(I'm Not) Fluent In You

Стоило им столкнуться в дверях, никто из них не обронит ни слова. Один отойдёт в сторону — обычно это был Грантер — и опустит глаза в пол. Если один из них сидел в комнате отдыха, то второй никогда не задерживался там надолго. Грантер часами пропадал в кабинете музыки или искусства. Анжольрас целыми вечерами сидел в своей комнате за домашней работой. Время от времени кто-то из их друзей подходил к Грантеру и пытался убедить его пойти и поговорить с Анжольрасом. Не зная наверняка, тот предполагал, что они так же подходили и к старосте, и хотя Грантер так и не попытался заговорить с ним, ему было обидно, что и Анжольрас не предпринял попыток начать разговор. Когда все начали собираться домой на каникулы, Грантер немного запаниковал, поняв, как мало человек решили остаться в школе. Разумеется, он решил остаться, потому как совсем не хотел десяток часов лететь домой, только чтобы увидеть воочию двух человек, которые, несомненно, будут игнорировать его всю неделю. Козетта, конечно, останется, ведь ее отец директор. Эпонина останется в школе, потому что, судя по всему, её родители не намного лучше его. Фейи решил остаться, потому что, оказывается, он сирота (да, Грантер в курсе, что это было нехорошо с его стороны позавидовать Фейи в этом вопросе). И, конечно же, Анжольрас останется в школе, потому что он приемный сын директора. Грантер так и не узнал, где настоящие родители Анжольраса, ведь с тех пор, как Комбефер побудил его почаще разговаривать со старостой, они пересекались всего несколько раз – тогда, когда между ними всё было хорошо, и когда они "расстались". В мальчишеском крыле царила суматоха. Грантер не понимал, зачем они упаковывали столько вещей, если уезжали домой всего на неделю, но люди суетливо бегали из комнаты в комнату, что-то возвращали, спрашивали о планах и тому подобное. Сейчас Грантер сидел на полу в спальне Жоли и наблюдал, как тот собирался. — Моё предложение всё ещё в силе, — сказал Жоли. Грантер хмыкнул в ответ. Он точно не хотел снова заводить разговор на эту тему. — Я просто не хочу, чтобы ты тут один сидел, — продолжил Жоли. А он и не будет. Эпонина останется в школе. — Конечно, если бы вы с Анжольрасом помирились, то было бы ещё лучше. Да сколько можно разговаривать, а как же посидеть в тишине? Грантер поднялся с пола, вздохнув. — Спасибо за совет. Классных тебе каникул. Я тоже найду чем заняться. В этот момент из-за угла высунулась голова Жеана. — Грантер, можешь помочь? Грантер торопливо последовал за ним, лишь бы уйти от расспросов Жоли об Анжольрасе. К сожалению, чтобы попасть в девичье крыло, где он должен был помочь Жеану, нужно было пройти мимо комнаты Комбефера, в которой, судя по звукам, находился и Анжольрас. Тот говорил что-то на французском, и Грантер всячески старался игнорировать то, какой это имело эффект на нём; предательское тело. У Жеана две комнаты — одна в крыле для мальчиков, другая — для девочек. Грантер никогда не интересовался, почему; кажется, так просто было с самого начала. Вот у Фейи одна комната, так что, наверное, дело в предпочтениях. Грантеру немного не понятно, почему Жеану такое разрешили, но при этом Вальжан разрешил ему здесь учиться, несмотря на то, что он не говорит по-французски. Так что здесь явно по-другому смотрели на правила. В девичьем крыле было намного спокойнее, чем у парней. Грантер, зайдя в комнату отдыха, улыбнулся Флореаль и Козетте, которые бездельничали на диване. По коридору разнёсся визг Эпонины: "[ГДЕ, БЛЯТЬ, МОИ ВЫПРЯМЛЯЮЩИЕ ЩИПЦЫ?]" И хотя он не знал, что она сказала, судя по тому, как достаточно спокойно ей ответила Мюзикетта, ей не требовалась помощь. Грантер последовал за Жеаном по коридору, лишь вполуха прислушиваясь к радостному рассказу парня — он говорил что-то о том, что наконец едет к папочке. — Так, — с деловым видом сказал Жеан, — отнеси эти вещи обратно в крыло для мальчиков, к моему чемодану. Грантер, хмурясь, подобрал кучу вещей. — А почему ты просто не принес чемодан сюда? — уточнил он, сбитый с толку. Жеан искренне поразился, услышав такое предложение. — Я... Блин, ты гений. Грантер рассмеялся. — Как давно ты так носишь вещи