***
За окном лил настоящий ливень, над городом раздавались громовые раскаты, но этот звук не раздражал маленького изобретателя. Он подсветил одну из деталий лампой и уже собирался крепить и соединять всё вместе. Негромкий стук отвлёк его, и Ал с раздражением снял очки, которые помогали разглядеть все эти мелкие детали. Он не спал уже двое суток, что делало его раздражённым вдвойне. Повернувшись на стуле, колдун взглянул на своего брата таким взглядом, словно хотел придушить на месте. Эд неловко переминался с ноги на ногу, не решаясь заговорить. После того случая с Мортимером Алу казалось, что брат его избегает. — Ну? — нетерпеливо и немного грубее, чем хотел спросил Элрик-младший. — Чего надо? Ты меня отвлекаешь. — Прости, но потом закончишь свою работу, — сказал Эдвард, а потом осторожно заметил: — Это сейчас не важно. Ал выдал именно такую реакцию, которой опасался братишка. Колдун стукнул кулаком по рабочему столу, который раньше принадлежал отцу, до того, как тот ушёл. Стол чуть не раскололся на двое. Ал и сам не заметил, как применил свою силу. И потому привёл это как аргумент своему брату. — Вот видишь? Я не могу себя контролировать. Как там мама говорила? «У меня переходный возраст, какой обычно бывает у ведьм и колдунов», мне хочется убивать, — он и не заметил, что произнёс вслух последнюю фразу. Ал тут же решил, что Эдвард убежит от него в страхе, как это было со всеми, кто видел его истинный облик. Какого же было его удивление, когда Эдвард медленно подошёл к своему младшему брату и приобнял за плечи. Обычно Эд не выносил всех этих телячьих нежностей, но сейчас решил наплевать на свои ощущения. После той аварии они едва окрепли, скоро им предстояло быть учениками Изуми Кертис, а она, как известно, Гримм, поэтому Алу следовало держать себя в руках. — Ты не виноват в том, что случилось, — твёрдо сказал Гримм. — Гауф пытался навредить тебе, к тому же, он остался жив, так что тебе не о чем переживать. Слова брата должны были его успокоить, но Ал покачал головой и опустил взгляд, стараясь как можно дольше не смотреть на брата. — Я хотел убить его, — очень тихо произнёс колдун, — я хотел посмотреть как он захлебнётся собственной кровью, но ты оттащил меня от него прежде, чем... — Ал запнулся, и тон его голоса изменился, стал жёстче. — Поэтому я должен закончить своё изобретение до того, как приедёт эта Кертис, оно почти готово. Ал задумался и попытался вспомнить ту ночь в больнице. Он оклемался быстрее, чем Эд, Гримм в то время пытался привыкнуть к новой руке и ноге. Адаптироваться под свои новые конечности ему было ужасно сложно и больно. Ал решил, что раз у них никого не осталось, кто мог бы научить их выживать среди существ и контролировать ведьминские силы, то он должен найти им наставника. Раньше всему этому его учила мама. А теперь им придётся решать свои проблемы в одиночку. Хотя бы было где жить на тот момент времени. Не так давно, после того, как Эд очнулся, где-то через дня три к ним зашёл человек, зачитавший завещание. У Ала была черта характера истинного учёного и изобретателя, он всегда старался сделать из обычной вещи что-то полезное, например, после случая с Мортимером Гауфом, существом—чешуихвостом, он попытался создать вещь, которая подавит его силы, хотя бы наполовину. В книгах Триши он нашёл всё необходимое. Потом Элрик-младший решил, что этого не достаточно, в своём раннем возрасте он понял, что самые опасные существа — это ведьмы. И решил обезопасить единственного родного человека. Когда колдун увидел, что Эд всё время таскает с собой часы, то подумал, что они идеально подойдут для эксперимента и хексенбист взял их без спроса. Всю ночь он потратил на преобразование из обычных часов в мощный противоведьминский амулет. Когда всё было готово, Ал хоть и был уставшим, но всё равно у него хватило сил вручить их своему брату с торжественным видом, а потом мальчик просто отключился и упал на диван, проспав несколько дней. Когда к ним впервые заглянула их будущая наставница Эд уже