Гриффиндорец

      Они стояли на пороге просторной, тускло освещенной комнаты. Уходящие вверх колонны были обвиты каменными змеями, они поднимались до теряющегося во мраке потолка и отбрасывали длинные черные тени сквозь странный зеленоватый сумрак. Сердце его неистово стучало. Гарри вслушивался в холодную тишину. Не затаился ли василиск в темном углу за колонной? Где Локонс? И где Джинни?       Он вытащил волшебную палочку и двинулся между колонн вперед. Каждый шаг отзывался эхом от перечеркнутых тенями стен. Гарри прищурился, готовый плотно сомкнуть веки при малейшем движении. Каменные змеи, казалось, следят за ним темными глазницами. Не раз впереди мерещилось какое-то слабое шевеление.       За последней парой колонн, у задней стены, высилась циклопическая, до потолка, статуя.       Гарри запрокинул голову, гигантское лицо над ним с обезьяньими чертами и длинной жидкой бородой, ниспадающей почти до самого подола каменной мантии, принадлежало древнему старцу. Из-под мантии виднелись две громадные серые стопы, подпиравшие гладкий пол. А между стоп лежала ничком маленькая, облаченная в черное фигурка с огненно-рыжими волосами, рядом с ней в светло-синей мантии на полу сидели взрослый мужчина со светлыми волосами и еще несколько незнакомых Гарри и Блезу учеников. Еще кто-то неизвестный стоял рядом, и одна фигура неспешно ходила рядом.       Гарри и Блез подошли поближе и увидели, что рыжая девочка — Джинни Уизли, на стуле сидит бледный Локонс. Рядом с ними стоит мертвец, одетый в старый черный плащ с множеством прорех, под плащом виднелись темно-красные одеяния, кольчуга и драконья кожа, в пустых глазницах клубилась черная магия, он просто стоял и смотрел в пол. Высокий темноволосый юноша стоял, прислонившись к ближайшей колонне, и наблюдал за ним, контуры его фигуры были странно расплывчаты, словно Гарри и Блез видели его сквозь мутноватое стекло. — Ну и что ты молчишь? Кто ты, черт тебя подери? — спросил Гарри. — Я наследник Слизерина! — провозгласил юноша.       Блез достал свой жезл, повелевающий духами, и направил на прозрачного юношу. — А это и есть тот странный артефакт, которым ты контролируешь призраков? Занятно, — усмехнулся наследник. — Но я не мертвый, я не приведение, я воспоминание. Полвека я был заключен в дневнике, но сейчас я снова в Хогвартсе, снова в Тайной Комнате снова вершу историю. Я исполняю волю моего предка, очищая школу от грязной крови. — Полвека? Наследник Слизерина? Так ты Волан-де-Морт, — понял Блез. — Да, Я Темный Лорд Волан-де-Морт наследник Салазара Слизерина! Я величайший маг всех времен, — заявил прозрачный юноша. – Ну, или скорее тот, кому суждено стать Темным Лордом, я ведь воспоминание Тома Реддла, которому еще предстояло стать великим магом.       Он взял у Локонса его палочку и стал чертить ею в воздухе, написав три мерцающих слова: Том Марволо Реддл       Затем взмахнул палочкой, и буквы его имени сами собой перестроились в другом порядке: лорд Волан-де-Морт — Я так называл себя еще в Хогвартсе, естественно, лишь среди самых близких друзей. Я не собирался вечно носить имя этого ничтожества, моего магловского папочки. Я, в чьих жилах с материнской стороны течет кровь великого Салазара Слизерина! Называться именем вульгарного магла, который отказался от меня еще до моего рождения, обнаружив, что его жена, видите ли, колдунья? Ну уж нет! И я, Гарри, создал себе новое имя. Я знал: наступит день, и это имя будут бояться произносить все волшебники, потому что я стану самым великим магом мира! — И ты поднял этого мертвеца, но зачем? Тебе тут нужен ассистент-нежить? — спросил Блез. — Ты удивишься, но нет! Я понятия не имею, кто он, откуда он взялся, кто и зачем его поднял и привел в замок. Я нашел в тоннеле колечко и принес в Тайную Комнату, а потом этот мертвец просто пришел сюда и забрал это колечко себе, он теперь просто стоит здесь и ничего не делает. Но он мне не мешает, я к нему даже немного привык, — ответил Том Реддл. — Что случилось с Джинни, Локонсом и остальными? — произнес Гарри медленно. — Интересный вопрос, — любезно ответил Реддл. — Но это длинная история. Причина ее нынешнего состояния в том, что она открыла сердце и свои маленькие секреты некоему невидимому незнакомцу. А затем Локонс попал в мои сети, расставленные руками этой девочки. — Хватит говорить загадками, это немного раздражает, — сказал Гарри. — Дневник, — пояснил Реддл. — Мой дневник. Малышка Джинни писала в нем много месяцев, поверяя мне свои ничтожные горести и печали: ее дразнит брат, ей приходится носить поношенную мантию, учиться по старым учебникам. — Тут глаза Реддла сверкнули. — Как слаба ее надежда понравиться знаменитому, прекрасному, великому Гарри Поттеру…       За всю беседу Реддл ни разу не оторвал глаз от лица Гарри — они выражали какую-то странную алчность. — Смертельная скука — выслушивать глупенькие излияния одиннадцатилетней девчонки, — продолжал он. — Но я был терпелив. Я отвечал, я проявлял сочувствие, я был добр. И Джинни полюбила меня: «Никто никогда не понимал меня так, как ты, Том… Я так рада, что у меня есть этот дневник, и я могу ему довериться… Это все равно, что иметь друга, который всегда с тобой, неотлучно…»       Реддл расхохотался леденящим хохотом, дико не соответствующим облику шестнадцатилетнего подростка. — Если уж я решил, Гарри, то непременно очарую того, кто мне нужен. Джинни изливала душу, а мне как раз ее душа и была нужна. Я впитывал ее глубинные страхи, самые потаенные секреты и наливался жизненными соками, становился крепче, сильнее. Моя мощь так выросла — куда там маленькой мисс Уизли. У меня накопилось столько энергии, что я начал обратное излияние — напитал мою маленькую подружку моими собственными секретами — секретами теперь уже моей души… — Ну? А дальше что?! — У Гарри пересохло во рту. — Не томи, интересно же… — Так ты еще ничего не понял, Гарри Поттер? — вкрадчиво спросил Реддл. — Это ведь Джинни Уизли открыла Тайную Комнату. Это она передушила школьных петухов и малевала на стенах угрожающие послания. Она натравила змею Слизерина на четырех грязнокровок и на кошку этого сквиба. — Маленькая девочка из семьи Уизли не могла всего этого сделать, — фыркнул Гарри. — У первокурсницы и силы особой нет, она же ничего не умеет, к тому же была задействована еще и высшая трансфигурация, и некромантия. И, кстати, чем тебе не угодили те слизеринцы? — Могла! Она совершила нападения, как я уже сказал, на четырех грязнокровок и кошку сквиба. А остальных мы не трогали. Честно скажу, что я не знаю, кто использовал некромантию и трансфигурацию, возможно, что это мои поклонники решили меня копировать. Ничего не имею против тех слизеринцев, за что их так, я не знаю, — невозмутимо сообщил Реддл. – Но, вернемся к Джинни… Естественно, поначалу она не понимала, что делает. Ах, как это было забавно! Вот послушай ее последнюю запись в дневнике. «Дорогой Том, — стал он читать вслух, поглядывая на искаженное ужасом лицо Гарри. — Мне кажется, что я теряю память. Вся моя мантия в петушиных перьях, а я понятия не имею, откуда они взялись. Дорогой Том, я не могу вспомнить, что делала в ночь на Хэллоуин. Тогда кто-то напал на кошку, а светящейся краской была перемазана я. Дорогой Том, Перси постоянно твердит, что я стала бледная и сама не своя. Думаю, он подозревает меня… Сегодня было еще одно нападение, и я опять не помню, где была. Том, что мне делать? Мне кажется, что я схожу с ума… Похоже, это я нападаю на всех, Том!» И на счет особой силы, то она седьмая дочь в семье, в семье родилось шесть сыновей, а седьмая родилась дочь, это признак силы, семь — вообще, таинственное число. Конечно же, великой и могущественной ей не быть, но вот просто очень сильной она могла бы стать… могла бы, но, увы, не станет…       Том ходил вокруг Локонса и Джинни, рассказывая об этой, при этом активно жестикулировал и периодически смеялся, вся эта история доставляла ему удовольствие. — Дурашка Джинни очень нескоро усомнилась в своем дружке-дневнике. Но постепенно она стала что-то подозревать и попыталась избавиться от него, — неохотно признался Том. – Но, к счастью, Локонс к тому моменту уже служил мне, он не дал случиться непоправимому. — А как Локонс, вообще, оказался в этом замешан, — спросил Забини. — Что с ним-то стало? — Я подумал, что мне не помешает человек в преподавательском коллективе, а справиться с Локонсом легче всего, на это способна и первокурсница, особенно, если ею управляю я! Джинни оглушила Локонса, мы вместе заколдовали его, вот и все! — ответил Реддл. — Кстати, я узнал потрясающий секрет, оказывается, Локонс не просто не совершал всех подвигов, описанных в его книгах, он стирал память настоящим магам, совершившим все эти дела, и присваивал их славу себе. Он неумеха, который научился нормально только заклинаниям Забвения и Конфундус. — Я не удивлен, — усмехнулся Гарри Поттер. — Ты даже смог убрать старого дурака Дамблдора. — Да это было и не трудно, старый дурак ничего не смог сделать ни сейчас, ни пятьдесят лет назад, — хвалился будущий Волан-де-Морт. — А что там было пятьдесят лет назад? — поинтересовался Блез. — Пятьдесят лет назад именно я обвинил Хагрида в убийстве грязнокровки. Тогда Хагрид раздобыл где-то акромантула, а я все подстроил так, что именно его посчитали монстром, нападавшим на учеников. Кстати, именно этот акромантул потом поселился в лесу и расплодился. Ведь только и было что мое слово против слова Хагрида. Но ты представь, как это выглядело для старины Армандо Диппета. С одной стороны, Том Реддл — бедный, но талантливый сирота, храбрый школьный староста, идеальный студент. С другой — здоровенный, все путающий Хагрид (каждую неделю скандал!), который выращивает детенышей очередного монстра под кроватью, убегает в Запретный лес бороться с троллями… Его палочку сломали почти сразу без каких-либо разбирательств. Но признаюсь, даже я был удивлен, как прекрасно сработал план. Я думал, ведь должен же кто-то сообразить, что Хагрид просто не может быть наследником Слизерина. У меня самого ушло пять долгих лет, чтобы раскопать все о Тайной Комнате, найти потайной вход… Как будто у Хагрида были мозги или особая волшебная сила! Кажется, только преподаватель трансфигурации Дамблдор не верил, что Хагрид виновен. Он уговорил Диппета оставить Хагрида в школе, выучить его на лесничего. Да, пожалуй, Дамблдор мог догадаться… Ему я никогда не нравился, как другим учителям… После исключения Хагрида он устроил за мной настоящую слежку, — насмешливо заметил Реддл. — Я понимал: пока я в школе, небезопасно еще раз открывать Комнату. Но и отступать так просто не собирался. Не хотел пустить на ветер годы, потраченные на ее поиски. И я решил оставить дневник, хранящий на своих страницах меня самого — такого, каким я был в шестнадцать лет. Тогда при счастливом стечении обстоятельств я смог бы направить кого-нибудь по моим стопам и закончить великое дело Салазара Слизерина. — Но тебе не удалось его закончить, — сказал Гарри с торжеством. — Пока еще никто не умер, даже кошка. Еще два-три часа, и зелье из мандрагоры будет готово. И тогда все твои жертвы вернутся к жизни. Ты так хитро убрал Дамблдора, подставил Хагрида, но с убийствами маглорожденных как-то все по идиотски у тебя получилось, если честно.       Однако Реддл ничуть не смутился. — Как, разве я не сказал, что убийство грязнокровок потеряло для меня смысл? Уже много месяцев моя новая цель – ты.       Гарри посмотрел на него с изумлением.       Том Реддл пристально посмотрел на Гарри Поттера, его взгляд был прикован к шраму. — Больше всего на свете, я хотел встретиться именно с тобой, Гарри Поттер. — И чем же я так тебя заинтересовал, Том? — спросил Гарри. — Ну, видишь ли, Джинни мне многое о тебе поведала — твою захватывающую историю. — Взгляд Реддла скользнул по шраму в виде молнии на лбу Гарри, и алчность в его лице усилилась. — Я захотел разузнать о тебе побольше, познакомиться с тобой. — Ну, вот я собственно и здесь. Что ты хочешь узнать? — осторожно спросил Гарри. — Дважды — в твоем прошлом и моем будущем — мы встречались, и дважды мне не удавалось убить тебя. Как ты сумел уцелеть? Расскажи мне, — попросил Реддл. — Нападать на семью волшебников из древнего рода в их доме — это верх тупости. Мой отец погиб, сражаясь с тобой, а мать закрыла меня своим телом. Когда твой оригинал, или как его еще назвать, напал на меня, то сработала такая магия, что тебя размазало по стенам. Ну, а в последний раз, он или ты был жалким уродцем, паразитом на теле другого волшебника, это существо просто проиграло бой и было изгнано из Хогвартса, — ответил Гарри. — Значит, ты спасся, потому что мать пожертвовала своей жизнью и благодаря родовой магии Поттеров… Это мощное средство против чар. И второй раз ты смог победить мою сильно ослабленную версию. Хм, ты смог победить… Да, ты не так прост… Это довольно интересно, ведь между нами существует сходство — даже ты должен заметить. Оба мы полукровки, оба сироты, обоих вырастили маглы. И возможно, только мы с тобой со времен великого Слизерина говорим на змеином языке. Видимо, тебя от меня спасал просто счастливый случай… Вот все, что я хотел знать. Впрочем, может быть, у тебя или твоего друга есть вопросы? — спросил Том Реддл. — Знаешь, мне кажется странным, что мы так спокойно беседуем… Кстати, а что с Джинни и остальными? Раз уж тебе нужен я, то, может быть, пока мы тут разговариваем, Блез выведет учеников? Ты ведь не против? — спросил Гарри. — Нет, я против. Жаль, но разговор в любом случае неминуемо дошел бы до этого. Видишь ли, я вытягиваю из них силы, они умирают, а я возвращаюсь к жизни. Мне хватило бы и одной Джинни, но я решил подстраховаться и притащил сюда и этих, — объяснил Том. — То есть ты тянул время, разговаривая с нами, при этом выкачивая из них силы, — понял Блез.       Поттер и Забини сразу же достали палочки и приготовились атаковать наследника Слизерина. — Не поймите меня неправильно, я не сомневаюсь в своих силах, вы ничего не сможете мне сделать, я в любом случае убью вас. Но да, я хотел за время разговора успеть впитать больше сил, на всякий случай… на всякий случай… — вздохнул Том и повернулся к статуе Слизерина, не обращая внимания на палочки Блеза и Гарри, направленные на него. — Говори со мной, Слизерин, величайший из хогвартской четверки!       