туда-сюда? — Уже пять лет! — воскликнул Жеан. Грантер вышел из комнаты, продолжая смеяться, а Жеан остался стоять на месте, ошарашенно смотря вокруг себя. Когда за учениками приехали машины, Грантер спустился вниз вместе с Жоли и Боссюэ. И, несмотря на то, что они были знакомы всего пару недель, те познакомили его с родителями. Мама Жоли, добродушная женщина, которую Грантер мог представить сажающей цветы в саду и неустанно говорящей о своих петуниях, даже пошутила: "Этого тоже возьмёте к своим парням-девушкам?" Грантер густо покраснел, услышав шутку, Боссюэ неловко заёрзал, а Жоли лишь громко рассмеялся. — Не, — весело произнёс он, — этот по блондинам, — на что Грантер покраснел ещё сильнее. Говоря о блондинах, он заметил Анжольраса на другой стороне вестибюля, болтающим с Комбефером и, кажется, его родителями. Во время разговора к ним подскочил Курфейрак, катающий на спине девочку, которая выглядела не старше семи. Когда родители Жоли сказали, что пора ехать — его мама несла половину вещей Жоли, а отец — большую часть вещей Боссюэ, — оба парня крепко обняли Грантера на прощание. — Не прячься в кабинете искусства полканикул. Попробуй развлечься, — посоветовал ему Жоли. — И поговори с Анжольрасом! — добавил Боссюэ. По мнению Грантера, он сказал это слишком громко, учитывая, как Мюзикетта и Козетта повернулись в их сторону, явно фыркнув от смеха. Поняв, что Жоли и Боссюэ уходят, Мюзикетта подбежала, чтобы поцеловать обоих, дав Козетте возможность подойти к Грантеру с коварной ухмылкой на лице. — Итак, — начала она, звуча достаточно устрашающе, и Грантер приготовился к худшему, — впереди целая неделя, в школе почти никого не будет... Грантер приподнял бровь, посмотрев на подругу. — Козетта, я польщён, но у тебя есть парень, — подразнил он. Она закатила глаза. — Пф, я в курсе, что эта блондинка не в твоём вкусе. К чему я и подвожу: ты, наконец, поговоришь с Анжольрасом? — она не дала ему возможности отказаться. — Я подумала, что раз уж в школе почти никого не будет, вы сможете не переживать о свидетелях. Если всё закончится криками и ссорой, то хотя бы некому будет об этом сплетничать. — Мне сразу полегчало, — с каменным лицом ответил Грантер. — Он... как же это... Misérable. Точно, он ходит несчастный. Он презрительно фыркнул. — Ага, не похоже. — Я же знаю, Грантер, он ходит весь мрачный, — сказала она. — Может, ты с друзьями хочешь попрощаться? Или ещё кого подоставать? Она осеклась, расстроившись его ремаркой, но затем отмахнулась. — Ха, так они же всего на неделю уезжают. Если что, я им напишу. Сейчас нужно разобраться с тобой. Точнее с тем, что творится между тобой и моим братиком. — Я, кстати, всё хотел спросить, — заметил Грантер, меняя тему. — Тебе не кажется странным, что твой отец назначил своих детей старостами? Она рассмеялась. — Мы же отлично справляемся, так почему бы и нет? Грантер покачал головой, не веря своим ушам. — Вау, ещё и такие скромные. Она пожала плечами в ответ. — Поговори с Анжольрасом. Не сегодня, так на неделе, пожалуйста, — сказав это, она убежала, чтобы обнять Флореаль на прощание. Грантер в изумлении наблюдал за вихреподобной, но миниатюрной девушкой. Он никогда таких не встречал. Неудивительно, что Мариус в ней души не чаял. Следующей поговорить с ним об Анжольрасе подошла Флореаль. И хотя она сказала немного, в основном потому, что, вероятно, не знала, как по-английски назвать Грантера дурилкой, она многозначительно посмотрела на него, явно указав в сторону старосты. После она обняла его, радостно попрощалась и ушла. Будет странно жить следующую неделю без Флореаль, Жоли и Боссюэ, подумал Грантер. Конечно, он останется не один. Ему нравилось проводить время с Эпониной, и Фейи казался милым. Козетта хорошая подруга, но Грантер понимал, что большую часть времени она будет давить на него поговорить с братом. И, конечно, в школе останется сам Аполлон. Будет интересно, как они будут себя вести, учитывая, что у них будет меньше шансов спрятаться друг от друга. Грантер задумался, а будет ли это так уж нелепо избегать Анжольраса все каникулы. Честно говоря, наверное, да. К тому же, остальные этого не допустят. Вокруг него