мог хоть немного, но ходить. Изуми Кертис оказалось вполне приятной женщиной атлитического телосложения. Длинные чёрные волосы она всегда заплетала в конский хвост, причём некоторые её пряди заплетены в маленькие косички. Её любимая фраза, которая она говорила существам распознавшим в ней Гримма, была: «Ну что вы! Я обычная домохозяйка». Если она и удивилась, увидев, что один из её будущих учеников колдун, то не подала виду. Несмотря на то, что выглядела Кертис и впрямь как домохозяйка, Изуми нельзя сравнить ни с одним сильным противником, с которым сталкивались братья. Гримм была просто мастером боевых искусств. Один на один с ней лучше не связываться. С её мужем Элрики познакомились на третий день, когда Изуми решила проведать их и наконец решить брать их в ученики или нет. Муж Изуми оказался ушлым, но не смотря на это ему тоже не было равных в бою. Вместе эту парочку лучше избегать. Зик был огромен, загорелый и с маленьким незаметным шрамом возле левого глаза. Как объяснила Кертис, на него напал совершенно безумный шустролап. Но Зик и без своей жены справился. Зика не отталкивал весь этот мир существ, он был абсолютно счастлив, что познакомился с Изуми. Они даже, забывшись, рассказали, как познакомились, а потом, взглянув на немного смущенных братьев, рассмеялись как-то по-доброму и решили всё-таки обучать их. Братья Элрики очень обрадовались, но они и не представляли, что их ждёт за тренировка... Обучение шло полным ходом, рукопашный бой, даже немного старомодного фехтования, стрельба из арбалета и лука. А так же закрепление знаний иностранных языков. Когда они с братом ссорились, то Изуми появлялась рядом, держа в руках своё оружие — неизменный тапок — и стучала им обоим по голове с такой силой, что в глазах у мальчиков начинали плясать огоньки. Во время одного из обучающих боёв Эд впервые сломал автоброню, и им пришлось ехать домой к подруге Уинри Рокбелл. Она очень талантливый механик автоброни, как и её бабушка Пинако. После аварии, когда Уинри пришла в больницу с готовой автоброней, выяснилось, что она существо, а Рокбелл в свою очередь узнала, что двое её друзей детства не люди, как она. Уинри была орлоклювом. Такой шум был, когда она схлынула, увидела чёрные глаза и уронила автоброню. На шум прибежали Кертисы и чуть не расхохотались, когда увидели всю эту картину: Эд чуть не упал с больничной койки, Ал подбежал к нему, не смог удержать и оба упали, а Орлоклюв пыталась поднять металлическую руку. Им пришлось наверстать упущенное и поговорить, после этого Рокбелл отладила его автоброню и провела с ними целый день, затем поехала домой, пообещав, что навестит парней завтра. Эд очень нервничал, когда поднимался на крыльцо и стучал, на что Ал бросал на него странные ехидные взгляды, спустя несколько минут дверь им открыла Уинри, загруженная коробками с какими-то деталями, светлые волосы она повязала банданой, ещё братья заметили мешки под глазами, у неё явно была тяжелая ночь. Она искренне обрадовалась и слегка удивилась их приезду. Пропустив парней в светлую прихожую, Рокбелл поставила на пол коробки и поочередно обняла братьев, стиснув их в объятиях так, что рёбра затрещали. — Чего это вы решили приехать? — поинтересовалась орлоклюв, впуская их в свою мастерскую. Эд молча снял плащ и показал то, что осталось от его руки. На мгновенье воцарилась тишина. Выражение лица Уинри менялось от неверия, что её прекрасная работа, над которой она корпела столько времени, сломалась до обдумывания, как она будет убивать Элрика. Наконец, этот вопрос был решён в её голове, и она со всего маху метнула в него тяжёлый гаечный ключ. Братья синхронно пригнулись и попытались успокоить подругу. — Как. Ты. Мог. Её. Сломать. — Уинри надвигалась на братьев словно фурия какая-то. Эд сглотнул и попытался сказать, что это случилось во время тренировок и что следующего такого раза не будет. Но не успел, так как Рокбелл лишь опустила голову и тихо прошептала: — Просто в следующий раз будь поосторожнее. — Д-да... конечно, Уинри, — пробормотал