Рассвет Империи. Часть II: Evil Inside

— Летунок, она очухалась! — радостно возгласила Асока. — Бэррис очнулась! Бэррис помотала головой, как растерянный тонтон: происходившее вокруг не укладывалось в то, что она помнила последним. Тогда она прыгнула с крыши в энакинов флаер. Сейчас она лежала на облупившемся полу где-то на чердаке. Вокруг было пыльно; под потолком висели седые лохмы паутины, оконный переплёт был весь в трещинах. За окном шумел дождь. «А на Мириале дождей не бывает», — рассеянно подумала она. Рядом сидели Асока, Энакин, какой-то мальчик и советник Навара Вен. Компания — страньше некуда, но и история, в которую Бэррис вляпалась, тоже была ничего себе такая странная. — Раз очнулась, — дружелюбно улыбнулся советник, — давайте выслушаем её показания. Он всегда так говорил: "показания" вместо рассказ, "клиент" вместо "знакомый", "почтенные судьи" вместо "ребят". То ли правда юридизмы ему выели мозг, а то ли он просто ловко это изображал, создавая впечатление безобидного чудака. Больше верилось во второе. — Показания по которому делу? — осведомилась она устало. — По делу о террористических атаках на Храм Джедаев, — так же дружелюбно пояснил тви'лекк. — А... — она кивнула. — Сейчас расскажу, только мне почти нечего. Магистр... — Мы знаем, который, — перебил её советник. — Ну и хорошо, — удивляться, спорить или задавать вопросы у неё не было сил. — В любом случае, он меня поймал после того, как мне стукнули на комм, что я признана переутомившейся и подлежу отправке в дом отдыха. Меня это напугало, я решила, что допишу отчёт, сдам его и дальше просто уйду. Сказала мастеру Ундули, что я отправляюсь в дальний храм. Я туда действительно иногда езжу, когда хочу просто помолиться, а не пафосно продемонстрировать, что джедаи не забывают родных обычаев. Это на нижнем ярусе близ Юго-Западного Шпиля, там небольшое мириаланское землячество есть. Меня отпустили, я пошла и тут в холле меня поймал магистр. Велел смотреть в глаза. Я пуганая, и я мириаланка. У нас планета засушливая, поэтому на глазах есть такая особая плёнка, вроде третьего века. Я её и задёрнула. И стала слушать. А он меня по плечу гладит, объясняет, куда я должна пойти и где взорваться. Потом светак, гранату в плане, суёт мне в руку и говорит так грустно: «Дитя, лучше так. Лучше так, чем то, что тебя ждёт». И что-то ещё добавил в плане «Мир должен понять, что мы чудовища». — Мы? — Джедаи, наверное. Не знаю. Она прикрыла глаза — сначала плёнкой, потом и веками. Усталость, тяжёлая, как карбоферрон, лежала на плечах и вдавливала её прямо в пол. Асока растерянно гладила её по руке, не находя слов утешения. Энакин повернулся на Кеноби, тот пожал плечами. Мальчик точно так же оглянулся на советника Вена, и эта зеркальность движений и взглядов заставила Бэррис чуть-чуть улыбнуться. — Что мы теперь будем делать? — спросила она. — Ну как, «что»? — пожал плечами Кеноби. — Бежать, конечно. И прятаться. — А то нам дадут, — усомнилась Асока. — Первые полчаса после грозы они будут раскочегаривать двигатели, восстанавливать связь, заменять сдохшие коммы на новые — это даст нам фору, если мы выйдем уже сейчас. — Наш флаер в некондиции, — напомнил Энакин. — И потом... Он хотел сказать: «Я остаюсь», Бэррис почти слышала эти слова. Хотел — но сам себя оборвал. — Ты ж нас не бросишь, Летунок? — тихо сказала Асока. Наверное, она тоже слышала. Энакин коротко мотнул головой: — Ни за что, Шпындель. Не дождётесь. Я хотел сказать: и потом, угон транспорта — уголовное преступление, но подумал, что мы и так в розыске. Он вынырнул на улицу под дождь, а они остались сидеть в полутьме и молчать, потому что говорить было немного не о чем. Только мальчик растерянно спросил: — Советник Вен, а разве нам не надо кого-нибудь известить? Предупредить? Мы ведь вроде собирались... Было забавно, что он говорит это тви'лекку, а не сидящему здесь же мастеру (магистру!) Кеноби. Забавно, мило. Очень по-детски. — Надо, — ответил Вен. — Поэтому мы здесь, Валин. Я хотел попросить своего знакомого, который жил в этом доме, сделать звонок Канцлеру. Но его нет, и он нескоро ещё вернётся... такая незадача с этой грозой! — А на крыше мы сидели, чтобы его не пропустить, да? Да? — радостно уточнил мальчишка. Вен кивнул. — Думаю, — вмешался Кеноби, — что мы с лёгкостью сможем известить обо всём Канцлера и откуда-нибудь из открытого космоса. — Мне нравится ваша уверенность, — иронично повёл лекком Вен, но спорить не стал. Вместо него заспорил мальчик Валин. Прямо бросился на защиту... «Учителя», — захотелось подумать Бэррис: — Наша информация слишком ценная, чтобы ей разбрасываться, магистр! Мы должны рискнуть, даже если своими жизнями, задержаться и передать её куда следует! Кеноби проигнорировал его с достоинством истинного присяжного члена Совета Джедаев. Вен покачал головой: — Он прав. Я останусь и дождусь моего друга. А вы уходите, магистр. В любом случае, мне мало что может грозить. Бэррис вздохнула. Гадать не надо: даже если ему и запретят, маленький кореллианец тоже останется. «Интересно, выживут ли они?» Волноваться по-настоящему сил у неё не было, даже за себя. Просто хотелось, чтобы всё уже закончилось и она была в безопасности. А Винду — остановлен.

