Гриффиндорец

      Гермиона бегала по всему Гриффиндору, опрашивая, кто хочет вступить в дуэльный клуб. С первого и второго курса записались многие, а вот на старших курсах такого энтузиазма не было, кому-то не хотелось заниматься чем-то еще дополнительно, а многие сомневались в этой затее или считали себя выше того, чтобы состоять в одном клубе с «малышней».       На Слизерине Блез аккуратно спрашивал у своих родственников и у некоторых приятелей, а они, в свою очередь, спрашивали у своих родственников и друзей. Почти между всеми чистокровными семьями были какие-то родственные связи, а бабушка Блеза заставила его выучить все эти связи, и, конечно же, бабушка и мать иногда брали его с собой на разные приемы, чтобы он знакомился со всеми полезными людьми. И сейчас Забини этим пользовался, но действовать надо аккуратно, ведь ни он, ни Гарри, ни Сьюзен не хотели бы увидеть в дуэльном клубе того же Малфоя или Крэбба с Гойлом. В итоге Блез быстро набрал неплохую начальную команду для дуэльного клуба.       Сьюзен тоже использовала родственные и дружеские связи. И, в отличие от Блеза, она могла открыто набирать учеников в дуэльный клуб, на Хаффлпаффе в общем-то не было нежелательных лиц. Но была другая проблема, большинство хаффлпаффцев не любило дуэли, они не считали нужным усиленно заниматься боевой магией выше школьной нормы.       И, к удивлению многих, на Равенкло набором в дуэльный клуб занялся сам профессор Флитвик. Учитывая его популярность, как декана на своем факультете, и как профессора во всей школе, равенкловцы записывались почти все.       А после урока заклинаний маленький профессор попросил задержаться Гермиону Грэнджер, Гарри Поттера и Блеза Забини: — Я слышал, что вы тоже создаете дуэльный клуб. Это благородное и достойное дело, — пропищал профессор. — Я прошу у вас разрешение позволить нам с профессором Принцем взять это дело под свое крыло. Вы очень молоды и, прошу прощения, неопытны, а я профессионально занимался дуэлями, и я вполне мог бы организовать все необходимое. Да и профессор Принц сведущ в боевой магии, и он так же горит желанием открыть дуэльный клуб с первого дня своего преподавания. — Спасибо, профессор, для нас это много значит, — поблагодарила Гермиона. — Но на Хаффлпаффе дуэльный клуб начала организовывать Сьюзен Боунс, и надо спросить об этом еще и у нее. — С этим нет никаких проблем, я уже успел поговорить с мисс Боунс, — ответил Флитвик. — Сэр, мы хотели открыть пять дуэльных клубов: четыре факультетских и один общий. Было бы здорово, если бы вы, профессор, управлялись бы с равенкловским и вместе с профессором Принцем организовали общий, — предложил Гарри. — Да, это будет очень интересно, — поддержал профессор Флитвик. — И, сэр, мы бы хотели, чтобы в клубе были очень жесткие правила. Есть студенты, которых мы не хотели бы видеть в своих клубах, но мы не можем им запретить посещать ваш общий дуэльный клуб. Поэтому мы настаиваем на очень жестких правилах, насчет того, чтобы запретить оскорбления, несанкционированные нападения и использования особенно мерзких проклятий, чтобы нарушивший был изгнан из клуба навсегда, — потребовал Блез. — Есть студенты, которые не могут не оскорбить или не нарушить правила, или не ударить исподтишка. — Что ж, это разумное требование. Я не любитель жестких мер, но вы правы, ведь атакующие заклинания и проклятия все же не терпят халатного обращения. А я планирую на старших курсах преподавать действительно серьезные заклинания, — согласился профессор. — И еще одно: мы рады видеть в дуэльном клубе вас, профессор Флитвик, и профессора Принца, но не других учителей, — заявил Блез. — Я не хотел бы критиковать преподавательский состав, но профессор Снейп испытывает нездоровый интерес к темным искусствам и давно хочет занять место преподавателя по защите от темных искусств, и поэтому он вполне может попытаться проникнуть в наш клуб. Но он несдержан, неприятен, предвзят и испытывает неприязнь ко всем факультетам, кроме своего, это я вам говорю, как слизеринец. Он будет мешать хаффлпаффцам, гриффиндорцам и равенкловцам, а мой факультет он будет поощрять к столь же недопустимому поведению. — Я против такой критики по отношению к преподавательскому составу. Как учитель, я запрещаю вам и кому-либо еще так оскорбительно отзываться о любом из профессоров Хогвартса! — жестко заявил профессор. Но затем заговорил очень тихо. — Но в ваших словах есть немало правды, и это условие тоже будет соблюдено. ***       Гарри возвращался в школу от Хагрида, у которого он варил зелья. Он удачно поработал, сварив сразу несколько разных зелий. Теперь ему нужно только прочесть несколько глав в разных книгах о свойствах некоторых ингредиентов. Так как он теперь не посещал занятий Снейпа, то ему не нужно было писать конспекты и сочинения, он мог запомнить все необходимое, просто прочитав это, на память Гарри не жаловался, поэтому освобождалось дополнительное свободное время.       Вот и сейчас он возвращался в замок, где его поджидала неприятная картина. Гарри увидел, как Малфой со своей свитой издевались над Невиллом, кидая в него какие-то проклятия. Проклятия были слабыми детскими, они заставляли Невилла спотыкаться и падать, покрываться пятнами слизи, оставляли дырки на одежде. — Малфой! Довольно, проваливай отсюда! — приказал Гарри. — А, это ты, Поттер. Он же неудачник, почти, сквиб. Зачем тебе он нужен? — растягивая слова, спросил Драко. — Я же сказал: убирайся, вон отсюда! — потребовал Поттер. — Он же сын овощей. Его родители смотрят в потолок в палате Мунго для дебилов, они даже подгузники себе сами сменить не могут, а сам он просто ничтожество. Поттер, не советую со мной ссориться, Малфои имеют огромное значение в магическом мире, — высокомерно сказал Драко Малфой. Откуда Драко узнал такие подробности семьи Лонгботтомов? Гарри, использовав легилименцию, узнал, что это Люциус рассказал своему сыну о трагедии в семье Невилла, чтобы Драко смог утвердиться за его счет, повысить свой авторитет за счет издевательств над беззащитным мальчиком.       