Дом

Джессика стояла перед крыльцом до боли знакомого дома и не решалась подойти ближе. Киллгрейв там, сомнений в этом не было никаких. Он ждал её, ждал, когда она сама постучится в эту дверь, потому что… Джессика не знала, да и особо не хотела — думала, что это очередная игра, и у неё были все основания для таких мыслей. Два шага вперёд, четыре ступеньки, тихий вздох и стук в дверь. Он, безупречно одетый, улыбающийся, открыл дверь. «Улыбнись, Джессика…» — доносится из глубин памяти его голос, искажённый временем до змеиного шипения. — Наконец-то, Джессика Джонс, — он жестом пригласил войти, и с того момента пути назад больше не было. — Зачем? — она старалась придать уверенности голосу, но выходило плохо, она это понимала. Киллгрейв слегка улыбнулся уголками губ, но не проронил по этому поводу ни слова. — Когда я спросил насчёт твоих самых счастливых воспоминаний, ты сказала, что они о Доме, — мужчина говорил таким понимающе-успокаивающим голосом, что хотелось довериться, но делать этого было нельзя. — Давай устроим экскурсию. Восстановить всё было достаточно тяжело, но я справился. Экскурсия? От одной мысли об этом содержимое желудка начало подступать к горлу, и Джессика почти пожалела о выпитом полчаса назад алкоголе, но поборола приступ и пошла за Киллгрейвом. Дверь открыта. «Моя комната…». Ужас и боль не давали пошевелиться. — Ты в порядке? — начал было мужчина, но Джессика его перебила: — Зачем всё это? Что ты хотел сделать? Что показать? Ты желал видеть мои мучения — смотри. Ты не терзаешь моё тело, но убиваешь и контролируешь людей вокруг меня, мучаешь мою душу, прямо как тогда, когда ты контролировал меня. — Тогда я не мучал тебя, я лишь хотел помочь те… — Помочь, насилуя меня?! Я никогда не хотела того, чего ты заставлял меня хотеть. И тебя я также не хотела, — Джессика распрямилась, стараясь выглядеть как можно выше и сильнее, но слёзы в глазах выдавали спектр её эмоций без всяких слов. Киллгрейв смотрел на неё, пытаясь что-то разглядеть, но девушка опустила голову, устав от всего этого. «Неужели всё так закончится? Почему все силы покинули меня именно сейчас, когда это так нужно?» — размышления Джонс были прерваны нежным поглаживанием по щеке. От неожиданности и невероятности происходящего у неё замерло дыхание, но она услышала тихое «дыши», и лёгкие сразу впустили в себя порцию кислорода. — Ты вроде говорил, что тут всё добровольно, — на это Киллгрейв улыбнулся и сделал шаг назад. — Джессика Джонс, ты ведь и сама хочешь этого, только боишься признаться в этом мне, и уж тем более самой себе. — Я? Хочу тебя? Это даже звучит абсурдно! — вскрикнула она с покрасневшими совершенно не от стыда щеками. Возбуждение тихо и постепенно волнами накрывало её. — Киллгрейв… Она сдалась, и он это понял. За считанные секунды мужчина успел подхватить Джессику, опустить её на кровать и начать избавлять от одежды. Голова девушки была пуста, она ощущала себя контуженной. Ни единой мысли, только изображение, как будто кто-то отключил звук у телевизора. — Джессика, Джессика, Джессика… — повторял он после каждого поцелуя в её шею, постепенно спускаясь всё ниже и раздевая догола. И вот она лежала перед ним полностью обнажённая. Он смотрел заворожённым взглядом, как смотрел бы человек на что-то, что исполняет все его желания. Киллгрейв наклонился и аккуратно поцеловал её, будто в первый раз, а Джессика ему ответила. Мужчина приподнялся над ней и, не сводя с девушки глаз, начал быстрыми и резкими движениями расстёгивать рубашку, случайно оторвав одну из пуговиц. Джессике оставалось лишь смотреть на это — найти сил его оттолкнуть она не могла. Тем временем уже раздетый Киллгрейв снова наклонился и продолжил поцелуй, водя руками по женскому телу. Джессика же просто закрыла глаза: «Всё равно всё уже кончено. Я в ловушке без единого шанса сбежать. Почему я пришла без суфентонила?» А мужчина, повторяя её имя, уже раздвигал её ноги, ласково поглаживая. — Всё будет хорошо, Джессика. Мы снова будем вместе, — не прекращая шептал он ей на ухо. Резкий толчок. Их совместный стон. Киллгрейв, человек, существо, умеющее контролировать других, потерял контроль над самим собой. Джессика давно ни с кем не была, и он это чувствовал, ощущал невероятную узость, вбивая её податливое тело в кровать. Крики, удар проломившейся кровати о пол — страшно представить, что Киллгрейв сделал бы с охраной, заявись она сюда; но она была отозвана, и никто не мог помешать. Укусы и засосы покрыли всю шею, плечи и ключицы Джессики, и она платила Киллгрейву той же монетой. Последние рваные движения, поцелуи до нехватки кислорода в лёгких и, наконец, долгожданная разрядка. Мужчина аккуратно дотронулся до лба Джессики своими губами, шепча что-то про любовь; а она в это время мечтала поскорее уснуть и проснуться дома, где секс с Киллгрейвом, пусть даже и отличный секс, — всего лишь кошмар. И её мечта осуществилась… Раннее утро. Джессику разбудило то ли пение птиц, то ли яркое солнце, проникшее через открытое настежь окно. На тумбочке лежал телефон с уже набранным номером. Что ж, раз нельзя высказать лично, скажет по телефону, что она думает о его любви: — Ты опять это сделал. — И тебе доброе утро, Джессика. Впрочем, я знал, что ты так скажешь, и особо не впечатлён. Чего не могу сказать об этой ночи, я… — Заткнись! Ты использовал меня, снова! Ты говоришь что-то о любви, но на самом деле и понятия не имеешь, что это такое, ты не более, чем жалкое существо, только и умеющее делать из людей марионеток. — Джессика, скажи мне честно. Как ты думаешь, если бы я мог контролировать тебя, ты сейчас была бы в своей кровати или же сидела рядом со мной в машине? Джессика, как думаешь, я бы отпустил тебя, если бы мог удержать у себя? Но ответа не последовало. Его и не могло быть. Она сама во всём виновата.