Гриффиндорец

      Жизнь Гарри и двух его друзей приобрела свой неповторимый темп. Гарри неистово тренировал свои ментальные способности, ему в грубой форме удавалось повторить почти все магистерские достижения. Только у Гарри не было под рукой феникса, чтобы попытаться наладить с ним ментальную связь, и еще Поттер так и не смог проникнуть в сознание призрака. И еще в теории есть умение — путешествие разума за пределами тела, оно находится за пределами легилименции и окклюменции, и это умение не является обязательным для мастеров и магистров, так как большинство магистров и мастеров на это не способно, а многие считают это умение мифом, сказкой. Но зато Гарри смог проникать в чужие сны и управлять своими, смог ощутить и даже интерпретировать эманации растений, Гарри удалось имитировать сознания других людей, животных и даже воссоздавать эманации деревьев так, что легилименист вполне мог в темноте спутать его с белкой или дубом. Еще Гарри Поттер смог окклюменцией развить скорость мышления, врожденную интуицию и память, так он смог вспомнить всю свою жизнь вплоть до смутных внутриутробных ощущений. Теперь Гарри часто видел лица своих родителей в своих снах, иногда в сны просачивались лица Сириуса Блэка, Ремуса Люпина и Питера Петтигрю. Но бывали и сны, в которых Гарри видел Волан-де-Морта, это были самые жуткие кошмары, после которых Гарри просыпался с криком в поту и боялся снова ложиться спать. Абстрактная ненависть к далекому Волан-де-Морту переросла в самую настоящую яростную и жгучую. Еще Гарри продолжал учить легилименции и окклюменции своих друзей, теперь они вполне могли сойти за средненьких менталистов, хотя до Гарри им еще было очень далеко, а тот пока так и не дошел до уровня мастера.       Блез же продолжал учить Поттера анимагии. Гарри почти смог превратиться в зверя, лишь только некоторые детали человека отказывались превращаться: то нос оставался человеческим, то уши, иногда глаза оставались зелеными, зубы долго отказывались становиться клыками. Сам же Блез продвинулся до третьего курса трансфигурации. Как уже говорилось, трансфигурация была изучена и развита гораздо больше и глубже, чем легилименция и оклюменция вместе взятые. Поэтому до мастерства Блезу еще очень далеко, а какое сделать магистерское исследование, Блез не мог сказать даже приблизительно. Но все же темп взятый Забини по изучению трансфигурации мог бы восхитить Макгонагалл, если бы она об этом знала. Гарри сильно отставал от Блеза в трансфигурации, так как усиленно изучал зельеварение. Кое-чему Блез из трансфигурации обучал друзей, но времени на это почти не оставалось.       Сьюзен умеренно изучала все. Так она дальше продвинулась в изучении транфигурации, чем Гарри. Она значительно лучше Блеза осваивала легилименцию и оклюменцию, у нее уже были наметки на магистерскую работу по этим направлениям с использованием магловской психологии. Так же Сьюзен вместе с Гарри изучала зелья, что позволило ей опередить большую часть одноклассников.       Вместе они продолжали тренироваться проклятиям, атакующим и защитным заклинаниям, устраивая небольшие дуэли. По выходным же друзья изучали гоблинский язык и пытались читать их книги.       Блез, Гарри и Сьюзен так увлеклись учебой, что не заметили, как наступил Хеллоуин. За все это время произошло не так уж и много. Ведь главным событием оставался сам Гарри Поттер, его конфликты со Снейпом и отмена занятий по зельеварению у Гарри. Все очень завидовали Гарри, но он объявил, что хочет своим примером создать прецедент, который поможет остальным дальше бороться, так зависть сменилась благодарностью и кучей писем в министерство и Дамблдору. Еще большой резонанс вызвала статья о детстве Гарри Поттера, это был настоящий шок для читателей. Его автобиография смогла серьезно подорвать авторитет Дамблдора, но вот избежать каких-либо официальных последствий директор вполне смог. Самого же Гарри засыпали письмами с выражениями соболезнований, с пожеланиями или предложениями о помощи, Гарри же всем отвечал вежливыми письмами с благодарностью за участие. Статья про некомпетентность и сомнительное прошлое вызвала небольшую реакцию и сдержанное возмущение, а попытки начать расследование, Дамблдор подавил еще в зародыше. Авторитет Риты Скитер и ее денежное благосостояние значительно выросли. Ну и еще Фадж осветил в прессе свое опекунство над Гарри и пожертвования в магловский приют.       И вот сейчас они втроем шли на пир в честь Хэллоуина, обсуждая последний урок профессора Принца. Тот рассказал, что помимо всех известных разделов магии есть еще концепция светлой и темной магии. Темной магией чаще всего называют заклинания и обряды причиняющие вред или находящиеся под запретом. Но в более глубоком понимании темная магия — это магия напрямую связанная с темными, извращенными и противоестественными сторонами натуры волшебника. Страшное проклятие, превращающее кровь в вино, лишь формула из трансфигурации, не требующая каких-либо садистских наклонностей, а для круциатуса необходимо желать причинить боль и получать от этого удовольствие. Демонология требует извращенной фантазии, демонолог управляет противоестественной природой, создает жутких тварей или извращает природу уже имеющихся. Смерть внушает страх и отвращение всему живому, но некромант должен чувствовать притяжение к эманациям смерти, мертвые — основа для его ремесла, а высшая некромантия опасна для всего живого. Есть еще магия хаоса или магия разрушения, она требует невероятной ненависти, злобы, эта магия воплощает в реальность страсть к разрушениям, желание все