***

Проектор загорелся, и Палпатина тряхнуло, словно он снова попал под удар тёмной молнии. На него — испуганно, встревоженно — смотрел магистр-координатор. Слегка потрёпанный — свежий ожог на лбу, чёлка обгорела, крупный синяк на правой скуле — но совершенно определённо живой. При этом в Силе его по-прежнему не было. Только дыра, пустота, безжизненное ничто. Жуть. — Вы?! — тихо спросил он. — Канцлер, передайте в Центр, — быстро заговорил магистр. — Я не могу до них дозвониться, кто-то саботировал все линии связи. Клоны сошли с ума, они убивают джедаев. На Спинтире взорван храм, множество жертв. Клоны атакуют мирные селения, обвиняя в укрывательстве джедаев. Мы пока держимся, но нуждаемся в срочной помощи. — Чудовищно, — только и смог сказать Палпатин. — Чудовищно, — согласился магистр. — Умоляю, Канцлер, поспешите! На счету каждая минута, у нас огромное число раненых, часть из которых — обезумевшие затемнившиеся джедаи. — Как вы остались живы? Тот раздражённо оскалил мелкие острые зубы, потом сообразил, о чём был вопрос и ответил кратко: — Чтобы выбраться из ловушки, я отдал Силу. Не жалею. — Помолчал и добавил: — Да, они джедаи, но, Канцлер, умоляю! В первую очередь они — люди. Во вторую — солдаты, нужные на войне. — Я всё понимаю. Я непременно передам в Центр. — Спасибо. Спасибо! — горячо поблагодарив его, магистр наконец отключился. — Хорошо, что он лишился Силы, — бесстрастно заметил Арен. — Это ведь следствие... того приказа? Палпатин молча кивнул. — Но тогда мы совершили военное преступление! — воскликнула Айсан. — Хуже, — спокойно сказала Мур. — Судя по лицу господина Канцлера, мы совершили ошибку. И нам надо думать, что с ней делать. Палпатин с силой сжал пальцами переносицу. «Что делать, что делать, что делать...» — В принципе, — продолжала умбаранка спокойно, — варианта два: срочно отменить приказ и списать всё на дисфункцию клонов... — Поздно, — возразил Арен. — Прошло слишком много времени. Слишком много смертей. — Значит, остаётся обосновать наши действия. К счастью, джедаи дали нам великолепные карты в руки своим терроризмом. Можно выставить это как заговор против Сената и лично Канцлер-Диктатора... — У нас нет доказательства, что такого заговора не существует в самом деле, — хмыкнул Арен. — И мы можем пасть его жертвой в ближайшие часы, напоминаю. — Тем лучше. Если передатчик наконец заработал, надо воспользоваться им для нанесения упредительного удара. Я бы предложила, например, такую версию: пользуясь грозой, некие джедаи пытались убить Канцлера, что вызвало триггерную реакцию и включило в клонах заложенную программу защиты. К сожалению, программа оказалась бракованной и они атаковали всех джедаев сразу. Имена нападавших пока не разглашаются в целях сохранения тайны следствия, разумеется. Она говорила, говорила и говорила, Арен уточнял, а Палпатин мог только кивать. Как он мог настолько ошибиться? Как мог позволить страху руководить собой — вместо того, чтобы взнуздать его и направить по своей воле? Почему Айсан всё ещё молчит? «У меня не было другого выбора. Я должен был действовать вслепую. И сейчас я могу только играть на опережение — потому что если я этого не сделаю, нас ждёт хаос.» Проектор снова загорелся: — Слава Силе, Канцлер! — шепотом произнёс красноволосый уйтерянин. — Сенатор Мале-ди? — вот уж кого он никак не ожидал увидеть. — Канцлер, происходит чудовищное! — быстро зашептал тот. — Воспользовавшись грозой, джедаи напали на мирную вечеринку. Забирают по одному в коридор якобы для допроса. Никто ещё не вернулся. Сейчас они забрали Амидалу и её консорта, и мы слышали крики, Канцлер, женские крики! — Кто? — быстро осведомился Палпатин. — Винду, Ки-Ади Мунди и тот забрак, которого недавно ввели на место Галлии, — автоматически ответил Мале-ди. — Простите, что беспокою, но эта линия — единственная рабочая, кажется, на всём Корусканте, и... Передатчик выключился так же резко, как и включился. — Если он погиб, то он погиб героем, — подала голос Айсан. — Надеюсь, он жив и сможет дать показания, — возразила Слай Мур. — Это же подарок судьбы, Канцлер! Айсан растерянно на него смотрела. Недоверчиво, строго, почти обиженно. «Она поймёт. Не сможет не понять. Так надо — ведь иначе будет хаос. Ведь она же видит: джедаи опасны, они атакуют невинных сенаторов. Она же видит.» Палпатин обнял себя за плечи, закусил губу и вызвал тёмные молнии. Всё существо пронзило болью, рот наполнился кровью. Ничего: жертва нападения джедаев должна выглядеть натуралистично. — Мне послать людей на помощь Амидале? — тем временем снова заговорила Айсан. — Не стоит, — Палпатин качнул головой и шатнулся: пол уходил из-под ног. — Это всего лишь двойник. Её работа — умирать за госпожу, в конце концов. — Арен, трансляцию по всем каналам, которые работают. Начало через тридцать секунд, — скомандовал он. «У меня нет выхода. Я должен. Иначе наступит хаос. Иначе Учитель победит.»