Сам же Невилл представлял жалкое зрелище. По раскрасневшемуся лицу текли слезы, он хотел вскочить и ударить Малфоя, но от проклятий слизеринца у него очень сильно болел живот, и ноги отказывались слушаться. — Малфой, после купания в унитазе, ты являешься самым большим ничтожеством в школе, тебе никогда от этого не отмыться, и даже твой отец тебе не может помочь, — усмехаясь, сказал Гарри. — Да как ты смеешь? Отродье грязнокровки! — прокричал Драко. — Кажется, пришло время для очередных туалетных процедур, — ухмыльнулся Гарри. Он достаточно хорошо успел натренироваться с Блезом, и поэтому без проблем вырубил Гойла и Крэбба, а Драко связал. — Поттер, отойди от него, — приказал Маркус Флинт, направив на Гарри палочку, он прятался до этого где-то за углом и наблюдал за всей ситуацией. — Маркус, лучше не вмешивайся, — оказалось, что Блез тоже ждал своего часа. — Забини, уйди, ты предаешь свой факультет, — рявкнул Флинт. — Лонгботтомы — чистокровные волшебники, Алиса Лонгботтом — кузина твоей матери, Френк Лонгботтом внучатый племянник твоей прабабушки, а Альфред Лонгботтом был крестным отцом твоего дяди. И ты сам слышал, как Малфой оскорблял твоих родственников. Семья важнее факультета, да и Малфои — это не весь Слизерин. Неужели ты готов стать предателем крови, только чтобы угодить Люциусу? — громко спросил Блез. — Что ты вякнул? — злобно спросил Флинт, направив палочку на Блеза. — Давай, запусти в меня чем-нибудь, — Блез развел руки в разные стороны, показывая свою беззащитность. — Но это ничего не изменит. Если будешь пресмыкаться перед Малфоями, то потеряешь честь, станешь предателем крови. — Черт с вами, — прорычал Маркус Флинт, убрал палочку и ушел. — Ну что Драко? Пришло время макнуть одного нехорошего мальчика головой в унитаз, — Гарри левитацией поднял связанного Драко в воздух и понес в ближайший туалет. ***       Через несколько часов. — Мистер Поттер, вы совершили совершенно недопустимый поступок. Мне стыдно, что вы на моем факультете, — заявила профессор Макгонагалл. — Это взаимно, мэм, мне стыдно иметь такого декана. Малфой вновь оскорбил мою семью, и он же оскорбил семью Невилла, насмехаясь над их увечьями. Малфой вместе с Крэббом и Гойлом втроем напали на одного Невилла. Это было слишком мерзко, чтобы я мог это стерпеть. Мне стыдно, что на факультете благородных храбрецов такой декан. Даже Маркус Флинт отказался защищать Драко Малфоя, когда увидел случившееся, — резко ответил Гарри. — Вы недостойны факультета Гриффиндор.       Миневра Макгонагалл опешила, никогда ученик не высказывал ей такого. Ученик счел ее недостойной ее факультета, что после этого надо делать? — Поттер, ты не понимаешь, во что вляпался, — злобно зашипел Снейп. — Мистер Малфой собирается лично встретиться с тобой. Он скоро прибудет в Хогвартс. — Отлично, тогда я лучше буду говорить с ним, чем с вами, — заявил Гарри. — Глупый мальчишка, — Снейп побелел от злости. — Осторожней, сэр. Не стоит меня оскорблять. А то в школу может прибыть и министр, чтобы встретиться уже с вами, — пригрозил Гарри. — Прячешься за спиной министра? — усмехнулся Снейп. Профессор совсем не хотел связываться с министром, но он не мог позволить мальчишке заткнуть его так же, как Макгонагалл. — Я готов хоть с дьяволом дружить, лишь бы добиться вашего увольнения. Вот сегодня я и узнаю, есть ли у меня, что предложить мистеру Малфою, — открыто признался Гарри.       Прежде чем Снейп успел ответить что-нибудь, дверь в кабинет открылась, и в нее вошли директор и Люциус Малфой. — Мистер Малфой прибыл, чтобы обсудить случившееся происшествие, — объявил Дамблдор. — Добрый день, — поприветствовал всех Малфой. — Это не происшествие, это нападение на моего сына. И я хотел бы поговорить с мистером Поттером, желательно, наедине. — Это недопустимо, мы представляем интересы ученика… — начал было говорить Дамблдор. — Да, я хотел бы тоже поговорить с вами. Я не вижу причин, чтобы при нашем разговоре присутствовали лишние люди, — к всеобщему удивлению заявил Гарри. — Гарри… — попытался возразить директор. — Мистер Поттер, — поправил его Гарри. — Это личное дело, касающееся меня и мистера Малфоя. Нет школьных правил, которые бы требовали, чтобы нас подслушивали. — Что ж, мистер Поттер прав. Проводите, пожалуйста, нас в подходящее помещение, господин директор, — быстро среагировал Люциус.       Гарри быстро встал со стула и подошел к двери, показывая, что разговор окончен. Дамблдору ничего не оставалось, как проводить их до своего кабинета, там директор надеялся на контроль ситуации через портреты.       Когда же профессора остались возле горгульи, Гарри вместе с Люциусом прошел в кабинет. Гарри опередил взрослого мага, чтобы развалиться в кресле директора. — Мистер Поттер… — начал говорить Малфой.       Но Гарри поднял ладонь, останавливая собеседника, затем показал на свои уши, а потом на стены. Люциус Малфой кивнул, достал палочку и прошептал несколько заглушающих заклинаний. — Итак, мистер Поттер. Вы осмелились моего сына… — Люциус Малфой начал угрожающе нависать над Поттером. — Сядь, Люциус. Твой отрок оскорбил мистера Лонгботтома и меня, он оскорбил наших родителей. И я знаю, что это ты сказал своему сыну, чтобы он нападал на Лонгботтома, — грозно сказал мальчишка.       