Гриффиндорец

— Гарри Поттер… — раздался мерзкий голос. — Поттер, ау! Долго будешь тут валяться?       Гарри открыл глаза и увидел тусклую грязную комнату, в которой ползали пауки. Перед гриффиндорцем сидел на табуретке его ровесник, это был толстый неопрятный парень, его штаны ему были коротки, из грязных ботинок виднелись разные носки, рубашка не заправлена. На кончике носа незнакомца свисала капля, один взгляд на которую вызывал отвращение и раздражение, он жутко неприятно шмыгал заложенным носом, что хотелось его ударить. — Я тебя где-то видел… — прохрипел Гарри. — Не могу вспомнить твое лицо… — Сомневаюсь, но ты меня точно слышал, каждый раз, когда я тебя встречал, ты обычно валялся на полу и не поднимал на меня взгляд, — с усмешкой сказал неопрятный паренек. — Ральф! — догадался Поттер и бросился к нему, чтобы схватить, ударить и проклясть.       Между ними расстояние было всего пять метров, Ральф не двигался, но Поттер не мог до него добежать, расстояние не сокращалось, хотя сам Поттер при этом не уставал и не выдыхался, хоть и бежал изо всех сил. Ральф заговорил лишь, когда Поттер остановился. — Забавное имя, оно мое и не мое… вообще, у меня нет имени, — сообщил он. — Дурман… я же просто сплю, это всего лишь сон. На самом деле, тебя нет и никогда не было, — неожиданно произнес третьекурсник. — У меня всегда кружилась голова, это была галлюцинация. — Не совсем верно, я все же есть, я существую. Но, в общем-то, ты догадался быстрее Крамера. Я навестил незадолго до смерти старика, когда для него пришла пора впадать в бред, — сообщил Ральф. — С ним было тяжело разговаривать, уж слишком он упрям и догматичен. — А я безразличен, мне насрать на тебя, пошел вон, — спокойно сказал Гарри. — Я просто проснусь, восстановлю ментальные щиты и больше тебя не увижу. Ты исчезнешь, как насморк. — Как грубо, Поттер, ты ничего не добьешься хамством, тебе не удастся меня поддеть, разозлить. Я существую по-другому, по-другому мыслю, — сообщил Ральф. — Луна мне рассказывала о мозгошмыгах, — неожиданно сообщил Гарри. — Ты паразитическая форма, ты не можешь существовать самостоятельно, ты даже неполноценен, тебя достраивает воображение носителя. Таким образом, я могу добиться твоего раздражения, просто представив это. Впрочем, если я правильно все понял, то ты как-то связан с временной аномалией, но ты исчезнешь вместе с ней, тебе немного осталось времени. Ты такая же логическая ошибка в сознании людей, порожденная логическими ошибками в причинно-следственных связях времени. — Лавгуд — это сумасшедшая девчонка, выдающая свои больные фантазии, — заявил Ральф. — Как и я. В ее разуме появляются свои бредовые мысли, а в моей голове появился ты. Впрочем, ты лишь произносишь некоторые мои собственные мысли и то, что я услышал где-то. Хотя ты и обмолвился, что посещал Крамера, а я об этом знать не мог… впрочем, это может быть ложь или догадка. Да, я предполагал, что некий Ральф мог явиться не только мне. Нападение на Луну, например, ведь это ты повлиял на других учеников, — спокойно сказал гриффиндорец.       Рядом с Ральфом появился второй, который был полной копией первого, но взирал на него довольно высокомерно, при этом как будто они пародировали друг друга. Затем они встали и начали ходить кругами, вокруг друг друга так, что Гарри уже не мог сказать, кто был первым. — А у Дамблдора в молодости были зеленые волосы, — вдруг заявил второй Ральф. — Ты об этом раньше не знал. Я настоящий, так как смог сказать то, чего ты раньше не знал. — Но я мог догадаться, он был молод, и в школе ему кто-нибудь в шутку перекрасил волосы, у нас такое сплошь и рядом, — возразил Гарри. — Или это просто бред, порожденный моим мозгом. — Корявая попытка запутать себя и меня, — холодно отозвался Ральф. — Выдумал мою копию. — Нет, если Гарри не может нас отличить, то и мы не можем сказать, кто из вас настоящий, так как мы оба сейчас часть его сознания. А это значит, что мы оба настоящие, — возразил другой.       