суетились школьники из разных классов, обнимая друзей, родителей, остальных. Грантер стоял на месте, надеясь, что они скоро уйдут. Или вернутся по комнатам. Главное, чтобы весь этот шум прекратился. Он пошёл обратно в комнату отдыха. Мюзикетта это заметила и помахала ему. Он помахал ей в ответ и продолжил идти ко входу. Их не будет всего неделю — не стоило из-за этого так расстраиваться. В конце концов, не факт, что они увидятся после окончания этого учебного года. Это понимание пришло к нему так неожиданно, что он угрюмо плюхнулся на диван в комнате отдыха, безучастно уставившись в стену. Скорее всего, те немногие, кто решил остаться в школе на каникулы, скоро поднимутся сюда, и, вероятно, среди них будет Анжольрас, значит, ему нужно будет уйти. Первая в комнату зашла Эпонина. Она, казалось, ничуть не расстроилась из-за отъезда своего парня и растянулась на диване, тяжело навалившись на Грантера ногами. Она прикрыла глаза, закрыв их рукой, так что не увидела, как Грантер хмуро посмотрел на неё. Однако он начал нежно массировать её лодыжки, так что не так уж злился на её поведение. По крайней мере, пока не осознал, зачем она так легла. В комнату отдыха вошёл Анжольрас. Рядом с ним шёл Фейи. Они тут же встретились взглядами. Анжольрас замер. Грантер перестал массировать ноги подруги. Эпонина упёрлась пятками в бедро Грантера, пригвождая его к дивану, и не отрываясь смотрела на него. Фейи устало выдохнул и схватил Анжольраса под локоть, посадив его на другой диван и продолжив разговор. Грантер продолжал не двигаться, и Анжольрас изредка поглядывал в его сторону, но в конце концов он отмер и нерешительно продолжил массировать лодыжки подруги. Она одобрительно улыбнулась ему и снова прикрыла глаза. Грантер изо всех сил старался не смотреть в сторону Анжольраса, правда, но это было так сложно. Фейи вечно смешил его, и это ужасно отвлекало Грантера. Иногда он задумывался, насколько было бы проще, если бы Анжольрас вёл себя по-другому. Но к сожалению, мир не потакал его желаниям, и Анжольрас, вообще-то, был замечательным человеком, явно любящим своих друзей. Какой груз на душе. Эпонина легонько пнула его, чтобы он перестал пялиться в его сторону, и Грантер виновато перевёл взгляд на свои руки. Она подняла ноги, позволив ему встать, и он быстро поднялся и поспешил на выход. Анжольрас — ух, сил нет — улыбнулся ему, и Грантер не уверен, насколько успешно смог повторить ответную улыбку. Эта неделя будет тяжёлой. ** — Поднимайся! — кто-то резко приказал, раскрыв шторы. — Давай-давай! Жоли, Боссюэ, Флореаль и Жеана нет рядом, чтобы растормашивать тебя, так что это моя задача! Грантер прищурился, сквозь ресницы рассматривая, кто зашёл в его комнату, немного опасаясь, что ослепнет от внезапного потока света. Едва разглядев силуэт Козетты, Грантер потёр заспавшееся лицо. — Зетта, что ты забыла в моей комнате? — пробормотал он. — Хочу убедиться, что ты не проспишь все каникулы, — весело сообщила она. — Не вижу в этом ничего плохого, — ответил он, на самом деле понимая, что это уже чересчур. Сейчас вторник, и он покидал комнату, только чтобы поесть или запереться в кабинете музыки или рисования. А, и один раз он играл с Фейи в "Верю не верю" (пока Анжольрас проводил время с Вальжаном и Козеттой). Она не удостоила его отмазку ответом и вместо этого, отвернувшись, начала копаться в его шкафу. Она швырнула ему джинсы, футболку, боксеры и носки. — Одевайся, мы едем в город. — Кто это "мы"? — спросил он, садясь ровнее. Натянув футболку, он провёл пальцами по взлохмаченным волосам. — Узнаешь, — сказала она, явно избегая ответа. Затем она быстро вышла из комнаты, оставив его переодеваться. Он натянул оставшуюся одежду и посмотрел на себя в зеркало. Подумав, он надел любимую шапку и старый, но тёплый и мягкий свитер. Зайдя в комнату отдыха, он понял, что Козетта имела в виду под словом "мы". Четверо оставшихся в школе одноклассников ждали его. Козетта улыбнулась, увидев его. Эпонина выглядела немного уставшей, но в целом радостной; она была одета в потрепанный комбинезон. Рыжие волосы Фейи торчали во все стороны. Даже Анжольрас выглядел не лучшим образом. Грантер был рад