уничтожать. Помимо некромантии, демонологии, хаоса и некоторых проклятий, есть еще куча темных обрядов и заклинаний, исходящих из самой темной части человека, основанных на жгучей, лютой ненависти или самых извращенных и мерзких желаниях. И обращаясь к этим силам, вызывая их из глубин своей темной стороны натуры или из темной, проклятой стороны этого мира, маг оставляет отпечаток на себе самом, меняет свою природу. Но есть и светлая магия, она исходит из того, что люди считают добрым и светлым. Некоторые исцеляющие чары требовали сострадания и сочувствия. Есть ряд заклинаний, при создании которых требуется праведный гнев и отвращение к злу, тьме и всему противоестественному, это опасные боевые заклинания, чаще всего используемые против нежити и демонов. Так же есть много защитных и созидательных чар, при создании которых требуется положительный настрой и чистота помыслов.       Гарри неоднократно слышал, что темная магия — это плохо, что директор, большая часть попечителей и почти все министерство были против нее, и поэтому она не преподавалась. Но почему нет занятий по светлой магии? Гарри очень хотел спросить об этом Фаджа.       И вот под такие разговоры друзья пришли в большой зал и, разделившись, сели за столы своих факультетов.       Гарри не чувствовал праздник, все же в этот день он стал сиротой. За столом не было Гермионы, наверное, опять поругалась с Роном. Зачем она вообще на этого дурака внимание обращает? Если бы она не пыталась показать себя выше Гарри, то, может быть, он перестал бы ее игнорировать. Для Гарри Поттера она была избалованной девчонкой, она абсолютно ничего не знает о жизни, живет под опекой заботливых родителей, она никогда не боролась за жизнь, не видела смерти, но пытается его чему-то учить. Гарри ее просто игнорировал, он не видел смысла в том, чтобы ее в чем-то убеждать. — ТРОЛЛЬ!!! — закричал профессор Квирелл, вбегая в большой зал. Он еще какое-то время что-то кричал про тролля, а потом грохнулся в обморок.       Профессор Дамблдор приказал старостам отвести всех школьников по гостиным, а сам вместе с преподавателями пошел по подземельям искать тролля.       Но Гарри помнил о Гермионе, он не мог позволить ей пострадать от встречи с троллем. Конечно же можно сказать обо всем учителям, но молодого Поттера тянуло на приключения. Гарри мысленно позвал своих друзей, и вскоре Блез и Сьюзен оказались рядом с ним. Об умении мысленно передавать небольшие сообщения на короткие дистанции Гарри прочел в чей-то магистерской работе семнадцатого века.       Теперь надо двигаться в сторону туалета, там, как слышала от подружек Сьюзен, плакала Гермиона. Искать сразу самого тролля все же было слишком большой глупостью, надо хотя бы сначала спасти Гермиону.       Идя по коридору, герои почувствовали страшную вонь, значит тролль недалеко от Гермионы. Раздался пронзительный визг, значит отличница и тролль нашли друг друга. — Делайте то же, что и я, — приказал Гарри вбегая в туалет. — Экскуро! Экскуро! Экскуро! .. — Экскуро! Экскуро! .. — Экскуро! Экскуро! ..       Тролль приближался к Гермионе, когда в него полетели очищающие заклинания. Тролль зарычал и развернулся к нападавшим. После попадания тролль стал захлебываться пеной. — Очистить тролля?! Это самая идиотская идея! Поттер! — закричал Блез. — Ну он так вонял… — запротестовал Гарри. Но поговорить времени не было, тролль надвигался, размахивая дубиной. Блез произнес формулу трансфигурирующую кровь в вино, направив палочку в тролля, Сьюзен бросила в него оглушающим, а Гарри использовал легилименц деструкто, разрушающее разум. Но тролль лишь покачнулся и сделал дубиной дыру в стене. Все трое сразу отпрыгнули в разные стороны. — Редукто, — Блез оставил на туловище тролля рваную кровоточащую рану. — Дефиндио, — Сьюзен разорвала какую-то мышцу на ноге врага. — Обливиэйт максимум, — Гарри пытался уничтожить сознание тролля полностью, удалив абсолютно всю память. Но, увы, троллю не нужны мозги, чтобы драться. Он выронил дубину и, встав на четвереньки, подобно зверю стал бросаться на учеников. — Инсендио, редукто, некролиз… — Гадес, замри, импадимента… — Остолбеней, петрификус тоталус, дефиндио, танатос…       Куча заклинаний врезались в ревущего тролля, оставляя кровоточащие раны, ушибы или омертвелую гноящуюся плоть. Вскоре к ним подключилась Гермиона. Она все еще не пришла в себя после шока, но уже высовывалась из туалета, выбрасывая режущие и слепящие заклинания. Это помогало, так как тролль теперь не видел, куда бросается, и поэтому часто врезался в стены.       Гарри был ошарашен, что какой-то тролль оказался таким опасным противником. Его заклинания наносили крайне малый вред шкуре этой твари. Но опасность подстегивает магию, и Гарри начал силой воли бросать в тролля куски камня, выбитого из стен, он посылал пламя во врага. Но тролль продолжал метаться, пытаясь достать своих мучителей. Гарри собрал, сконцентрировал свою магию и яростно метнул в тролля молнию. На этот раз Гарри не успел увернуться, дымящийся после молнии тролль сшиб Гарри Поттера с ног. Тот пролетел шесть метров, прежде чем упал на пол. После удара Гарри было трудно дышать, в груди все болело. — Он слишком большой, — пожаловалась Сьюзен, подбегая к Гарри. — Большой, значит, — пробормотал Блез. Забини начал превращаться в белого медведя.       Гарри очень хотел стать огромным и сильным, он изо всех сил рванулся вперед, направляя все силы на превращение. В обычной ситуации Гарри должен был потребоваться еще месяц, чтобы окончательно превратиться в зверя, но в этих экстремальных условиях он сделал это моментально. Игнорируя боль в мышцах, что осталась после превращения, бурый медведь бросился в бой.       