Слова прозвучали на змеином языке, и гигантское лицо Слизерина пришло в движение. Раскрылся каменный рот, образуя черное жерло. Что-то во рту шевелилось, выползало наружу из чрева. Блез немедленно опустил взгляд вниз, отбежал в сторону и спрятался за колонной, а Гарри, защищенный очками, продолжал смотреть на чудовище Тайной Комнаты. — Я был прав! Это василиск! — закричал Гарри и немедленно начал осыпать змею заклинаниями, змея наступала, а Гарри все время отбегал назад, чтобы сохранить место для маневра. От заклинаний Поттера на чешуе оставались темные пятна, но не более того.       Змей был заинтересован только в Гарри Поттере, осыпавшем его заклинаниями, поэтому Блез, когда змей уполз в погоне за Гарри, атаковал Реддла, но заклинания лишь проходили сквозь воспоминание. Том смеялся, он, напитанный силами нескольких учеников и Локонса, выстреливал в противника множеством проклятий, от которых тому пришлось отклоняться. Реддл был невероятно искусен, с его палочки заклинания срывались одно за другим, Блез даже не пытался создавать щиты, а лишь бегал вокруг Тома. Забини спасало лишь то, что Реддл не использовал по-настоящему мощную магию, видимо, у «воспоминания», паразитирующего на школьниках и Локонсе возможности были сильно ограниченны.       Откуда-то донеслась музыка. Реддл и Блез оглядели пустынную комнату. Музыка становилась громче. Гарри старался не отвлекаться от битвы с василиском, поэтому сначала игнорировал эти звуки, но вскоре с вершины ближайшей колонны рассыпались во все стороны огненные брызги. И неведомо откуда тяжело впорхнули под своды две малиновые птицы величиной с лебедя, поющие фантастическую песнь. У них были сверкающий золотой хвост, длинный, как у павлина, и блестящие золотые лапы. Одна из птиц сжимала в лапах какую-то ветошь.       Гарри было трудно, он старался не смотреть в глаза василиска, так как от его могучей и древней магии очки раскалялись и начинали обжигать кожу, змея уже доползла достаточно близко к нему, и теперь Гарри приходилось уворачиваться от бросков древнего гада. Ставить магические щиты Гарри перестал почти сразу, после того, как змей пробил их без каких-либо видимых усилий. Но вот одна из птиц начала пикировать на василиска, а вторая птица подлетела к Гарри, уронила ношу к его ногам, а сама опустилась на его плечо, сложив огромные крылья. Взглянув вверх, Гарри увидел острый золотой клюв и черные глаза-бусины. — Что там делают два феникса?! — удивился Реддл и грязно выругался. — Ха, ты думал, что я обернусь посмотреть, и ты мне ударишь в затылок, или я встречусь взглядом с василиском?! Секо, — Блез бросил заклинания в Локонса, надеясь вывести из строя «батарейку» Реддла, но тот успел блокировать эту атаку и ответить своей. — Там, правда, два феникса! Если я не ошибаюсь, один — Фоукс, феникс Дамблдора, но откуда второй? — спросил Реддл, не забывая посылать в Блеза проклятия. — Второй наш, точнее, нашей подруги Луны Лавгуд! Авада Кедавра! — ответил Блез.       Том не знал, подействует ли на него заклинание смерти, а увернуться не успевал, поэтому моментально создал каменную стену на пути зеленного луча. Стена рассыпалась в прах, но проклятье не достало прошлое Волан-де-Морта.       А в это время грязная, латаная-перелатаная Шляпа лежала у ног Гарри, и два феникса атаковали василиска. Василиск смог впиться своими ядовитыми зубами в одного из фениксов, тогда Гарри атаковал его адским пламенем, из его палочки вылетел кроваво-красное пламя, оно попало в рот василиска. Огромный змей разинул пасть и отвернулся от мага, эта тварь имела огромную магическую и физическую защиту, крепкое здоровье, гад смог выдержать атаку, от которой сдохло бы, почти любое другое существо, но все же ему было больно, василиск испытал дикую, неистовую боль, проглотив адское пламя.       Раненный феникс, горящим метеором, выпал из пасти гада на каменный пол, где загорелся ярчайшим золотым пламенем. А Гарри вызвал из палочки огненный хлыст и обвил им шею змея, тот яростно зашипел и рванул в сторону, Поттера потащило за ним, но он силой воли заставил хлыст сильнее пылать, сжиматься и впиваться в чешую врага, обрастать шипами и рвать плоть могучего гада. Василиск при этом продолжал уворачиваться от второго феникса, пытавшегося выклевать ему глаза. Василиск свернулся клубком, ударив хвостом по хлысту, тот взорвался ярким пламенем, оставив на теле громадного змея ожоги и рваные раны. Голова Гарри закружилась от потери сил, он упал на пол и пополз к старой шляпе, так как ничего больше ему не оставалось.       Феникс спикировал, его длинный золотой клюв сделал несколько едва уловимых движений, и на пол хлынули струи темной крови. Удар змеиного хвоста чуть не задел Гарри, но очки слетели, и он не успел зажмуриться, как василиск обернулся. Гарри взглянул прямо в его морду: змеиные глаза — оба громадных круглых желтых глаза — были выклеваны фениксом; кровь хлестала на пол, чудовище свирепо шипело и плевалось от боли. — ОНИ ОСЛЕПИЛИ МОЕГО ВАСИЛИСКА! — закричал Том, не отрываясь от битвы. — Ослепили, не ослепили, а я все равно не повернусь, на всякий случай… на всякий случай… — заявил Блез и трансфигурировал часть колонны у основания в лед. — Редукто, деффиндео, секо.       Под действием разрушающих заклинаний частично трансфигурированная колонна начала падать на Локонса и учеников. Том в ужасе прыгнул навстречу колонне, создавая мощный щит и ударяя ее этим щитом. Тайную Комнату сотрясло от грохота, но когда пыль рассеялась, Забини стоял перед не пострадавшими учениками и профессором, Реддл стал гораздо бледнее и прозрачнее, видимо, потратив много сил на этот щит, а Блез и не думал останавливаться.       Вдруг раздался хлопок, затем еще один, по телу Тома пробежала рябь, он оглянулся в сторону дневника и увидел, что там каким-то образом оказалась Сьюзен Боунс, и теперь она лупила взрывными заклинаниями по дневнику, дневник буквально подскакивал от этих заклятий. Тому пришлось пожертвовать одним из источников силы, и он взмахом руки привел в сознание Локонса. — Разберись с девчонкой. ЖИВО! — приказал Том Реддл.       Сьюзен уже собиралась применить адское пламя, но Локонс моментально бросился в атаку, бросая в девочку заклинаниями полной потери памяти, которые вполне могли превратить девочку в овощ. Локонс, даже будучи бездарностью, был взрослым магом, поэтому имел немалый запас магических сил и сейчас обстреливал хаффлпаффку нескончаемым потоком заклятий, стирающих память. Заклинание стирания памяти сложное, но не энергоемкое, поэтому Боунс и не надеялась, что Локонс скоро выдохнется. Сьюзен же старалась экономить силы, ей приходилось уворачиваться, блокируя щитом лишь некоторые заклинания, и иногда она отвечала боевыми заклинаниями. Локонс не полагался на щиты, очевидно, не умея их создавать, поэтому тоже только уворачивался.       А в это время ослепшая змея качнула головой — обескураженная, но все еще смертоносная. Феникс носился над ней, вновь затянув душераздирающую песнь, долбя клювом чешуйчатый нос врага; кровь из расклеванных глазниц продолжала хлестать. Гарри, тихонько, но от этого не менее грязно, ругаясь, дополз до шляпы и нахлобучил ее на голову. — Гриффиндор! — завопила шляпа, и одновременно с этим что-то тяжелое и металлическое ударило Гарри по голове, в макушку, да так, что из глаз посыпались искры.       Василиск смог учуять врага и прыгнул в сторону Гарри, гриффиндорцу удалось отскочить, но шляпа упала с его головы. Раздался звон от удара металла об камень, и Гарри увидел, что из шляпы выскочил отливающий серебром меч, его рукоять сверкала рубинами величиной с голубиное яйцо. Гарри бросил в змею заклинанием разъедающей желчи, одновременно бросаясь к мечу. Черно-красная дымящаяся жидкость попала змее на бок, змей стал извиваться, пытаясь стереть об пол эту гадость, доставляющую боль. Гарри Поттер чувствовал, что на сильные заклинания его уже не хватит, а другие василиск и не заметит, поэтому ему нужен этот меч, как единственное доступное оружие. Гарри все же попробовал пустить простые атакующие заклинания в поврежденные места и открытые раны на теле василиска, но заклинания осыпались снопом безобидных искр, лишь касаясь василиска. Гарри скинул мантию и ботинки и трансфигурировал их в стальные лезвия, пробить ими шкуру василиска было невозможно, поэтому оставалось ждать, когда змей развернется к нему мордой. — Убей мальчишку! Забудь про птицу! Мальчишка сзади тебя! Поверни голову и учуешь!       Гарри был уже на ногах, готовый к бою. Василиск опустил голову, тело свилось в кольца, и, задевая колонны, он развернулся к Гарри.       Мальчик видел его огромные пустые глазницы, широко разверстую пасть, из которой торчали клыки длиной с его меч, узкие, блистающие, ядовитые…       Гарри взмахом палочки бросил в василиска трансфигурированные лезвия, несколько из них попали в пустые глазницы, одно в рот, но большинство отскочили от чешуи, не причинив вреда.       Василиск в ярости сделал слепой бросок. Гарри уклонился, и голова змеи врезалась в стену, а Гарри снова метнул лезвия, что упали на пол после первой атаки. Еще бросок, и раздвоенный язык стегнул Гарри по боку. Спрятав палочку, Гарри обеими руками поднял меч.       Василиск атаковал снова и на сей раз не промахнулся. Но и Гарри по рукоять всадил клинок в нёбо змеиной пасти и всей тяжестью навалился на эфес.       Горячая кровь залила руки Гарри, он ощутил жгучую боль выше локтя. Один из длинных ядовитых клыков вонзился ему в плечо, и в тот же миг василиск в конвульсиях рухнул на пол, сломав свой клык.       Гарри сполз вниз по стене. Схватил клык, вливавший яд в его тело, и выдернул из руки. Но было поздно: вокруг раны медленно расползалась боль, точно к руке прикоснулись раскаленным железом. Он выронил клык, увидел свою кровь, пропитавшую мантию, и зрение у него затуманилось. Сумрачная комната расплылась, стала вращаться. Всю Тайную Комнату огласила наигрязнейшая ругань Гарри Поттера, Слизерин и представить себе не мог, что кто-то будет желать ему, его потомкам и его комнате с василиском такие жуткие и извращенные проклятия. В глазах вспыхнуло что-то красное, и Гарри услышал рядом тихое постукивание когтей. — Мой василиск погиб, жаль, конечно… Но зато и Поттеру конец, — произнес Реддл.       Блез все же не выдержал и обернулся назад, после чего прыжками и перекатами уходил от атак наследника Слизерина. У Блеза уже болели бока, все тело и одежда были мокрыми от пота, он выдыхался, сил оставалось не так много, а Том был всего лишь воспоминанием, у него не было тела, которое могло бы устать. — Не хорони его раньше времени… Ох… Там… два… феникса, — просипел Забини, чтобы у Тома не было причин радоваться.       Неожиданно, Том упал на колени, он становился все прозрачнее и прозрачнее, почти исчез. Блез тоже не понимал, что происходит, Гарри корчился на полу, а Сьюзен сражалась с Локонсом. — Что происходит?! Как? Локонс, сюда! Живо! — кричал Том, но он слабел и даже крик получался слабым. Кое-как приподнявшись, Том стал ползти в сторону спящих учеников, но уперся в какую-то преграду, невидимая стена не давала ему пройти. Присмотревшись, Реддл увидел на полу вокруг школьников несколько кругов из символов, и еще один круг рисовался сам собой, символы просто появлялись сами по себе на полу.       Блез засмеялся, когда понял, что произошло. — Луна, ты молодец! — закричал Забини.       Однако все было не так просто, то, что осталось от Тома, превратилось в блеклую тень и устремилось к Локонсу. Серая, бледная дымка, оставшаяся от Реддла, впиталась в Локонса, после чего тот в несколько прыжков и перекатов, уворачиваясь от заклятий уже трех магов, достиг того самого дневника и спрятал его во внутреннем кармане мантии. — Вы убили моего василиска, вы отняли мою еду, но это ненадолго, я убью вас и все равно выпью их силы! — не своим каким-то потусторонним голосом заявил Златопуст Локонс.       Но Блез, Луна и Сьюзен лишь продолжали обстрел Локонса взрывными заклинаниями. — Гарри сощурился. На мгновение проявилась голова Фоукса и тут же исчезла, но мальчик успел увидеть — крупные жемчужины слез сбегали вниз по ее глянцевым перьям.       Комната приобретала четкие очертания. Гарри легонько потряс головой: вот он, Фоукс, все еще припавший к руке, жемчужная лужица слез затопила рану. Но где же она? Никакой раны на руке не было. Гарри схватил феникса за шею, приблизил к себе и радостно поцеловал его в клюв, на что птица ответила не интерпретируемым звуком и отлетела в сторону. Гарри же подошел к куче пепла, которая была ранее вторым фениксом, и достал оттуда маленького сморщенного птенца. Поттер снял с себя кофту, которую носил под мантией, закутал в нее птенца и оставил на полу. Затем гриффиндорец что-то с руки собрал в какую-то склянку, спрятал ее в карман. Поттер подошел к телу поверженного василиска, он ощутил, как оставшаяся сила василиска покидает его тело вместе с духом. Гарри несколько раз глубоко вздохнул, напитывая себя этим духом, восстанавливая силы, и побежал помогать своим друзьям. Взрослый феникс полетел вперед.       Локонс и Реддл вместе объединили свои силы, и теперь Том имел в своем распоряжение магического ядро и тело взрослого волшебника, что в сумме магическим ядром дневника и невероятными умениями Реддла позволяло им использовать более мощные заклинания. Блезу, Луне и Сьюзен приходилось спасаться от зеленых лучей смерти, молний, трансфигурированных лезвий и огненного хлыста, им так же приходилось сдерживать Реддла-Локонса, который пытался добраться до спящих школьников и разрушить преграду, поставленную Луной Лавгуд. Постепенно силы поверженного тысячелетнего василиска стали заполнять всю Комнату, даруя всем присутствующим новый источник энергии.       К бою подключился Гарри Поттер, но одновременно с этим неожиданно очнулась Джинни Уизли, девочка посмотрела на Локонса, затем улыбнулась и достала палочку. Режущее заклинание попало в руку, и кровь хлынула на пол, заливая магические символы, после этого юная мисс Уизли снова потеряла сознание и упала на каменный пол, истекая кровью.       Поток энергии возобновился. Теперь четверке юных волшебников приходилось очень трудно, они бились против могущественного темного волшебника, его палочка, не переставая, выпускала лучи, огненные шары, невиданных монстров, сотканных из дыма, огня и магии. Гарри бросал аваду кедавру в противника, но тот успевал защититься каменными и металлическими преградами или трансфигурированными птицами. Ученики только и могли, что бегать вокруг и стрелять с разных сторон. Этот бой все же был слишком труден для младшекурсников, слишком большим было напряжение, у Поттера уже потекла из носа кровь, его друзья так же были измотаны, тела школьников болели от ссадин, ожогов и усталости, но бой продолжался.       