увидеть, что не он один дико устал. Казалось, только из Козетты энергия так и била ключом. Она весело вывела их из школы и направилась к автобусной остановке, не переставая болтать с Эпониной. Оставшись без собеседника, Грантер шёл молча. Ни Фейи, ни Анжольрас не выглядели так, будто им было до разговоров, особенно Анжольрас. Во время поездки стало немного неловко, поэтому Грантер вытащил телефон и наушники, вставив их в уши и увеличив громкость. Козетта недовольно посмотрела на него, и он с готовностью проигнорировал её взгляд. Когда они прибыли в город, она вытащила наушники из его ушей и, схватив за руку, с энтузиазмом вытянула из автобуса. Он мельком улыбнулся. Козетта всячески старалась поддерживать общее настроение на протяжении всей прогулки. Фейи и Анжольрас больше разговаривали между собой, чем с другими, но иногда Грантер ловил на себе взгляд старосты: за столом в "Мюзене", между полок в книжном магазинчике, в зеркале в магазине одежды, куда их затащила Эпонина. Как ни странно, Анжольрасу, кажется, нравилось ходить по магазинам, и Грантеру показалось очаровательным то, как они с Козеттой вместе искали юбки, шарфы, джемперы и тому подобное по приятным скидкам. Грантер немного покраснел и отвёл взгляд, когда Козетта и Эпонина стали настаивать, чтобы Анжольрас примерил потрясающее красное платье и покружился для них, встав в разные позы. В итоге он не купил платье, сказав, что в нём всё напоказ, но Боже, как оно ему шло. Однако он купил новые узкие джинсы, которые прекрасно подчеркивали некоторые из его лучших черт, и милую короткую юбку, которая, по его словам, была пустой тратой денег, ведь скоро наступала зима. Но Козетта попросила его помолчать и добавила, что он всегда может надеть её летом, а если тогда не захочет, она просто заберёт её себе. Грантер ничего себе не купил, вместо этого предпочтя потратиться на торт и кофе. Всё остальное время он наблюдал за тем, как веселились его друзья. По мере приближения вечера все стали расслабляться, и атмосфера между ними стала значительно менее неловкой, чем была в начале дня. В какой-то момент Анжольрас даже прямо улыбнулся Грантеру. На обратном пути Грантер снова надел наушники и стал смотреть в окно. На этот раз, однако, на его душе было спокойно, и он расслабился на сиденье, а не застыл сидя на нём, игнорируя других. Вернувшись в школу, они направились в комнату отдыха, решив оставить обновки там, прежде чем отправиться ужинать. Во время ужина Грантер и Анжольрас сидели на противоположных концах стола, но учитывая, что одноклассников в школе осталось мало, расстояние между ними было не так уж и велико. Оба в основном молчали, пока трое их друзей разговаривали, но, похоже, в какой-то момент в течение дня они зашли в своего рода тупик. Тем не менее, Грантер не хотел всё испортить, поэтому, как только все встали из-за стола, он попытался убежать в сторону своей комнаты, но Анжольрас поймал его за запястье. — Придёшь на крышу? — нерешительно спросил он. Грантер пытался по взгляду Анжольраса понять, что происходит, но, так и не найдя намёков, неуверенно кивнул. — Хорошо. Анжольрас отпустил его запястье и быстро ушёл, оставив Грантера стоять на месте, потрясенно глядя ему вслед. Прежде чем подняться на крышу, Грантер впопыхах вбежал в комнату отдыха, где на диване бездельничали его друзья. — Всё хорошо? — спросил Фейи, посмотрев на ворвавшегося в комнату Грантера. Тот покачал головой. — Если бы гипотетически Анжольрас позвал меня поговорить с ним, как думаете, стоило бы идти? Они молча уставились на него, переваривая информацию, и с каждой секундой Грантер переживал всё больше. — Я думаю, да, — наконец ответила Эпонина. — Но если он начнёт нести отсебятину, то сразу уходи. Остальные промычали, соглашаясь с девушкой, и Козетта задумчиво добавила: — Не думаю, что это в его планах пытаться как-то обидеть тебя. Выслушай, что он хочет сказать. Грантер решился. Поднимаясь на крышу, он чувствовал, как дрожали его руки, но пытался убедить себя, что ему не о чем переживать. В конце концов, прогулка прошла на ура, и кажется, всё начало налаживаться. Сделав глубокий вдох, он открыл дверь и вышел на крышу.