Глава 63
3 декабря 2018 г. в 02:34
Утром во время завтрака Гарри Поттер напряженно смотрел на часы, ел он мало, чтобы сохранить подвижность, также поступали сейчас многие в зале, среди большой группы учеников витало напряжение. Раздались раздраженные крики завхоза, и в Большой Зал вошла Амелия Боунс в сопровождении нескольких боевых магов из своего департамента.
— Мистер Поттер, вы обязаны немедленно отправить со мной в министерство магии, — заявила Амелия Боунс и кивнула одному из подчиненных. — Встаньте и отдайте свою палочку сотруднику.
— Нет, Амелия, — спокойно ответил Гарри Поттер, он был готов к этому, он специально назвал ее по имени, чтобы показать, что не относится к ней серьезно. — У меня сейчас нет причин для этого, я ведь только что из министерства. Или мистер Скримджер, мистер Фадж и миссис Амбридж хотят еще что-то обсудить? Они вас послали? Я думал, что у вас поважнее обязанности в министерстве…
— Мистер Поттер, вам предъявлено обвинение, отдайте палочку, или мы применим силу! Не усугубляйте свое положение, — громко сказала глава департамента.
В тот же момент десятки учеников вскочили со своих мест и направили на нее и ее подчиненных палочку. Большая часть вставших учеников была с Гриффиндора, немало встало равенкловцев, Хаффлпафф был растерян, меньше всего сторонников Поттера было со Слизерина. Все выглядели очень серьезно, и хотя каждый из них сильно уступал опытным оперативникам, но они значительно превосходили количеством, и оперативники нервничали, так как они, идя сюда, не собирались драться со школьниками, им меньше всего хотелось отвечать за последствия стычки, если кто-то из детей пострадает. Профессора резко встали и направились к месту конфликта.
— Мистер Поттер! Прекратите! Амелия, что происходит?! — воскликнула Макгонагалл.
Но в этот же момент не менее пяти палочек стали указывать и на нее, готовясь оглушить в случае необходимости. Декан с ужасом увидела, что ее гриффиндорцы настроены против нее, среди них она увидела и Гермиону Грейнджер свою лучшую ученицу. Минерва поняла, что проиграла Поттеру борьбу за влияние на факультете. Впрочем, сейчас она не собиралась вставать на чью-то сторону, она лишь хотела разобраться в ситуации. Остальные деканы не спешили вмешиваться, они просто на всякий случай встали рядом со своими учениками и стали шепотом о чем-то говорить со старостами и капитанами. По команде Блеза появились призраки, они не были существенной силой, но их поддержка была скорее моральной, то, что все привидения встали на сторону Гарри Поттера, удивляло очень многих и заставляло нервничать противников и врагов.
— Это неповиновение! Вы арестованы! Немедленно сложите палочки! — строго сказала Боунс.
Дэвид Принц и Аластор Грюм моментально встали рядом с Гарри и направили свои палочки на Амелию Боунс, такая поддержка удивила чиновницу и еще больше напугала ее подчиненных.
— Ты переходишь черту, Амелия, лучше прекрати этот балаган, — прохрипел Аластор Грюм. — Ты никого не арестуешь, оглянись, тебя просто отправят в Мунго в смирительной рубашке.
Наконец, со своего места поднялся Дамблдор, до этого он просто сидел и оценивал ситуацию, не спеша вмешиваться. Гарри перевел взгляд на старика, он не надеялся его победить, но задержать на какое-то время, возможно получиться, на достаточное время, чтобы его команда разобралась с Боунс и помогла ему, если Грюм решит помочь ему против старика, то появится реальный шанс.
— Амелия, я не получал никаких официальных уведомлений из министерства, а я, между прочим, если ты не забыла, верховный чародей Визенгамота и директор этой школы. Поэтому, покинь школу, пожалуйста, и сделай официальный запрос по закону. Так, все угрожавшие палочкой сотрудникам министерства, минус десять очков и отработка у деканов, — объявил Дамблдор.