Два молодых медведя вцепились в руки тролля, нанося когтями страшные раны. Тролль испустил жуткий рев и ударил ногой белого медведя. Блез не смог удержаться после удара ногой и отцепился, но сразу снова бросился в бой, нанося когтями кровоточащие раны.       Гермиона в это время подняла дубину тролля и заставила левитировать над его головой. А затем Сьюзен подключилась к этому заклинанию, и они вместе с Грэнджер со всей силы ударили тролля его же оружием. Дубина впечатала тупую башку монстра в пол.       Блез быстро вернул себе человеческий облик, а Гарри застрял где-то посередине, что ему пришлось помогать заклинанием. У Блеза и Гарри рот и руки были испачканы в крови тролля. — Тролль в отключке, — заметил Гарри. — Грэнджер, давай, ты ни кому не скажешь, что мы с Гарри превращаемся в зверушек, — предложил Забини. — Это называется: «анимагия». И она незаконна без регистрации, — возразила Гермиона. — Нет, закон не распространяется на несовершеннолетних, они думали, что детям это не под силу. Так что мы ничего не нарушаем. Мы просто не хотим об этом говорить, — мягко сказал Блез. — Но… — начала говорить Гермиона. — Черт, мы сюда пришли только потому, что ты не знала о тролле! Мы спасли тебе жизнь, а ты не можешь просто держать язык за зубами. Неужели обязательно быть такой сукой?! — сорвался Гарри. — Простите меня, я ничего не скажу, — сказала Гермиона, заплакав.       Гарри стало стыдно, за этот порыв злости. Но, к счастью, Сьюзен сразу принялась успокаивать Гермиону. — Тебе не нужно никого обманывать, мы просто об их превращении не будем упоминать, — тихо сказала Сьюзен, на что Гермиона кивнула. — А давайте развлечемся с троллем. Сьюзен, у тебя с собой твоя косметичка? — спросил Гарри. — Да, — Сьюзен улыбнулась. — Давайте накрасим эту тварь, — Гарри кивнул на тролля.       Когда пришли учителя, они застали жутчайшее зрелище: огромный зеленый тролль лежал на полу, у него были ярко-алые губы, а над губой находилась мушка, синие тени под глазами, еще у тролля были длинные ресницы, бугристую лысую голову покрывали блестки и бантики. Одето это чудовище было в какие-то криво трансфигурированные розовые тряпки. И что еще удивительно, тролль был чист. — Что это? — пораженно спросил кто-то из профессоров. — Это тролль, — спокойно ответил Блез. — Он был очень агрессивен, уродлив и плохо пах. Нам пришлось его оглушить, почистить и привести в нормальный вид, — сказала Сьюзен, помахивая косметичкой. — Почему вы ослушались приказа директора? — злобно спросил Снейп. — Это моя вина, — подала голос Гермиона. — Я не знала о тролле, так как во время пира была здесь. А они пришли меня предупредить, но тут появился тролль. Сначала Гарри, Сьюзен и Забини закидывали его заклинаниями, а потом мы со Сьюзен ударили его по голове его же дубинкой. — А затем мы все вместе разукрасили его, пока ждали вас, — закончил Гарри. — Мистер Забини, мистер Поттер, почему у вас лица и руки в крови? Вы ранены? — обеспокоенно спросила профессор Макгонагалл. — Нет, это кровь тролля. На него плохо действовали заклинания, и мы попытались драться в рукопашную, — с серьезным видом заявил Гарри. После его слов профессор Квирелл чуть не упал в обморок, но профессор Принц его успел поддержать и встряхнуть, а Флитвик тихо захихикал. — А почему вы не рассказали обо всем старостам или учителям? Мы бы помогли мисс Грэнджер, — спросила профессор трансфигурации. — По школе позволили ходить троллю. Неужели мы после этого могли поверить в эффективность администрации? — нагло спросил Гарри. — Какая наглость! Минус… — попытался возмутиться Снейп. — А почему у вас штанина порвана, и на ноге след от укуса? Вы с собакой успели подраться? Где вы ее в замке нашли? — перебил его Гарри, вовремя заметив у ненавистного профессора такую подозрительную травму.       Снейп быстро прикрыл ногу мантией, но было поздно, теперь все преподаватели смотрели на него с подозрением. — Мистер Поттер, мистер Забини, мисс Боунс, вы понимаете, что это было глупо и опасно, что вы могли пострадать? — строго спросила Макгонагалл. — Нет, это было легко. Тролль не опаснее движущихся лестниц или Пивза, — соврал Гарри. — Это было весело и интересно, — а вот это уже было отчасти правдой. — Минус пять очков каждому, — Макгонагалл была очень рассержена. — За что? Профессор, — спросил Гарри. — За то, что администрация школы позволяет троллю гулять по этой самой школе? Или за то, что вы не удосужились проверить, все ли ученики были в зале? Или за то, что я говорю правду? — Мистер Поттер, вы меня очень расстраиваете, — высказала Миневра Макгонагалл. — Это взаимно. Мой опекун тоже расстроится, когда узнает о произошедшей с троллем истории. И вы так и не ответили на мои вопросы, — заметил Гарри. — Думаю, что этот разговор ни к чему не приведет. Лучше отпустить детей, чтобы они привели себя в порядок. А нам надо разобраться с троллем и провести внутреннее расследование насчет того, как он попал в замок, — предложил профессор Принц. — Хорошо, но деканы проведут сегодня разъяснительную беседу со своими студентами, — заявил Дамблдор. ***       Гарри и Гермиону в гриффиндорской все поздравляли с удачной битвой против тролля. Близнецы притащили из кухни кучу еды и устроили небольшой пир. Только Рон был немного не в настроении, ему не нравилось, что Гарри Поттер не стал его другом и не брал с собой на всякие приключения. — Друзья, у меня только что появилась замечательная идея. А давайте сделаем дуэльный клуб, — предложил Гарри. — Квирелл размазня! Он ничему нас не научит. А в дуэльном клубе мы сами сможем тренироваться.       