Луна пыталась использовать своих потусторонних созданий, но мозгошмыги растворялись и исчезали, лишь приближаясь к Реддлу. Блез попытался призвать свои силы, его окутала аура черного пламени, и он направил всю мощь против Реддла, но тот ответил потоком адского пламени. Блез использовал свои способности к трансфигурации, он поднимал из каменного пола различные фигуры, превращал их в сталь, камень, лед, огонь, он трансфигурировал адское пламя, Блез направлял навстречу свой черный огонь, но потоки адского пламени сметали все это, тогда Блезу и его друзьям пришлось просто бежать, чтобы увернуться от огня. Но Гарри удалось обежать Реддла, пока тот был занят, он ударил взрывными заклинаниями в ноги и пол, раздался яростный крик боли, все тело было в крови, его ранило осколками каменного пола, на ногах были рваные раны. Следом феникс бросился на врага и начал рвать когтями и клювом его грудь, Реддл-Локонс выстрелил в феникса в упор зеленым лучом проклятия смерти, феникс вспыхнул ярким золотым пламенем, воспламеняя и мантию Локонса. Корчась на полу, Локонс-Реддл скинул горящую мантию и сразу же выставил щит, от четырех летящих в него заклинаний.       Стиснув зубы, Том взмахнул палочкой и потоком магии быстро отлевитировал себя к телу едва живой Джинни Уизли. Он припал к луже крови и начал ее жадно пить, одновременно удерживая щит, защищаясь от атак четверки учеников. Будущий Темный Лорд использовал черную магию, демонологию, восстанавливая свои силы за счет крови жертвы. Затем он переключился на тело девочки и впился зубами в ее раненную руку. Раны на теле Локонса стали быстро заживать, но одновременно с этим его тело стало меняться, ногти на пальцах удлинялись, превращаясь в острые когти, увеличилась нижняя челюсть, все зубы во рту заострились и теперь Том буквально вгрызался в плоть девочки. Демонология меняла тело Локонса, превращая его в монстра, его рубашка рвалась шипами, вырастающими из тела, кости черепа стали расти, образуя на стыках причудливые наросты и рога, кожа покрывалась чешуей и роговыми пластинами. Вскоре это уродливое чудовище встало и посмотрело на школьников своими багряно-красными глазами. — Ничего, я убью вас и создам себе свое нормальное тело, а вот эта дрянь все равно останется Локонсу, — прохрипел монстр и засмеялся. — Вам пришел конец, у вас кончились фениксы, вы обессилены, а я полон сил, и это тело создано для того, чтобы рвать вашу мягкую плоть. Я буду упиваться вашими страданиями. А здесь я выращу нового василиска. Нет, десять василисков!       Гарри же бросился к обгоревшей мантии профессора Локонса и достал оттуда дневник. — Ты кое-что забыл, мразь! Я тебя все равно сделал… — кричал Гарри, размахивая дневником, вскоре речь Поттера превратилась в поток непереводимого сквернословия. — Господа, давайте не будем спешить, я думаю, что у нас есть, что обсудить, — мягко сказал Реддл. — А хер тебе, мудила! — грубо ответил Гарри и быстро сел на пол, бросил дневник, затем достал из кармана склянку, в которую он собрал гремучую смесь из своей крови, а так же крови и яда василиска. Гарри с силой разбил эту склянку об дневник и оставил на нем отпечаток своей руки. — Я запечатываю твой проклятый дух здесь, Том Марволо Реддл. Затем Гарри пальцем нарисовал из крови и яда круг, в который был заключен дневник. Реддл-Локонс бросился бежать к Поттеру, одновременно доставая палочку, Гарри Поттер дорисовал еще парочку символов и дотронулся палочкой до этих символов, до круга и до отпечатка своей ладони на дневнике, и Локонс упал. Из демонического тела профессора защиты от темных искусств вылетела черная дымка, она впиталась в дневник, а Локонс закричал от боли. Златопуст Локонс корчился на полу, он умирал, Локонс не был могущественным темным магом, он не был демонологом и поэтому просто не мог пережить всех тех метаморфоз, которые произошли с его телом. Вскоре у профессора пошла изо рта грязная пена, и он умер. — Луна, нарисуй, на всякий случай, по новой все те символы вокруг оставшихся, — потребовал Гарри. — Кто его знает, может Реддл и сейчас из них силы тянет. — И это все? Мы победили? — удивленно спросила Сьюзен. — Да, нам повезло, — ответил Блез, от чего Гарри громко засмеялся. — Джинни мертва, — испуганно сказала Луна, Сьюзен подбежала к Луне и обняла ее, девочки заплакали, все произошедшее навалилось на них, они поняли, как близко были к смерти, что только что погибла однокурсница Луны, все ссадины, ранки и ожоги заныли с тройной силой. — Да черт с этой дурой, вся эта хрень из-за нее! Не могла сразу дневник профессорам отдать или родителям показать! Померла, ну и хрен с ней! — выругался Гарри.       Неожиданно мертвец, до этого не предпринимавший никаких действий, захлопал в ладоши, очевидно, что зрелище битвы школьников, фениксов, василиска и темного мага ему понравилось. Все сначала вздрогнули, но, когда поняли, что произошло, снова перестали обращать на него внимание, лишь Гарри раздраженно показал ему средний палец. — Блез, следи за всем, а я пойду за аврорами, приведу их сюда, я же змееуст, — решил Гарри. — Усиль защиту вокруг дневника. Восстанови защиту вокруг тех придурков, а лучше наложи на них усыпляющие чары, мы ведь не знаем, что от них ожидать, если придут в себя… Возможно, этот дневник — крестраж, лучше сохранить его и передать аврорам, но если что-нибудь пойдет не так, то ударь его клыком василиска, только не поранься, а то фениксы в птенцов превратились, они нам не сейчас помогут, исцелить раны не смогут. И позаботься о фениксах. — Ладно, ладно… — только и смог выговорить Блез, покачиваясь от усталости.       Гарри заковылял к выходу, бежать он не мог, просто не было сил. Дойдя до выхода, Гарри задумался, а как подняться наверх. — Откройся, — произнес Гарри на змеином языке.       Раздался скрежет, Гарри услышал, как наверху открывается проход. Но вот как до туда добраться, Гарри не знал. Гриффиндорец попробовал несколько команд на парселтанге, но ничего не получилось, значит, Слизерин и его наследники поднимали себя сами своей магией, или их поднимал василиск. Но василиск погиб, а у Гарри было истощение.       Гарри забрался в трубу, вызвал люмос и осмотрелся. Труба не вся была гладкой, скользить можно только по ее нижней части, а боковые стенки были довольно шероховатыми, за них вполне можно было держаться. Гарри взял палочку в зубы и полез наверх. Подъем занял не меньше пятнадцати минут. Наконец, Гарри вылез из трубы и оказался в женском туалете.       Миртл не верила своим глазам. — Ты жив… — буркнула она разочарованно. — Что там произошло? — Мы победили Тома Реддла и василиска, — ответил Гарри.       Взгляд Миртл наполнился ненавистью, и она быстро улетела, но Гарри не обратил на это внимания, он слишком устал, чтобы обращать внимание на какое-то приведение. — Сонорус! — приказал Гарри, направив палочку себе на горло. — ВСЕ СЮДА! В ТУАЛЕТ НА ТРЕТЬЕМ ЭТАЖЕ! БЫСТРЕЕ! Я ЗДЕСЬ! ПОМОГИТЕ!       Гарри просто сидел на полу и ждал, когда кто-нибудь придет. Наконец в туалет вбежала мадам Боунс, Вильям и Руфус Скримеджеры, Аргус Филч, Минерва Макгонагалл, несколько авроров и сотрудников департамента правопорядка. — Тайная Комната там, за мной… — сказал Гарри и снова прыгнул в трубу.       Гарри снова испытал все радости спуска в Тайную Комнату, после чего просто стал ждать, но остальные не спешили спускаться, видимо о чем-то совещались наверху. Наконец, спустя пять минут один из авроров вылетел следом. Гарри спокойно наблюдал, как этот аврор оглядывается по сторонам, затем убеждается, что здесь безопасно, наколдовывает гигантские подушки под спуском и кричит наверх, чтобы спускались. Вскоре вереница магов вылетает из этой же трубы, приземляясь за подушками. И вот, когда все в сборе, Гарри пошел вперед. — Мистер Поттер, подождите! — потребовала профессор Макгонагалл. — Объясните, что происходит. — Я очень устал, я отведу вас на место, и вы все поймете, — хрипло ответил Гарри. — Тогда, может быть, вы подождете нас здесь, там может быть опасно, — предложила мадам Боунс. — Нет, там все закончилось, я убил василиска, и мы одолели наследника. И вы не сможете сами открыть дверь, там нужен змеиный язык, — возразил Гарри. — А ты, значит, змееуст? — удивился Руфус Скримеджер. — Значит, змееуст, — подтвердил Гарри Поттер.       Как и ожидал Гарри, волшебная дверь сама закрывалась, поэтому ему снова пришлось открывать ее приказом на парселтанге. И вот перед взрослыми волшебниками предстала Тайная Комната Салазара Слизерина. Они сразу же уставились на огромного мертвого василиска. — Кто его победил? И как? — удивленно спросил Вильям Скримеджер. — Я! Я его ранил кое-какими заклинаниями, затем фениксы выклевали ему глаза, а после я достал из распределяющей шляпы меч и убил его им. Он успел меня ранить своим ядовитым клыком, но фениксы исцелили меня своими слезами, вот, — гордо ответил Гарри, показывая шрам через рваную мантию. — Идем, он уже никуда не денется, а нас ждут дела…       Сотрудники департамента и Макгонагалл мгновенно кинулась к школьникам, Блез сбивчиво стал объяснять аврорам, что это за дневник, и почему его нельзя трогать и вытаскивать из круга. Мадам Боунс моментально забыла о своей работе и просто увела Сьюзен, а заодно Луну. Неожиданно кто-то обнаружил мертвеца, и теперь все стояли вокруг него с палочками наготове. — Он безобидный, он просто стоит здесь и ничего не делает, — объявил Гарри. — Всем открыть огонь! — приказал Скримеджер, не обращая внимание на Гарри.       Несколько струй огня врезались в мертвеца, но тот стоял и не двигался, он просто горел, а маги продолжали направлять на него огненные чары. Нежить не обращала на огонь никакого внимания, пока не сгорели ноги, и он не упал. Наконец, от трупа остался лишь пепел, и все опустили свои палочки. Кто-то выпустил в кучу пепла струю воды, превратив все это в грязную лужу. — Нежить необходимо уничтожать сразу, это закон! — объявил Вильям Скримеджер. — Мистер Поттер, я думаю, что вас можно поздравить, — усмехнувшись, произнес Руфус Скримеджер, меняя тему. — Вы ведь знаете, что бывает за победу над василиском? — Честно говоря, понятия не имею, — устало признался Гарри. — Титул или скорее почетное звание убийцы или победителя василиска, точно не помню, его уже очень давно никто не получал, но оно есть, и вы, мистер Поттер, должны его получить. Такие звания дают немалые привилегии… К тому же вы можете претендовать на долю от василиска, и я бы посоветовал взять себе скелет, так как из него можно сделать много артефактов, он не портится и может лежать в хранилище сколь угодно долго. Претендовать на всего василиска я вам не советую, потому что… хм… это некрасиво. Да и не выгодно, ведь вы не мастер зельеварения или алхимии, вы не найдете сразу людей, которым можно это все продать, а василиск очень быстро испортится, и все будет потеряно. А так вы сделаете красивый жест, подарив внутренности и кожу, например, школе или отделу тайн, или отделу по экспериментальной магии, или британскому отделению гильдии зельеварения и алхимии, — посоветовал Скримеджер. — Слушай меня внимательно, Гарри, я понимаю, что ты устал и все такое, но с этим надо решать как можно быстрее, пока василиск не испортился, или пока его не разделили без твоего участия. Лучше сразу сделай объявление о судьбе василиска, как только выйдешь отсюда, ведь тебя сразу положат в больничное крыло или даже отвезут в больницу Мунго, а оттуда ты неделю не выйдешь, пока все окончательно не убедятся, что ты в порядке. И о своей победе объяви сразу, пока кто-нибудь не сделал официальное объявление без упоминания о твоем участии. И еще одно, потребуй сердце змея. — Сэр, надо вызвать Отдел Тайн, вы посмотрите, что случилось с Локонсом, он же каким-то монстром стал, — обратился к Руфусу молодой аврор. — Я не понимаю, как это могло произойти с таким героем, как Локонс? Он же мог обращать оборотней, я читал об этом в его книгах. — Подождите, как обратить? А я думал, что оборотня нельзя вылечить, — возразил Гарри. — Вылечить нельзя, а трансфигурировать можно! Мастера трансфигурации могут в полнолуние превратить волка-оборотня обратно в человека, но это невероятно сложно, и это его не вылечит, в следующее полнолуние он снова станет оборотнем, — пояснил Руфус. — Мы тут узнали, что Локонс не совершал всех этих подвигов, он находил магов, которые их совершили, и стирал им память, а сам описывал все в своих книгах, как это было нужно ему, — рассказал Гарри. — И этот дневник его легко околдовал. — Мерзавец, ему повезло, что он погиб, иначе бы его ждал поцелуй дементора, — заявил Руфус. — Но за такие преступления не назначают поцелуй, сэр, — удивился молодой аврор. — А его бы при задержании поцеловали, или за попытку к бегству… — невесело усмехнулся Руфус. — Всех школьников, включая мистера Поттера и мистера Забини, нужно немедленно доставить в больничное крыло, — объявила профессор Макгонагалл.       Гарри был согласен с этим распоряжением, так как очень хотелось спать, поэтому заковылял к выходу. Блез, держа за пазухой двух птенцов фениксов, пошел следом. Услышав от Блеза о паразитирующем свойстве дневника и роли магического круга, в котором находились ученики, сотрудники департамента действовали максимально быстро, унося школьников подальше от дневника, не приводя их при этом в сознание. Большая часть авроров осталась стоять вокруг дневника с палочками наизготовку.       Макгонагалл трансфигурировала мусор вокруг в веревки, а затем сделала пару пассов палочкой, заставляя один из их концов закрепиться наверху в туалете. Гарри с удивлением посмотрел на профессора, ожидая, что та начнет карабкаться вверх. Но Минерва села в большую петлю, и веревка сама подняла ее вверх. Гарри увидел, что здесь внизу таких петель много, и, недолго думая, он сел в другую петлю и поднялся следом.       