Семейные ценности

Драко не любил супруга. За шесть лет совместного проживания он так и не смог проникнуться к нему теплотой, хотя все вокруг твердили ему, что он должен быть благодарен Гарри за то, что тот защитил его и родителей от Азкабана, который грозил всем, кто принял темную метку, за то, что взял под свою защиту и обеспечивает капризному блондину достойную принца жизнь. В ответ Драко всегда холодно улыбался и стремился как можно скорее распрощаться с надоедливым собеседником, который решил сунуть длинный любопытный нос не в свое дело. Темную метку Драко принял летом после пятого курса, когда отца посадили в Азкабан и на пятнадцатилетнего подростка свалилась ответственность за семью и ее благосостояние. К тому же Воландеморт приказал убить Дамблдора. Для подростка все это стало тяжелейшим испытанием, на шестом курсе он разрывался между долгом перед семьей, учебой, необходимостью служить Темному лорду. Однокурсники стали сторониться его, учителя косились с ненавистью, словно знали о метке, которая жгла левое предплечье. Драко тогда очень плохо питался, а от постоянных волнений его мучала бессоница. Когда в конце учебного года мама прислала письмо о том, что отца приговорили к пожизненному, а Воландеморт намекнул ему, что устал ждать, Драко сорвался и устроил безобразную истерику в женском туалете. Появившийся там Поттер стал последней каплей. Мало того, что очкарик следовал за ним тенью весь этот год, не давая ни секунды отдыха, так он еще и пожалел Драко. Его, наследника Малфоев, чистокровного волшебника. Драко тогда не сдержался и выплеснул все свое отчаянье в одном Круцио. Конечно, он промахнулся. Поттер в ответ даже не поднял палочку, но от того, как он посмотрел в ответ Драко стало так страшно, что он, всплипнув, выронил палочку и попятился, вытирая рукавами мокрые щеки. Поттер тогда странно на него посмотрел и шагнул вперед, заставляя слизеринца пятиться назад, пока не прижал блондина к холодной сырой стене. Он долго смотрел в заплаканные глаза Драко, а потом наклонился и просто его поцеловал. Малфой сначала оцепенел, а потом с какой-то отчаянной решимостью прижался к теплому, сильному телу. Он не заметил, как губы Поттера исказила злая усмешка, а очнулся из своего бреда только тогда, когда его поставили на четвереньки, сдернув брюки и уткнув носом в скомканную рубашку. Только тогда до Драко дошло, что его сейчас лишат девственности на грязном полу общественного туалета и сделает это никто иной, как его личный враг Гарри Поттер. Слизеринец коротко вскрикнул и начал вырываться, пытаясь спихнуть с себя Поттера. Он сразу же прочувствовал жесткий мокрый пол, по коже побежали мурашки от холода, а от собственной слабости стало противно. Малфою удалось перевернуться на спину, но Поттер сильнее прижал его к полу, рывком раздвинул его ноги и зло зашептал, время от времени больно прикусывая кожу на шее. - Решил продинамить меня, хоречек? Именно в этот момент, серьезно? -Пусти, я не хочу, - пропыхтел Драко, пихая Поттера кулаком под ребра и изо всех сил ерзая под ним. - Ну ты и блядь, Малфой, - разочарованно протянул гриффиндорец, откатываясь в сторону и наблюдая, как красный от стыда Драко собирает по полу испорченную одежду. - Но знаешь, что-то мне подсказывает, что когда-нибудь ты сам приползешь ко мне, но тогда я уже не буду таким добрым. - Как будто ты сейчас образец доброты и милосердия, - фыркнул Драко. - Я не ответил на непростительное, утешил тебя, теперь подчиняюсь твоей истерике и отпускаю, так что да, сегодня я добр к тебе. В тот день Драко не нашел ничего лучше, чем выйти в коридор, задрав нос и громко хлопнув дверью. Через пару месяцев, когда Поттер посылал смертельное проклятье в Темного лорда, Драко лежал у его ног и блевал от боли в темной метке, через которую Воландеморт тянул из него магию. Кога Том Реддл испустил свой дух, Драко не ощутил ничего, кроме огромной усталости. Он вернулся в Малфой-менор, приказал домовикам никого не пускать и проспал трое суток. Разбудил его дикий грохот. Слизеринец даже не понял, что происходит. Авроры ворвались в его спальню и, не позволив одеться, в одной ночной сорочке, утащили его в министерство. Как потом Драко узнал, матери было прислано письмо с просьбой открыть доступ в поместье, и женщина, не желая конфликтовать с новой властью, впустила авроров. Оказалось, что это была не проверка, а рейд по задержанию Пожирателей. Драко с Нарциссой привели в министерство и бросили в разные камеры. Больше всего слизеринца угнетала неизвестность. Он не знал, увидится ли еще с матерью и жалел, что не успел с ней попрощаться. На радужное будущее Малфой даже и не надеялся, учитывая отношение к ним всей магической Британии, поцелуй Дементора стал бы облегчением. Вот только дементоров больше в Азкабане не водилось. В камере Драко просидел трое суток, успев вовсю продрогнуть в тонкой ночной сорочке. Когда авроры выводили его наружу, Малфоя била дрожь, а губы были окрашены в синий цвет. Как Драко и ожидал, его