самыми лучшими побуждениями, конечно, но сам факт уже согревал душу. Войдя в комнату, я увидел Хоки, сидящую на своей кровати и смотрящую в никуда.       — И куда тебя понесло на ночь глядя, что одного студента за «превышение скорости» готова убить треть Академии, а ещё треть солидарна с первой? — спросила Хоки не оборачиваясь.       — Сесилия пришла в себя, мне разрешили её проведать, — честно ответил я. Правда и ничего кроме правды.       — И почему ты так долго там просидел? — задала коварный вопрос Хоки.       — Ей нужна компания, меня пустили по блату и то, только потому, что ей нужна компания, а медсестра это не то, — объяснил я, нигде не соврав. Пустили по блату? Да, благодаря Инори-сан. Нужен ли Сесилии собеседник? Однозначно. С медсестрой она смогла бы обсудить произошедшее? Нет, конечно.       Развернувшись и уперев свой взгляд в меня, Хоки нахмурилась, но больше ничего не сказала. Я же незаметно перевёл дух, прошёл буквально по лезвию.       — Проведёшь меня? — спросила Хоки, когда я ложился спасть.       — К Сесилии? Спрошу, можно ли, большего обещать не могу, — ответил я ей.       Утро ознаменовалось разносом, который ещё не знала академия. Утром, перед всем классом Чифую выговаривала всё, что думает про одного летуна, выбившего шестнадцать противоударных стёкол, оглушившего до состояния частичной глухоты трёх человек и перепугавшего всю живность на острове. Ну, да, переход на сверхзвук и ударная волна идущая за объектом, движущимся на сверхзвуковых скоростях, более чем впечатляет. А шёл я на высоте, дай бог, метров двадцать. Наконец сестра немного успокоилась и уже обычным безэмоциональным голосом обратилась ко мне:       — Что ты можешь сказать в своё оправдание?       — Ничего, виноват, раскаиваюсь, — как будто бы ничего не произошло сказал я. Чифую видимо поняла, что последний час старалась зря и потому решила перейти к сверхтяжёлой артиллерии:       — Наказание тебе определит директриса, сегодня после занятий. Садись на своё место.       И Чифую, как ни в чем не бывало, начала вести лекцию.       Наказали меня изысканно, и чего уж говорить, с выдумкой, хотя чего ещё ожидать от женщин в женском коллективе? Если кратко, на меня повесили первый контрольный зачёт по пилотированию (раз уж ты такой летун, то помоги отстающим от тебя одноклассницам), который должен пройти со средним балом «четыре» среди моего класса, оценивать будет Чифую, и, зная её характер, она будет проверять всех с особой тщательностью. Если этого балла не будет, мне назначат взыскание в виде семестрового запрета покидать академию кроме как по приказу директрисы. В чём, вы спросите, подстава? Информация будет доведена до состава класса завтра утром, а значит саботаж однозначно будет, сугубо из «женской солидарности», хотя стервозные нотки у Сесилии проскакивали и несколько ножек она отдавить успела (то что я «сплю», не значит, что я ничего не вижу и не слышу). А вы вспомните, какие про меня слухи ходят? И что самое ужасное, по факту я не имею средств давления или поощрения, так как соответствующими полномочиями меня никто и не думал наделять (Какое это тогда будет наказание? ©).       — Ты чего там вздыхаешь? — спросила Хоки, решая очередное домашнее задание.       — Да вот, обдумываю собственное «наказание». И средства решения поставленной задачи.       — То есть? — не сразу поняла о чем я Хоки.       — Мне нужен рычаг влияния на класс. Можно было бы, конечно, предложить что-то вроде свидания, но его уже выставили за победу в парном чемпионате первых классов.       — Откуда ты узнал? — занервничала Хоки.       — Вы думали таким примитивным костылём отрезать меня от остальной части форума Академии? — улыбнулся я. — Местная соц-система никогда не была на подобное рассчитана, потому зарегистрировать новый аккаунт через автоматическую утилиту не составило труда. Или вы думали, я не пойму, что мне выдали специально аккаунт с урезанным до нуля доступом? Не отвечай. Я знаю, что это не твои проделки. Вернёмся к нашим реалиям, мне нужен рычаг на наш класс, желательно в виде кнута и пряника.       — Чифую тебе не поможет? — спросила Хоки через какое-то время размышлений.       — Нет. Подозреваю, что это наказание, её проделки. Стиль, по крайней мере, в её духе, насколько я слышал.       — Слышал? — удивилась Хоки.       — После второго «Мондо Гроссо» Чифую работала инструктором у пилотов НД. С некоторыми её ученицами мне доводилось беседовать, — пояснил я. — Ладно, утро вечера мудрее, спокойной ночи.       И вот, опять пара, Чифую объявляет моё наказание, класс застыл в шоке, а мне в голову закралась шальная мысль, как минимум для пряника.       — Оримура-сенсей, можно мне слово? — спросил я.       — Конечно, Оримура-кун.       