Люциус на мгновение опешил, но сразу стал придумывать ответ: — Это возмутительная ложь… — начал Люциус, но сразу ощутил ментальное давление. Гарри сразу вторгся в его сознание, он понимал, что это взрослый сильный опытный темный маг, но он сразу решил продемонстрировать силу, в надежде запугать оппонента. Это был блеф, но эффект неожиданности всегда был на стороне Гарри Поттера. Гарри не мог проникнуть сквозь барьеры Люциуса, но мог наносить ментальные удары, доставляя неудобства. Мистер Малфой не смог удержать всего себя в пределах защиты, и Гарри немедленно начинал проникать в незащищенные части сознания. Став анимагом, Поттер значительно увеличил свой общий магический потенциал, а вместе с потенциалом увеличились и все магические возможности, включая ментальные, да и постоянные тренировки сказывались. В итоге Гарри смог серьезно напугать Малфоя. — Ты лжешь, Люциус. Я вижу, как правда выглядывает из твоего жалкого мозга, — сказал Гарри высоким голосом, он копировал образ, вырванный из памяти Люциуса. Мистер Малфой побледнел, это был ужас, который потом будет являться ему в кошмарах.       Гарри зашипел на змеином языке, и из рукава его мантии выползло несколько змеек, они устремились по столу к Малфою, тот испуганно отодвинулся от стола. — Что вы хотите, Лорд Поттер? — Люциус всегда умел быстро реагировать. Возможно, если бы у него было время подумать, или если бы он среагировал чуть позже, то раскусил бы блеф Поттера, но все шло слишком быстро. — Поговорите со своим сыном, если я еще раз услышу от него оскорбление своей семьи, или он нападет на моих людей, то вы получите его голову на Рождество, — заявил Гарри, стараясь звучать, как можно более угрожающе. — Да, конечно, я поговорю с ним, — быстро согласился Люциус, испугавшись за сына. — Но я не имею ничего против честных дуэлей, тут я вмешиваться не буду. И еще, я мечтаю выкинуть Дамблдора и его прихвостня Снейпа из школы. Если ты достаточно глуп, чтобы считать Снейпа своим другом или союзником, то не вмешивайся в мои дела, — добавил Гарри. — А теперь пойдем вниз, и никто не должен знать о сути нашего разговора. Быстрее, у меня еще много дел сегодня, — Гарри хотел побыстрее покончить с этим, пока собеседник не разоблачил блеф. Люциус кивнул, и они быстро двинулись к выходу.       Гарри был собой доволен, все, что они придумали и отрепетировали с Блезом и Сьюзен, получилось. Двое друзей помогали Гарри подобрать и отработать каждое слово, жест, ментальное воздействие, достали змей, чтобы спектакль с Люциусом был идеален.       На выходе их ждали взволнованные профессора. Люциус быстро натянул улыбку и сообщил все собравшимся, что Гарри Поттер ни в чем не виноват и никакого конфликта нету. Но Дамблдор и Снейп сразу почувствовали исходящий от него страх. Мистер Малфой пожелал переговорить с сыном, поэтому, вежливо попрощавшись с Гарри и пообещав еще обсудить с профессорами некоторые школьные дела, поспешил в гостиную Слизерина. — Мистер Поттер, можно спросить, о чем вы говорили с мистером Малфоем? — устало поинтересовался директор. — Конечно же, нет, сэр. Это наше личное дело. Мы поэтому и отказались от вашего присутствия, — ответил Гарри.       Директор грустно кивнул, попросил профессоров подождать его в учительской, а сам пошел к себе. Видимо еще надеялся о чем-нибудь узнать от портретов.       Профессор Макгонагалл хотела сделать мистеру Поттеру выговор за столь недопустимое обращение к директору, но вспомнила о совете Гриффиндора и лишь сказала: — Можете быть свободны, мистер Поттер. — Спасибо, профессор Макгонагалл, — сказал Гарри и удалился. ***       В субботу вечером наконец-то состоялось первое собрание дуэльного клуба Хогвартса. Друзья решили пока не проводить дуэльные клубы на своих факультетах, они хотели посмотреть на то, как это должно выглядеть.       Профессор Флитвик и профессор Принц использовали для этого большой зал. На полу были расчерчены мелом разные линии и фигуры, а в центре зала стоял небольшой помост, на котором стояли профессора. — Дуэльный клуб объявляю открытым, — воскликнул профессор Флитвик. — Теперь о правилах: 1. Не опаздывать, опоздавший уходит, он сможет попасть только на следующую встречу. 2. Запрещается нарушать дуэльный кодекс и этикет. За нарушение этого правила следует изгнание из клуба. Тут не потерпят оскорблений. 3. Несмотря на то, что в дуэльном кодексе разрешены дуэли до смерти, здесь это запрещается. 4. Список используемых в дуэли заклинаний должен быть строго обговорен. За использование нерегламентированных заклинаний следует изгнание из клуба. 5. Кто не согласен с правилами может уйти немедленно.       Голос профессора звучал необычайно серьезно, поэтому все ученики его внимательно слушали. — Для начала давайте обговорим используемые заклинания, — заговорил профессор Принц. — Разрешаются любые защитные чары, если они не воздействуют на атакующего, кроме как возможным отражением в него его же заклинаний. На первый раз мы будем использовать оглушающие, обезоруживающие, обездвиживающие, усыпляющие, связывающие и отталкивающие чары, заставляющие танцевать и заставляющие молчать, а также поток воды, потом мы будем пополнять список, исходя из ваших пожеланий. — А теперь мы продемонстрируем вам небольшую показательную дуэль профессоров, чтобы вы увидели, к чему следует стремиться. Мы будем использовать заклинания не входящие в оглашенный минимум, — объявил профессор.       Профессора встали друг на против друга и поклонились. Затем профессор Флитвик взмахнул палочкой и из нее вылетел фиолетовый луч, но профессор Принц быстро блокировал это заклинание серой стеной щитовых чар и ответил сразу несколькими красными лучами заклинаний, которые Флитвик отклонил в стену. Профессора какое-то время просто обменивались заклинаниями, пока Филеус Флитвик не выпустил в оппонента целую волну атакующей магии. Тогда Дэвид Принц сотворил стальной ростовой щит, какой был у римских легионеров, и волна магии лишь разбилась об него. Но профессор заклинаний выпустил еще какое-то заклинание в щит, что тот нагрелся докрасна, поэтому Принцу пришлось отбросить щит. Но профессор Принц еще одним заклинанием заставил свой щит расплавиться и взмахом палочки метнул в профессора струю расплавленной стали. Профессор Флитвик произнес: «Гомункул Голем», — и расплавленный металл принял форму антропоморфного существа, затем Филеус Флитвик произнес: «апуньо», — и тварь из огня и стали бросилась в бой. Голем из расплава прожигал собой все щиты каббалиста Принца. Тому пришлось вызвать поток воды заклинанием агуаменти, а затем сотворить замораживающее заклинание — Нифльхейм. Монстр замер во льду, застыл, неспособный двигаться, но рожденный в огне, он стал призывать пламя, чтобы вернуть себе свободу и былую форму. Профессор Принц взрывным лучом разбил этого голема на множество маленьких кусочков, а затем уничтожил и их «эванеско», прежде чем этот монстр растаял и собрался.       