Строя воздушные замки на камне

Они встретились на пустом складе в Йорке – Джеймс, Сириус и Лили. Ремус тоже был тут – как всегда, молчаливый, и Питер вместе с ними. Как и следовало ожидать: если в школе они были не разлей вода, то с чего бы сейчас чему-то поменяться? Что ж, Ремус хотя бы встретил ее улыбкой – робкой, но дружелюбной, и как истинный джентльмен даже взял у Лили пальто и пристроил на скамью. Верхняя одежда остальных уже лежала там, покрытая бусинами подтаявшего снега – снаружи бушевала настоящая метель. - Лили Эванс, - произнес Сириус Блэк, направляясь к ней с другого конца склада; его шаги эхом отражались от голых бетонных стен. - Слышал, ты хочешь научиться драться? Питер рассмеялся – к счастью, только он один. - Уверена, что потянешь? - А почему нет? - откликнулась она. Сириус расплылся в усмешке, и Лили невольно задалась вопросом, о чем он сейчас думает. О том, что в школе она слишком тесно общалась с Севом, и поэтому не заслуживает доверия? Или что она слишком недавно вступила в Орден? Или же это просто банальный сексизм? С Сириуса бы сталось. - Не слушай его, - сказал Джеймс Поттер. - Он ревнует, что Дамблдор разрешил еще кому-то учиться Сумрачным заклятьям. Сириус стукнул Джеймса по спине, втягивая его в шутливую потасовку, и через мгновение они уже возились на полу, обмениваясь тумаками и хохоча. Лили и так порядком устала, а тут еще эти двое... черт побери, она будто опять в Хогвартсе – сидит в гриффиндорской гостиной и учит трансфигурацию... или зелья. - Господи, да прекратите вы, - бросил Ремус – в школе Лили не замечала за ним такой напористости. Поразительно, но Джеймс его послушался – поднялся, поправил очки и произнес: - Прошу прощения – мы тут вообще-то по делам Ордена. И кстати о них: кто-нибудь из вас, недотеп, вспомнил про охранные чары? Альбус велел нам быть поосторожнее. - А как же, - сказал Сириус. - Двойной контур – и в начале, и в конце квартала. - Квартала? - рассмеялся Джеймс. - А ты не перестарался? - Дела Ордена, ты же сам сказал, - отвечал Сириус. Лили вздохнула и скрестила на груди руки: - Может, уже начнем? Неохота тут часами торчать. - Ненаглядная моя, такой магии быстро не учатся, - возразил Сириус. Джеймс ткнул его кулаком в плечо. - Не называй меня ненаглядной, - Лили потянула палочку из заднего кармана джинсов, почти всерьез думая о том, чтобы размазать этих двоих по стенке каким-нибудь из их любимых заклятий. В школе они постоянно развлекались подобным образом, и в половине случаев доставалось Севу... нет, не надо о нем сейчас думать. - Что с тобой – критические дни, да? - Сириус подмигнул. - Эх, какой жаркий секс у кого-то сегодня обломался – не будем показывать пальцем, у кого, - и пихнул локтем порозовевшего Джеймса, который как раз старательно протирал свои очки. - Иди на йух, Блэк, - огрызнулась Лили. - И найдешь там свой "жаркий секс", безо всяких обломов. Сириус покраснел до ушей, и на какое-то мгновение на складе повисла ошеломленная тишина – разумеется, в школе Лили Эванс никогда так не выражалась, по крайней мере, при них четверых. По правде говоря, она и сама от себя такого не ожидала... хотя вообще-то неудивительно – если учесть, как мало она в эти дни спала. И как часто просыпалась перепуганная и в холодном поту после очередного кошмара. А потом Питер захихикал – тоненько и пронзительно, и Джеймс засмеялся вслед за ним, и даже стоявший в углу Ремус слегка улыбнулся. Только Сириус, похоже, кипел от ярости... да и хрен бы с ним. - Ну так как, мы начинаем? - поинтересовалась Лили. Сириус все еще сердито хмурился, но Джеймс подошел ближе, достал свою палочку и сжал ее, положив между ладонями горизонтально. Наморщил лоб, будто о чем-то раздумывал, и спросил: - А что именно тебе рассказал Альбус? Ничего. Как обычно. - Что-то насчет Сумрачной магии. Что это как оружие... Интересно, знают ли они, почему она все это изучает? Ой, вряд ли. А догадались ли хотя бы спросить у Альбуса? Похоже, что тоже вряд ли. - Оружие, да. Хорошая идея – думать об этом в таком ключе, - заметил Джеймс. - Основная проблема с Темными искусствами, - подал голос из своего угла Ремус, - состоит в том, что они заточены на атаку. Защититься от нее довольно легко, но когда дело доходит до реального боя, на одной защите далеко не уедешь. - Враг не убьется сам о твои щитовые чары, - добавил Сириус. - Убьется?.. - А как еще побеждают в войнах? Лили ничего не сказала. Сириус всегда терпеть не мог Темные искусства и выражал свою неприязнь куда более энергично, чем все остальные. - В любом случае, - продолжал Джеймс – так, как если бы ему было неуютно от разговоров на эту тему... ну да, еще бы – ему же есть что терять, у него ребенок... - Альбус хочет, чтобы мы тебя научили паре основных заклятий. Почти все они вызывают вспышку боли – короткую, просто чтобы вывести врага из строя и успеть сбежать... - Или есть еще проклятье слепоты, тоже очень неплохое, - заметил Ремус. - И простое. - Ага, точно, - кивнул Джеймс. - Так вы не собираетесь учить меня убивать? - спросила Лили. Джеймс потупился, уставившись в пол, и внезапно ей вспомнился тот ужасный разговор с Севом – как она обозвала