Гарри Поттер спокойно наблюдал, как спорят два мозгошмыга, один пришлый, а второй, созданный уже им самим по образу первого. Разговоры и тренировки с Луной Лавгуд не прошли даром, кое-чему равнекловка смогла научить друга, а также она смогла подготовить его к этой встрече. По сути, это был такой же дух хаоса, как и те полтергейсты, пришедшие из временной аномалии, но они чуть более материальны, а Ральф совершенно ментальный. Решив завязывать с этим, Гарри сосредоточился на том, чтобы мысленно скрутить спорящих Ральфов, сжать и выбросить из своей головы, очистить свой разум, а после этого проснуться. — Я не ухожу далеко, временная аномалия лишь сделала меня более явным, но я всегда рядом с каждым, я никуда не денусь, и придет время, когда… хотя сам увидишь, что будет, — холодный высокий прошептал голос, не похожий на звучавший до этого гнусавый голос Ральфа.       Гарри открыл глаза, и его сразу же вырвало на пол кабинета профессора Люпина, куда тот его доставил из Хогсмида. Мысли все еще путались, думать было трудно, а ментальные барьеры повреждены. Но все же воспоминания двух Гарри Поттеров смогли сложиться воедино. Рядом стоял лишь профессор Люпин, он был мрачен и печален, хотя пробуждение Гарри его обрадовало. — Профессор Люпин, вы оборотень, — неожиданно заявил Гарри, вспомнив слова деда. — Совершенно верно, Гарри, но я хотел бы обсудить кое-что другое, — ответил Люпин. — А это значит, что волчье серебро доставали вы, Луна работала с вами, — догадался Гарри, сложив слова деда о природе Люпина с альтернативными воспоминаниями о сделках по серебру.       Люпин лишь кивнул, он ждал, когда третьекурсник окончательно соберется с мыслями и придет в себя, чтобы нормально обсуждать произошедшие события. — Где все? Где Блез, Луна и Сьюзен? — спросил Гарри. — И… Где Фред и Джордж? Где Чжоу? — Я всех отвел через тайные ходы по их факультетским общежитиям так, чтобы никто не узнал, что они их вообще покидали, — ответил Люпин. — А насчет тебя я уже сообщил остальным профессорам, что ты в моем кабинете. Запомни, Гарри, что по официальной версии я нашел тебя сразу, как только начался прорыв полтергейстов, мой кабинет был ближе, поэтому я отвел тебя сюда, а не стал тащить до гриффиндорской башни. Ты ничего необычного не видел и не слышал. — Ну нет, профессор, тогда уж пусть официальной версией будет, что вы нашли меня, кода я храбро сражался с дюжиной самых сильных полтергейстов, и что я при этом побеждал. А уж потом вы отвели меня сюда, — с усмешкой предложил третьекурсник. — А на основании увиденной битвы, вы поставите мне на экзамене самый высокий балл. — Снизим число духов до двух, и от экзамена я освобожу вас и ваших друзей, — ответил Люпин.       Лицо Гарри вдруг помрачнело, а затем он пытливо посмотрел на учителя, Гарри кое-что вспомнил. — Сэр, а что с Сириусом Блэком? — наконец, спросил Гарри. — Я не знаю, Гарри… Мы смогли сбежать с территории Хогвартса, но в Хогсмиде на нас напали авроры, но, к счастью, мы заперлись в визжащей хижине, и авроры не увидели наших лиц. Но затем случилось то, чего мы никак не ожидали, откуда-то появились наемники, они напали на авроров, это было нашим спасением, но они напали и на Сириуса, они похитили его, — сообщил Люпин. — Я надеюсь, что с ним ничего плохого не случится, есть основания на это надеяться… — Какие основания? — сразу же спросил Гарри, с надеждой глядя на профессора. — Это были не министерские волшебники, так как они сражались с аврорами, среди них я не видел пожирателей смерти. При этом для пожирателей смерти я тоже враг, а меня убить не пытались. Они не убили никого из авроров, они не использовали против нас смертельно опасную магию, они сражались с нами довольно мягко, не желая причинить нам вреда. Они оглушили Сириуса, но не покалечили, не убили, а просто забрали… Министерству его до сих пор не сдали, иначе бы я об этом узнал, я тут постоянно расспрашиваю Дамблдора и авроров, — перечислил Люпин. — Может быть, они хотят выкуп, все же Сириус — наследник целого состояния Блэков. — Это все равно плохо, так как, получив деньги, они могут сдать его министерству, чтобы получить выкуп, — заметил Гарри. — Неужели нет никаких следов или зацепок? — Нет ни следов, ни зацепок, даже Дамблдор не знает, кому мог понадобиться Сириус. Тогда его казнь захотят провести не сразу, а как можно более показательно, а это даст мне и Дамблдору время что-нибудь предпринять, устроить хотя бы побег, — ответил профессор Защиты. — А что Питер Петтигрю? — спросил Гарри, с трудом вытаскивая из памяти подробности. — Он устроил взрыв и сбежал. Минерва сказала, что анимаг, устроивший взрыв, похож на Питера, но она категорически отказалась заявлять, что это точно он. Минерва сказала, что вряд ли сможет узнать Питера спустя столько лет. Министр уже прибыл, он