Это была учебная демонстративная дуэль, поэтому Флитвик лишь улыбался и махал залу рукой, пока его оппонент боролся с расплавленным монстром. Всем было понятно, что маленький учитель заклинаний победил.       Затем профессора разбили всех присутствующих на пары.       Гарри и Блез, как обычно встали в паре, но профессор Принц решил их разделить: — Было бы лучше, если бы вы, джентльмены, помогли бы нам с обучением, — сказал Дэвид Принц. — Мистер Забини, можете потренировать мистера Лонгботтома? — Конечно, сэр, — согласился Блез. — А вы не могли бы, мистер Поттер, встать в пару с мисс Чанг? — профессор указал рукой в сторону симпатичной китаянки. — С превеликим удовольствием, сэр, — улыбнулся Гарри.       Гарри Поттер подошел к своей новой партнерше и предложил ей попробовать свои силы.       Гарри приготовился блокировать любое заклинание второкурсницы, но спустя десять секунд стало ясно, что у нее не получается ни одно атакующее. Она даже муху не способна оглушить. И Гарри принялся за ее обучение: он по слогам заставлял ее произносить все атакующие заклинания, своими руками держал ее кисть с палочкой, показывая все необходимые движения и бесцеремонно используя легилименцию, чтобы впихнуть в ее голову все необходимые образы. — Я хорошо управляюсь с заклинаниями, трансфигурацией, я уже на втором курсе начала самостоятельно изучать руны и нумерологию, но боевая магия не для меня, — заявила равенкловка. — Глупости, убивать может каждый, — резко возразил Гарри.       Гарри Поттер продолжил ее обучать с удвоенной силой. Теперь он использовал легилименцию по максимуму, заставляя ее почувствовать все, что чувствует он, когда создает боевое заклинание. Это было особенно важно для самого Гарри, ведь его исследования посвящены обучению через легилименцию. Сама Чжоу не знала об этом, она воспринимала все внедренные мысли и образы, как свои собственные. — Попробуем еще раз. — Экспеллиармиос! — Чжоу заволновалась, когда Гарри не выдержал и внедрил ей в сознание несколько неприличных образов. — То есть экспеллимеллиус! Ой, извини, Гарри.       Рукав Гарри загорелся. Но сам Гарри обрадовался, потому что заклинания приобрели какой-то эффект, пусть и неправильный, но все же…       Через еще несколько попыток ей удалось, наконец-то, обезоружить несопротивляющегося Гарри. — Поздравляю, мистер Поттер, — вдруг раздался голос профессора Принца, неожиданно появившегося рядом. — Вам удалось сделать сегодня то, что я не смог сделать за несколько месяцев. Я думал, что у мисс Чанг стоическое неприятие боевой магии, однако, вы сумели справиться с этим.       У Блеза же успехов не наблюдалось, Невилл так и не добился никаких результатов. Блез уже не знал, что делать, заклинания у Невилла срабатывали через раз, хотя он делал все правильно.       К концу встречи дуэльного клуба у Гарри и Чжоу получилось некое подобие дуэли. Они вполне сносно перекидывались разоружающим заклинанием и блокировали простейшими щитовыми чарами. Хотя Гарри вполне мог быстро уложить второкурсницу, увеличив ассортимент заклинаний или повысив скорость обстрела. Но Гарри не нужна была такая легкая и бесполезная победа, его цель была научить и натренировать Чжоу.       Но вот настало время расходиться, профессора попрощались со всеми учениками, и Гарри сразу же направился к Блезу и Невиллу. — Ну, как успехи? — поинтересовался Гарри. — У Невилла нормально, а вот у его палочки паршиво, — ответил Блез. — Как это? — удивился Гарри. — Он проболтался, что это палочка его отца, — ответил Блез. — Бабушка сказала, что если палочка подходила моему отцу, то подойдет и мне, — подал голос Невилл. — И неужели это так важно? — удивился Гарри. — Могущественный волшебник может своей волей подавить артефакт. Но мы всего лишь первокурсники, большая часть из нас только привыкает к магии, — ответил Блез. — Хорошо, я напишу твоей бабушке письмо, — решил Гарри. — А может не стоит? — испугался Невилл. — Стоит. Я великий Гарри Поттер, — заявил великий Гарри Поттер. ***       Гарри написал максимально вежливое письмо для Августы Лонгботтом, в котором объяснял всю важность подходящей палочки и расписывал плачевные результаты Невилла из-за чужой палочки.       К Рождеству Сьюзен объявила, что ее тетя обо всем договорилась, что Гарри со своим опекуном-министром и Блез вместе со своей матерью встретят рождество у нее. Там будет много влиятельных волшебников, это будет крайне полезная встреча для завязывания знакомств.       Для начала за Поттером в школу пришел его новый опекун, то есть министр магии Корнелиус Фадж. Гарри встретил его в холле замка. — Гарри, здравствуй, — начал разговор министр. — Я очень расстроен твоим поведением. Директор, твой декан и профессор Снейп в один голос говорят о твоем ужасном поведении. Особенно об этом твоем конфликте с мистером Малфоем.       