его убийцей, и все только потому, что он стал Пожирателем смерти... но ведь Пожиратели все такие, верно? Они пытают своих жертв, а потом убивают... и вот ирония: сейчас она сама беседует о смертях и пытках с Сириусом Блэком и Джеймсом Поттером – с теми, кто семь лет травил Сева только за то, что он не скрывал интереса к Темным искусствам. От недосыпа мысли сделались чужими и бессвязными, и неожиданно Лили показалось, что она смотрит в разбитое зеркало и не узнает привычный мир, отраженный в этих осколках. - Давайте уже начинать, - предложил Сириус. - Практическая часть особо насыщенной не будет – если ты понимаешь, о чем я. Что ж, и то хлеб. Хотя Лили, пожалуй, была бы не против потренироваться на Сириусе в чем-нибудь, что ослепляет или причиняет боль. В итоге учиться пришлось на старом маггловском манекене для одежды, заколдованном так, чтобы светиться от сработавших заклинаний. Когда Лили в первый раз послала в него заклятье слепоты, он загорелся красным. - Би-ип, - протянул Сириус, подражая зуммерам в телешоу. - И что я с ним сделала? - Не знаю. Ничего, наверное. Довольно скоро Лили осознала, что эти заклинания выматывали – как физически, так и морально, и требовали куда больше усилий, чем любая другая знакомая ей магия. К тому моменту, когда манекен загорелся зеленым – что в теории означало, что бедная мишень ослепла, – у Лили дрожали руки. Ощущения были, как после сдачи СОВ, будто мозги отжали досуха прямо внутри черепушки. Но она в последние дни вообще чувствовала себя разбитой и вялой, что делу явно не помогало. Когда ей наконец-то удалось ослепить манекен, они сделали перерыв. Лили набросила пальто и вышла на улицу. Метель уже улеглась, но солнце еще не выглянуло, и весь мир смахивал на старую черно-белую фотографию. Лили зажгла сигарету и уставилась вдаль, на снег. Разгулявшиеся нервы начали успокаиваться – то ли от этого зрелища, то ли от никотина. - Ты куришь? Она вздрогнула, но это оказался Ремус – в потертой вельветовой куртке и обмотанном вокруг шеи синем шарфе; руки он засунул в карманы. И пришел один – Лили была ему за это благодарна. - Ага. - И в школьные годы тоже? - он кивнул на ее сигарету. - Иногда. С Севом, на нашей полянке – мы курили одну сигарету на двоих и передавали ее друг другу, будто обменивались поцелуями... - Ух ты, - Ремус засмеялся. - Никогда бы не подумал. - Ты меня слишком плохо знал. Она не собиралась этого говорить – усталость опять взяла свое, но Ремус лишь пожал плечами и сказал: - Похоже на то. Они еще так постояли – Ремус дрожал от холода, Лили курила. Потом он заметил: - А у тебя неплохо получаются Сумрачные заклятья. Они трудные – потому что нам пришлось кое-что позаимствовать из Темных искусств. Ну, не совсем "нам", конечно, лично я их не изобретал, - он покачал головой. - Знаешь, Альбус их терпеть не может. - Темные искусства? Ремус покосился на нее – так, будто хотел улыбнуться. - Не только. И Сумрачные заклятья тоже. Нет, понятно, почему, но от Сумрачных заклятий создается совсем другое ощущение, понимаешь? - Не понимаю. Я ничего не знаю о Темных искусствах, - сказала Лили. Вот только на самом деле она знала. Тот напев, которым Сев ее лечил... тревожный и печальный, как крик гагары, и на ее руке не осталось ни пятнышка, и боль прошла, будто не бывало. Эта магия не причинила ей вреда – только Севу, он рухнул на софу без сил, а потом расспрашивал про кошмары надтреснутым голосом, то и дело срываясь на хрип... А еще было то зелье, небольшая склянка, которая так и осталась стоять у нее на столе рядом с его запиской и прядью волос... Все это время Лили даже не смотрела в ту сторону – и не прикасалась к ней, и не обмолвилась о ней Ордену ни словом. - Для них требуется жертва – для Темных искусств, в смысле. Этим они и опасны, и поэтому с их помощью так удобно убивать. А для Сумрачных заклятий – не требуется. Лили перевела взгляд на Ремуса; он казался отстраненным и каким-то грустным. - Откуда ты все это знаешь? - спросила она. - Интересовался этой темой. Когда Дамблдор рассказал, что именно мы будем изучать, я захотел понять разницу. Он мельком глянул на Лили; прядь волос ложилась ему на лоб, напоминая ей о Севе, хоть Ремус совершенно на него не походил – ни внешностью, ни поведением. - О. - Нам пора возвращаться. Думаю, теперь вы займетесь болевыми заклятьями, - он пристально посмотрел на нее. - Если ты это выдержишь. Лили оставалось только гадать, насколько фигово она сейчас выглядит. У нее уже не было сил заморачиваться с чарами, и синяки под глазами пришлось замазывать маггловской косметикой. Похоже, вышло хуже, чем она предполагала. - Эти сны непременно пройдут, - сказал Ремус. - Уже недолго осталось. Лили выбросила окурок и каблуком втоптала его в снег. - Если у тебя хватит мужества их вынести, - добавил он, - они оставят тебя в покое. - Да? - переспросила Лили, но смотрела при этом не на него, а на тихую, застывшую улицу. Безлюдную – а если бы и нет, магглы-прохожие все равно бы не заметили ни ее, ни Ремуса, ни здание склада. И какой же зверский тут стоял мороз. Не согретый сигаретным дымом, воздух впивался в легкие, как осколки стекла. - А если не хватит?