В туалете стояла довольно большая группа знатных и влиятельных магов. Тут был министр, который что-то втолковывал Дамблдору, пока не появился Гарри, и теперь директор пристально смотрел на гриффиндорца, а Фадж поспешил подойти к Гарри, чтобы его осмотреть. Тут были деканы, рану Флитвика уже успели исцелить. Так же здесь присутствовал весь совет попечителей в полном составе, особенно выделялись здесь Калисто Крамер и Люциус Малфой. Малфой хоть и держался, но были заметны испарина, нездоровая бледность, бегающий взгляд. А Крамер был в новой дорогущей мантии, расшитой золотом, на его пальцы были нанизаны тяжелые золотые перстни, тяжелая золотая цепь висела на шее, золотыми были и часы на руке, все это удивило Гарри, он и не ожидал, что Крамер любит золото, как цыганский барон. Еще Гарри заметил, что на кране одной из раковин сидит большой жук, Гарри сразу узнал Скиттер и улыбнулся, ведь это был шанс сделать громкие заявления, которые непременно попадут в газету, и скрыть их никому не удастся. Гарри отвернулся от жука-Риты и старался на нее больше не смотреть, чтобы случайно не выдать репортершу, теперь он смотрел только на присутствующих магов. — Я убил василиска, который был чудовищем Тайной Комнаты, я убийца василиска! И я оставляю себе его скелет, сердце и один стандартный рулон змеиной кожи, а все остальное я передаю в дар школе Хогвартс. Профессор Слизнорт, вас, как зельевара, алхимика, профессора этой школы и декана одного из ее факультетов, я прошу принять все оставшееся от василиска. В распоряжение министерства магии я передаю помещения Тайной Комнаты и темный артефакт, открывавший ее, я готов предоставить в любой момент доступ в это помещение. И еще я хочу передать школе вот эту распределяющую шляпу и меч, который я вытащил из распределяющей шляпы, и которым я убил василиска, — торжественно заявил Гарри Поттер к всеобщему удивлению, протягивая ближе всех стоящему министру шляпу и меч. — Так же я заявляю, что Рубеус Хагрид совершенно невиновен, и он должен быть освобожден из Азкабана. Виновными во всем являются темный артефакт, принадлежавший когда-то Волан-де-Морту, и преступник, который подбросил его мисс Уизли, и я требую провести расследование и найти виновного, чтобы предать его суду. Создатель артефакта так же виновен в убийстве ученицы Хогвартса пятьдесят лет назад, в этом преступлении Хагрид так же не был виновен. — Я благодарю вас, мистер Поттер и принимаю на себя всю ответственность за этот дар школе, — Слизнорт кивнул Гарри и быстро направился в Тайную Комнату, ведь василиск может испортиться. — Это же меч Годрика Гриффиндора! — с восхищением произнес один из попечителей Хогвартса. — А что случилось с мисс Уизли? — встревожено спросил Дамблдор. — Она погибла, — ответил Гарри Поттер. — Она и Локонс попали под действие чар этого артефакта, они открывали Тайную Комнату и натравливали на учеников василиска. Далее они околдовали еще нескольких школьников, этот темный артефакт паразитировал на них, он вытягивал из них силы, чтобы возродить Волан-де-Морта. Джинни Уизли и Локонс погибли.       Лицо Дамблдора помрачнело, он посмотрел на профессора Макгонагалл, та смогла лишь кивнуть. Смерть двух человек была огромной трагедией, это было тяжелым ударом для Дамблдора, ему было бесконечно жаль юную ученицу. Погибла дочь Артура и Молли Уизли, сестра шести их сыновей, Дамблдор хорошо знал эту семью и переживал за них. Дамблдору не нравился Локонс, но он не желал никому и никогда смерти. И Джинни, и Златопуст ни в чем не были виноваты. Альбус Дамблдор не знал, как будет смотреть в глаза родителям девочки.       Стены замка тихо загудели, услышав слова второкурсника, Хогвартс узнал о смерти ученицы и профессора, но заметить это могли только деканы и Дамблдор, они были связаны с магией замка. — И я хочу сделать еще пару заявлений, — Гарри снова привлек всеобщее внимание. — Как я узнал в Тайной Комнате, Локонс не совершал всех тех подвигов, что описал в своих книгах, он стирал память магам, которые их совершали, и присваивал их славу себе. Необходимо помочь этим людям, им надо вернуть память. Артефакт признался, что напал на четырех маглорожденных учеников и кошку Филча, но он не признал остальные нападения, а значит, есть еще преступник или преступники, которые на свободе. И я требую немедленно начать расследование. — Я должен увидеть этот артефакт! — заявил Дамблдор, готовясь спуститься в Тайную Комнату.       Но Гарри сразу же преградил путь отстраненному директору. — Вас отстранил совет попечителей, сэр, вы не директор. Вы не учитель и не декан, вы даже не родитель кого-либо из учеников, вы здесь случайный человек, сэр! Вы спуститесь в Тайную Комнату, если это позволит министр, Отдел Тайн, Аврорат и Департамент правопорядка, сэр! Это слишком серьезное дело, чтобы позволять вмешиваться в него частному, постороннему лицу! — заявил Гарри Поттер и внимательно посмотрел на министра и членов попечительского совета. — Мистер Поттер прав, как ни странно. Вас, Альбус, совет попечителей отстранил от директорства, — оживился Люциус Малфой. — Ваше присутствие здесь неофициально. — Увы, Альбус, но мальчик в чем-то прав, я не уверен, есть ли у вас такие полномочия… — неуверенно сказал Корнелиус Фадж. — Но вы же имеете статус консультанта в Отделе Тайн, вы можете узнать все необходимое там, думаю, вам не откажут… — Это мы попросили Альбуса вернуться в Хогвартс, — заявил один из членов попечительского совета. — Все мы одиннадцать членов попечительского совета приняли это решение без вас, Люциус. Предложенное вами решение по отстранению Дамблдора не оправдало себя, Рубеус Хагрид оказался невиновен, не смотря на ваши заверения. — Мы не принимали решения по возвращению Альбусу поста директора Хогвартса, но такой могущественный маг и специалист по борьбе с темными искусствами, имеющий немалый опыт работы в Хогвартсе, по нашему мнению должен был прибыть сюда, — добавил Калисто Крамер. — Когда я узнал о похищении ученицы и о нападении одного профессора на двух других, я немедленно прибыл сюда вместе с другими членами попечительского совета, и мы вызвали профессора Дамблдора. Но вы, Люциус, занимали должность исполняющего обязанности директора, и мы были уверены, что вы находитесь в замке, поэтому и не стали с вами связываться. Довольно странно, что вы здесь появились позже всех.       Дамблдор недовольно смотрел на Гарри, его сейчас не интересовала вся эта перепалка, он хотел увидеть этот загадочный темный артефакт, виновный в смерти ученицы. — А я, как глава Аврората, говорю, что такой специалист мирового уровня, как профессор Дамблдор, конечно же, поможет нам всем в расследовании всего происшедшего. Вы, Альбус, обязательно увидите этот артефакт, но после того, как официальные представители все зафиксируют и запишут, — нашел компромис Руфус Скримеджер.       Дамблдор благодарно кивнул Руфусу, что ж, он может подождать, у него есть и другие немаловажные дела, помимо артефакта Темного Лорда. В любом случае из Отдела Тайн или Аврората он не пропадет. Тогда нужно обратить внимание на Малфоя и вернуть пост директора. — Да, пока директором был профессор Дамблдор, совершались эти нападения, но никто не погиб, а стоило назначить мистера Малфоя, как погибли профессор и ученица. Это к слову о полной некомпетентности и неспособности мистера Малфоя обеспечить безопасность учеников, так что ответственность за эту трагедию должна лежать на мистере Малфое, — вкрадчиво говорил Гарри Поттер, подходя ближе к Люциусу. – И, кстати, мистер Малфой, а не знаете ли вы, как к Джинни Уизли попал этот дневник? — Откуда мне знать, где эта паршивка его взяла! — огрызнулся Малфой.       Но Гарри собирался сегодня нанести максимальный удар пособнику Волан-де-Морта: — Да ведь это вы ей его подсунули в магазине «Флориш и Блоттс». Я помню, вы тогда взяли у нее из котла учебник по трансфигурации, а потом положили обратно. Потому-то дневник в этом учебнике и оказался. Что, будете спорить?       Бледные пальцы Малфоя сжались и разжались. — Поттер, это очень серьезные обвинения, серьезные и ничем недоказуемые. Вы понимаете, как опасно клеветать на честного и уважаемого волшебника? — угрюмо спросил Люциус. — Для вас я мистер Поттер. И это достаточно серьезные обвинения, чтобы провести расследование с допросами, обысками и проверками. Вы, мистер Малфой, известный оппонент мистера Уизли, вы главный противник закона о защите маглов, который готовит мистер Уизли, именно вам было выгодно, чтобы его дочь убивала маглорожденных учеников, это могло бы сорвать принятие закона и нанести очень сильный удар по вашему противнику. Именно вы, мистер Малфой, были инициатором отстранения профессора Дамблдора, а ведь вы так же являетесь известным оппонентом профессора Дамблдора по очень многим вопросам. Вы были одним из главных обвинителей мистера Хагрида! — громко говорил Поттер все громче, не давая Малфою или кому-то еще возразить. – Я, мистер и миссис Уизли, четверо их сыновей и куча свидетелей из книжного магазина Флориш и Блоттс можем дать показания, продемонстрировать свои воспоминания той ссоры. Мистер Лавгуд так же сможет рассказать о вашей приватной беседе, где вы неоднократно упоминали Тайную Комнату. Именно ваш домовик несколько раз устраивал различные диверсии в этом учебном году. И именно у вас, мистер Малфой, клеймо Волан-де-Морта на руке! — ДОВОЛЬНО! Я не позволю всей этой клевете… — начал Малфой. — А клевете ли, Люциус?! — перебил его Дамблдор. — Я тоже требую расследования. — Расследование действительно необходимо провести, раз этого требуют два кавалера ордена Мерлина, один из которых убийца василиска — мистер Поттер, а другой профессор Дамблдор — верховный чародей Визенгамота и президент международной конфедерации магов, — не скрывая злорадства, произнес Руфус Скримеджер. — Я лично приложу все усилия в этом расследовании. — Хочу добавить, что Драко Малфой сын мистера Малфоя неоднократно заявлял, что поддерживает наследника Слизерина, разделяет его взгляды, он проявлял радость каждый раз, как случалось нападение на маглорожденных, — добавил Блез, и все деканы согласно закивали. — Возможно, нам стоит освободить Люциуса от поста попечителя, — предложил Крамер. — Раз уж мы все здесь, то мы можем просто провести голосование, — согласился Кеннет. — Кто за то, чтобы освободить Люциуса второго Абраксаса Малфоя от занимаемого им поста в попечительском совете, поднимите руки. Кто против, кто воздержался?       Против был только сам Малфой, а поэтому членом попечительского совета он больше не был. — Я полагаю, что теперь мистер Малфой является здесь частным лицом, — заметил Забини. — Да, совершенно верно, вам, Люциус, следует покинуть место происшествия. А во время расследования к вам обязательно придут наши сотрудники, или вас вызовут в министерство для допроса, — сказал Скримеджер и показал рукой на выход. — Долиш, проводи мистера Малфоя. — Вы не можете! Я здесь… То есть… Мой сын Драко здесь, и я имею право… — возражал Малфой. — Все в полном порядке, ваш сын в безопасности, он вместе с остальными учениками был эвакуирован в Хогсмид, где они находятся под охраной авроров, — сообщил профессор Флитвик. — Долиш! Я же приказал тебе проводить Люциуса Малфоя! — рявкнул Руфус.       Немолодой аврор положил руку на плечо Малфою и начал буквально выталкивать из туалета. — Так, туалет не самое лучшее место для обсуждения важных дел, поэтому давайте пройдем в мой кабинет, — предложил Альбус Дамблдор, собираясь побыстрее вернуть себе пост директора. — Ваш кабинет? Вас же отстранили, как и Малфоя, вы не директор, кабинет не ваш, сэр! — возразил Гарри. Главным врагом на данный момент был Малфой, но и Дамблдору Гарри добра не желал. — Мистер Поттер, мистер Забини, вы сегодня совершили очень много, вы так же только что сообщили нам много важной информации и сделали несколько серьезных заявлений, за что мы все вам благодарны, но сейчас вам лучше всего отправиться в больницу святого Мунго для обследования, лечения и отдыха. Я, может быть, не совсем директор, но тут присутствуют профессор Макгонагалл — заместитель директора и декан Гриффиндора, а так же деканы двух других факультетов — профессор Флитвик, профессор Стебль, здесь присутствует профессор Крамер, и я думаю, что они согласятся со мной, — спокойно произнес Дамблдор. — Коллеги, вы ведь согласны, что второкурсники после таких тяжелых испытаний заслуживают отдых, и они просто обязаны получить квалифицированную помощь целителей, и чем быстрее, тем лучше.       Профессора были вынуждены согласиться, ведь Гарри и Блез выглядели просто ужасно. После кивка профессора Дамблдора кто-то из сотрудников поспешил проводить детей до камина и отправить в Мунго. Гарри и Блез не собирались сопротивляться, так как сил на это просто не было. Все волшебники, кроме пары авроров и нескольких сотрудников департамента вышли из туалета. ***       Гарри Поттер проснулся на больничной кровати, когда луч солнца коснулся его лица. Гарри ощутил невероятный прилив сил, казалось, что лишь усилием воли, он сможет все, что угодно, будто внутри него находился океан магии. Он помнил, как выпал из камина в больницу Мунго, как его почти сразу напоили какими-то зельями, потом засунули под душ, а после было еще много зелий и заклинаний, казалось, что все целители, что были в больницу пришли посмотреть на след от клыка василиска, а после его погрузили в глубокий сон. Гарри магией поднял себя с кровати и поставил на ноги, а затем попытался создать прямо на себе одежду, но получилась только вспышка, хлопок и несколько лоскутов ткани. Придется довольствоваться имеющейся пижамой. — Гарри, ты проснулся! — Луна радостно бросилась ему на шею.       Следом за равенкловкой к Гарри подошли Блез и Сьюзен. — Ты проспал два дня. Целители, как узнали, что тебя укусил василиск, так сразу начали вливать в тебя просто кучу зелий, наложили невероятное количество чар. Они делали все, чтобы нейтрализовать любые возможные остатки яда в твоем организме. Ну и, конечно же, у всех нас было магическое истощение, — сообщила Сьюзен. — А что творится в мире? Что произошло за эти два дня? — поинтересовался Гарри. — Нам всем дали какие-то особые грамоты, тебе обещали орден убийцы василиска, а нам ордена Мерлина третьей степени. Дамблдор снова стал директором школы. Но самое интересное, что Рита Скитер написала статью обо всем произошедшем раньше, чем кто-либо успел сделать официальное заявление, она написала совершенно все, что было, она даже как-то сделала фотографии, где мы стояли в туалете, фотографии Тайной Комнаты и василиска. Такие фотографии можно сделать с помощью воспоминания, но для этого она все равно должна была быть там. В итоге все всплыло раньше, чем кто-либо попытался что-то предпринять. Мы герои, особенно ты, убийца василиска, а Локонс — шарлатан, его посмертно лишили всех наград, Малфоя таскают по допросам, а авроры, проводящие обыск, практически не выходят из его дома. Потом уже вышла статья, где Дамблдор и Фадж рассказали о своем вкладе, но сам понимаешь, что все смотрелось уже блекло… — рассказал Блез. — Кстати, министр — твой опекун, он обязательно пытается поднять свою репутацию за счет тебя. Фадж несколько раз сюда приходил, смотрел, не проснулся ли ты.       