Он смотрел на Гарри с укоризной. Но мальчик лишь усмехнулся. — Здравствуйте, сэр. Я не вижу ничего в этом удивительного. Снейп ненавидит меня, однако, он не может говорить о моем поведении, так как мы с ним вообще никак не пересекались с того момента, когда я покинул его занятия. Профессор Дамблдор недоволен тем, что вы взяли надо мной опекунство, он сам хотел как-то использовать мою известность в своих целях. А профессор Макгонагалл будет делать все, что скажет ей делать директор, — объяснил Гарри. — Но вы можете спросить обо мне у других преподавателей, более независимых и беспристрастных. Думаю, что профессор Флитвик, профессор Стебль, профессор Принц будут гораздо более честны, еще можете полюбопытствовать у профессора Квирелла и профессора Бинса, у них тоже нет причин врать. Ах да, мы с мистером Малфоем пообщались наедине без вмешательств директора и его подчиненных и пришли к выводу, что никакого конфликта нету, можете сами у него спросить при встрече, а все остальное домыслы и подстрекательство директора. — Да, мне не стоило тебя сразу судить, — признал Фадж. – Я, пожалуй, последую твоему совету и навещу других профессоров.       Как и ожидал Гарри, деканы Хаффлпаффа и Равенкло вместе с профессором Принцом дали Гарри самую высокую оценку, охарактеризовали его, как одного из самых лучших и прилежных учеников, упомянув его участие в создании дуэльного клуба. Квирелл долго мямлил что-то, но все же сказал, что Поттер хорошо учится. Ну, а Бинс рассказал об участии рода Поттеров в войнах с гоблинами. В итоге разгневанный Фадж еще раз извинился перед Гарри и пообещал разобраться с ситуацией в школе. Затем они пошли в деревню Хогсмид, откуда Фадж аппарировал с Гарри.       Они оказались возле причудливого строения из белого камня с двумя башнями, огороженного зеленой стеной высоких кустов. Это здание было гораздо больше обычного дома, но уступало в размерах дворцу или замку. — Ну вот мы и дома. Ты всегда можешь сюда прийти за помощью и поддержкой, здесь тебе всегда будут рады, — пообещал Фадж. — Спасибо, сэр, — поблагодарил Гарри. — Уклюшь! — позвал кого-то Фадж. — Да, господин, — произнесло только что появившееся существо. — Отнеси вещи Гарри Поттера в его комнату и заодно покажи все ему, — распорядился Фадж. — А ты, Гарри, пока отдохни и осмотрись, а во время обеда спустишься, и я познакомлю тебя со всеми.       Гарри кивнул и пошел за домовиком. Они шли по дорожке, выложенной из цветных камушков, рядом было два красивых фонтана, они работали, несмотря на зиму. — С другой стороны есть цветущий сад, там всегда весна. Хозяева любят там отдыхать, — сказал домовик. А Гарри решил обязательно посмотреть на это чудо магии как-нибудь.       Они вошли в здание и поднялись по дубовой лестнице на третий этаж. Там домовик быстро нашел дверь, ведущую в новую комнату Гарри. Это было просторное помещение в золотых и оранжевых тонах с большим окном, креслами, диваном. Как выяснилось, Поттеру досталась не одна комната, а это центральное помещение, спальня, ванная комната, рабочий кабинет и башня… Да, именно из своих апартаментов Гарри мог пройти в одну из двух башен.       Так же Гарри нашел разнообразную одежду своего размера. Фадж стал опекуном Гарри, поэтому его долгом было заботиться о нем, так же Фадж уже знал о жизни Гарри до попадания в мир волшебников, и поэтому он заказал все необходимые для ребенка вещи, в том числе и одежду.       Гарри быстро привел себя в порядок, принял душ и переоделся, и как раз в этот момент появился домовик. — Сэр Гарри Поттер, вам следует спуститься на обед, — произнес домовик. — Да, проводи меня, пожалуйста, — попросил Гарри.       Домовик кивнул, и они двинулись вниз, как оказалось, Фаджи решили обедать в весеннем саду.       Гарри с удивлением наблюдал цветущие деревья, зеленую траву.       В саду располагался стол, за которым сидел Корнелиус Фадж со своей семьей. — А вот и сам Гарри Поттер, я как раз рассказывал о тебе, — начал Фадж. — Это моя супруга Маргарет. — Рад знакомству, миссис Фадж, — Гарри поприветствовал даму, сидевшую рядом с министром. Это была женщина одного возраста с министром, ее волосы были подняты вверх, образуя пышную причудливую прическу. Ее лицо казалось добродушным, но вот глаза были холодны и пронзительны, как две серые острые льдинки. Она была очень богато одета: пышное вычурное платье с множеством узоров, дорогое брильянтовое колье, тяжелые золотые серьги с какими-то дорогими камнями, а на ее толстых пальцах было нанизано множество дорогих перстней. — Моя матушка — леди Элизабет, — Фадж указал на дряхлую старушку с веером. У нее был цепкий любопытный взгляд, она очень старательно осматривала Гарри. — Здравствуйте, миссис Фадж. — Моя старшая дочь Катрина и ее супруг Эрик, а на руках у них моя внучка Хельга, — эта дочь была полной копией своей матушки: такая же прическа, такая же страсть к дорогой одежде и такой же пронзительный взгляд. Рядом с ней сидел мужчина со скучающим взглядом, он был альбиносом с небольшой бородой. Ну, а внучка была совсем маленьким годовалым ребенком. — О, вот я, наконец-то, и встретила великого Гарри Поттера, — спокойно произнесла Катрина. — К вашим услугам, — улыбнулся Гарри. Ему не нравилась эта знаменитость и мнимое величие, внутри он хотел бы сбежать, чтобы не быть в центре этого незаслуженного внимания. Но он продолжал бравировать всем этим, и никто не заставит его смущаться. — Мои младшие девочки: Ленора и Энни, — Корнелиус показал сначала на упитанную девушку в белой мантии и на другую девушку в синем платье с совершенно обычной средней внешностью, обеим было по двадцать лет. Они обе заинтересованно смотрели на Мальчика-который-выжил. Гарри же легилименцией выяснил, что Ленор дочь министра, а Энни племянница, ее родители погибли во время войны с Темным Лордом. Корнелиус Фадж относился к ней, как к дочери, но и старался сохранить у нее память о родителях, хотя не всегда знал, как это сделать.       