Гарри облегченно выдохнул, ситуация разрешилась. Он должен срочно связаться с Фаджем, Скримджером и Амбридж. Амелия стала слишком опасна для него. А еще ему срочно нужна Скиттер. Гарри собирался использовать эту ситуацию в прессе, нужная статья лишит Боунс поддержки, главное не навредить слишком сильно репутации всего министерства, иначе это не понравится Амбридж и Фаджу, а хорошие отношения с ними Поттеру еще нужны.
— Вчера мистер Поттер вступил в бой с сотрудниками министерства, — заявила Амелия, вызвал целый шквал возгласов в зале. — Мистер Поттер не повиновался приказам и нанес серьезные раны сотрудникам моего департамента. Это серьезное преступление, которое требуется расследовать, а обвиняемого нужно заключить под стражу. Насколько мне известно, мистер Поттер может в любой момент покинуть Хогвартс, являясь совершеннолетним.
— Я в одиночку одолел этих самых сотрудников или у меня была банда? — с усмешкой спросил Гарри. — Больше подробностей, пожалуйста, мадам, наверное, это очень интересная байка.
— Месье Потте’г, вчера вместе со мной и месье Жаккаром подвергся нападению оборотней, если это ваши сотрудники, мадам, то вас ждет дипломатический скандал, — заявила Флер Делакур.
— Именно это вчерашнее нападение я ночью и сегодня утром обсуждал с министром магии, а также с его первым заместителем и с главой Аврората. Если вы хотите меня в чем-то обвинить, сделайте это в их присутствии, — заявил гриффиндорец. — Я немедленно с ними свяжусь по каминной связи, как только вы оставите меня в покое. Если вы меня обвиняете в нападении, то вызовите в Визенгамот, я явлюсь туда, мой адвокат в любом случае с вами свяжется.
В течение всего этого представления Сьюзен с ужасом смотрела, как все, на что она надеялась, рушилось. Отношения между Гарри Поттером и ее тетей испортились окончательно. Сердце нещадно билось в груди, а на глазах блестели слезы, ей казалось, что все кончено. Увидев ее такой, Блез мысленно просчитал, как можно использовать отчаяние подруги, ведь сейчас она на многое готова, чтобы хоть как-то восстановить свои позиции.
Когда Амелия Боунс все же покинула школу, Макгонагалл объявила своему факультету, чтобы они немедленно шли за ней для серьезного разговора. Но Поттер это проигнорировал.
— Пока я чемпион Хогвартса, вы не можете меня исключить из школы, поэтому я не явлюсь на отработку. И мне нужно немедленно связаться с министром Фаджем и главой Аврората, поэтому я воспользуюсь камином в апартаментах профессора Грюма, — заявил Гарри.
— В моем кабинете тоже есть камин, — возразила профессор Макгонагалл. — И я не собиралась вас отчислять, мистер Поттер, лишь напомнить о дисциплине, которую вы так упорно игнорируете.
— Это важный и конфиденциальный разговор, профессор Грюм заботится о безопасности, поэтому кабинет лучше для этого подготовлен. Вы можете быть заодно с Амелией, я помню ваши действия перед судом о моем совершеннолетии, — ответил Поттер, затем развернулся и ушел.
В своем кабинете Грюм с усмешкой слушал, как Гарри дает инструкции Рите Скиттер, мальчишка умеет использовать связи, хитрить и портить жизнь недругам любыми способами, если бы он не был отчаянно бесстрашным, и если бы он руководствовался бы личными интересами, то попал бы на Слизерин. Очевидно, что Амелия поспешила в министерство, она не ожидает удара со стороны прессы, Грюм и предположить не мог, что Скиттер так послушна Поттеру. С чего бы? Разговор с министерскими чиновниками был на удивление коротким, они сразу заверили Поттера, что не дадут посадить его в тюрьму, что никто не даст Боунс таких полномочий, но предупредили, чтобы он сам избежал ареста и сыворотки правды. Следующим пунктом было письмо в совет лордов, ведь Поттер — член этого совета, незаконная попытка ареста лорда вполне может иметь последствия для департамента правопорядка. У совета лордов была строгая позиция, они в любом случае стремились противодействовать незаконным арестам и тем более применение сыворотки правды против своих представителей дворянства, независимо от лагеря. В возможном прецеденте угрозу видели все, особенно пожиратели смерти и им сочувствующие, но и нейтральные или противники пожирателей также далеко не всегда вели дела честно и имели свои секреты, которыми не стремились делиться с департаментом правопорядка или Авроратом.