пообещал, что министерство скоро объявит в розыск неизвестного анимага-крысу, но он категорически отказался даже предполагать, что это Петтигрю, он не станет пересматривать дело Сириуса Блэка. Дамблдор поверил мне, но предупредил, что этого недостаточно, чтобы убедить министра, — сообщил Люпин. — Я сам поговорю с министром, — пообещал Гарри. — Нельзя, чтобы свидетельствовала Луна или Фред с Джорджем, у них будут проблемы. Я скажу, что говорил с Блэком, и тот мне ничего не сделал, я подопечный министра, от меня зависит и его собственная репутация, так что он не будет устраивать разборок по этому поводу. Сьюзен сможет поговорить со своей тетей, а Блез со своей матерью, они обе очень влиятельны, и если их убедить, то они смогут помочь нам. — К слову, сам министр пожелал встретиться с тобой в ближайшее время, сейчас он слишком занят из-за случившегося в Хогвартсе и того, как это отразится на будущих международных мероприятиях, — сообщил профессор Защиты от темных искусств. — Что за мероприятия? — поинтересовался гриффиндорец. — Во-первых, чемпионат по квиддитчу, одна из игр пройдет в Англии. А во-вторых, ведутся переговоры с другими школами о возможных международных соревнованиях, но тут слишком много вариантов, это могут быть дуэльные соревнования, квиддитч, плюй-камни, шахматы, Турнир трех волшебников, гонки на метлах или просто обмен учениками, — ответил Ремус Люпин. — Я думаю, что министр захочет уменьшить шумиху, замять дело, а вся эта история с аномалией, полтергейстами ему совсем не кстати, поэтому он вообще решит не признавать, что Сириус Блэк был в Хогвартсе, и эту историю с анимагом и взрывом в гриффиндорской башне он тоже замнет. — А что с полтергейстами и аномалией? — задал еще один вопрос третьекурсник. — Временной разрыв закончился, все приходит в норму, почти всех полтергейстов уничтожили, нескольких пленили и отправили в Отдел Тайн для детального исследования. Но пара невыразимцев из Отдела Тайн до сих пор тут дежурят на всякий случай, — ответил Ремус. — Еще пара авроров тут осталась, в общем-то, это все. Скоро снова начнутся занятия, домовики почти закончили приводить вашу башню в порядок и убирать следы взрыва. — А что со Снейпом? — спросил Гарри, вспомнив о своем недруге. — Авроры определили у него потерю памяти и тяжелое сотрясение мозга, Дамблдор замолвил за него словечко, и Снейпа час назад отправили в Мунго. Вначале его хотели обвинить в пособничестве Блэку, но мэр Хогсмида сообщил, что Снейп был в составе добровольцев, отправившихся на помощь Хогвартсу. А Альбус вступился за него, поставив ультиматум министру, что если Блэка не было в Хогвартсе, то и помогать Снейп никому не мог, в противном случае будет громкий скандал, который испортит все планы министра, касающиеся Хогвартса, — ответил Люпин. — А где моя мантия? — вспомнил гриффиндорец о своем драгоценном артефакте. — У мисс Чанг, она надеется, что мантия-невидимка вынудит тебя встретиться с ней как можно раньше, — с усмешкой сообщил учитель. — Ей очень хочется тебя увидеть. — Я и сам был бы рад ее увидеть, — неохотно сказал третьекурсник. — Но это потом, а сейчас тебя надо, пожалуй, отвести в гриффиндорскую башню, — предложил профессор Люпин. — Профессора и так были удивлены, что ты у меня. А я должен был ждать, когда ты очнешься, чтобы ты случайно по незнанию не сказал что-нибудь лишнее, особенно в присутствии министерских волшебников. Я хотел отнести тебя к Помфри, но мисс Лавгуд убедила меня, что с тобой все в порядке, и тебе нужно было лишь время. К счастью, она оказалась права. — Да, Луна удивительная, она умная и непредсказуемая, я не представляю, чтобы было без нее, — сказал Гарри. — Профессор, я не хочу сейчас идти в башню, мне там нечего сейчас делать. — Ну ладно, посиди тогда здесь, но предупреждаю, что все знают, что ты здесь, и скоро эти все решат сами прийти сюда. Так что не надейся здесь укрыться, — сообщил Ремус. — Сэр, а что произошло тогда с моими родителями, Сириусом и Петтигрю? Что произошло с чарами хранителя тайны? Я так и не успел расспросить Сириуса, — спросил Гарри. — Увы, я тоже не успел обсудить это с Сириусом. Но думаю, что не ошибусь, если скажу, что настоящим хранителем тайны был Питер Петтигрю. Сириус, скорее всего, поменялся с ним местами, чтобы все думали, что настоящий хранитель тайны — Сириус, ведь никто не мог подумать на Питера, он казался самым слабым из