Закончив со знакомством, все приступили к обеду, ведя при этом светскую беседу о последних новостях и своих поездках по миру, иногда у Гарри спрашивали о его успехах в школе. Во время обеда произошло необычное для Гарри событие, он считал домовиков безвольными слугами, но когда Корнелиус Фадж потянулся к жареным ребрышкам, появился домовик, слегка стукнул министра по руке и сказал, что тому нельзя есть жирное. А министр лишь грустно вздохнул. — Этим вечером мы отправимся на бал к Боунсам, давно я там не бывал. Я, конечно же, отдал распоряжение обновить ваш гардероб, но покупка парадной мантии должна осуществляться индивидуально в особом порядке. Поэтому ты, Гарри, сейчас отправишься за этой покупкой. А мои младшенькие согласились тебя сопровождать и помочь с выбором. Так как ты, из-за воспитания маглов, не знаешь многих важных вещей, относящихся к геральдике и символике магов, тебе понадобится помощь, — объявил Корнелиус. — Я очень признателен вам, — меньше всего Гарри хотел бегать по магазинам одежды с избалованными девчонками, но ничего не поделаешь. — Хотя для Поттеров символика не так уж и важна, — задумчиво произнесла миссис Фадж. — Почему? — на всякий случай спросил Гарри. — Видишь ли, Гарри, на наших островах древние знатные рода делятся на определенные группы. Например, Боунсы относятся скорее кельтским народам, они ближе к галлам, французам. А мы, Фаджи, больше относимся к англосаксам, нам ближе немцы, германцы и скандинавы, вот Эрик родом из северной Саксонии. Но твой род давно уже смешал в себе и то и другое. Это не особенно важно, хотя до сих пор играет определенную роль, так даже Уизли скорее станет министром, чем Малфой со своим французским родом, — объяснила Элизабет Фадж. — Кстати, Гарри, тут прошел слух от одного из преподавателей и от Амелии Боунс, что ты какие-то исследования проводишь… — решил сменить тему мистер Фадж. — Да, я хочу стать магистром в окклюменции и легилименции, — открыто признался Гарри. — Да ты большой выдумщик, — рассмеялась Катрина.       Гарри лишь улыбнулся. А затем на плечи Гарри стали садиться дикие птицы, жившие в саду. — Это какой-то фокус? — недоверчиво спросила Катрина. — Это легилименция, я просто подчинил себе волю птиц, — с все той же улыбкой сказал Гарри. — Ой, а о чем я думаю сейчас? — спросила заинтересованная Энни. — О звездах. Ты очень любишь астрономию. — Правильно, — засмеялась Энни. — Но это невозможно! Ты еще слишком мал, — протестовала Катрина. — Возраст не так важен. Главное, что у меня хватает магических сил на это, — спокойно сказал Гарри. Ее жутко мучала мысль, что она слабый волшебник, и Гарри это почувствовал, поэтому и упомянул про магическую силу, чтобы показать свое превосходство. — Как интересно, я думаю, что смогу взять на себя организационные вопросы. Но это так необычно, что ты в таком возрасте уже претендуешь на магистерство. Надо только убедиться, что ты соответствуешь уровню мастера, а твои исследования дотягивают до уровня магистра. Помнится, у меня в отделе тайн было около десяти менталистов, двое из них мастера и один магистр, они могли бы тебя проверить, — задумчиво сказал Фадж. Для него это было особенно важно, ведь еще один магистр повысит авторитет страны, а то, что Фадж его опекун, повысит авторитет самого министра. — Тогда можно будет после бала сходить в министерство. Я тогда разберусь с экзаменами по зельеварению и проконсультируюсь с вашими менталистами, — предложил Гарри. — Так, значит, ты и с зельеварением достаточно хорошо продвинулся, я тобой горжусь. Так и сделаем, завтра в министерство, — согласился Фадж. — Ну, хватит уже о делах. Гарри пора за парадной мантией! — заявила Энни. ***       Драко Малфой пребывал в растерянности, его, наследника знатного рода Малфоев, макнули головой в унитаз, а его отец известный Люциус Малфой ничего не смог сделать. Более того, он строго настрого запретил Драко как-либо конфликтовать с Гарри Поттером. Казалось, что глава рода Малфоев боится этого наглого гриффиндорца.       И вот теперь, когда Драко забирают домой на рождество, он хотел обо всем у отца спросить. Мальчик медленно подошел к взрослому мужчине и тихо заговорил: — Отец, почему мне нельзя побить Поттера? — Потому что Поттер сказал, что если ты еще раз его попытаешься тронуть, то он убьет тебя. И знаешь, я понял, что это правда. Сын, мы должны быть умными и хитрыми, мы должны реально понимать, что Гарри Поттер слишком силен и опасен, — грустно ответил Люциус. — Но как это может быть правдой? Ты же сильный, отец… — Помнишь, я говорил тебе о Темном Лорде, ты ведь понимаешь, что я служил ему, потому что Темный Лорд гораздо сильнее меня. Я сильный маг, но не могущественный. А Поттеру суждено стать великим. Пока он под опекой министра и охраной Хогвартса, я даже не могу нанять убийцу, а когда он вырастет и войдет в полную силу, то убийцы уже не смогут помочь, — объяснил лорд Малфой. — Отец, помнишь, ты говорил, что я слишком молод, чтобы заниматься темной магией. Время пришло, я должен стать сильнее, — заявил Драко. — Да будет так! Но ты должен обещать мне, что не будешь выступать против Поттера хотя бы в ближайшие несколько лет. Темная магия очень опасна и для того, кто ее изучает. Она может даровать тебе ложную уверенность, — сообщил Люциус. — Да будет так, отец, — согласился Драко. — Следуй за мной, Драко, — хозяин поместья встал с кресла и направился в подземелья.       Когда они спустились в самые недра подвала и оказались перед тяжелой стальной дверью, Люциус передал сыну ключ: — Ключ всего один, его запрещается копировать, поэтому ты теперь единственный, кто сможет попасть в нашу библиотеку, — сказал Люциус.       Но когда Драко вошел в комнату, то увидел кучи пустых мешков, холсты, чистые листы бумаги и несколько стопок газет. — А где? — удивился Драко.       А его отец лишь усмехнулся реакции сына. — Вон там, на стене портрет твоего прапрадеда, — Люциус указал на картину висящую на дальней стене. — С обратной стороны приклеено кольцо. Это портал. Окропи его своей кровью, наследник Малфоев, и оно переместит тебя в нашу библиотеку. Иди. Люциус с удовлетворением увидел, как Драко исчез. Если бы Драко был бы не его сыном, то кольцо просто убило бы мальчика, но сейчас Люциус получил главное подтверждение верности жены.       