Встав и посмотрев тяжёлым взглядом на переваривающий новость класс, я начал свою речь:       — Уважаемые, — выделил я это, отчётливым сарказмом, — одноклассницы, так как ближайший семестр моя судьба будет зависеть от вас и ваших успехов, будет справедливо и обратное. Потому тройку лучших я свожу на шопинг с неограниченным кредитом, лучшую пятёрку также ждёт прогулка со мной в парк. — Взяв еще одну паузу, чтобы сказанное дошло до класса, я продолжил. — И ещё одно, вы же понимаете, что в случае невыполнения условия среднего балла, о вознаграждениях не может идти и речи? Отлично. На этом всё, спасибо за внимание.       Сев на своё место, я увидел как у Чифую дёргается бровь, и я не смог удержать оскал вылезший на моё лицо. Да! Я смог её довести! Это, конечно, мальчишество, но мне пятнадцать лет… биологически.       — Шах, — сказал я одними губами, зная, что сестра сможет прочесть по губам. Чифую ничего не ответила.       Дальше день происходил относительно спокойно. Лидеры группировок уже заявили свои права на меня и даже заключили что-то вроде неписаного договора с распределением мест.       — Оримура-сан, можно с вами поговорить? — спросил француз.       — Конечно, но после занятий я занят, потому только сейчас, или у вас что-то серьёзное? — ответил я.       — Нет, ничего такого, я бы хотел просто поближе познакомиться с единственным парнем в обители женского коварства и интриг. — Я рассмеялся оценив ситуацию.       — Интересное обозначение Академии, нужно будет запомнить.       Наступила немного неловкая пауза, по крайней мере именно так считал(а) собеседник(ца). Я же просто не знал, о чём с ним (ей) говорить.       — Как ты понял, что можешь управлять НД? — нарушила тишину Шарль.       — Будешь смеяться, просто рассматривал в одном из институтов демонстрационный образец, а он возьми и включись. А дальше всё в новостях рассказывали.       — Я слышал, на вас с сестрой напали какие-то террористы, вам было страшно тогда?       — Тогда? — я задумался. — Нет, мне было страшно после. А тогда, во время нападения я видел только то, что в меня вкладывали — умение выживать.       — Выживать? — не понял(а) он(а).       — Это долгая история, и это не то, о чём хотелось бы говорить с первым встречным.       — Ой, — совсем по-девичьи ойкнул(а) Шарль. — Извините, мне не стоило так далеко заходить.       — Ничего, всё нормально.       Наш разговор прервал звонок.       Но на этом день сюрпризов не закончился. Во время моей пробежки «легионера» — как я обозвал марафонские забеги в НД без усиления, взревели сигналы тревоги и ещё до того, как я понял что происходит, НД уже был в воздухе и выполнял манёвр уклонения — вираж с размазанной бочкой. Попутно доспехи сами отстрелили десяток кассет с обманками. И только в конце манёвра я увидел неприятеля — чёрный НД с большой, нет, не так, Очень Большой Пушкой в одном из «наплечников», которая сейчас выцеливала меня. Судя по трём инверсионным следам, не успевшим развеяться, не слишком успешно это выполняла.       Поняв, что засада не удалась, она попробовала ретироваться. Но не тут-то было, теперь уже я не собирался её отпускать. Потому, выжав из Афины всё, что она способна выдать, я начал стремительно сокращать расстояние между нами. Как оказалось, противник только этого и ждал, резко скинув скорость, он пошёл на сближение. Увернуться я не успел, но зато успел развернуть тело и направить значительно более защищённые ноги в сторону оппонентки. К моему удивлению, удара не было. НД застыл в трёх метрах от НД противника, и мы быстро снижались.       — Чё за…? — не успел я сформулировать вопрос, как образ сам всплыл у меня в мозгу. ИК расширенного действия, с системой кинетического распределения. Прикольно, прямо телекинез локального действия.       Попытка атаковать меня при помощи вышедших откуда-то из недр хлыстов нарвалась на мой «кинжал», так как, я всё же могу двигаться, пускай и не могу покинуть зону ИК противника. Что тоже вызвало заминку в действиях противника, явно подобного не ожидавшего. Извернувшись, я срезал ствол ОБП (она же Очень Большая Пушка), и зацепившись другой рукой за обрез ствола я притянул себя к доспеху.       Попытки меня стряхнуть успехом не увенчались. Афина, получив команду синхронизировать меня с противником, активно создавала противодействие. И хотя я по факту остался без усиления и действовал не лучше улитки, но я всё же смог добраться в три приёма до тела оппонента. Оттолкнуться от обреза ствола, захватить наплечник, силой притянуть себя к противнице и приставить свой кинжал к её спине, который и не заметил защитного поля. Последним отчаянным шагом пилота вражеского НД была попытка буквально стесать меня об поверхность, но так как мой щит практически не пострадал, действие не возымело эффекта. Включив громкоговоритель я обратился к противнице:       — Остановись и отзови НД, иначе я медленно срежу его с тебя, — эффекта это не возымело, потому я демонстративно медленно срезал «наплечник» с обрезом пушки. Когда кинжал потянулся ко второму «наплечнику», она наконец подала голос:       — Стой! Я… сдаюсь. — И доспехи медленно, часть за частью, пропадали где-то в пространственном кармане. — Давно не виделись, Ичика.       — Ты! — только и сказал я, смотря на беловолосую девушку лет шестнадцати на вид, с повязкой на одном глазу.