нас. И, по всей видимости, Питер предал твоих родителей, выдал Волан-де-Морту тайну их местонахождения. Сириус Блэк узнал об этом, когда уже было поздно и бросился в погоню за предателем, а тот громко обвинил во всем самого Сириуса и устроил взрыв так, чтобы все считали его мертвым, а во всем обвинили Сириуса, — рассказал Люпин. — Я думаю, что Сириус временно лишился рассудка, поэтому не мог ничего сказать при задержании, а так же винил во всем себя. В газетах писали, что при задержании он лишь смеялся и даже не сопротивлялся аресту. Ужасная история, ужасная и глупая. — И теперь Петтигрю снова сбежал, а Сириус неизвестно кем похищен, — раздраженно заметил Гарри Поттер. — Что может быть хуже? Мои друзья убеждены, что подобные события цепочкой закономерностей приводят к новым событиям. Но закономерности мои друзья видят по-разному. — А что видишь ты? — поинтересовался профессор Защиты от темных искусств. — Сбежал пожиратель смерти, которому некуда бежать, которого никто не ждет. Петтигрю никому не нужен, кроме своего господина. А Волан-де-Морту сейчас очень нужен любой слуга, который бы помог вернуть тело, — размышлял Гарри. — А еще появился неизвестный игрок, я надеюсь, что он не собирается передать кровь Сириуса Волан-де-Морту. — Передать кровь Сириуса Волан-де-Морту? — переспросил Ремус Люпин. — Для одного ритуала, возвращающего тело, нужна кровь врага. У Волан-де-Морта много врагов, и Сириус Блэк далеко не последний среди них, — ответил Поттер. — Это похоже на темные искусства, но я никогда не слышал о подобных ритуалах, — сказал Люпин. — Но я уверен, что в этом случае они бы искали тебя, но наемники… я не могу понять, как это могло произойти, они действовали слишком быстро и четко, хотя они просто не могли знать, что мы там появимся… Это было до невозможности целенаправленное спланированное действие в условиях полного хаоса, мы ведь постоянно импровизировали и не знали, что будем делать в следующее мгновение, каждое следующее событие было неожиданностью. А они просто появились в нужном месте и в нужное время, победили авроров и похитили Сириуса. С такой четкостью, если бы им был нужен ты, то они легко бы смогли забрать именно тебя, Гарри. — Тогда мы упускаем что-то важное… — задумчиво сказал Гарри Поттер. — Мы чего-то не знаем, а если быть точнее, то мы ничего не знаем, — ответил профессор.  — Мы ничего не знаем, — нехотя согласился гриффиндорец.       Раздался стук, профессор Люпин разрешил войти, и на пороге появился Альбус Дамблдор. Он выглядел одновременно усталым и раздраженным, что было довольно редко, ведь директор всегда на людях старался выглядеть спокойным и полным сил. — Мистер Поттер, я многое хотел бы сейчас вам высказать того, что вам совершенно не понравится, но это было бы абсолютно бесполезно. Но если кто-нибудь узнает, что вы сделали, то я не смогу не исключить вас, вашу палочку сломают, и вас вполне могут отправить в Азкабан, не смотря на ваш возраст. В этом деле даже покровительство министра не защитит. Я лишь надеюсь, что вы усвоили урок и не повторите больше ничего подобного, — холодно сказал Дамблдор.       Затем директор повернулся к своему подчиненному, и Люпин вздрогнул от взгляда директора. — Ремус, я вынужден сообщить, что буду вынужден вас уволить, — заявил Дамблдор. — Я воспользовался своим влиянием, чтобы кое-какие документы, пылящиеся в архиве, продолжали там пылиться в самом дальнем углу и не попали на стол некоторым чиновникам в министерстве. Я постарался, чтобы никто не узнал о вашей болезни. Но, Ремус, из-за недавних событий администрация министра проявила особый интерес к Хогвартсу… Ты ведь понимаешь, что это значит… Амбридж уже отправила запрос в департаменты правопорядка и регулирования магических популяций, а также начала убеждать наиболее влиятельных людей в министерстве. — Я понимаю, Альбус, я готов покинуть Хогвартс немедленно, — решительно заявил Люпин. — Нет, ты вполне можешь остаться до конца года, тяжелый разговор с Амелией я уже пережил, думаю, я смогу уговорить братьев Скримджеров пока не вмешивать, да и Крауч подрастерял влияния, — сообщил директор Хогвартса. — Сама же Амбридж боится выступать против меня, но в ближайшее время она подаст протест в совет попечителей и постарается сообщить о профессоре Люпине родителям, тогда давление серьезно усилится. — Но я могу поговорить с ними, сэр. Они могут меня послушать, даже