Все вдруг замолчали, но через мгновение башню огласили одобрительные крики. — Мы попытаемся сделать общий хогвартский клуб, но если не получится, то сделаем гриффиндорский дуэльный клуб. Ну, или сделаем оба сразу, ведь два лучше одного, — размышлял вслух Гарри. — Гарри, нам пора к профессору Макгонагалл, — напомнила Гермиона. — Да, идем, — согласился Гарри.       Когда они вышли из гостиной через портрет, Гарри сразу же сказал Гермионе: — Дуэльные клубы не противоречат школьным правилам, они иногда возникают. Я хочу с помощью этого клуба прервать факультетскую вражду и вывести Слизерин из осады, чтобы они не замариновались в этих своих идеях превосходства и обособленности, — высказывал свои мысли Гарри, пока они шли к кабинету Макгонагалл. — Ты тоже считаешь эти идеи чистокровных глупостью? — радостно спросила Гермиона. — Нет, я считаю, что в этой жизни всем может найтись место. Пусть живут чистокровные, пусть живут маглорожденные, так ведь даже интереснее. Ты в волшебном мире всего несколько месяцев, ты не можешь судить так просто и категорично о том, чего не знаешь, — ответил Гарри.       Гермиона нахмурилась, она не любила, когда кто-то считал себя умнее ее. — Насчет дуэльного клуба. Я надеюсь, что ты мне поможешь. Блез и Сьюзен будут работать на Слизерине и Хаффлпаффе, еще надо кого-нибудь найти на Равенкло. Но на Гриффиндоре ты должна взять всю видимую инициативу на себя. Я нахожусь в состоянии холодной войны с директором, Макгонагалл и Снейпом, и они могут мне помешать, а тебе они мешать не будут, — тихо сказал Гарри. — Это из-за того, что написано в газете? Но ведь это же не может быть правдой, что знаменитый Гарри Поттер жил в трущобах и на улице. В газете ведь написали неправду, — засомневалась Гермиона. — Конечно же, неправду. Я о многом не рассказал репортерше и многое приукрасил. Я не был жертвой… Я грабил людей, используя магию. Меня не запирали в подвале, я приходил туда сам, и мне платили за готовку наркоты. Хочешь, я научу мет варить? Я вымогал деньги у магловских ровесников. Я рассказал, что мне ломали ребра и руки, но не рассказал, что ломали мне их за воровство и нападения, я не рассказал, как я сам ломал руки и ребра другим. Я бывал свидетелем изнасилований, но не мог вмешаться, иначе бы меня просто убили или трахнули бы. Я видел, как избивали должников, членов вражеских банд или просто неудачников, оказавшихся не там, где нужно. Да что видел, иногда мне поручали самому кого-нибудь побить. И если бы не магия, я не дожил бы до сегодняшнего дня. А есть вещи, о которых я вообще никому и никогда не расскажу, — вкрадчиво сказал Гарри. — Я не верю… — попыталась возразить девочка, но Гарри посмотрел ей в глаза, погружая в свою память. ***       Гермиона очутилась в очень грязном полуподвальном помещении, напоминавшем кухню. На кухне был мальчишка лет восьми, его лицо было обмотано тряпками так, что были видны только очки. Он что-то готовил на газовой плите среди кучи кастрюль и банок.       Но вот в комнату вошел бледный мужчина в рубашке, он посмотрел на результаты трудов мальчишки: — Молодец четырехглазый. Значит, Фрэнк говорил правду, что ты не подведешь. Держи, это тебе на мороженное, — сказал он, протягивая Гарри несколько стофунтовых купюр.       Мальчик взял деньги и пошел к выходу, стягивая тряпки с лица. Гермиона сразу узнала Гарри Поттера. Когда же маленький Гарри проходил через соседнюю комнату, она увидела сидящих и лежащих на полу людей, кто-то спал, кто-то ставил себе укол, некоторые очень странно себя вели: корчились на полу, кривлялись и разговаривали сами с собой или махали руками. Гермиона слышала о наркоманах по телевизору, в газетах и в нравоучениях от родителей и учителей. Девочка поняла, что это и есть наркоманский притон.       Но вокруг все потемнело, и когда вновь появился свет, она оказалась внутри квартиры в каком-то промышленном районе. В квартире было невероятно грязно, повсюду валялись бутылки, окурки, пакеты и прочий мусор, а в воздухе стоял сигаретный смог. Тут снова был Гарри Поттер, он протягивал какой-то пакет мужчине лет тридцати. — Молодец, подожди немного, я сейчас одно дельце доделаю, и ты сможешь отнести Джеки мой ответ, — дружелюбно сказал незнакомец. — Ты можешь подождать в той комнате, выпей пивка или съешь, что найдешь.       Гарри шел в комнату, а Гермиона была вынуждена идти за ним. В комнате было пять человек в возрасте от двадцати до тридцати. Они разговаривали, курили и пили. Увидев Гарри, они его спокойно поприветствовали и предложили пиво, ну, а Гарри для виду пригубил бутылку.       Но вот в комнату ввалился какой-то парень, он держал за волосы бледную девушку со следами побоев. — Какого ты делаешь? — спросил кто-то у нового гостя. — Это сестра должника Орланда. Она сейчас будет долг отдавать, — ответил парень.       Затем он навалился всем телом на девушку и стал срывать с нее одежду.       Гермиона не хотела этого видеть, она просила Гарри прекратить это зрелище, закрывала глаза, затыкала руками уши, чтобы не слышать криков.       И вот спасительная тьма снова на мгновение скрыла всю сцену, и гриффиндорка оказалась ночью на улице. Трое парней с ирокезами в кожаных куртках били четвертого. — Эй, Гарри, подсоби, врежь ему битой разок, — попросил один из нападавших.       Откуда-то появился мальчишка лет девяти с дубиной, Гермиона вновь узнала Гарри Поттера. Он подошел и со всего размаху врезал несчастного своей дубиной по ребрам.       