привели в зал суда. Приговор был жестоким и не оставляющим надежд. За пособничество Темному лорду его приговорили к пожизненному заключению на нижних этажах Азкабана с конфискацией всего имущества. При этом каждую неделю он должен был получать 50 плетей и варить для государства в течение десяти лет редкие зелья. По истечении этого времени его должны были лишить левой руки. Выслушав договор, Драко зажмурился и настолько крепко впеципся пальцами в подлокотники, что аврорам пришлось пару раз приложить его по рукам дубинкой. А потом началось самое унизительное. В министерстве решили показать, насколько они отличаются от свои предшественников, и вспомнили о старом законе, когда представитель уважаемой семьи брал на себя ответственность за преступника. В результате был устроен аукцион. Драко прекрасно понимал, что этими действиями министерство стремится заполнить огромные дыры в бюджете поэтому и был устроен этот фарс. Его купил Поттер. С момента, как продрогший, грязный, в порваной одежде Драко вышел к своему хозяину, началась их совместная жизнь. Уже потом Малфой узнал, что никого из юных Пожирателей не осудили так жестоко, как его, и это стало еще одним поводом ненавидеть Поттера. Гриффиндорец привел его в свой дом и в первом же разговоре объяснил, для чего Драко здесь находится. - Я слишком долго жил по чужой указке, поэтому не хочу жениться в принципе, но я должен обеспечить наследниками роды Поттеров и Блеков. - Ты предлагаешь мне стать инкубатором для твоих выродков?! - не поверил своим ушам Драко. - Отнюдь, - не моргнув и глазом, парировал Поттер. - Я не предлагаю, я уведомляю тебя. Более того, если выдержишь третьего, то он станет наследником Малфоев. - Но ребенок не может родиться вне брака, - прошептал в отчаяньи Драко. В ответ Поттер расхохотался. - Ты серьезно считаешь, что я возьму в мужья заклеймленого выродка, Драко?! До того, как я увидел метку, у тебя были все шансы увидеть меня перед собой на коленях, но не теперь. И кстати можешь не волноваться, всех твоих детей я признаю. Но не дай Мерлин ты пойдешь налево, клянусь, тогда твой папаша сдохнет в Азкабане раньше срока, а Нарцису в тот же день неожиданно хватит инфаркт с летальным исходом. В их первую ночь Драко был так напуган и напряжен, что несмотря на все усилия Поттера никак не мог расслабиться. В результате партнер поставил его на четвереньки и медленно, но с силой вошел в девственное тело. Драко тогда закричал, взвился, сжимаясь и делая себе еще больнее. Поттер прижал его к себе, целовал, гладил и уговаривал потерпеть. Именно этим Драко и занимался все последующие ночи. Он сжимал зубами подушку, вцеплялся руками в простыни и терпел, поэтому первая беременность стала настоящим подарком для него, да и Гарри, обычно скупой на эмоции, от этого известия обрадовался настолько, что позволил ему видеться с Нарциссой, которую приговорили к домашнему аресту в течение пяти лет. Беременность проходила легко, как и последующие роды. Джеймс был крупным и шумным младенцем, точной копией своего второго отца. А через полгода после его рождения Драко вновь оказался в постели Поттера, но если в прошлый раз ему понадобилось три недели, чтобы забеременеть, то в этот раз целых полтора года. За это время Драко так и не научился получать удовольствие, его по прежнему передергивало от прикосновений партнера и воротило от самого слова секс. Вторая беременность застала их во Франции, где они навещали Флер и Билла Уизли, а Гарри, увлекшийся артефактологией, договаривался о сдаче экзамена на звание Мастера и как следствие получение лицензии на изготовление артефактов. Джеймс остался в Англии на попечении семейства Уизли, поэтому Драко отчаянно скучал. Его не развлекали ни прогулки с Флер, ни рассказы Билла о проклятьях, с которыми ему приходится работать. Гарри сразу же сказал, что он будет слишком занят, поэтому Драко приходилось самому искать для себя развлечения. Незаметно для себя он увлекся зельеварением. У него и в школе этот предмет вызывал интерес, но, к сожалению, не было времени, чтобы как следует развить свой талант. Сейчас Драко понимал, что для достижения успеха в этой области, ему необходимо быть специалистом и в гербологии, и в уходе за магическими животными, и астрологиию и частично даже в колдомедицине. Это было сложной, но очень интересной задачей. Погрузившись в работу, Драко едва не пропустил сдачу Поттером экзамена. Спохватившись, он собственными руками приготовил ужин в номере, где они жили. Новоявленный Мастер Артефактов даже не поверил, что Малфой все это сделал сам. Драко тогда жутко обиделся и дулся на Поттера весь вечер, пока тот не съел двойную порцию и не начал умасливать партнера комплиментами, на которые обычно был весьма скуп. В итоге они открыли все-таки подготовленую Малфоем коллекционную бутылку шампанского, потом было вино, затем оба перешли на огневиски, и как результат проснулись они оба на скомканых простынях, заляпаные спермой, а все бедра Драко были вымазаны в крови.