Когда Драко все сделал, он очутился в просторном помещении, вскоре в нем загорелся свет, а у Драко закружилась голова. — Приветствую тебя, юный наследник! Не слишком ли ты мал, чтобы прийти сюда, — спросил портрет волшебника. — Нет, сэр, просто мое время пришло раньше, чем у остальных, — Драко узнал портрет своего предка — Малфоя, который приехал в Англию из Франции. — Хорошо. Но тебе опасно слишком долго здесь находиться. Здесь очень мало магии. А свет здесь питается за счет твоей магии. Ты слишком юн, постарайся пока обходиться одним часом в день, — объяснил портрет. — А где здесь книги по темной магии? Я просто хочу стать сильнее, — заявил Драко. — Да, ты еще совсем мальчишка. Ну ладно, вон там второй слева стеллаж, на верхней полке первая книга по основам некромантии, начни с нее, — порекомендовал портрет.       Драко послушался его и, взяв нужную книгу, углубился в чтение. Ему предстояло очень много выучить.       Драко читал описания темных обрядов и заклинаний, которые могли убить, могли поднять мертвое тело и даже вернуть ему часть личности. Были обряды, менявшие живого человека, приближая его к состоянию нежити, здесь некромантия пересекалась с демонологией. Были и обряды, приобщающие волшебника к магии смерти, что должно сделать его сильнее. — А я доволен таким наследником. Совсем юн, а уже к знаниям тянешься, серьезной магии учишься. Вот немного с мертвой магией разберешься, и мы приступим к демонологии, — одобрительно произнес старший Малфой. — Я стану великим! — пообещал Драко. — Осторожней, мой отец тоже хотел стать великим. А в итоге его приговорили к полному уничтожению, что даже праха не осталось, а мне с семьей пришлось перебраться в Англию, — предостерег потомка портрет. — А что это за казнь такая? — спросил маленький слизеринец. — Высшая некромантия и высшая демонология могут породить то, что поставит под угрозу существование всего человечества, а может быть и всего живого вообще. За нарушение закона об этих разделах магии несколько десятков сильных магов проводят обряд уничтожения. Этот обряд уничтожает даже привидения, поэтому некоторые считают, что он может уничтожить даже душу. Даже если ты веришь в загробную жизнь, то тебе все равно стоит бояться этой казни, потому что после нее может не быть ничего. Если верить преданию, то иногда эта магия сжигает само пространство, и тогда наш мир сам залечивает свои раны, — рассказал портрет. — Я буду осторожен и стану великим! — поклялся Драко. ***       Гарри был на балу, где пересказывал все новости Блезу и Сьюзен. К нему подошли Ниваин Забини и Амелия Боунс, а вместе с ними худощавый мужчина лет пятидесяти, на нем была темно-синяя мантия, глаза тоже синие, волосы каштановые с проседью. — Здравствуйте, Гарри, Сьюзен, меня зовут Ниваин, мой сын очень много о вас писал, — поприветствовала детей леди Забини. — Рад знакомству, леди Забини, — поприветствовал ее Гарри. — Гарри, мы с Ниваин смогли уговорить мистера Кроули встретиться с вами. Он является мастером в интересующей вас области, — Амелия представила гостя. Кроули был родственником Ниваин, это она его в основном уговаривала, а Амелия просто пригласила на свой прием. — Для меня это большая честь, мастер Кроули, — Гарри пожал руку мистеру Кроули. — Для меня это тоже большая честь, мистер Поттер. Но давайте сразу к делу, мне сообщили, что будто бы вы хотите стать магистром, считаете себя достаточно сильным и думаете, что освоили легилименцию и окклюменцию в достаточной мере, и что ваши исследования действительно дотягивают до уровня магистерской работы. Это правда? — спросил мастер. — Да, сэр, — твердо ответил Гарри. — Что ж, тогда, надеюсь, Амелия проводит нас в какую-нибудь комнату, а то здесь слишком шумно, — ухмыльнулся менталист. Хозяйка поместья кивнула и отвела гостей в свой кабинет. — Мне нужно быть с гостями. Ниваин, я на вас рассчитываю, — сказала Амелия и ушла. — Проверим твою защиту, сказал мастер Кроули посмотрел в Гарри в глаза и попытался проникнуть в его сознание.       Гарри ощутил невероятное давление на свои блоки, он пытался использовать все приемы: бросал во врага воображаемых скорпионов, воздвигал вокруг мыслей каменную стену, представлял дракона, чтобы тот атаковал врага, создавал ментальный клинок, которым пронзал менталиста. Гарри менял свое сознание на звериное, чтобы сбить противника с толку, и много чего еще. Но менталист с легкостью преодолевал все препятствия и продолжал бить по блокам. Гарри представил огонь, который бы горел в нем, Гарри питал этот огонь своей яростью, злостью и волей, а боль, причиняемая менталистом, делала огонь сильнее. Гарри сжал все пламя, весь его жар в пределах защиты. Уже почти вся защита рухнула, а Гарри заставил себя возненавидеть этого мастера легилименции, разогревая пламя еще сильней. И вот последний блок рухнул, и на мастера Кроули из души и глубин сознания Поттера хлынуло ментальное адское пламя. Кроули лишь ухмыльнулся, но все атаки на сознание Поттера прекратились, оппонент отступил. — Поздравляю, вы смогли защитить свой разум. Но вы это сделали из последних сил. И если я прямо сейчас повторю свою попытку, то вы уже не сможете мне помешать. Давайте поговорим о ваших исследованиях, вы пока немного отдохнете, а потом я испытаю ваши способности в легилименции, — предложил мужчина. — Я исследую возможность обучения через легилименцию. Я считаю, что легилимент может извлекать знания и навыки, а так же может передавать их, — сказал Гарри. — Интересная теория, это могло бы дать очень большую пользу. Но есть ли у вас подтверждение? — поинтересовался Кроули. — Да, мой друг Блез — анимаг, я, используя легилименцию, научился превращаться в зверя за несколько месяцев. И еще я обучал самого Блеза и Сьюзен легилименции и окклюменции изнутри их собственных сознаний, вкладывая знания и наглядно показывая приемы. Ну и легилименцией удалось ускорить процесс обучения разного рода чарам, — рассказал Гарри. — Потрясающе, я слышал, что анимагии учатся больше года в лучшем случае, а иногда и несколько лет. Вы можете это продемонстрировать? — спросил взрослый менталист.       