В следующем воспоминании Гермиона увидела, как маленький Гарри магией вытягивал кошельки. Потом она лицезрела, как мальчишки с палками нападают на прохожего, избивают его и обворовывают. Гермиону чуть не вырвало, когда смотрела на то, как в следующем воспоминании Гарри потрошит крысу, жарит на костре и ест. Затем он показал ей, как хулиганы, по его просьбе, воткнули в ягодицу кузену нож и провернули.       И снова новое воспоминание. Семилетний Гарри шел по ужасающему заброшенному дому. Окна были забиты, повсюду была пыль и паутина — везде царило запустение, маленький Гарри морщился от жуткого смрада, но Гермиона не чувствовала никакого запаха в воспоминании. Мальчик прошел в ванную комнату, включив фонарик, луч света осветил содержимое ванны. К ужасу ребенка, там лежал вздувшийся уродливый труп. Маленький Гарри и Гермиона одновременно закричали, фонарик упал. Гарри убежал из этого дома, а Гермиона снова оказалась во тьме.       И в конце, показав ей свою битву с «полицейским», Гарри Поттер выпустил ее из своей памяти.       Гермиона упала на пол, Гарри пока что работал грубо, он не успел еще отточить свои навыки, поэтому у Гермионы очень сильно кружилась голова. — Вот такая у меня жизнь. Пока о тебе заботились любящие родители, пока ты ходила в школу, читала книжки, я жил вот так вот. И в этом виноват Дамблдор, он бросил меня в мире маглов, отдал в худшую из возможных семей, хотя не имел никакого права распоряжаться моей жизнью. Нет, не думай, что я ненавижу маглов, я люблю их, не всех конечно, но все-таки… Я находил надежных друзей, люди пытались обо мне заботиться, а волшебникам было плевать на меня, пока я сам не оказался в их мире, и в этом тоже виноват Дамблдор, он убедил всех волшебников, что со мной все в порядке. Да и еще я в этой школе встретил Снейпа, который готов говно есть, лишь бы меня достать. Но знаешь, я не собираюсь ни о чем жалеть, я не собираюсь сдаваться, я просто буду двигаться вперед и делать то, что считаю нужным, — объяснил Гарри.       Гермиона сейчас не могла говорить, поэтому просто кивнула, Гарри помог ей подняться, и они пошли к Макгонагалл.       Все было довольно обычно: ученики постучались в дверь, вошли в кабинет, и профессор Макгонагалл начала говорить о том, как плохо совершать глупые и безрассудные поступки, что это может быть опасно. Но тут Гермиона вновь обрела способность говорить: — Профессор Макгонагалл, но ведь я ничего не сделала. Я не знала о тролле, так как не была на пире. Я ни в чем не виновата. А Гарри с друзьями спас мне жизнь. Если бы не они, я была бы мертва. Я не понимаю ваших обвинений.       Макгонагалл немного растерялась, она сама придерживалась бы того же мнения, если бы сам Гарри не высказывался так нагло и агрессивно по поводу школьной администрации. Она собиралась тогда в туалете наградить всех очками, когда увидела тролля. Декан Гриффиндора уважала отважные и смелые поступки, но Поттер своим поведением не дал ей этого сделать. — Я могу тебе ответить, Гермиона, — начал говорить Гарри. — Я знаменитость и наследник древнего рода, Блез и Сьюзен тоже наследники древних родов, у их семей есть могущественные покровители, сильные связи, власть и много денег. Мы очень важны, нам нельзя рисковать и совершать безрассудных поступков, если мы пострадаем, то плохо будет администрации. А ты просто маглорожденная, твои родители ничего не смогли бы сделать, если бы тролль тебя съел. Поэтому, если что-нибудь случится, обращайся ко мне, Блезу или Сьюзен, мы по-другому относимся к людям. — МИСТЕР ПОТТЕР! — Миневра Макгонагалл была в ярости, ее лицо стало пепельно-серыми, а губы были настолько поджаты, что, казалось, исчезли. Как он посмел сказать такое о ней, о директоре и о школе вообще?! Они всегда боролись против дискриминации маглорожденных. — ЭТО ЛОЖЬ! — Разве? — притворно удивился Гарри. — Когда мистер Малфой-младший оскорбил мою маглорожденную мать, ему ничего не сделали, а ведь он лишь повторил взгляды своего отца — члена попечительского совета, конечно же, Малфои чистокровные. А вот профессора Снейпа немного встряхнули за оскорбление моего чистокровного отца, ведь профессор — полукровка. Разница налицо. Я заметил неприязнь и пренебрежение слизеринцев к маглорожденным и полукровкам, это не может не исходить от их декана, раз он не пресекает такое поведение, а это возможно только при попустительстве директора и его заместителя. И на всех факультетах я заметил пренебрежение к маглам среди детей волшебных семей. Я уже сегодня говорил Гермионе, что маглы мне нравятся больше волшебников, как люди. И ведь я сказал правду, что если я пострадаю, то вам придется не сладко. И это правда, что родители Гермионы ничего не смогли бы сделать, если бы она пострадала. — Вы делаете неверные выводы, — только и смогла выдавить из себя профессор. Ее поражало, как мальчишка переворачивал все с ног на голову. И самое страшное, что лучшая ученица на курсе сейчас слушала его, Гермиона Грэнджер верила именно ему, а не ей, профессору и декану ее факультета. — Я наблюдал, анализировал и делал выводы, используя логику. Вы не сможете меня переубедить, — холодно сказал Гарри. — Но происхождение никак не влияет на мое отношение к ученикам. Происхождение неважно и для директора Дамблдора, он всегда покровительствовал маглорожденным, — возразила Макгонагалл. — Конечно, неважно. Ведь главное деньги — золото. Несложно догадаться, что появление тролля связано с философским камнем. А это такие деньжищи, что можно и пренебречь безопасностью учеников, особенно маглорожденных. Мне, кстати, кажется, что укус на ноге профессора