мистер Крауч… Я думаю, что мадам Боунс и… — удивленно начал говорить Гарри. — Нет, мистер Поттер, — устало возразил Альбус Дамблдор. — Ваши хорошие с ними отношения не помогут, я и сам пользуюсь их доверием, но отношение к людям, больным ликантропией, у многих даже очень хороших и добрых волшебников крайне негативное, при этом оно неизменно и непреклонно негативное. И позиция по этому вопросу у мадам Боунс, братьев Скримджеров, мистера Крауча и вашего опекуна мистера Фаджа непреклонна. Я думаю, что ваши друзья мистер Забини мисс Боунс пока не знают о проблемах профессора Люпина, мне кажется, что и их отношение может быть довольно негативным к этому факту. К слову, мадам Боунс в первую очередь беспокоится именно о своей племяннице. А департаментом по регулированию популяций руководит Амос Диггори — это очень добрый человек, с которым у меня самые лучшие отношения, но у него в Хогвартсе учатся дети, и его тоже пугают и вызывают ненависть оборотни. — Гарри, их можно понять, — неожиданно сказал Люпин. — Я и сам ненавижу многих оборотней, ведь я не хотел становиться оборотнем. Меня укусили, когда я был маленьким, и родители не хотят, чтобы я случайно или нарочно укусил кого-нибудь из их детей. Среди оборотней немало чудовищ, которые заслуживают самой суровой кары. Крауч, оба Скримджера, Боунс и многие другие убивали в свое время оборотней, а оборотни убивали их коллег, знакомых и друзей. Я был не единственным укушенным ребенком, в то время действовала целая банда оборотней, старающаяся кусать детей. Многие еще живы, они скрываются, эти оборотни все еще опасны. Поэтому я понимаю людей, которые боятся и ненавидят таких, как я.       В кабинете повисла тишина, каждый тяжело думал о чем-то своем. — Профессор Дамблдор, как вы думаете, кто похитил Сириуса Блэка? — спросил Гарри Поттер. — Я не знаю, у меня нет ни малейших догадок, я ведь не общался с ним много лет, я не знаю, с кем он вел дела после побега из Азкабана, — пожал плечами директор. — Сэр, я узнал, что в следующем году в Хогвартсе будет какое-то международное мероприятие, — вспомнил Гарри. — Я не хочу в этом участвовать, ничем хорошим это не закончится. — Ваше право, мистер Поттер, никто не заставляет вас участвовать в соревнованиях, — пожал плечами директор. — Вы можете попросить своего опекуна отправить вас по обмену в какую-нибудь другую школу. Я не буду скучать по тебе, и, может быть, без тебя год пройдет спокойно.       Гарри чувствовал исходящее от Дамблдора раздражение. Давно директору не попадались такие ученики, способные довести его, разозлить настолько сильно, чтобы он не мог это скрыть. ***       Как предсказывал Дамблдор, как только Блез и Сьюзен узнали о болезни Люпина, они стали смотреть на него с каким-то недоверием и презрением, гриффиндорец видел в глазах друзей опасение и настороженность, хотя они весь учебный год, казалось, относились к нему хорошо. Ненависть к оборотням впитывалась магами вместе с молоком матери, они с раннего детства слушали сказки, истории и наставления, касающиеся оборотней. — Прадед моего отца, когда его укусил оборотень, принял решение принести себя в жертву, проведя обряд защиты рода. Он не хотел быть оборотнем и отдал жизнь, но решил не просто покончить с собой, а принести пользу семье, — как-то сказала Сьюзен. — Среди оборотней нет честных и храбрых людей. И для оборотня в человеческой форме ничего не стоит закрыться перед полнолунием, чтобы не причинить никому вреда, так что каждый новый оборотень был укушен не случайно, оборотни хотят кусать и распространять свою заразу. Им ничего не мешает устроиться на работу к маглам, жить в их мире, но их просто тянет в наш мир, они липнут к нам волшебникам, пытаются попасть в наши районы, ищут работу в нашем мире, поэтому волшебники и оборотни это природные враги. Что мешало Люпину, прекрасно владеющему магией, работать в мире маглов и за счет магии неплохо зарабатывать? Что тянет его к нам, в нашу школу, полную детей? — Он учился здесь, дружил с моими родителями, он не чужой здесь, — возразил Гарри. — Чужой, Гарри. Я не люблю навязываться. Если мне где-то не рады, то я не буду к ним рваться и пытаться зацепиться, я буду там чужой, а потому уйду. Он был не чужим в доме твоих родителей, но в дом моей семье его никто и никогда не пригласит, — твердо ответила Сьюзен. — Если оборотни хотят иметь свой дом, то пусть его построят, а не рвутся