— Поттер, — прохрипел профессор Защиты. — Не напирай так на Боунс, когда Волан-де-Морт восстанет, она будет полезной, она не наш враг, она тоже ненавидит его и будет бороться.
— Нет, сэр, пока Волан-де-Морт не восстал, она ведет себя именно как наш враг. Восстание Волан-де-Морта и возвращение к нему слуг будет ее виной, так как именно ее департамент этому должен помешать, но ничего не делает. К тому же, когда он снова падет, я не хочу, чтобы Боунс снова пыталась арестовать меня или моих соратников. Ей вполне может прийти в голову, что война велась неправильными методами, или что убийство Волан-де-Морта или его пожирателей смерти — это преступление, — ответил гриффиндорец. — Я не собираюсь удовлетворять ее политические амбиции. И я точно не собираюсь просто терпеть ее попытки арестовать меня.
— И что ты планируешь делать? — спросил Грюм, не ожидая ничего хорошего. — Жалобы писать?
— Нет, это ее стихия. Я оболью ее дерьмом в прессе, Скиттер соберет все самые грязные слухи и придумает новые. Ну и… — Гарри хотел добавить и вторую часть своего плана, но остановился, Грюм — союзник и даже, наверное, друг… Но Грюм остается гриффиндорцем, а значит, имеет свое представление о правильном и будет его защищать, он с трудом идет на компромиссы и считает принципы важнее интересов. Планы же Поттера предполагали крайне грубые методы…
— Договаривай, Поттер, я же все равно узнаю. Я пойму, что твоих рук дело, — сказал экс-аврор.
— Можно напасть и запугать членов семьи ее самых верных подчиненных, — ответил Поттер.
— Дурак! Она возглавляет департамент правопорядка. Неужели ты думаешь, что им не приходилось сталкиваться с похищениями, запугиваниями, шантажом? — прохрипел Аластор.
— Им не приходилось сталкиваться со мной, профессор, — неожиданно спокойно ответил Гарри.
— Уже не помню кто сказал: не рань того, кого не можешь убить. Ты не планируешь убивать, а значит, ты просто их разозлишь, — ответил профессор Защиты. — Я думал, что ты умнее…
— Да, я тоже думал, что я умнее. Довольно неприятно разочаровываться в себе, — невесело сказал Поттер. — Но я все равно что-нибудь придумаю.
Как вскоре выяснилось, помощь, на которую рассчитывал Поттер от Фаджа и Амбридж, не поступила, более того, они начали связывать руки Скримджеру, не давая тому давить на Боунс. Объяснять ситуацию Поттеру пришлось Блезу и Сьюзен. Хаффлпаффка пыталась сохранить нейтралитет в этой ситуации и избегать конфликтов и споров, что получалось трудно, ей было важным сохранить общение с друзьями. Но напряжение между Гарри и Сьюзен было очень сильным, Поттер даже не мог скрыть недоверия к подруге, обрывая фразы и недоговаривая.
— Гарри, ты претендуешь на место в большой политике, и у тебя получается его занять, добиться известности, влияния и силы. Поэтому с тобой и начинают вести серьезную игру. Классический прием, это сохранение нейтралитета при конфликте двух игроков. У Фаджа и Амбридж очень мало рычагов давления на тебя, да фактически их нет. А вот моя тетя — подчиненная у министра, за годы ее работы в министерстве у Фаджа и Амбридж рычагов давления набралось немало: общие дела, связи, уступки и услуги, должки, темные пятна в истории, лояльные министру помощники и заместители моей тети… Поэтому Фаджу и Амбридж невыгодно занимать твою сторону, они начинают опасаться твоей известности и твоих радикальных настроений. Но они уверенны в лояльности Руфуса Скримджера, поэтому он так охотно и подчинился им, чтобы не терять их доверие и избежать противостояния с кем-либо из руководства, — объяснила Сьюзен.