***

Ален устало опёрся руками на подставку голопроектора. Виски ломило, и это помогало миру держать цвет и форму, не выцветать, не уходить из его хватки. — Всё хорошо, мальчики... и девочки, живём, держимся, — сказал он. — Я уверен, скоро придёт помощь. Или им прикажут прекратить. Я же дозвонился Канцлеру. Мальчики и девочки — несколько сравнительно легко раненых бывших заключённых Храма — смотрели на него с явным сомнением во взорах. Всех их Ален знал когда-то, особенно того вихрастого блондина, который пересобирал передатчик после того, как в переговорную сбросили авиабомбу. Знал, но в упор не мог вспомнить; впрочем, они тоже помнили и его, и даже себя, плоховато — так что не обижались. Тот самый пересобравший проектор парень точным разрядом тёмной молнии снял кого-то в лесу. «Хорошо ему. У него есть Сила», — грустно подумал Ален. Из леса стреляли почти постоянно; у тоненькой миралуки уже руки устали держать барьер. От Неля не было никаких вестей. Усталый киффар, "немножко целитель", зябко ёжился: успел переутомиться за несколько часов боя. Плечистая фаллиенка налаживала пулемёт. — Не спешит что-то этот ваш канцлер, — вздохнул ещё один "мальчик", долговязый и красноволосый, занимавшийся аккуратной заготовкой гранат. Пока они пробивались сюда, он врукопашную замахал нескольких белодоспешников. Сказал, он вообще больше по этой части. — Пока приказ с Центра досюда доползёт, — возразил ему вихрастый. — Пока они вдуплят. А уж про помощь и говорить нечего, ей лететь сколько? — Смотря откуда. Ближайший гарнизон на Фелуции, если я правильно помню, — машинально отозвался Ален. «Боженьки, что я за болван!», — вдруг взвыл он мысленно и крепко приложил себя прямо в синяк. — Что-то не так, магистр? — осведомился катар; Ален был почти уверен, что видел его среди приятелей Экзара Куна. — Я же не просто магистр. Я магистр-координатор. Меня, конечно, отправили в "отпуск" сюда, но не факт, что успели всех об этом уведомить. Я же могу просто связаться с Фелуцией и прямо приказать лететь сюда на подкрепле... — У тебя лампочка из центра горит, — красноволосый потыкал пальцем в панель. — Неужто сподобились? — ...вероломное нападение на меня я мог бы простить этим чудовищам; даже перед лицом оскорблённых ими собратьев по Сенату я настоял бы на справедливом и честном республиканском суде. Но несчастные клоны не способны мыслить такими категориями; увидев, что джедаи угрожают людям, защищать которых клоны созданы, они восстали против злоупотребления — и их разум не выдержал. Теперь они считают своими врагами всех джедаев. Мы сделаем всё возможное, чтобы те члены Ордена, которые не виновны в ужасном заговоре и не причастны к террору, не пострадали... — Он врёт, да? — тихо спросила миралука. — Это он им приказал, да? Красноволосый связал несколько гранат в связку. — Что я могу сказать... хорошо, акк возьми, что ты не позвал подкрепление с Фелуции, да? Ален закрыл лицо руками и понял, что сейчас расплачется. Кто-то приобнял его за плечи. — Держись, магистр. Держись. Ты должен. Он уже слышал этот голос. Его уже держали так за плечи: давай, Ален, держись, ты должен. Держись, действуй, не сдавайся. — Нас предали, — и эти слова он тоже слышал. — Но мы не сдадимся, мы ведь... «Братья во тьме?» — ... джедаи, магистр. Мы должны выжить ради наших собратьев, ради того, чтобы остановить их убийцу. Он уже слышал этот голос — голос, который так часто говорил с ним во сне, что стал голосом его совести. «Смешно. Голос я помнил правильно — а вот лицо забыл настолько крепко, что выдумал заново совсем другим», — подумал он. — Всё в порядке, Ним. Я не сдаюсь, — хрипло ответил он. — Живём, держимся. Теперь мы просто обязаны выжить, верно?