в наш, пусть создадут свой мир со своей школой, своими районами, но не за наш счет и без нас. — А ты что скажешь, Блез? — спросил Гарри у друга. — Ничего… Сьюзен отчасти права, но они бывают полезны, их регулярно используют для грязной работы. И не весь магический мир их гонит, помимо родителей Гарри, им протягивают руки различные либералы, особенно маглорожденные и… Темный Лорд, он призвал оборотней, он пообещал им место в нашем мире, а ведь он лидер чистокровного консервативного движения. Дамблдор и некоторые другие влиятельные политики нередко выступали в защиту оборотней, — ответил Блез. — К тому же я уже говорил когда-то, что мир должен быть разнообразнее и интереснее. Если истребить вампиров, оборотней, великанов, дементоров, то мир станет беднее. ***       Остаток года прошел спокойно, но Гарри был подавлен неизвестностью судьбы Сириуса. Ни в прессе, ни от знакомых он ничего не слышал никаких новостей. Поттер писал своему опекуну, что общался с Сириусом, и что тот не причинил ему никакого вреда и убеждал, что Питер Петтигрю жив. Министр ответил сразу же, он запретил Гарри об этом кому-либо говорить и заявил, что Сириус Блэк просто сошел с ума. Гарри вначале собирался обсудить это с кем-нибудь еще, но сделать что-то в обход министра в этом вопросе было невозможно, никто не мог реабилитировать Блэка без разрешения министра, да и нарушать его прямой запрет Гарри не хотелось.       Сьюзен отказалась что-то обсуждать с тетей, так как вообще не собиралась ей сообщать, что общалась с Сириусом Блэком и помогала ему уйти от авроров. Боунс даже призналась Гарри, что не собиралась помогать Блэку, и если бы авроры их прижали, то она сразу бы сдала бывшего узника. И в дальнейшем Сьюзен не собирается покрывать Блэка, хаффлпаффка предупредила друга, что сдаст его крестного без колебаний, потому что семья и дело ее тети для нее важнее судьбы беглого преступника. Гарри понимал подругу, он не мог осуждать ее верность семье, и поэтому не собирался в дальнейшем делиться какой-либо информацией про Сириуса Блэка.       Блез тоже не знал, что делать, он не представлял, как помочь Гарри в этой ситуации, но предупредил, что обращаться к его матери опасно, так как никто не знает, что она предпримет, какую интригу закрутит в своих целях. Луна тоже разводила руками.       Чжоу не обсуждала с Гарри произошедшие события, она боялась этой темы, поэтому старалась просто забыть всю эту историю незаконными перемещениями во времени, беглыми преступниками и преследованием авроров. А Гарри, видя ее отношение, не стал поднимать эту тему, но поблагодарил ее за помощь. Из-за учебы и приближающихся экзаменов у них почти не было времени, чтобы гулять, да и голова Поттера все время была забита мыслями о Сириусе.       Когда пришла пора экзаменов, случилось одно знаменательное происшествие. Некая профессора Треллони, преподававшая предсказание, случайно наткнулась на Гарри и стала потусторонним голосом вещать что-то о Темном Лорде и его слуге… Гарри поначалу не обратил внимания на это, так как уже слышал о ней различные слухи, что она лишь шарлатанка. Но стоило Поттеру попытаться проникнуть в ее разум, как он не обнаружил там ничего, лишь абсолютную черную пустоту, там не было ни защитных блоков, ни мыслей, ни даже простых всполохов, которые должны быть у любого живого существа. Неважно, что Гарри не обращал внимания на ее слова, владея окклюменцией, он легко воспроизвел в голове ее речь и понял, что она предсказала возвращение Темного Лорда Волан-де-Морта. Гарри сообщил об этом друзьям и Люпину, а также написал письмо Дамблдору, так как считал, что он должен знать об этом, но совершенно не горел желанием общаться с ним лично. Положение становилось все более запутанным… ***       Экзамены прошли на удивление легко, Гарри практически не заметил их из-за всех волнений, связанных с похищением его крестного и таинственного предсказания, он просто на автомате готовился, не задумываясь, сдавал экзамены. Затем, неожиданно к нему подошли Ремус Люпин и попросил его с друзьями зайти в учительскую. Гарри был уверен, что там ему что-то скажут про Сириуса Блэка. — Так это они — ваши юные дарования? — раздался незнакомый трескучий старческий хриплый голос дряхлой волшебницы, которая ожидала их в учительской. — Да, мисс Грейнджер, мисс Боунс, мистер Поттер и мистер Забини, — озвучил Люпин.       