Снейпа тоже связан с этой историей с камнем, — заметил Гарри. — Откуда вам известно о камне? — ошарашено спросила профессор трансфигурации. — Я же сказал, что наблюдаю, анализирую и делаю выводы. Я просто догадался о камне, это не трудно, если постараться. Достаточно посмотреть на изменения курса некоторых акций во Франции и в мире, а так же на оборот золота в предприятиях, где Фламель имеет долю. Ну, а теперь, может быть, скажете мне, какое наказание ждет меня за спасение Гермионы, — Гарри смотрел на профессора с откровенным презрением. А говорить о том, что про философский камень ему сообщил Соломон Принц, Гарри не собирался, да и про акции и оборот золота мальчишка ничего не знал, а говорил наобум. — Никакого, я не вижу способа объяснить вам, что учителя и директор заботятся исключительно о благополучии всех учеников. Вам надлежит никому не рассказывать о философском камне. Можете идти, — сказала профессор.       Когда же ученики ушли, она склонила голову и закрыла лицо руками, еле сдерживаясь, чтобы не заплакать. Никогда и никто не смел выливать на нее столько грязи. Какой-то первокурсник с ее же факультета настолько нагло и грязно обвиняет ее в дискриминации маглорожденных, в алчности, в безразличии к судьбе учеников, а в газете он назвал ее трусливой и слабовольной, что хочется плакать. — Как он только попал в Гриффиндор? — вслух спросила Макгонагалл. — Потому что он настоящий гриффиндорец! — раздался чей-то голос.       Профессор Макгонагалл стала оборачиваться по сторонам, пока не увидела картину Годрика Гриффиндора. Основатель львиного факультета редко появлялся в своем портрете, не чаще, чем раз в тридцать лет, а остальное время он спал где-то в небытии. — Сэр, то есть Лорд Гриффиндор, извините, я просто… — Миневра Макгонагалл очень сильно забеспокоилась. В прошлый раз она видела его, когда только стала деканом, тогда изображение на портрете вежливо кивнуло ей и исчезло на долгие годы. — Не волнуйся, я лишь хочу помочь, поговорить, посоветовать. Можешь называть меня Годриком, — разрешил портрет великого мага. — Итак, почему ты думаешь, что он не подходит моему факультету, Миневра? — Он жонглирует фактами, как хочет и извращает правду, при этом манипулирует людьми, заставляя их верить тому, что нужно ему. А еще он озлобленный, я чувствую в нем огромную ненависть. Я встречала самых разных хулиганов, но он категорически отличается от них всех, я впервые не могу ничего сделать. Он одиночка и индивидуалист, мне кажется, что он никому не доверяет, он не дружит с другими гриффиндорцами, только с одним слизеринцем. А еще он изучает темную магию, мы нашли на тролле, которого он с друзьями одолел, следы темной магии, — рассказала профессор. — ОГО! Первокурсники одолели тролля, Хогвартс может гордиться такими последователями. Ну, а теперь по порядку. Мой друг Слизерин и весь его факультет всегда ценили хитрость. Но ничто не мешает гриффиндорцу быть хитрым? Ведь быть храбрым, не значит — быть глупым, да и мой друг Салазар не был трусом. А на войнах без хитрости я бы погиб. Ты говоришь, что он озлоблен, а я говорю, что он воинственен. И в этом все дело, все твои хулиганы были детьми, которые по-детски баловались, и они понимали, что это просто шалости. А он вышел на тропу войны, и он предельно серьезен. Конечно же, он еще мал, и многое выглядит, как детское кривлянье, но все же он сейчас пытается сражаться. А на войне все средства хороши, и он будет использовать любые приемы, это говорю я, Годрик Гриффиндор, меня недаром называли Богом Войны. Ты в школе и привыкла к хулиганам школьникам, а он маленький воин на поле боя. Я лишь примерно по слухам знаю, как жил Гарри Поттер, и какова в этом роль директора, но думаю, что он взрослее большинства своих однокурсников. А еще мне очевидно, что этот гриффиндорец никогда не отступает и не сдается. Ведь ребенок в одиночку выступил против вашего профессора Снейпа, против директора, и он не испугался и не отступил, не сдался, а бросил все свои силы в бой и победил, оттеснил их позиции, для этого нужно быть по-настоящему отважным. И он будет сражаться дальше. Что же касается друзей, то и у меня лучшим другом был самый главный змей и слизеринец, а именно Салазар Слизерин, и было много вещей, которые я доверял только ему, я не одобряю эту межфакультетскую рознь. Мальчик очень осторожно относится к дружбе, и это мудро. Ну, а что касается темной магии, то я могу лишь похвалить ученика за тягу к знаниям, многие темные проклятия могут помочь в сражениях, а его победа над троллем лишь доказывает это. Я и сам никогда не был монахом, меня трудно было назвать светлым магом. Во время сражений я часто использовал тела павших воинов в темных обрядах, без некромантии многие мои сражения были бы проиграны. Да и Поттеры всегда были настоящими боевыми магами, кровожадными и опасными, я лично видел мужей их семьи в бою. Я с другими основателями тогда занимался созданием основных родов, чтобы они были столпами магического мира в Британии. Так я женил Ричарда Поттера на своей дочери Скади, а сына от их брака Кая Поттера на дочери Певереллов, а Певереллы всегда занимались некромантией, по преданию первые Певереллы водили дружбу с самой Смертью. Так что он не обязан быть светлым волшебником, — объяснил портрет Гриффиндора. — А как же благородство? — спросила Макгонагалл. — А зачем он на тролля пошел? Чтобы спасти деву, даже в мое время это было клише, — усмехнулся Годрик. — Но что мне делать? Как мне управиться с этим учеником? — отчаянно спросила учительница. — Уйди с его пути. Не мешай ему сражаться с