Царица

Ефросинья, что называется, зря свой хлеб не ела, и сама во все уши прожужжала Ксении о том, что "наше дело молиться", а не в политику влезать и свела как бы случайно знакомство с одной монахиней, которую в монастырь муж спихнул. Та женщина просто надоела супругу, а вина была вымышленной, но разве в этом суть? Ксении и так стало плоховато, подташнивало, и Ефросинья в назидание расскала о Соломонии Сабуровой, первой жены отца Ивана Грозного. - Ну так Соломонию постригли из-за бесплодия. А у меня двое детей! - возразила царица. - Вот именно! Всего-то двое! А ты сколько лет замужем? - усмехнулась Ефросинья. - Кажется, уже и третий будет, - опустила глаза Ксения. - Вот-вот! Всего-то третий, а при твоем замужестве должно быть гораздо больше детей, - ответила монахиня. "Все-то ты знаешь, рассчитываешь" - с раздражением подумала попаданка. Но Ефросинья была плава, в этом времени замужние рожали обычно каждый год. Конечно, у Ксении с Иваном не было никаких противозачаточных средств, но... женщина не беременела быстро. И она считала это счастьем, иначе не смогла бы вести столь бурную по таким временам политику. В своем времени на двух детях и остановилась бы, но здесь никому не объяснишь, что этого более, чем достаточно. Еще и повезло. что дети росли, а не умирали во младенчестве, тоже обычное в эти времена дело. Можно считать, что сплошное везение. Нет, не сплошное, если на этот раз попалась. И тем более, насельницы Ксению поучали, да и еще как. Если бы она только попала в русское Средневековье и не была бы замужем за царем, может бы и поддалась прессингу, говоря современным языком, но Ксения уже вкусила прелести другой жизни, чувствовала себя не просто активной, но и прогрессисткой. Как ей сдаться и окунуться в безликую и монотонную жизнь? Конечно, за последнее время и усталость накопилась, быть и то, что не все удачно складывалось давили на плечи, ответственность перед страной и царем, но все же, все же... Со своими шпионами царицы удалось наладить связь, к счастью не спалилась, но нужен быть кто-то на месте, чтобы следить и докладывать. Самой сбежать? Нет, слишком опасно, повторно могут уже действительно в монахини постричь, да еще и с ее самочувствием? Значит, надо бы кого другого послать. Вычислив девушку, особо недовольную затворнической жизнью, Ксения продумывала план. - Скажи, сестра Феония, а ты хотела бы вместо службы в монастыре выйти замуж? - спросила Ксения, молоденькую монахиню. - А что, так можно? - испуганно спросила девушка. - Не можно, а нужно. И даже не замужество твое, а должен кто-то быть вне этого места, и чтобы не вызывал подозрение, и все время. Другим способом, как женой какого-то военачальника, я не придумаю твой побег и официальное пребывания рядом. Хоть это и тоже не положено, жен с собой возить, но ты должна внушить, что без тебя ему не жизнь, позже обсудим. Самое главное, сама-то согласна? - То есть таким образом предлагаешь послужить тебе, матушка-царица? - у девушки загорелись глаза. - Молодец! В самую суть проникнула! - похвалила Ксения девушку. - А кто жених? - спросила Феония. - Князь Пожарский, он хотя и полководец, но не знатный, а ты ведь сама из дворянок, из тех, кого проще в монастырь отдать, чем в жизни пристроить? - Да, но ведь из монастыря замуж не выдают? - Конечно, речь не о том, чтобы стать расстригой. Тебя похитят. Дальше понимаешь, будешь наблюдать за Иваном Васильевичем, его окружением и писать сюда. Похититель, а это будет мой человек будет брать твои записки и приносить сюда для меня. Ты читать и писать хотя бы умеешь? - А как же! Дворянке еще и монахине это необходимо. Ксения отлично знала, что несмотря на обустройство школ, всеобщей грамотность еще не стала, это только первые плоды, да и то в столице более-менее, а в глубине страны не проследишь. - Ты вот пиши молоком, чтобы не было заметно, не подводить же меня, а я потом буду бумагу греть, и молоко будет проступать. (Ксения вспомнила "секретные" чернила революционеров). Но как напишешь, должно сначала высохнуть, а не растекаться. - Рада буду послужить, матушка-царица, - девушка поклонилась. - Надеюсь, что я за все это время изменила жизнь к лучшему, - вздохнула царица, - Некрасиво хвастаться, но у меня и сейчас идей много, а что было до моего замужества, это... уже изменилось, и наша женская доля потихоньку, но изменится. - А как меня будут похищать? - Пойдешь за водой, и в условленном месте, где стена пониже, тебя раз, и сцапают. - О чем шепчетесь, сестры? - Ефросинья подошла незаметно. - Матушка-царица пересказывает, как часто у себя во дворце службы посещала и кто рядом с ней был, - опустила глаза Феония. "А эта девушка умна", - отметила про себя царица. Судя по всему Ефросинья ничего не успела услышать, напомнила только, что скоро церковная служба, на которой обе должны присутствовать. Ксения пошла, но мысли были о другом. Надо бы своему лазутчику послать, чтобы Пожарский женится, да еще и по политическим мотивам. Ей-то не откажет. Вот и стала женщиной прошлого, усмехнулась по себя царица, женит уже по приказу, просто потому что это необходимо. И в целом не волнует, как сложится и чем закончится брак, главное, чтобы Феония свою роль сыграла. Что до выбора жениха, то кроме неженатости, сыграло свою роль, что он хотя и с титулом по-первых, не слишком заметен да и князь из третьеразрядных, что далеко от Рюриковичей, во-вторых и характер такой, что просто затеряться, в-третьих при этом все равно находится относительно близко к царю. Чтобы "жених" не очень огорчался такому сватовству, государыня со вздохом, написала, что после того, как Феония выполнит свою роль, может и обратно сослать в монахини. "А может еще сложится. Девушка она недурная. Как знать". Передав письмо, Ксения начала готовиться к похищению. Нужно было выбрать такой момент, чтобы хватились сестру Феонию еще не скоро, тем более, что несмотря на дворянское происхождение та была простой инокиней. Желательно, чтобы потом как можно дольше не "выплывала", придумали легенду, что она из разоренной Ливонии, бывшая русская пленница, так хотя бы не будут искать, чья дочь, а Ефросинья не будет знать, кому предъявить "позор". Придумали и детали, что должна рассказывать девушка посторонним якобы о плене и о том, как туда попала. Конечно, придумала Ксения, но и из ее шпионов добавили детали, о которых царица могла не знать. Нашли мирскую одежду, в назначенный день Феония пошла по воду, а вскоре должен быть церковный праздник, Ксения якобы в другую сторону по другим делам пошла. Но незаметно сделала крюк, и передала Феонию через стену, дыра в которой была пробита в незапамятные времена, но так и не заделывалась, все делали вид, будто о ней и не знают, но надо же иногда и чистым воздухом свободы подышать. Ну нет. конечно инокини богобоязненные и все такое, но всякое бывает. - Ну с Богом, точнее за царя и Бога, хоть и таким способом служишь! - простилась девушка с инокиней. Та послушно кивнула и улыбнулась: - Надеюсь. что князь тоже будет счастлив. Надо было, чтобы не вызывать подозрение быстро пойти на службу. Ксения и поспешила, стараясь не думать, как идут дела у "похищенной".