Гарри Поттер удивленно осмотрел кабинет и увидел, помимо неизвестной старухи, еще профессоров Слизнорта, Макгонагалл со своими ассистентами и профессора Дожа. — Все четверо в достаточной степени овладели теорией и практикой, чтобы сдать СОВ по моему предмету, — заявил Слизнорт. — Я считаю, что при моем предшественнике Северусе Снейпе уровень несколько снизился, и теперь четверо учеников показывают, что в будущем планку можно будет повысить, но на данный момент они соответствуют требованиям. — Мисс Грейнджер не хватает практики, чтобы сдать экзамен на «Превосходно», поэтому я пока не могу ее выдвинуть, но мистер Забини, мистер Поттер и мисс Боунс способны сдать экзамен по Защите от темных искусств. Более того, мистер Поттер демонстрирует способности настоящего боевого мага, он смог бы сдать экзамен и по ЖАБА, но не на «Превосходно», для сдачи этого экзамена ему не хватает именно знаний по школьной программе, но знания по боевой магии превосходят требуемый в школе уровень, — сообщил профессор Люпин. — Мистер Забини и мисс Грейнджер усердно учились, они демонстрировали высочайший уровень по трансфигурации, и я уверена, что они готовы сдать этот экзамен, — заявила Макгонагалл. — Мисс Боунс не только активно училась, но она изначально имела обширные знания об истории магического мира, и практически весь материал, которому я обучал, ей был уже известен. Я готов поручиться за мисс Боунс и выдвигаю ее на досрочную сдачу экзамена, — заявил профессор Дож.       Гарри совсем забыл, что профессора предлагали им досрочно сдать некоторые экзамены, но на лицах его друзей не было удивления, они этого явно ожидали. Но его это не испугало, он чувствовал, что готов и легко справиться с этой задачей. А в зельеварении почти все ученики профессора Слизнорта опережали программу. — Посмотрим… — проговорила экзаменаторша. — Молодые люди, я Гризельда Марчбэнкс — председатель экзаменаторской комиссии. Ваши профессора поручились за вас, и если вы уверены, что не опозорите их, если вы готовы сдать досрочно СОВ, то прошу… — Готовы, госпожа экзаменатор! — хором сказали ученики, чем вызвали улыбку профессоров.       В итоге в нужный момент всех четверых отвели в Большой зал, где пятикурсники должны были начать сдавать теоретическую часть экзамена по зельеварению. Больших столов не было, их заменяло множество маленьких парт, за каждой из которых мог поместиться лишь один ученик. Профессора прошли по рядам и раздали листки, а затем по команде были активированы песочные часы, ученики раскрыли списки вопросов и приступили к работе.       Гарри быстро осмотрел весь список вопросы, а после занялся ответами, пропуская вопросы, в которых был неуверен. Почти вся работа была сделана, так как Гарри Поттер все же старательно учил материал, и он мог рассчитывать на Выше Ожидаемого, но все же Поттер хотел получить Превосходно, поэтому третьекурсник занялся легилименцией, одновременно с этим активировал свои волшебные очки, подаренные смертью. Гарри повезло, что он владел двумя способами сжульничать, которые не предусмотрели профессора и экзаменаторы. Поттер с помощью своих волшебных очков подсматривал в тетради сквозь людей на большие расстояния, очки позволяли ему разглядеть практически любую тетрадь, а легилименция позволяла подсмотреть мысли окружающих его пятикурсников. При этом с помощью легилименции гриффиндорец мог почувствовать чужое внимание, обращенное на него, и если кто-нибудь из профессоров или экзаменаторов смотрел на Гарри, то он это чувствовал и опускал взгляд в свою тетрадь.       В итоге третьекурсник в конце был спокоен, Блез и Сьюзен в целом тоже были спокойны, оба заявили, что ответили на все вопросы, а вот Гермиона нервничала, постоянно что-то спрашивала, она была готова ответить на все вопросы по второму разу, и это немного раздражало остальных. Впрочем, никто не сомневался, что она сдаст экзамен на Превосходно.       Практический экзамен по зельеварению прошел тоже неплохо, Гарри немного сомневался в качестве некоторых приготовленных зелий, они не были идеальными, но был уверен, что в целом они получились, как надо. Письменный экзамен по защите от темных искусств прошел по мнению Поттера идеально, хотя после этого экзамена Сьюзен заметно нервничала.       