директором и зельеваром. Снейпу уже не помочь, а директор уже не маленький, сам разберется. Не вмешивайся в их войну. Ты должна быть учителем и деканом, а они должны получить то, что заслужили. Ведь Дамблдор тоже учился на моем факультете, вот и посмотрим, что получится, — подвел итог Гриффиндор. ***       Гарри вместе с Гермионой шли по коридорам Хогвартса. Гермиона обдумывала все, что увидела и услышала, теперь в ее голове боролись самые противоречивые мысли. — Гарри, мне кажется, что ты был не прав. Я считаю, что профессор Макгонагалл — хороший человек, — тихо произнесла Грэнджер. — Да, я знаю, но это ничего не меняет. Ведь Снейп все равно остается, вместе с ним ненависть к маглорожденным, и всему этому покровительствует директор. По-крайней мере, он этому не мешает и защищает Снейпа. Тролль тоже был, а ведь это угроза ученикам, и ты сама понимаешь, насколько была близка твоя смерть тогда. И это вина администрации школы, то есть Дамблдора. И философский камень в школе, а с этим могут быть связаны колоссальные суммы денег, и здесь мы тоже видим руку директора. Да и у меня, как ты понимаешь, есть личные счеты с директором. Ну, а Макгонагалл с ним заодно, она на его стороне, а значит, поддерживает все, что он делает так или иначе, пусть даже молчаливым согласием, но все-таки поддерживает. Любому идиоту понятно, что тролль мог убить тебя, и профессора не успели бы, ты ведь помнишь, как поздно они появились. И Макгонагалл тоже это понимает, но директор сказал, что нас всех надо отчитать, что она и попыталась сделать, — объяснил Гарри. — А куда мы направляемся, — Гермиона вдруг поняла, что они идут не в башню Гриффиндора. — Хочу проверить третий этаж. Если мои опасения верны, то мы увидим кое-что интересное, — на самом деле Гарри абсолютно ничего не знал о содержимом третьего этажа, только знал, что там может быть камень. — Но это же опасно… — попыталась возмутиться Гермиона. — А мы только один раз посмотрим и уйдем.       Гарри шел уверенным и твердым шагом, не думая сворачивать. Они уже поднялись по лестнице, которая, к счастью, никуда не уезжала. Гарри и Гермиона увидели тяжелый замок на двери, ведущей к третьему этажу. — Алохомора, — Гарри легко открыл замок. — Гермиона, а ты знаешь, как много есть заклинаний, закрывающих замки более надежным способом? Я использовал самое простое заклинание, то есть любой ученик может здесь пройти.       Далее Гарри открыл дверь, и они с Гермионой увидели огромного трехголового пса. Эта тварь подняла свои головы, посмотрела на детей и оскалилась, зарычала. Гарри захлопнул дверь и вернул замок. — Любой ученик может попасть этой твари на обед, директор и в правду заботится о нашем благополучии. А Макгонагалл даже протестовать не пытается. Могу еще предположить, что именно этот песик покусал Снейпа, — заметил Гарри. – Ну, а теперь можно и в башню.       Но стоило им сделать пару шагов, как дорогу преградила кошка местного завхоза. Это полосатое недоразумение на них зашипело, за что Гарри хорошенько пнул ее. — Вот ведь разведут всякую заразу, а она потом будет честным людям пройти мешать. Надо бы быстрее уйти, а то неохота мне сегодня еще и с завхозом драться, — после чего они быстро добежали до своей башни без приключений. ***       А в это время в кабинете зельевара тоже шла беседа. — Мистер Забини, почему вы ослушались приказ директора и отправились искать тролля? — злобно спросил профессор Снейп. — Я искал не тролля, а мисс Грэнджер. Она не была на пиру, поэтому не знала об опасности. А директор не подумал даже пересчитать учеников, прежде чем отдавать приказы, — ответил Блез. — Вы могли пострадать, вашей жизни угрожала опасность. Это был глупый и безрассудный поступок! — рявкнул Снейп. — Опасный для жизни? Вы переоцениваете троллей, неудивительно, что вам не дают должность профессора по защите от темных искусств. Я повторяю: Если бы мы не успели вовремя, то мисс Грэнджер была бы сейчас мертва, — заметил Блез. — Ты забываешься, с кем разговариваешь, — угрожающе зашипел профессор. — Это ты забываешься, я Блез восьмой Бенжамин Мордрет Оуэн Кроули Салиман Забини. И если я покину эту школу, то попечители с тебя кожу сдерут, а если тебя уволят, то твое место займет любой компетентный зельевар, коих очень много, — огрызнулся Блез восьмой Бенжамин Мордрет Оуэн Кроули Салиман Забини.       Снейп пришел в ярость и выхватил палочку, но Блез не повел и бровью. — Ну, давай, сделай глупость, подпиши себе смертный приговор, — растягивая слова, произнес Блез, кивнув на палочку в руке декана.       Снейп посмотрел прямо в глаза своего ученика, ведь он может применить силу и без палочки, легилименцией можно транслировать страх. Но Блез почувствовал проникновение и выставил блоки. У окклюмениста есть преимущество перед легилиминистом, защищать разум всегда проще, чем атаковать, поэтому средний окклюменист вполне мог защититься от мастера, а от среднего легилимениста могли спасти и самые начальные познания в защите разума. Так или иначе, но Блезу хватило того, чему его научил Гарри, чтобы остановить Снейпа. — Так ты можешь защищать свое сознание, — заметил профессор. — Да, сэр Гарри Джеймс Поттер меня этому научил. И не стоит этого больше делать, профессор. Использование легилименции на мне незаконно, — прокомментировал Блез. — Ты ничего не докажешь, — усмехнулся Снейп, он пытался сохранить непринужденный вид, показать себя хозяином положения, но в реальности Снейп чувствовал себя не в своей тарелке, уж очень он не ожидал, что еще один первокурсник владеет окклюменцией. — Ну что вы, сэр… Вампиры и оборотни