Не успел Гарри переварить всю услышанную информацию, как в палату вошел целитель. — Мистер Поттер, вы уже проснулись, замечательно! Меня зовут Альберт Одли, я ваш целитель. Вы очень интересный случай! Яд василиска — это же надо… Никогда не думал, что столкнусь с этим, — целитель сразу же начал водить палочкой над Гарри, диагностируя его состояние. — А мне, кстати, пришлось стать и вашим секретарем, к вам на прием записалось так много людей. Сам министр магии, профессор Слизнорт, глава Аврората, представитель банка, а так же с вами и хотят встретиться глава Отдела Тайн и глава департамента магической торговли. Мы выпишем вас через пару дней, но вы уже сейчас можете принимать посетителей, если хотите, конечно. Мне с кем-нибудь связаться? — Спасибо, я хотел бы увидеться с мистером Скримеджером, как можно скорее, — попросил Гарри.       Альберт Одли кивнул и удалился, а на смену ему пришел другой целитель, он в течение часа водил над Поттером палочкой, периодически уходя куда-то и принося различные зелья. А затем снова явился Одли, он проводил Гарри в свой кабинет, где их ждал Руфус Скримеджер. Кабинет у целителя был небольшим, но светлым с большим окном, чуть ли не на всю стену. — Ну, здравствуй, Гарри, — поприветствовал школьника главный аврор. — Здравствуйте, мистер Скримеджер, вы хотели со мной встретиться, — сказал Гарри. — Да, есть несколько вещей, о которых я хотел бы тебе рассказать. Тот дневник оказался крестражем, я не буду говорить тебе, что это, но, насколько мне стало известно, Калисто Крамер обучает тебя темной магии, спроси о крестражах его, и если он сочтет нужным, то расскажет тебе о них. Сейчас этот дневник в Отделе Тайн, и этот отдел вместе с Авроратом занимается расследованием, все очень засекречено, мы дали различные магические клятвы о неразглашении, поэтому ничего конкретного я тебе рассказать не могу, — рассказал Руфус. — И по этому делу все какое-либо твое дальнейшее вмешательство невозможно. Гарри, ты с друзьями и так сделал невозможное, сейчас я прошу тебя оставить это дело нам. — А что с Дамблдором? — немедленно спросил Гарри. — Вы просите оставить это дело ему? — Нет, этим делом занимаются Отдел Тайн и Аврорат, а Дамблдор лишь консультант Отдела Тайн, он осмотрел дневник и дал свое заключение, посоветовал уничтожить этот темный артефакт, но ничего больше он сделать не может, — ответил Скримеджер. — Ладно, я все равно ничего сделать не могу, — устало сказал Гарри Поттер.       Руфус откинулся на спинку кресла и на пару минут задумался. Хорошо, что мальчишка не будет путаться под ногами, ведь Поттер уже показал, что если он захочет, то он сможет создавать огромные проблемы. Была еще одна вещь, о которой надо поговорить с Поттером… — Знаешь, я был знаком с твоим дедом, он умер еще до твоего рождения. Перед смертью он очень сильно заболел, но я успел с ним встретиться и поговорить. Я помню, как он сказал: «Скажи Гарри в Тайной Комнате, чтобы забрал сердце василиска», — после этого ему стало плохо, он потерял сознание, прибежали целители, я ушел до того, как он пришел в сознание, так как у меня было много дел в Аврорате, а через неделю он умер. Я думал, что это бред, я даже не понял, о какой тайной комнате он говорил, мало ли в мире секретных, потайных помещений, я знал кучу людей с именем Гарри, а василиск вообще казался фантастикой, поэтому я быстро все выкинул из головы. Но в Тайной Комнате я все вспомнил, ведь ты Гарри был в Тайной Комнате, рядом василиск, ты внук Чарльза Поттера, поэтому я посоветовал тебе забрать сердце василиска. Вот и все, я рассказал тебе все, что знаю. Насколько мне известно, твой дед не был предсказателем, он никогда не демонстрировал каких-либо способностей на этом поприще, — поведал аврор. — И вы не знаете, зачем мне это сердце? — спросил на всякий случай Гарри. — Не знаю, но могу лишь предположить, что оно нужно для какого-то ритуала, — задумчиво ответил Руфус. — Сердца имеют больше символическое значение, они редко применяются в зельеварении, они мало чем отличаются по своим свойствам от любого другого куска плоти, мышц, а вот в ритуалах сердце очень часто приносят в жертву. Советую спросить в банке, раз уж это был не бред, то Чарльз вполне мог оставить какую-то информацию в завещании. — Спасибо, сэр, — задумчиво кивнул Гарри, у него появилась еще одна загадка. — Да не за что… А я, пожалуй, пойду, ведь у меня столько дел… — аврор поднялся с кресла, пожал Гарри руку и ушел, а Гарри остался дожидаться целителя Альберта Одли.       Почти сразу пришел целитель Одли, он сообщил, что сюда пришел министр и главы отдела тайн и департамента торговли, так как им кто-то уже доложил, что Гарри Поттер очнулся. Министр сразу же радостно пожал Гарри руку, он шумел, махал руками и что-то говорил Гарри и своим коллегам, его коллеги были достаточно сдержанны и ждали, пока министр успокоится. С начальником Отдела Тайн мистером Джоном Лоулером Гарри уже был знаком. А начальник департамента магической торговли оказался высокий и одновременно тучным блондином с пышными усами, Гарри с ужасом заметил, что он похож на Вернона Дурсля, только очень высокого и с длинными волосами, он производил впечатления человека-горы. А звали главу этого департамента: Бреннан Уэйнрайт. — Гарри, я столько должен тебе сказать… — начал министр. — Во-первых, тебя выпишут послезавтра, и ты сразу же вместе со мной отправишься в министерство на вручение ордена убийцы василиска, а так же ты вместе с друзьями получишь благодарственные грамоты министерства и школы. За ваши заслуги вам официально позволят пользоваться магией на каникулах и, конечно же, пользоваться маховиком времени в школе. Так же я хочу, чтобы ты выступил в поддержку министерства. — А Хагрид уже на свободе, сэр? — спокойно спросил Гарри. — Да, разумеется, Гарри, мы сразу же его освободили. Как я и говорил, как только преступник был изобличен, мы отпустили его, — быстро сообщил Фадж. — Я узнал от дневника, что это Том Реддл, который впоследствии стал Сами-знаете-кем, убил пятьдесят лет назад ученицу Хогвартса, натравив на нее василиска. Это значит, что пятьдесят лет назад Хагрид был невиновен. Ему надо разрешить купить волшебную палочку, ну и позволить изучать магию, снять все обвинения, очистить его имя, — сказал Гарри. — Гарри, нет закона, запрещающего кому-либо изучать магию, и я уверен, что в свободное время за пятьдесят лет Хагрид смог в библиотеке Хогвартса уж как-нибудь изучить школьную программу. Так что вряд ли он сам согласиться поступить туда в качестве ученика, у него же есть работа, да и трудно представить, чтобы он сидел на уроках вместе с детьми. Что касается разрешения на ношение палочки и разрешения на колдовство, то я это сделаю, но мы все знаем, что у него есть его особый зонтик, которым он пользовался все эти годы, мы просто закрывали на это глаза. Единственное, что изменится в жизни Хагрида, это то, что он сможет сдать СОВ и ЖАБА и получить документы о школьном образовании, — спокойно объяснил Корнелиус Фадж. — А что на счет Локонса и его жертв? — поинтересовался Гарри. — Его тело кремировали, прах высыпали на территории острова с Азкабаном, имущество изъяли, награды аннулировали. Всем его жертвам вернули память, некоторым достались награды, которых ранее был удостоен Локонс, так же всем выплатили компенсацию из имущества Локонса. — А что по поводу расследования преступников, подбросивших Джинни этот дневник? — Расследование ведется, но пока без особых результатов. Дневник исследуется в Отделе Тайн, однако, скорее всего, его придется просто уничтожить. В ходе расследование у мистера Малфоя были найдены некоторые запрещенные артефакты, из-за чего ему пришлось заплатить огромный штраф, ему запрещено занимать какие-либо посты в министерстве магии, он давно хотел получить место в Визенгамоте, и теперь эта возможность для него потерянная навсегда. Но доказать, что дневник был у него, не удалось. Даже если сам артефакт сообщит нам, что его подкинул Малфой, его слова все равно не могут быть доказательством, потому что это темный лживый артефакт, — сообщил Конелиус Фадж. — К тому же Малфой начал делать крупные пожертвования, у него много влиятельных сторонников, которые всячески его защищают.       Фадж лукавил, он знал об отношении Поттера к Малфою, поэтому не стал говорить, что Малфой просто дал взятку министру, чтобы Фадж дал ему возможность беспрепятственно покинуть страну. — А что с мистером Уизли и его законом? Именно его закон был одной из причин, из-за чего все это началось, а тут такая трагедия… — спросил Гарри Поттер. — Да, это большая трагедия, почти все в министерстве ему сочувствуют. Подумать только, в самом Хогвартсе погибла первокурсница. Бедная дочь Артура. Я хотел дать ему отпуск, но он отказался. Его закон был принят, а сам Артур принял повышение, от которого так долго отказывался. Он сейчас и руководит обысками, если Артур и выходит из Лютного переулка, то лишь затем, чтобы наведаться к Малфоям, Ноттам, Крэббам, Гойлам и другим… Еще он снабдил авроров и оперативных сотрудников департамента правопорядка какими-то интересными магловскими артефактами, я недоверчиво к ним отнесся, но сами авроры и сотрудники отозвались о новинках положительно. Он готовит сейчас несколько суровых законов, ужесточающих наказания за хранение темных артефактов и что-то еще. После истории с Тайной Комнатой и прошлогодним нападением Квирелла люди напуганы, и его действия воспринимаются положительно, но вскоре все начнут успокаиваться, и тогда у Артура могут начаться большие проблемы, если он не успокоится, мне и Амелии уже присылают жалобы на его чересчур жесткие действия. Я боюсь, как бы он себе не навредил. Я ведь стал министром, когда после войны с Сам-Знаешь-Кем несколько претендентов на этот пост не смогли жить в мирное время и сгорели, — вздохнул Корнелиус Фадж. — Сэр, тогда поддержите мистера Уизли, а я заявлю, что поддерживаю вас обоих и все ваши решительные действия. Жесткие законы не помешают, незачем честному волшебнику хранить у себя слишком опасный артефакт или причинять вред маглам, — решил Гарри. — Кстати, а что сейчас в Хогвартсе, что в Тайной Комнате, что с советом попечителей, кого-нибудь выбрали на место Малфоя? — Тайную Комнату обыскивают, нашли кое-какие интересные реликвии, немного драгоценностей, а так же некоторые старые записи и дневники некоторых потомков Слизерина. Это все интересно историкам, но ничего реально полезного там нет, если какие-то предметы там и были артефактами, то их магия давно рассеялась, образцы зелий испортились. Все свои труды, свои книги, свитки, записи Салазар Слизерин, как и остальные основатели, оставил в библиотеке Хогвартса, в Тайной Комнате нашли лишь копии этих трудов. Правда было там золото, и его сразу же перечислили на фонд школы. А в совет пока никого не приняли, — сообщил Фадж. — Мистер Фадж, а предложите на это место Вильяма Скримеджера или Аластора Грюма. Авроры в отставке идеально подходят на эту роль, ведь история с Квиреллом и Тайной Комнатой произошли в Хогвартсе, а это значит, нужно назначить на это место серьезного человека, способного обеспечить безопасность в школе, — предложил Гарри. — Они достаточно известные и уважаемые люди, и мы с вами вполне можем порекомендовать совету попечителей взять их, и к нам они обязательно прислушаются, а Крамеры обязательно поддержат их кандидатуры. — Хорошая мысль, и это тоже можно очень хорошо обыграть в прессе, — согласился Фадж. – Ну, поместье Поттеров мы обсудим позже, а теперь тебе стоит выслушать предложение моих коллег Джона и Бреннана. Я уверен, что тебя это заинтересует… — Да, видите ли, мистер Поттер, это не совсем предложение… Змееусты — это такая большая редкость, а вы являетесь змееустом, а так же стали победителем василиска, мы уверены, что вы вполне могли бы заниматься разведением василисков и некоторых других магических змей, — сказал Бреннан Уэйнрайт. — Не сейчас, конечно же, но спустя годы, после того, как вы окончите школу и получите какое-нибудь дополнительное образование, вы могли бы заняться разведением василисков. Министерство обязательно поможет вам, ведь это важно для всей страны, ведь ингредиенты, зелья, артефакты мы могли бы поставлять на собственные и на зарубежные рынки. А потом это могло бы стать семейным бизнесом, ваши потомки смогли бы заниматься этим весьма прибыльным делом. Так же министерство готово оплатить ваше обучение змеиной магии в Индии у нагов, насколько мне известно, они оказывают такие услуги змееустам. — Вы уверенны, что эта способность будет передаваться по наследству? Дело в том, что я неуверен, что она у меня врожденная… — неуверенно сказал Гарри. — Это не имеет значения, мистер Поттер, магия пропитывает все ваше тело, и если у вас оказалась эта способность, то она сама просочится в каждую клетку, добавится к вашему магическому дару, вольется в вашу кровь. Магия может влиять на гены, добавиться к магической составляющей вашего наследия. К тому же магические способности, в отличие от любых других врожденных свойств, вроде цвета глаз, имеют направленность, они стремятся продолжить себя, магия влияет на вероятность, поэтому ребенок волшебника и магла почти всегда маг. И если шансы монетки упасть орлом или решкой пятьдесят на пятьдесят, то шанс унаследовать магический дар равен девяноста девяти процентам из ста, — сообщил глава Отдела Тайн. — Поэтому я уверен, что, начиная с вас, Поттеры стали змееустами. И я присоединяюсь к коллеге, нам нужны василиски. Во-первых, нам бы хотелось изучить этих существ самих по себе, мы смогли бы изучить нормальных василисков, смогли бы получить естественное потомство истинных василисков, да и неполноценные формы, вроде куролисков стоит исследовать. Мы так же хотели бы провести различные эксперименты, попытаться посадить самую гигантскую жабу мутанта на страусиное яйцо, например. Во-вторых, как уже сказал