Чёрная роза

Лучи утреннего солнца неспешно забрались в окно спальни, и не привыкший к столь яркому свету Хару недовольно поморщился: нет, всё же не зря здесь столь тяжёлые и плотные занавески. Когда он открыл глаза, Йори спал у него под боком, и это впервые не порадовало: будь всё произошедшее ночью лишь дурным сном, брат бы спокойно дремал на своей кровати. Чуть подумав, Хару осторожно выполз из-под спящего братишки и направился в ванную. Бело-серебристая плитка переливалась, и на ней вольготно раскинулось множество солнечных зайчиков. Это место не казалось странным или жутким: вчера оно словно выглядело совершенно по-другому. Хару шагнул в ванную комнату – и едва не поскользнулся на пороге. Вода! Отчего-то пол оказался мокрым, словно его совсем недавно вымыла какая-то очень неловкая горничная. Вздохнув, Хару вытер воду валявшимся близ ванны ковриком, после чего принялся умываться. Сейчас уже утро – значит, госпожа Ришар, скорее всего, уже прибыла. Надо будет поискать тот самый план здания, о котором говорил господин Меньер. Вряд ли ведь кто-то явится к ним, дабы сопроводить… Страшновато, но ведь герои в фильмах как-то справлялись с такими ужасами? Значит, и они с братом справятся. Хару вытер мокрое лицо полотенцем – и в этот момент послышался стук в дверь. Старший из близнецов Хигаши вздрогнул: мало ли, кто там явился! Если это не господин Меньер, то, скорее всего, кто-то незнакомый. А знакомиться с кем бы то ни было ему было страшновато после встречи с той девочкой. Но, рассудив, что призраки вряд ли станут стучаться в дверь, Хару всё же открыл. На пороге топтался вполне миловидный молодой человек, может, где-то семнадцати-восемнадцати лет. Такие в фильмах обычно бывают романтически настроенными художниками или уличными певцами: вьющиеся каштановые волосы, уверенная, немного мечтательная улыбка. Наверное, ученики из числа тех, кто постарше. - Здравствуйте, - насторожено поприветствовал гостя Хару. Разумеется, по-французски: стоило привыкать общаться на чужом языке. «Художник» неожиданно улыбнулся и отозвался по-японски: - Доброе утро. Простите за вторжение. Надо же, у него хорошее произношение, акцент почти не чувствуется… Сам Хару, несмотря на всё обучение, иногда мог запутаться в словах и звуках чужого языка, собеседник же говорил уверенно, продолжая: - Извините, но мне показалось, будто ночью я слышал из вашей комнаты крик. Не решился заглянуть тогда, но сейчас хочу спросить: всё в порядке?.. – кажется, «художника» действительно взволновало услышанное ночью. Хару вымученно улыбнулся: он не собирался рассказывать о произошедшем всем подряд, а теперь, наверное, придётся что-нибудь соврать. Мысль пришла в голову мгновенно – и старший из близнецов Хигаши широко улыбнулся: - Да вот, ночью пошёл в ванную, а там пол был скользкий весь! Навернулся, ну и закричал от неожиданности. - А-а, - сразу поскучнел «художник»: казалось, он ожидал услышать совсем не это. – А я думал, что к вам Эржебет приходила. - Эржебет? – вытаращился на странного гостя Хару. Может ли быть, что появление этой девочки-призрака – обычное явление для академии? «Художник» вздохнул и покрутил только сейчас замеченный старшим из близнецов Хигаши фотоаппарат: - Вы ведь знаете, что это не всегда была академия? Я пытался найти что-то по её истории, но письменных источников крайне мало… - глаза «художника» сверкнули интересом. – Говорят, здесь водятся призраки. Особенно часто появляется маленькая девочка: имени её в основном никто не знает, но я думаю, что это Эржебет. - Она что, тебе представилась? – пытался собрать мысли в кучу Хару. Как-то всё было нетипично, не как в кино: там сначала происходила куча всего страшного и путаного, а потом уже появлялся некто, способный всё объяснить. А здесь и дня не прошло, как им буквально сам свалился на голову сведущий в истории академии человек! - Я её ни разу не видел, - с сожалением протянул «художник». – Но другие видели, и я решил проверить, не умирали ли здесь когда-нибудь девочки такого возраста. Результат оказался просто поразительным! – он всплеснул руками. – Вы знали, что когда-то это был жилой дом одной семьи? Кстати, в честь первой женщины из их рода зовётся эта академия… Про неё мало что известно, лишь то, что она имела дочь, которую выдала замуж за одного не родовитого, но богатого человека: он и построил некогда этот дом. У них было трое детей – две девочки и мальчик. Вроде бы девочек звали Эржебет и Элинор… Кстати, они жили в вашей комнате. Однажды так случилось, что Эржебет, не умевшая плавать, поскользнулась на берегу реки неподалёку и почти сразу ушла под воду. Эх, я думал, это она появилась вчера ночью, а тут… - «художник» сник. Затем, вспомнив, что так и не представился, торопливо сменил тему: - Простите, увлёкся… Меня зовут Эмиль, а фамилия вам всё равно ничего не скажет. А вас? - Я – Хигаши Хару, а в комнате – мой брат, Йори, - кивнул в сторону спящего близнеца старший из братьев Хигаши. Эмиль удивлённо посмотрел сперва на одного, затем на другого и восторженно воскликнул: - Вы близнецы! Совсем как Эржебет и Элинор… Вас наверняка не просто так поселили в этой комнате! Что, если это ваше предназначение, судьба, или… Эмиль восторженно распинался и о прочих не особо разумных вещах: кажется, «художник» оказался помешанным на всём паранормальном. Хару задумался, прикидывая, не рассказать ли ему всё, и тут же решил: нет, не стоит. Они с Йори сами разберутся, без чьей-либо помощи. А сейчас нужно спровадить радостного, как двухмесячный котёнок, Эмиля и наведаться к госпоже Ришар…