поверят мне на слово, особенно если им помочь финансово, — сказал Забини. Снейп успел трижды проклясть отродье Морганы. Снейп все же был сильным магом, но он не смог бы противостоять стае оборотней или клану вампиров, а у этого малолетнего выродка и его полоумной мамаши вполне хватит денег на заказ скромного профессора зельеварения. — Этого больше не повторится, можете идти, мистер Забини, — сдался декан. ***       В кабинете травологии тоже шло обсуждение истории с троллем. — Сьюзен, не хочешь ли чаю? — спросила профессор Стебль. — Спасибо, буду признательна, — ответила девочка. — Конечно же, я должна тебя отругать за бой с троллем. Но я горжусь тобой, я даже отправила письмо твоей тете, чтобы и она гордилась тобой. После резких слов мистера Поттера в адрес школьной администрации, директор настоял на том, чтобы мы, деканы, вас отругали. Но я уверена, что мистер Поттер и мистер Забини смогут за себя постоять. Я понимаю его, но все же меня расстраивает такое агрессивное отношение Гарри к профессорам, — сказала профессор травологии, наливая при этом чай. — Нет, нет. К вам Гарри очень хорошо относится, он о вас очень высокого мнения. Он ненавидит профессора Дамблдора и профессора Снейпа, ну и профессора Макгонагалл вместе с ними, — объяснила Сьюзен. — Если в газете хотя бы половина написано правды… То я его понимаю, — задумчиво сказала Стебль. — Не совсем, в реальности у него было все еще хуже, — уточнила мисс Боунс. — Но ведь профессор Макгонагалл на самом деле очень хороший человек и профессор. Она надежная и смелая, отзывчивая и добрая, да и к тому же гриффиндорка. Почему Гарри Поттер ее так не любит? — спросила профессор. — Она полностью на стороне профессора Дамблдора, она его поддерживает. А это значит, что для Гарри Поттера Макгонагалл — враг. А насчет Гриффиндора, то Гарри стоит выше факультетских отношений, он хочет даже открыть дуэльный клуб, чтобы объединить все факультеты, — объяснила Сьюзен. — Я бы тебя очками наградила за тролля, но мы же хаффлпаффцы, для нас очки бесполезны, как и межфакультетские соревнования вообще. А дуэльный клуб — интересная идея, я поговорю с Филиусом, он, может быть, поможет вам, — предложила Помона Стебль. — Профессор Стебль, а у меня есть вопрос, что нужно, чтобы стать магистром, не имея до этого никаких других званий, титулов, заслуг и опубликованных работ? — спросила Сьюзен. — Ну это не просто. Вы, наверное, очень амбициозны, мисс Сьюзен, раз задумались о магистерстве на первом же курсе. Нужно опубликовать достойную работу на уровне магистра. Это может быть книга или статья в соответствующем издании. Потом магистр или мастер, который является вашим наставником, должен собрать совет, или, если вы самостоятельно достигли своего уровня, то вы сами его собираете. Для этого желательно отправить экземпляры издания вашей работы нескольким магистрам, а так же убедить их, что вы соответствуете нужному уровню, тогда они могут дать свое одобрение. На совете вам нужно будет опять же продемонстрировать свое мастерство, потом ответить на вопросы по вашей работе. Совет обязан собираться из магистров семи стран минимум. Став мастером или магистром, волшебник может взять кого-нибудь в ученики, но тогда он несет ответственность за него, и репутация этого ученика существенно влияет на репутацию учителя. Так же мастер или магистр может дать другому волшебнику любую степень, кроме мастера и магистра, но он в данном случае должен отвечать за то, чтобы этот волшебник соответствовал назначенной степени. Ну и магистр может участвовать в совете, — объясняла профессор. — А какая область вас интересует? — Легилименция и окклюменция. И это интересует не только меня. Гарри Поттер хочет стать магистром, он и нас с Блезом обучает. Мы готовим свои магистерские работы, чтобы получить эту степень сразу после Гарри, — ответила Сьюзен. — Я мало что знаю об этой области. Вы меня поражаете, я ведь думала, что вы этим займетесь только через годы после окончания школы, а вы задумали заняться этим уже сейчас, поразительно. Опекуном Гарри стал министр, а я очень хорошо знаю Корнелиуса, он мой троюрдный брат, и он тоже хаффлпаффец, Корнелиус сделает все, чтобы заручиться поддержкой Гарри Поттера, он сам соберет совет для Гарри. А если ему удастся стать магистром, то он сможет собрать совет для тебя и Блеза, — задумчиво сказала профессор травологии. — Да и к тому же совет по ментальной магии значительно отличается от обычных, там гораздо меньше магистров, и достаточно присутствия представителей пяти стран. Там гораздо большее поле для деятельности, так как эта наука мало изучена. Но тут я тебе сама помочь не смогу, так как я знаю только лишь самые начальные основы окклюменции. Скоро рождество, и Амелия могла бы договориться с Корнелиусом и миссис Забини о вашем совместном проведении рождественских каникул. Я уверена, что Амелия сможет найти менталиста, который бы вас проконсультировал. На седьмом курсе Когтеврана есть одна ученица, она учится окклюменции и легилименции у одного целителя, специализирующегося на душевных расстройствах, он мастер легилименции и оклюменции. Этот целитель хорошо знаком и со мной, и с Амелией, еще он учился на одном курсе с министром на Хаффлпаффе. Можно будет еще и с ним посовещаться. Ну и, конечно же, вам все лето придется проводить в тренировках, тогда у вас будет шанс стать магистрами через несколько лет после окончания Хогвартса.       Профессор Стебль не знала, что в планах Гарри Поттера стать магистром гораздо раньше. — Только, профессор, об этом никто не должен знать, — мягко сказала Сьюзен.