Бреннан, василиски — это ингредиенты, зелья и даже артефакты, которые можно сделать из их костей и кожи. В-третьих, если в стране есть несколько десятков василисков, контролируемые гражданином этой страны, то это усиливает безопасность этой страны и дает нам множество новых возможностей влиять на мировую политику. — Хм, это очень заманчивое предложение, но, понимаете, я не уверен, что это то, чем я хотел бы заниматься в жизни, у меня были другие планы, — сказал Гарри. — Мистер Поттер, вы все не так себе представляете, вам не нужно будет кормить василисков, это будут делать нанятые вами работники, и они же будут их мыть, чистить помещения, ухаживать и так далее. Вы же должны будете лишь общаться со змеями, объяснить, что не стоит убивать взглядом работников, что они должны делать, куда девать свой яд, ну и участвовать в их умерщвлении. У вас будет куча свободного времени, — объяснил Бреннан Уэйнрайт. — К тому же, никто и не требует, чтобы вы занимались этим сразу после школы, лучше, чтобы вы занялись разведением василисков после тридцати, к этому времени вы станете сильнее, взрослее. — Да, мне нравится эта идея, думаю, я смог бы этим заняться, — согласился Гарри. — Но я, правда, не знаю, что может случиться за все эти годы… — Мистер Поттер, никто не знает, что может случиться, но все же лучше начать готовиться сейчас, ведь для такого предприятия надо очень много всего подготовить, ведь двадцать лет не так много, как вам кажется. Во-первых, если верить записям, то чтобы получить нормального василиска, нужно хорошо-подготовленное для демонологических ритуалов помещение, а не только жаба и куриное яйцо, строительство и подготовка такого помещения займет несколько лет из-за каких-то там астрономических особенностей, которые надо учитывать при строительстве. Еще после строительства нужны годы, чтобы напитать это помещение магией, зарядить его. Во-вторых, ритуалы с созданием василиска тоже занимает немало времени, прежде чем куриное яйцо превратится в яйцо василиска, пройдут месяцы. В-третьих, само выращивание василисков является долгосрочным процессом, они ведь могут жить веками, придется ждать годы, пока они подрастут, а если мы захотим получить крупную особь, то придется ждать десятилетия, а если очень крупную, то создадите ее вы, а убьет ее ваш правнук. Так что каких-то двадцать лет подождем, — сказал глава департамента торговли, поглаживая свои усы. — А если не получится, то всегда можно будет приспособить все для разведения драконов, мантикор или других опасных монстров. — Кстати, как мы выяснили, Тайная Комната построена в соответствии со всеми требованиями по созданию василиска, скорее всего именно в ней Салазар создал своего питомца, но, к сожалению, мы не сможем использовать ее, так как это все-таки школа, и рядом дети… — добавил Джон Лоулер. — Есть что-нибудь еще, что вам нужно со мной обсудить? — спросил Гарри. — Нет, я все, мистер Поттер, был рад с вами познакомиться, — улыбнулся Бреннан Уэйнрайт. — Это взаимно, мистер Уэйнрайт, до-свидания, — попрощался с ним Гарри. — Гарри, я тоже вынужден откланяться, меня ждут дела, увидимся послезавтра, — попрощался министр, выходя из комнаты вместе с коллегой, а вот глава отдела Тайн остался, увидев это, министр на мгновение скривился, Фаджу не нравилось, что он ведет дела с его подопечным. — Джон, вы не задерживайтесь, нам есть что обсудить, жду вас в министерстве. — Конечно, Корнелиус, всего пара слов с мистером Поттером… — ответил главный невыразимец.       Джон подождал несколько секунд, пока закроется дверь и пройдут шаги. — Мистер Поттер, во-первых, я хотел бы сразу сказать, что сейчас я лично слежу за расследованием дела о Тайной Комнате. Вы с друзьями совершили настоящий подвиг, тот артефакт вполне мог воссоздать мага, который его создал, и этим магом вполне мог оказаться Темный Лорд. Это очень похоже на ваш прошлый подвиг, когда тот паразит пытался достать философский камень, чтобы вернуть себе полноценную форму. И в обоих случаях эти существа представлялись Сами-Знаете-Кем, это наводит на некоторые мысли… — размышлял Лоулер. — А вы, мистер Поттер, как считаете, мог ли это быть Сами-Знаете-Кто? — Да, я уверен, что это Волан-де-Морт. Дневник владел парселтангом, как и сам Волан-де-Морт. Дневник представился Томом Реддлом, который учился в школе пятьдесят лет назад, когда погибла ученица, и когда вроде как должен был учиться Волан-де-Морт. Он продемонстрировал, что при перестановке букв его имени можно получить его прозвище. Более того, он мельком признал, что тот Волан-де-Морт тоже он, он ведь сказал, что дважды встречался со мной, а это значит, что он включил встречу с Квиреллом, — рассказал Гарри. — Вижу, вы называете его по имени без испуга, это похвально, в таком случае я тоже буду его так называть. Ваши доводы довольно интересны… Волан-де-Морт к тому же сам называл себя наследником Слизерина, и многие маги, знакомые с Реддлом и Волан-де-Мортом, тоже убеждены, что это именно один человек, или точнее одно существо, — заметил Джон. — Я поделюсь всеми этими соображениями со Скримеджером, а вот министр в любом случае не поверит, что Волан-де-Морт не ушел в прошлое насовсем, он верит в то, что хочет верить, его можно убедить, только показав ему самого Волан-де-Морта. Кстати, не могли бы вы дать мне свои воспоминания, мистер Поттер? Мне бы хотелось все увидеть своими глазами, ну или точнее вашими. — Конечно, только дайте мне емкость и палочку, у меня нет ее с собой, палочку забрали целители, — согласился гриффиндорец. Лоулер достал платок и взмахом палочки трансфигурировал его в простой стеклянный пузырек, затем протянул Гарри свою палочку и этот пузырек. Гарри сразу же коснулся палочкой виска, отправил нить воспоминания в склянку и вернул все невыразимцу. — Благодарю, надо бы еще и у ваших друзей взять воспоминания, так как иногда бывает полезно посмотреть на ситуацию под разными углами, — сказал невыразимец Джон. — У меня к вам есть еще одно небольшое дело. Насколько мне известно, недавно было построено ваше поместье, у меня в отделе есть специалисты по чарам, артефактам, магическим зданиям, если вы позволите, то им было бы интересно посмотреть, что там наваяли гоблины и маги. К тому же за разумную плату вам могли бы усилить защиту, добавить к устройству вашего дома кое-какие свои разработки, увеличивающие пространство, искажающие время, мы могли бы оборудовать лаборатории в вашем поместье. И еще у нас есть специалист по ритуалам и обрядам, он так же известен, как хранитель родовых секретов, некоторые семьи поведали ему или его предшественникам свои семейные секреты, а он дал магическую клятву о неразглашении. Возможно, ему известны некоторые тайные ритуалы твоей семьи, и он мог бы сопровождать тебя, чтобы помочь настроить магию в вашем поместье, что-нибудь наладить, ведь поместье строилось на месте старого дома, а значит, старая магия твоего рода все еще там. — Благодарю, я сразу же после награждения в министерстве этим займусь, и, конечно же, воспользуюсь всеми вашими услугами, — согласился Гарри.       После этого Гарри и его друзей еще несколько раз навещали различные волшебники из министерства, все они что-то спрашивали, уточняли детали. Конечно же, детей навещали Ниваин, Амелия и Ксенофилиус, Гарри заметил, что они иногда бросали на него недружелюбные взгляды, разговаривали с ним довольно холодно. Родителям явно не нравилось, что их дети оказались в Тайной Комнате, и винили они, по всей видимости, Гарри Поттера, хотя вслух ничего не говорили, но и погостить не приглашали. Еще Гарри приходило много писем, письма были и от одноклассников, и от поклонников, от просто знакомых, все они поздравляли Гарри с победой над монстром Слизерина и желали ему быстрее поправиться. Было еще письмо от Слизнорта, в котором он сообщал, что василиск был разделан удачно, еще Слизнорт писал, что подготовил для Гарри сердце, скелет и стандартный рулон змеиной кожи. Встречу со строителями и осмотр поместья Гарри отложил на неделю, так как у него были кое-какие дела…       Вскоре наступил день, когда всех выписали из Мунго, и они отправились в министерство на вручение наград. Рядом с фонтаном Блезу, Луне и Сьюзен вручили орден Мерлина третьей степени, а Гарри к мантии министр приколол орден, на котором змея в короне пересекалась мечом и палочкой, это был уникальный орден, на всех прошлых таких орденах не было меча. Затем министр вручил каждому несколько грамот, далее была куча высокопоставленных и знатных волшебников, каждый из которых пожимал им руки, было множество вспышек фотокамер. Школьники отвечали на банальные вопросы, вроде «было ли вам страшно», «считаете ли вы себя героем» или «а вы, правда, были в Тайной Комнате». Наконец, все было закончено, Гарри с министром отправились домой, у Гарри оставалось еще одно незаконченное дело. — Мистер Фадж, я готов стать магистром легилименции и окклюменции, — объявил Гарри Поттер. — Гарри, ты только переходишь на третий курс, за всю историю можно назвать всего нескольких магов, которые стали магистрами в таком юном возрасте. Гарри, ты уверен? — спросил Фадж. — Я сражался с нежитью, демонами, Волан-де-Мортом, я видел смерть, я смотрел в глаза василиску и умирал от его яда, меня спасли слезы феникса, я достал меч Годрика Гриффиндора, я убил царя змей чудовище Слизерина в легендарной Тайной Комнате, да, я готов, — заявил Гарри Поттер. — Хорошо, я немедленно отправлюсь назад в министерство и оговорю все со своим людям, завтра мы отправляемся на континент, скорее всего во Франции удастся собрать десять мастеров и магистров, этого будет достаточно, чтобы провести проверку. Мой секретарь соберет всю информацию, попытается связаться со всеми доступными мастерами и магистрами, он всем отправит твою работу для ознакомления, — решил Фадж. — Гарри, тебе лучше выспаться.       Фадж быстро шагнул в камин и исчез в зеленом огне, а Гарри отправился к себе в комнату медитировать, его ожидал трудный день. ***       На следующее утро его разбудил Корнелиус Фадж, Гарри быстро привел себя в порядок, завтрак он решил пропустить. Министр дал своему подопечному какой-то кристалл, который оказался порталом, и Гарри исчез во вспышке света. Появился Гарри Поттер в просторном белом помещении, на полу были расчерчены квадраты, и сейчас Гарри стоял в одном из них, а через мгновение в соседнем квадрате появился Корнелиус Фадж с кристаллом в руке. — Добро пожаловать во Францию, господа, — поприветствовал гостей маг в синей мантии.       Министр лишь кивнул французскому чиновнику и поспешил увести Гарри к комнате с каминами, а оттуда они переместились в темное помещение без окон, освещаемое лишь свечами. — Мы арендовали это помещение для собрания магистров и мастеров, они там за дверью ждут твоего появления. Нам пришлось действовать быстро, так как очень трудно собрать их в одном месте и именно на сегодня выпал этот удачный момент. Я не знаю, что тебя там ожидает, войти туда можешь только ты один, а я могу лишь пожелать тебе удачи, — сказал Корнелиус Фадж. — У тебя еще есть десять минут, если тебе нужно успокоиться, собраться с силами…       Гарри подождал минуту, настраиваясь на тяжелый бой, крестраж в его голове на месте, и он по-прежнему испытывает чудовищные боли. Гарри Поттер вызвал в своем сознании образы смерти, погибели, он вспомнил все свои ощущения, когда был близок к тому, чтобы погибнуть. Гарри прочувствовал все то, что чувствовал при встрече со смертью, что чувствовал во время занятий некромантией, когда убивал учителя по рисованию, когда они с Блезом убивали Квирелла, когда наблюдал за смертью Джинни и Локонса, как с юбилея смерти призрака попал в царство мертвых. Гарри оживил в себе воспоминание того, как встретился взглядом с василиском через очки смерти.       Гарри Поттер открыл дверь и вошел в светлое просторное помещение, после пары шагов дверь за спиной захлопнулась, а в помещении появилось более тридцати стульев, на которых сидели мужчины и женщины разного возраста и национальности, одетые в самые разные наряды. — Здравствуйте, мистер Поттер, совет менталистов, приветствует вас. Нас всех заинтриговало то, что вы решили стать магистром в легилименции и окклюмении, о вас ходит много слухов, только недавно было объявлено, что вы убили василиска, поэтому мы сразу же отозвались на просьбу вашего министра и явились сюда. Но, чтобы не затягивать с этим делом, мы сказали министру Фаджу, что мы соберемся только сегодня и то с большим трудом, поэтому просим нас извинить, если вам пришлось добираться сюда в спешке, — сообщила высокая женщина в синем платье. — Ваша работа так же оказалась очень интересной. Увы, массового обучения через легилименцию не будет в любом случае, так как легилиментов, способных на это, крайне мало, однако, это открывает возможность для эксклюзивного обучения, — добавил мужчина с густой черной бородой. — Давайте перейдем к делу. Мистер Поттер, мы будем по очереди подходить к вам и атаковать вас, вы же должны защититься, а затем ответить своей атакой, так мы определим ваши навыки окклюменции и легилименции. Потом мы проведем голосование, и мы решим, достойны ли вы звания мастера, а потом будет обсуждаться ваша работа и ваша возможность стать магистром. — Я готов, давайте приступим, — предложил Гарри.       Один из магов поднялся со стула и подошел к Гарри Поттеру, он посмотрел Гарри в глаза и что-то зашептал, начав при этом покачиваться из стороны в сторону. Гарри почувствовал давление, магическая сила стала давить на его щиты, однако присутствие сознания самого мага он не ощущал, очевидно, он решил не рисковать и не лезть к Гарри, не зная, что от него можно ожидать, он посылал лишь магические удары в сознание Поттера. Гарри в этом случае решил сразу идти в атаку, гриффиндорец сконцентрировался на крестраже в своей голове и направил его боль навстречу атакам первого экзаменатора. Гарри атаковал сам одновременно с потоком боли крестража, отчаянно и не сдерживаясь, он бросил все силы, ставя перед собой цель: уничтожить, убить, не считаясь ни с чем. Все атаки взрослого мага прекратились, он поднял щиты и полностью спрятался за ними, но Гарри должен был показать все, что может, он продолжал атаковать, биться об щиты, представлять себе, как он убивает этого мага, воображать жуткие пытки. Наконец, менталист отвел взгляд, и Гарри понял, что одолел его.       