И вот подошло время практической части экзамена по защите. Гарри очень быстро расправился с несколькими мелкими вредителями, походу демонстрируя несколько разных методов для решения каждой задачи, чем вызвал одобрительные кивки экзаменаторов, затем быстро продемонстрировал стандартный набор щитовых чар. — Мистер Поттер, ваш профессор защиты уверял нас, что у вас талант к боевой магии… Может быть, что-нибудь продемонстрируете нам, — попросил один из экзаменаторов.       Перед Гарри поставили несколько крепких манекенов, защищенных чарами, но гриффиндорец первым же заклинанием разнес в дребезги первый манекен, палочка в руках Поттера бешено крутилась, выстреливая новые и новые заклинания. Гарри избегал использовать темные заклинания, лишь пару раз позволил использовать кое-какие заклятья школы разрушения и хаоса, но почти сразу же, чтобы реабилитироваться, использовал светлые боевые заклинания, которым его обучил дед. Экзаменаторы выставляли новые манекены, а Поттер не повторялся, используя разные заклинания. Затем третьекурсник стал использовать элементы боевой трансфигурации, чем вызвал уважительные возгласы. А завершил выступление Гарри своим карнифексом, этот темный аналог патронуса резво разрушал манекен, экзаменаторы удивленно смотрели на этого огненного медведя. Наконец, Гарри закончил и стал ждать, когда старые волшебники заговорят. — Мистер Поттер, вы показали превосходное владение магией вообще, подобный уровень требует больших знаний не только в боевой магии, но и в чарах, трансфигурации, вы демонстрировали темные и светлые чары, а так же свое оригинальное заклинание, о котором мы уже слышали от ваших профессоров. Но вынужден сообщить, что это не то, что нужно, чтобы сдать экзамен… — заявил один из старых магов.       Гарри удивленно посмотрел на него, ожидая продолжения. — Вы не использовали ни одного заклинания, которым нельзя было бы убить. Каждое ваше заклинание уничтожало цель, при попадании в человека эти заклинания могут убить или покалечить, — сообщил экзаменатор. — Министерство выдвигает другие требования. — Позвольте я продемонстрирую более безопасные чары, — попросил Гарри.       Получив разрешение, он выпустил в манекен серию стандартных атакующих чар из обезоруживающих, связывающих, усыпляющих, обездвиживающих, запутывающих, оглушающих и чар помех, а также нескольких неопасных проклятий. — Мистер Поттер, вы показали превосходный результат. Хоть мы и не можем заранее сообщать об оценках, но вы точно можете рассчитывать на высший балл, — сообщил председатель.       Гарри поблагодарил комиссию и удалился, для него этот тяжелый учебный год закончился. Гриффиндорец был бы рад вздохнуть свободно, но… мысли сами непроизвольно возвращались к его крестному и к пророчеству. На пиру он встретился взглядом с директором, тот мрачно посмотрел на гриффиндорца и просто кивнул, он все знал, и ничего не мог сказать Поттеру, им не о чем было говорить. Гарри не сомневался, что Люпин сразу же побежал к профессору обсуждать пророчество, и в дальнейшем гриффиндорец сможет передавать что-либо Дамблдору через Люпина. ***       Блез сдал трансфигурацию на Превосходно, в этом он не сомневался. Перед самым концом учебного года к нему даже подошла Минерва Макгонагалл, она сообщила слизеринцу, что экзаменаторы его очень расхваливали. Профессор выразила надежду, что мистер Забини не забросит до следующего экзамена ЖАБА трансфигурацию, и пообещала своему лучшему ученику дополнительные занятия отдельно от всех учеников, кроме разве что пару семикурсников… Хоть Макгонагалл и гордилась Грейнджер, но даже ей декан Гриффиндора такого не обещала.       Пир и поездка на поезде пролетели незаметно. Блез собирался рассказать бабушке и матери о пророчестве, которое услышал Гарри. На вокзале слизеринца встретила бабушка, она сказала, что мать очень занята, а потому не смогла встретить его. Забини решил не говорить все на вокзале, а подождать, пока они не окажутся вдалеке от посторонних. Старая колдунья взяла внука за руку и аппарировала в их поместье. Домовики сразу же забрали у слизеринца вещи, а сам Блез немного проголодался, а потому направился в обеденный зал. Какого же было удивление Забини, когда он увидел там одетого в домашний халат и пожирающего жаренного кабана Сириуса Блэка. — О! Блез, привет! — с улыбкой произнес мужчина. — Как поживаешь? Знаешь, твоя матушка запретила мне писать самому, она опасается, что мои письма в Хогвартсе и в доме министра могут перехватить. Поэтому можешь как-нибудь сообщить Гарри, что со мной все в порядке.