немного шокированный Гримм. — Ладно, раз уж мы во всём разобрались, давайте как-то... - Ал не договорил, потому что механик уже успокоилась и с улыбкой сказала, что пора бы им перекусить. Братья тут же закивали, боясь, что Уинри передумает, и зашагали на кухню. Вечером пришла бабуля Пинако, и Эд пару раз огрызнулся, на все эти её слова типа: «ты должен пить молоко иначе останешься блохой», «а ты вообще меньше муравья!» Альфонс и Уинри просто качали головами и закатывали глаза. После ужина Эд и Уинри пошли в мастерскую. Гримм снял футболку и лёг на кушетку для пациентов. Уинри уже не смущалась смотреть на него без верхней одежды: привыкла. Подойдя ближе, она начала копаться в своём произведении. Пока она это делала, друзья болтали о разной чепухе, и вот разговор зашёл о тренировках, которые проходили почти каждый день. Ради них Элрикам пришлось поселиться на время у Кертисов. Эд очень положительно отзывался о них обоих, что не могло не вызвать улыбку на губах Рокбелл. — Что? — спросил Эд, приподнимаясь на локтях, во время разговора он забыл, что двигаться нельзя, но Уинри напомнила, надавив рукой на плечо с несвойственной ей силой. — Лежи, я сказала, ты все ещё мой пациент, — приказала Уинри, но тон её был мягким, и голубые глаза смотрели с нежностью. Рокбелл пару раз вздохнула, закончив с автоброней, пододвинула стул ближе к Эду и села, неотрывно смотря в янтарные глаза лучшего друга. — Пообещай мне кое-что, — серьёзно сказала Уинри, взяв Элрика за руку. Гримм сперва удивился такому прикосновению, но потом привык и внимательно поглядел на механика. — Пообещай, что ты будешь лежать на этой кушетке как можно реже и навещать меня не потому, что у тебя сломалась автоброня. Эд опустил взгляд и мысленно дал себе по лбу, как он мог не понять, что она за него беспокоится? — Конечно, — твёрдым голосом заверил её Гримм, — я обещаю впредь быть осторожным и не получать от тебя гаечным ключом. Уинри рассмеялась, но потом её взгляд погрустнел. — Знаешь, после бабушки вы единственные дорогие мне люди. — Эд это знал, её родители погибли на войне, когда она была маленькой. Эд потянулся к ней и крепко обнял, поцеловав в щеку. В этот момент в комнату залетел Ал, с кипой каких-то писем. Увидев их, он остановился на мгновенье, а потом его рот расплылся в ухмылке. — Я вам не помешал? — спросил Ал, ставя на рабочий стол Уинри письма, видимо от клиентов. Эд устало вздохнул и отпустил Уинри. — А тебя стучаться не учили? — прищурил глаза Гримм. Тот лишь рассмеялся и пулей выскочил из мастерской, передав напоследок, что если они голодны, то немного еды осталось с ужина. Уинри посмотрела ему вслед и прежде, чем выйти из комнаты, попросила ещё кое-что: — Приглядывай за ним. — Я это и без тебя знаю, — немного раздражённо бросил Эд, но потом изменил тон и, взяв Рокбелл за руку, повёл на кухню. Ал, увидев что они держатся за руки, тихо прыснул в тарелку. Элрик-старший бросил на него уничтожающий взгляд, а потом усмехнулся и сел за стол. Он пообещал выполнить эти два обещания, но, к сожалению, ни то, ни другое у него не получилось исполнить.***
Голос Ника вывел Эда из задумчивости, и Гримм спустился в гостиную, где проходили последние сборы и прощания. Джульетта, обняв Ника, поцеловала его и что-то ему прошептала, тот кивнул и поднял небольшой чемодан. Прощание Монро и Розали происходило почти так же, кроме шёпота. Хэнк, наблюдавший за тем, как Сильвертон обняла его напарника и чмокнула в губы, сказал, что не собирается его целовать, когда тот подошёл к нему обнять по приятельски. Беркхард рассмеялся и подошёл к Розали. Та стиснула его в объятиях. Уже подъезжая к аэропорту Эдвард вспомнил два обещания, которые не смог выполнить. Мысленно он представил себе подругу детства и то, как она замахивается на него гаечным ключом с таким лицом, что хочется расхохотаться... «Не волнуйся, Уинри, я относился к твоим словам безответственно, но сейчас я прислушаюсь к тебе, твоим советам и просьбам. Я выполню эти обещания».