Следующим экзаменатором была черноволосая дама, укутанная в шаль, у нее были тяжелые золотые серьги, тяжелые золотые браслеты, пальцы были унизаны перстнями. Двигалась она неспешно, покачивая бедрами, но стоило Гарри встретиться взглядом с ее томным взором, как последовала невероятно-быстрая, стремительная атака. Все щиты Гарри стали разрушаться, тогда Гарри опустил свои щиты и впустил неистовую даму внутрь своего сознания. Все сознание Гарри оказалось ловушкой, там царила смерть, танатос, все мысли, все воспоминания, чувства Гарри сейчас были наполнены погибелью. Дама и Гарри сейчас были не в светлом помещении среди менталистов, они оказались на темном кладбище, тяжелая мертвая сила поднималась из могильной земли и накрывала даму с головой, вселяя страх. Откуда-то поползли уродливые существа в два раза ниже Гарри, у них не было головы — из груди торчала окровавленная, судорожно втягивающая воздух, трахея, у них был рахитичный, вздутый живот, пупка не было. Вместо руки у них был отвратительный отросток, но почти вся грязно-чёрная, гниющая — будто её съела гангрена, почти без пальцев. Вторую руку, лишь немного потемневшую в отличие от правой, каждое существо держало позади, там она срасталась со спиной. Появился огромный горный тролль, убитый и поднятый, на его бледной коже были видны следы разложения, а вокруг него стояло несколько инферналов, и еще были звери-инферналы. Эти неупокоенные создания, едва заметив чужаков, сразу же двинулись к ним, явно не с самыми дружелюбными намерениями. Волшебница создала вокруг себя магическую преграду, в которую сразу же врезались все твари. Колдунья побледнела, она была в ловушке, из которой не знала, как выбраться, ее окружали мертвые монстры, всюду царила смерть, все пронизывал ее мертвый дух. Гарри Поттера схватило множество мертвых рук, высунувшихся из рыхлой земли, они утаскивали Гарри вниз в могилу, но тот этого не замечал, лишь смеялся, глядя на гостью. Женщина в ужасе смотрела, как мертвые руки забирают Гарри, преграда ослабла, и к ней моментально пробилось какое-то особо уродливое мертвое человеческое тело в лохмотьях с грубо пришитой оленьей головой. Женщина закричала и закрыла глаза, а когда открыла их, то оказалась в хорошо освещенной комнате, где на нее удивленно смотрели мастера и магистры легилименции и окклюменции, а перед ней стоял Гарри Поттер. Гарри не просто защитил свой разум, он сделал там смертельно-опасную ловушку, которая вполне могла стать могилой для ведьмы, после этого она уже не хотела проверять его способности к атаке, и поэтому просто отошла в сторону, уступая место для следующего экзаменатора.       К удивлению Гарри следующим экзаменатором оказался Альбус Дамблдор. Высокий старец спокойно подошел к Гарри Поттеру, пронзительно-голубые глаза встретились взглядом с зелеными. Гарри почувствовал, как могучий разум пытается сломать его защиту и проникнуть внутрь. Гарри представил огонь, который бы горел в нем, Гарри питал этот огонь своей яростью, злостью и волей, а боль, причиняемая Дамблдором, делала огонь сильнее. Гарри сжал все пламя, весь его жар, всю свою ненависть в пределах защиты. Уже почти вся защита рухнула, а Гарри заставил себя возненавидеть этого мастера легилименции, разогревая пламя еще сильней. И вот последний блок рухнул, и на Альбуса Дамблдора из души и глубин сознания Поттера хлынуло ментальное адское пламя. Гарри казалось, что он сам горит, его боль смешалась с болью крестража, боль и огонь жутким потоком охватили директора Хогвртса. Однако Дамблдор не отступал, Гарри все свое сознание растворил в огне и боли, ему было плевать, даже если ему предстоит сгореть, погибнуть, перестать существовать, лишь бы сжечь вместе с собой Дамблдора. Неважно, готов ли Гарри сейчас погибнуть, хочет ли он этого, в ментальной магии очень важно самовнушение, главное сейчас — это убедить себя, что ты готов пойти до конца, в один единственный момент отбросить все сомнения, и тогда есть шанс, что более сильный противник тоже в это поверит и испугается, отступит. Да, мощь Дамблдора была огромна, старец, проживший больше века, был сильнее и опытнее мальчишки, которому еще не исполнилось и тринадцати лет, но Поттер мобилизовал все свои силы, а Дамблдору не нужно было, чтобы Поттер жертвовал своим разумом, а возможно и жизнью. Да и самому Дамблдору Гарри в таком состоянии мог повредить, Гарри буквально сжигал, растворял все попытки как-то заблокировать Поттера, оплести его разум, сжать, связать, обезвредить.       Дамблдор задумался, он не любил спешить, можно сказать, что он не умел спешить, он все свои дела растягивал на долгие периоды, если вокруг закручивались события, то Альбус Дамблдор почти всегда от них отдалялся, смотрел на все со стороны, созерцал, ждал, когда ситуация прояснится. Вот и сейчас Дамблдор хотел бы иметь хотя бы несколько минут, чтобы просто подумать. Дамблдор не понимал Гарри Поттера, не понимал, почему он так спешит, к чему стремится, почему он не может просто жить? Сам Дамблдор хотел просто жить, ему этого всегда не хватало, когда у него появлялось свободное от катастроф, войн, злых чародеев и тяжелой работы на благо людей время, он пытался просто пожить. Когда Волан-де-Морт исчез, скрылся за горизонтом обозримого будущего, Дамблдор не стал охотиться за его сторонниками, не стал искать секрет его бессмертия, практически не интересовался делами Гарри Поттера, фактически распустил Орден Феникса, не лоббировал правильные законы. Пусть всем этим занимается кто-то другой, ведь должен же быть на свете хоть кто-нибудь, кто бы всем этим занимался, кроме несчастного старика. Что же делал Дамблдор в свободное от Хогвартса, Визенгамота и Международной Конфедерации Магов время? Он просто читал художественную литературу, философию, рисовал картины, пытался лепить из глины, фотографировал, смотрел кино, общался с друзьями и много путешествовал, особенно ему нравились поездки в теплые края к морю.       А теперь времени категорически не хватало, Дамблдор не знал, что делать, вот уже из сознания Поттера стали появляться не бутафорные монстры и покойники, а зловещие безликие демоны, что живут в подсознании, в темных закоулках души. Их невидно, возможно, у них нет внешности, но директор почувствовал настоящую опасность. Как и зачем мальчишка их вызвал? Как же Дамблдор устал от всех этих проблем. Ему что больше всех нужно. Впрочем… Мальчишка хочет вперед, гриффиндорец хочет победить? Пожалуйста! Старый директор уступит дорогу молодому поколению, давай, беги вперед, даже если сам не знаешь, куда и зачем.       Дамблдор молча кивнул Гарри и вернулся на свое место, пропуская вперед следующего экзаменатора. Лицо Гарри было красное и мокрое от пота, он с трудом сдерживал нахлынувшую на него ярость, он был готов броситься на всех с голыми руками. К Гарри подошел мужчин неопределенного возраста с монголоидным лицом. Гарри даже не стал тратить время на защиту, чтобы продемонстрировать следующему экзаменатору свое владение окклюменцией, он сам сразу же атаковал, сметя аккуратные прощупывания, с которых начал его оппонент. Гарри сбросил на него все, что приготовил, но не успел сбросить на Дамблдора. Оппонент легко блокировал атаку, скрывшись за своими щитами, а затем вновь направил к Гарри свои ментальные атаки. Атаки не были сильными, и Поттер снова, отбив этот посыл, обрушил на противника мощнейший удар, на какой был способен, но тот снова спокойно спрятался за щитами. Ситуация повторилась несколько раз, и Гарри понял, что его противник пытается истощить его силы, ведь защищаться всегда легче, чем атаковать, а на атаку этот менталист не тратит особых сил. Гарри остановил свои атаки и стал ждать, тогда менталист стал давить на щиты Гарри, постепенно наращивая силы. В какой-то момент Поттер уже решил, что его щиты не выдержат следующей атаки, и ему придется впустить противника внутрь, где уже заготовлена ловушка, но атаки резко прекратились, видимо, оппонент был удовлетворен защитой Гарри Поттера, поэтому он просто кивнул и вернулся к остальным.       Следующий менталист был молодой мужчина в черной мантии, на шее висел амулет из костей, а на пальце был одет перстень с черным камнем. Его атака была знакома Гарри, так как этот маг использовал те же эманации смерти и боли, что и сам Гарри, по всей видимости, это был темный маг. Гарри был уже довольно уставшим, его спасало лишь то, что его несильно пугали жуткие извращенные видения, образы смерти и боли. Когда же пришло время Гарри перейти к атаке, то теперь уже темный маг спокойно наблюдал за темными тварями, монстрами, которых рождало сознание Поттера. Правда, Гарри удалось удивить оппонента, темный маг уважительно кивнул, когда Гарри использовал боль крестража, такой насыщенной и сильной боли нельзя было ожидать вообще ни от кого, и тем более этой жуткой боли не ожидал темный маг от мальчишки. Еще Гарри натравил на своего противника образ убитого им василиска, Гарри запомнил убитого им василиска до мельчайших деталей, поэтому ему удалось создать подробный образ этой твари. К тому же образ сопровождался эманациями смерти, которые Гарри почувствовал, когда умирал василиск, и ощущениями Гарри, когда он смотрел василиску в глаза через свои волшебные очки.       После того, как темный маг вернулся на свое место среди менталистов, один из волшебников поднялся со своего места и взмахом палочки сотворил стол и множество кресел вокруг него. Далее несколько домовиков накрыли на стол, принесли чашки, чайники и сладости. — Мистер Поттер, вам следует немного отдохнуть. Давайте пока попьем чай и обсудим вашу работу, а затем вернемся к вашей проверке. Хотя, как мне кажется, звание мастера вы уже заслужили, ведь вы достойно выдержали проверку пяти магистров, и проверка следующих пяти магистров будет лишь формальностью, — сказал высокий старец, стоявший рядом с Дамблдором.       После этого все магистры, мастера и Гарри Поттер сели за стол и принялись пить чай. Одновременно все обсуждали работу Гарри, задавали ему различные вопросы, интересовались его мнением по другим вопросам. Гарри отвечал на все вопросы подробно и детально, демонстрируя высокий уровень знаний, он так же рассказал все о возможности обучения с помощью легилименции и продемонстрировал свое превращение в медведя, а так же показал свои воспоминания с примерами использования легилименции для обучения.       После чаепития пришло время новой проверки, которую Гарри довольно быстро прошел, так как следующие пять магистров были явно слабее Дамблдора, да и не особо старались, кроме последнего, это был еще один темный маг. Он был довольно старым и в свое время участвовал в войне с Гриндевальдом, из глубин его памяти поднимались сонмы погибших людей, за свою долгую жизнь этот маг видел немало смертей и собрал все эманации смерти, запечатлел в себе все их образы. Однако даже такой опытный черный маг не мог похвастаться тем, что ел еду мертвых на празднике приведений, такой опыт позволил Гарри удивить этого некроманта невероятно изощренным духом смерти. Маг уважительно кивнул Гарри и вернулся на свое место.       Десять магистров ушли обсуждать результаты проверки в другую комнату, а остальные, не участвовавшие в практической проверке остались беседовать с Гарри Поттером, они расспрашивали его обо всем, о том, как он тренировался, по каким книгам учился, задавали ему теоретические вопросы об окклюменции и легилименции. Все это походило на устный экзамен. Наконец десять магистров вернулись, Дамблдор что-то сказал самому старшему магистру. После кто-то из присутствующих менталистов открыл дверь, впустив министра и его сопровождение. — Мистер Поттер, я поздравляю вас, вы успешно доказали, что владеете навыками легилименции и окклюменции на уровне мастера. Так же большинство присутствующих согласны, что ваша работа очень интересна, однако, ваши исследования кажутся незаконченными, но они открывает большие возможности… В общем, наш совет счел вас достойным стать магистром окклюменции и легилименции, поздравляю вас, — объявил самый старый менталист, доставая черно-белую шкатулку. — Я вручаю тебе знак магистра и грамоту.       К Гарри подошел старец, и тот приколол нагрудный знак к его мантии. После этого все присутствующие стали по очереди подходить к Гарри и пожимать ему руку, затем старший магистр стал что-то обсуждать с Дамблдором и министром Фаджом. А в этот момент один из менталистов подошел к Гарри, чтобы сообщить некоторые детали, связанные с принятием этой степени: — Мистер Поттер, приняв этот нагрудный знак, вы становитесь полноправным магистром, и вы будете обязаны отдавать гильдии пятую часть от любого дохода, заработанного вами с помощью нашего искусства, так же вы должны до конца этого месяца заплатить гильдии пятьсот галеонов. Вы имеете право участвовать в совете мастеров и магистров окклюменции и легилименции, вы получаете все привилегии магистра. Вам выдадут волшебный свиток, который будет сообщать вам обо всех собраниях совета и других мероприятиях. Несмотря на свой юный возраст, вы можете взять себе ученика, но в этом случае вы несете за него ответственность, его репутация существенно скажется на вашей репутации. Вы можете дать любую степень, кроме мастера и магистра, так как на это способен только совет, но в этом случае вы должны отвечать за то, чтобы этот волшебник соответствовал назначенной степени. Когда вы станете старше и опытнее, то сможете претендовать на место в великом совете магистров, состоящим из магистров всех искусств и наук, но уже сейчас вы имеете право присутствовать там и держать слово. ***       Гарри снова пришлось мотаться в министерство, много фотографироваться вместе с министром, давать интервью журналистам. Гарри пришлось высказаться в поддержку министра, но так же Гарри воспользовался случаем, чтобы поддержать решительные действия Артура Уизли, Руфуса Скримеджера и Амелии Боунс. На самом деле никаких решительных действий Амелия Боунс не совершала, она просто выполняла, как обычно, свою работу, но она все же была тетей Сьюзен и потенциальным союзником в будущем.       Через пару дней Гарри удалось избавиться от внимания министра и журналистов, Фадж вернулся к своим прямым обязанностям, а журналисты уделили внимание множеству других событий, творящихся в мире. Тогда Гарри связался с Отделом Тайн на счет своего поместья и отправил письмо в банк с просьбой о встрече, на которое ему моментально ответили согласием.       