Блез легко превратился в белого медведя, а Гарри превратился в бурого медведя кадьяка, превозмогая боль, так как его обучение еще не дошло до конца. Два медведя немного походили по комнате, порычали и превратились в людей, Гарри уже мог полностью сам превратиться в человека, но это так же причиняло ему боль. — Я пока не знаю, является ли схожесть анимагических форм побочным эффектом такого вида обучения, или это просто совпадение, — сообщил Гарри. — Хорошо, а теперь я хотел бы проверить уровень владения окклюменции у мистера Забини и мисс Боунс, если никто не против, — попросил мастер Кроули.       Блез кивнул и вышел вперед, он встретился взглядом с мужчиной, и началась осада его ментальных блоков. Блез держался почти минуту, а потом покачнулся и упал в вовремя подставленное кресло. Следующей была Сьюзен, она держалась почти столько же, и финал был таким же. — Для детей вашего возраста это потрясающее достижение. Мистер Поттер, это достойное исследование, — похвалил гриффиндорца Кроули. — Ну, а теперь проверим ваш уровень легилименции, давайте, делайте все, что хотите.       Гарри посмотрел в спокойные глаза мастера и попытался со всей силы проникнуть в его мысли, но тот лишь выставил блоки, об которые разбилась атака. Гарри использовал все приемы, которые только знал: он пытался сделать внушение, отдать приказ, сжечь блоки своей злостью, пытался отвлечь его, обмануть, пытался вызывать страх, ужас, боль, даже попытался применить стирание памяти, но все было тщетно. Гарри использовал различные методы из магистерских работ, даже попытался притвориться деревом и атаковать в этой форме, пытался воздействовать, как на призрака, затем, как на феникса, но все было тщетно, хотя у мастера взгляд стал заинтересованный, мол, что еще покажешь этакого. Гарри же собирался наносить удары, пока не обессилит. Гарри представил, как он в образе медведя когтями и клыками рвет блоки оппонента, но мастер Кроули лишь усмехнулся, Гарри вообразил пламенный клинок и с силой вогнал его в менталиста, но даже воображаемый меч рассыпался. Но в какой-то момент блоки неожиданно расступились и Гарри, проникнув в сознание, оказался в ловушке, блоки захлопнулись. Но Поттер не сдавался, он стал рвать стены ловушки, пытаясь причинить изнутри как можно больше вреда, мастер даже поморщился. Гарри пытался изнутри запереть самого Кроули в ловушку, такое, конечно же, было невозможно, такое может сделать только магистр с новичком, но никак не наоборот, но ничто не мешало Гарри хотя бы попытаться. Гарри Поттер почувствовал приближающееся истощение, его силы были на исходе, тогда он изо всех сил рванул назад, выбираясь из этого капкана. Гарри использовал заранее сделанную привязку сознания с подсознанием, с ощущением собственного тела, чтобы вырваться, а когда он оказался «в себе», то из последних сил нанес еще пару ментальных ударов. — Ну что я могу сказать? Ваши результаты поражают, вы овладели приемами легилименции и окклюменции. Отточить навык с вашего нынешнего состояния до совершенства вы вполне сможете за несколько лет. Но вы не дотягиваете до нужного уровня из-за нехватки сил, вы слишком молоды, и ваша магия еще не сформировалась. Ваши удары и блоки не наполнены достаточной силой. Да и опыта не хватает, ваши приемы соответствуют описанию в учебниках, но этого мало, нужен собственный стиль, необходимо добавлять что-то свое собственное в каждый прием. Вы точно станете магистром, но не сейчас, вам, мистер Поттер, нужно просто чуть подрасти, — объяснил мастер. — А у меня есть шанс стать достаточно сильным к лету? — спросил Гарри. — Ха, да ты не терпелив. Нет, нужны годы, чтобы повзрослеть, а тебе всего одиннадцать. Хотя я уже ничему не удивлюсь, ведь ты уже сделал невозможное. И еще, я бы посоветовал вам изучить заклинания, что относятся к нашей области знаний: империус, легилименс, заклинания защищающие разум и другие. А так же изучить зелья, защищающие сознание. Эти зелья и заклинания необходимо знать на уровне мастера или магистра, — рассказал мастер Кроули. — Я стану сильнее, — пообещал Гарри. — Конечно, станешь, а сейчас я, Альберт Кроули, мастер легилименции и окклюменции, даю тебе степень менталиста, — мастер поднял свою руку вверх. — Готов ли ты заплатить триста галеонов членских взносов? — Да, — сказал появившийся откуда-то министр магии. — Да, — повторил Поттер.       На руке мастера сверкнуло кольцо, и в разных точках мира в специальных архивах появилось имя Гарри Поттера в списках менталистов.       Затем мастер проверил способности к легилименции у друзей Гарри и дал им звания адептов третьей степени. В этой области магии первой ступенью был ученик, потом подмастерье, затем адепт первой степени, после этого второй и третьей, а дальше менталист и старший менталист, ну и в конце мастер и магистр. — И еще, так как вы теперь имеете довольно высокие степени, то можете брать в министерстве магии и в специальной секции библиотеки Хогвартса более сложные и опасные книги. Чтобы в Хогвартсе не было проблем, возьмите из архива министерства выписку о ваших званиях. Ну по крайней мере так было нужно, когда я учился в школе, на пятом курсе я стал адептом первой ступени. Знания в этих книгах помогут вам сделать большой рывок в развитии или убьют вас, или сведут с ума, — сообщил мастер Кроули.       Далее бал шел без каких-либо знаменательных событий. Мистер Кроули представился министру и рассказал ему об успехах Гарри Поттера. Корнелиус Фадж после этого серьезно решил помочь подопечному, когда тот будет готов, становилось ясно, что в будущем Гарри Поттер может стать очень могущественным и полезным союзником.