В банке Гарри Поттера встретил престарелый гоблин с лицом похожим на одну огромную бородавку, которую покрывали другие бородавки, а на тех были еще бородавки, и среди них как-то угадывались маленькие глазки, нос и рот. А звали это чудо дерматологии Гшорц Точный, он выполнял роль консультанта и одновременно с этим курировал строительство поместья Поттеров. И насколько Гарри мог судить по степени уродливости, этот гоблин точно относился к наиболее влиятельной части гоблинов. По-крайней мере, так Гарри объяснил Блез, что чем уродливее гоблин по меркам человека, тем выше его статус среди своих собратьев, логического обоснования у этого правила не было, но, как ни странно, оно обычно работало. — Добрый день, мистер Поттер, — поприветствовал Гарри Поттера старый гоблин. — Наш сахар твой, мутсера! — ответил Гарри Поттер на ломанном гоблинском. Это ритуальное приветствие Гарри где-то вычитал в гоблинских книжках. — Я, конечно, рад, что вы изучаете наш язык и нашу культуру, но будьте при этом внимательнее, мистер Поттер. Это приветствие упоминалась в наших книгах, как приветствие одного вымершего народа. Мы используем какие-то особые приветствия только во время своих церемоний, а в остальное время обходимся такими же простыми фразами, какими пользуетесь и вы, вроде пожелания приятного дня или здоровья, — с улыбкой пояснил гоблин. — Я учту это на будущее, — кивнул Гарри Поттер. — А теперь давайте перейдем к делу. Я недавно получил орден за убийство василиска и степень магистра легилименции и окклюменции. Я хотел бы получить статус совершеннолетнего и получить полный доступ к своему наследству. — Мистер Поттер, это все является огромным достижением, но, видите ли, банк может признать вас совершеннолетним, но это не значит, что общество волшебников признает вас таковым. Вам почти тринадцать лет, и мы сами неуверены, что в вашем возрасте стоит это делать. Я настоятельно советую вам подождать хотя бы до четырнадцати. Кто-то когда-то получал наследство и статус совершеннолетнего и в более раннем возрасте, хотя это и была огромная редкость, это делалось в силу исключительных причин. Но дело в том, что все это было очень давно, и после этого законы, устройство государства и органов власти менялись, а при нынешней системе самым ранним возрастом, когда маг становился совершеннолетним, является четырнадцать. К тому же вы и сами понимаете, что министр не заинтересован, чтобы вы освободились из-под его опеки, да и многим в Визенгамоте это просто не понравится. И единственная для вас возможность — это в четырнадцать лет выступить на заседании Визенгамота, сослаться на прецедент, ну и банк подтвердит, что вы уже вступили в наследство. А сейчас это невозможно, мистер Поттер, — пояснил гоблин. — Хорошо, тогда давайте обсудим мое поместье, — сменил тему Гарри Поттер. — Хорошо, оно почти готово. Мы все сделали, но осталась одна небольшая деталь, от старого дома в фундаменте остался подвал. Подвальное помещение закрыто магией вашего рода, и мы не стали его взламывать, чтобы не разрушить ваше наследие, возможно, вы сможете самостоятельно его открыть, скорее всего, защита настроена на кровь Поттеров, — рассказал Гшорц Точный. — Тогда я хотел бы все осмотреть. Кто-нибудь из ваших сотрудников и мастеров, строивших поместье, мог бы мне все там показать? А заодно я хотел бы обсудить с вами установку защиты и другие услуги, которые мне могут предоставить ваши мастера, — спросил Гарри. — Разумеется, мы уже установили стандартную защиту при строительстве, но мы можем улучшить ее, наложить дополнительную систему защиты и многое другое. Отправиться к вашему поместью мы можем хоть прямо сейчас, — ответил старый гоблин. — Благодарю, но лучше нам встретиться через час, так как я договорился на это же время встретиться там с сотрудниками министерства, которые так же хотели бы предоставить мне свои услуги в обустройстве поместья. Лучше, чтобы обсудить и сделать все сразу, — сообщил Поттер. — Мы прибудем в любое удобное клиенту время, мистер Поттер, — согласился гоблин.       Через час Гарри на волшебном автобусе «Ночной Рыцарь» добрался до своего поместья, где его уже встретила группа магов и гоблинов, что-то обсуждавших друг с другом. Гарри держал в руках банку, в которой плавало огромное сердце василиска, ему из Отдела Тайн порекомендовали взять сердце с собой. Вместе со всей компанией они вошли внутрь, строители показывали Гарри множество комнат, залов, лабораторий и других помещений. Некоторые потайные комнаты Гарри показывал лишь один из строителей без свидетелей, чтобы никто, кроме самого Гарри, о них не узнал. Это были комнаты, оказывающиеся за исчезающими или двигающимися стенами, было зеркало, через которое можно было пройти и оказаться в секретной лаборатории, в зале, которому предстояло стать библиотекой, обнаружилось несколько потайных помещений для особых книг и документов. Еще было несколько полностью замурованных комнат, в которые можно попасть только порталом или аппарацией. Министерский чиновник пообещал связаться с бюро распределения домашних эльфов из отдела регулирования магических популяций и контроля над ними, чтобы для Гарри Поттеру приготовили нескольких домовиков, Гарри оставалось лишь заплатить. По-поводу защиты, Гарри согласился на все, что могут предоставить банк, министерство магии и различные гильдии мастеров и строителей. Наконец, когда все ушли, Гарри остался наедине со специалистом по магии крови, родовой магии, ритуалам и обрядам из Отдела Тайн. Они вместе спустились в подвал к закрытой двери. — Попробуйте капнуть на нее кровь, — предложил невыразимец и протянул Гарри лезвие.       Гарри полоснул лезвием себя по руке и дотронулся окровавленной ладонью до дверной ручки, та неожиданно легко поддалась и дверь открылась, тогда невыразимец вылечил взмахом палочки руку Гарри и забрал лезвие. За дверью их ждала длинная лестница, по которой они спускались полчаса, Гарри даже подумал, что под поместьем можно будет сделать катакомбы. После лестницы была еще одна дверь, которую Гарри так открыл своей кровью, а за ней была небольшая комната, внутри нее был шкаф с книгами, несколько сундуков, стойка с множеством палочек и два колодца. — Вы не возражаете, если я гляну книги, мистер Поттер? — спросил Невыразимец, потянувшись к книгам. После кивка Гарри он сразу стал открывать и пролистывать книги одну за другой. – Ага! — Вы что-то нашли? — живо поинтересовался Гарри, посмотрев на журнал в руках невыразимца. — О да! Ваш дед оставил тут инструкции специально для вас. Удивительно, судя по дате, записи сделаны до вашего рождения, однако, ваш дед четко пишет, что эти записи предназначены только для вас. А вот основную часть я прочесть не могу, буквы расплываются, голова кружится, — маг зажмурился и потер переносицу. — Видимо, только вы можете их прочесть.       Гарри забрал журнал из рук стершего мага и посмотрел в него, у Гарри буквы не расплывались, читал он без каких-либо затруднений, внутри Гарри нашел описания этого помещения, а значит, помощь сотрудника Отдела Тайн пока не требовалась. — Сэр, мне нужно остаться одному, не могли бы вы… — начал Гарри. — Не хотите делиться семейными тайнами, я понимаю. Жаль, конечно, хотя я и так представляю, что функция этих колодцев, скорее всего, жертвенная… — сказал маг и направился к выходу.       Гарри после того, как проводил гостя, вернулся в подвал и начал читать журнал деда. В этом неказистом подвальчике находился центр его родовой магии. Первый колодец был построен с помощью магии Певереллов, а второй с помощью магии Гриффиндоров. В первый колодец каждый член семьи бросал отстриженные волосы, ногти, молочные зубы, капал туда свою кровь, этот процесс начинается с самого рождения, когда в колодец бросают пуповину и плаценту новорожденного Поттера. Иногда туда сбрасывали часть тела покойного члена семьи или весь труп целиком, некоторые члены рода Поттеров завещали сбросить их тело или прах в этот колодец. Через этот колодец осуществляется некая связь между всеми Поттерами и центром родовой магии. Так же свою кровь в этот колодец давали женщины, на которых женились мужчины рода Поттеров, таким образом, магия семьи принимала их и в дальнейшем идентифицировала. И у него уже есть связь с Гарри, но ее необходимо регулярно обновлять. Второй колодец является жертвенным, туда Поттеры сбрасывали сердца поверженных врагов, и в семье Поттеров взрослым мог считаться только тот, кто бросит в колодец сердце достойного врага. Большинство Поттеров бросали туда сердца троллей, иногда оборотней, некоторые бросали сердца драконов, химер, мантикор, так же он принимал и человеческие сердца. Такие жертвоприношения усиливали магию рода, с каждым пожертвованным сердцем магическая сила семьи возрастала, а вместе с ней увеличивались способности, удача Поттеров. Причем, никто не ограничивался лишь одним сердцем, каждый из Поттеров в течение жизни не раз и не два сходился в схватке с врагами, монстрами, так же в колодец бросали сердца зверей после охоты, будь то заяц, медведь, лиса или куропатка. Оба колодца были бездонными, все, упавшее туда, обращалось в магию. Третьим предметом была стойка с волшебными палочками, тут было множество палочек, которые принадлежали умершим членам этой семьи или были трофеями, взятыми с боем. Особенность этой стойки была в том, что каждый Поттер мог связать свою палочку с ней, тогда после его смерти, палочка переносилась на эту стойку и в дальнейшем нормально слушалась любого члена семьи. Если Поттер погибал в бою, то победивший его маг мог забрать себе палочку, но если он этого не делал, то палочка так же оказывалась здесь. Все трофейные палочки так же переносятся сюда.       Гарри взял со стола фонарь и нож, а затем подошел к колодцу из черного камня, украшенному красными, багряными и серебряными узорами. Гарри включил фонарь и направил луч света вниз, глубоко внизу виднелась багряная дымка, скрывавшая дно, дымка закручивалась в спирали и постепенно поднималась наверх, тянулась к Поттеру, голова у Гарри закружилась, и он вцепился руками в края колодца, чтобы не упасть. Гарри отошел от колодца и встряхнулся, сбросив это наваждение, затем снова подошел к колодцу. Гарри срезал себе ножом клок волос, а затем бросил вниз, после он поранил себе ладонь, и струйка крови устремилась вниз. Из недр колодца стал пробиваться таинственный зловещий свет, головокружение у Гарри усилилось, возникло ощущение тяжести. Он вновь отошел от колодца и подошел к столу, где лежала склянка с заживляющим зельем, Гарри откупорил эту склянку и вылил немного себе на ладонь, рана почти сразу зажила. Теперь Гарри ощущал всю силу, которая клубилась в этом подвале, она была заперта, она голодала, она долгое время не имела выхода, подпитки и связи с представителями рода Поттеров.       Второй колодец был из алого, красного камня, его украшали золотые изображения львов и грифонов. Гарри не знал, как достать сердце из банки, поэтому просто разбил ее, сверкнули искры, магия банки рассыпалась вместе с ней, зеленоватое сердце в полном размере лежало на полу. Сердце тысячелетнего гада было просто огромно. Гарри с большим трудом дотащил его по полу до колодца, затем кое-как оторвал его от земли и бросил вниз. Из колодца взметнулся столб золотого и красного пламени, еще вокруг гриффиндорца засветился золотой ареол. Гарри почувствовал, как по телу пробежал жар, он вспотел, захотелось сбросить мантию, раздеться, выйти из этого подвала, в котором резко подскочила температура и просто пробежаться, что-нибудь сделать, Поттер ощущал огромный прилив сил, все предметы в комнате задрожали в такт его дыхания, чистая, концентрированная магия текла в его жилах. Магия рода приняла сердце василиска, и если бы сейчас были живы кто-нибудь из остальных Поттеров, то среди них Гарри считался бы взрослым, хотя это не имело никакой юридической силы. То, что теперь внутри рода Гарри считается взрослым, не делает его совершеннолетним. Но внутри рода Гарри теперь имел полный доступ ко всей магии рода, он, как единственный представитель, стал главой рода. А силы василиска пробудили всю магию рода Поттеров, только сердце дракона или нунду могло сравниться с этой жертвой. Теперь Гарри точно знал, что разведение василисков будет очень полезным занятием для его рода, если он и его потомки смогут регулярно бросать в этот колодец такие сердца.       Гарри, наконец-то, подошел к стойке с палочками. Здесь, среди множества палочек наверняка были палочки его родителей. Гарри Поттер дотронулся своей палочкой до каждой палочки на стойке, на их концах загорался небольшой огонек, как от люмоса. Когда же Гарри закончил, его палочка так же стала связанна с силой рода. Теперь Гарри подошел к выходу из подвала и взмахнул палочкой, отдавая мысленный приказ, и магия рода рванула наружу, заполняя собой новый дом, проникая в каждый камень, столб, гвоздь, просачиваясь в фундамент, проходя сквозь стены, взметаясь сквозь крышу к небу. Магия Поттеров объединяла и подчиняла себе всю магию, все чары, что накладывали гоблины, маги, вампиры, вейлы и другие существа, приглашенные для строительства поместья. Всевозможные чары теперь подчинялись командам носителя крови Поттеров, эта магия усилила все защитные системы. Гарри показалось, что он чувствует весь дом. Гарри прошелся по дому, направляя магию в каждую комнату, во все потайные помещения, затем он вышел на улицу и обошел поместье, чтобы «показать» магии всю территорию, которая теперь принадлежала его роду, и магией пропитывалась каждое дерево, каждая травинка на его земле. Но в то же время наследник почувствовал, что защита недостаточно надежная, память прошлых поколений сообщила ему, что прошлые Поттеры накладывали защиту и покрепче, придется немало заплатить гоблинам и министерству, обратиться к другим профессионалам. После покупки домовых эльфов, они так же наложат свою особую защиту.       Гарри открыл брошюры и справочники, оставленные гостями, среди заклинателей, оказывающих платные услуги, одним из первых стоял Филиус Флитвик. Гарри прочел, что этот известный профессор чар за определенную сумму денег готов наложить крайне сложные и одновременно мощные чары. Пришло время написать письмо дорогому учителю с небольшим предложением. Так же Гарри решил связаться с профессором Крамером, тот наверняка мог сам оказывать подобные услуги, или у него могли быть ученики, разбирающиеся в защите магических зданий.