— Хоть Скримджеры и поверили тебе, что Волан-де-Морт может скоро вернуться, но они в первую очередь считают, что главной силой будет их Аврорат, а не твое маленькое сопротивление. А в твоем сопротивлении они считают главным не тебя, а тех, с кем ты их там уже успел познакомить. Например, они рассчитывает на помощь и поддержку Сириуса, а не на твою, — добавил Блез.
Гарри бросил на него недовольный и взгляд, посмотрел на Сьюзен, снова перевел взгляд на Блеза. Поттеру не нравилось, что Забини при Боунс упоминает Блэка и тем более о его связях с братьями Скримджер. Этот взгляд не укрылся от самой хаффлпаффки, она недовольно закатила глаза, но промолчала. Но Поттера несильно волновали ее чувства, он хотел разобраться во всей этой запутанной ситуации. Удачный совет пришел оттуда, откуда Гарри не ждал…
— Если не можешь распутаться, то запутай все еще больше, чтобы они тоже запутались, — сказал Луна. — В министерстве все друг с другом связаны разными нитями, начни дергать за все сразу.
Блез и Сьюзен, как обычно, проигнорировали бы идею Лавгуд, но они с ужасом заметили, как загорелись глаза Поттера, ему понравился этот бред.
Этим же вечером Гарри пригласил в свой дом Джона Лоулера, он протянул ему книгу, которую вытащил из черной пирамиды, когда он в процессе временного разлома провалился с Луной в другой слой мира. Это была та книга, которую успел изучить Волан-де-Морт, где говорилось о рецепте возвращения тела. Глава Отдела Тайн с интересом рассматривал ее, применял чары, проверяя ее состояние, не смотря на его каменное безэмоциональное лицо, Гарри чувствовал, как в Джоне бурлит интерес, как он жаждет получить эту книгу, добытую из самых потаенных мест.
— Что вы за нее хотите? — наконец сказал Лоулер. — Только здраво оценивай цену.
— Сделайте так, мистер Лоулер, чтобы Боунс отстала от меня, — произнес гриффиндорец.
— Помилуйте, мистер Поттер, где я и где Боунс… — вздохнул глава Отдела Тайн.
— Я уверен, что у вас есть связи и влияние. Вместе с отделом экспериментальных чар, который фактически вам подчиняется, вы можете очень многое, мало кто в министерстве не имеет перед вами должок, — сказал Гарри, при этом закрывая книгу перед Лоулером и беря ее назад в свои руки. — Знаете, меня очень заинтересовали другие измерения, я бы хотел стать ныряльщиком… Кстати, вы ведь помните тот наш разговор о разведении василисков?
— Я понимаю, к чему вы клоните, но у меня не хватит сил сладить с Боунс, — ответил Лоулер.
— Тогда что вы мне посоветуете? — спросил Гарри, доставая флаконы с воспоминаниями. — Здесь воспоминания о посещении того места, откуда книга, там много интересного было…
— Департамент транспорта является одним из самых коррумпированных. Дайте им крупную взятку, чтобы они помогли мне. Глава департамента торговли Бреннан Уэйнрайт тоже предпочитает финансовую поддержку, но не в виде прямой взятки, а чтобы вы вложились в его предприятия, профинансировали какие-то важные мероприятия. Заместитель главы департамента регулирования магических популяций и контроля над ними — ваш поклонник, просто побеседуйте с ним, возможно, он даже попросит ваш автограф. Тогда, возможно, наших совместных усилий хватит, чтобы сдержать Амелию Боунс, оказать достаточно давление на нее. Но она взялась за вас очень крепко, мистер Поттер, так что спустя какое-то время она снова может заняться вашей персоной, так что вам нужно будет предпринять что-то еще…— ответил Лоулер.
— Хорошо, еще с вами свяжутся Перси и Артур Уизли, они на моей стороне, а потому помогут вам, — сказал Гарри и протянул ему сначала книгу, а затем руку для рукопожатия. — Спасибо вам.
— Пока не за что, — ответил главный невыразимец. — Но лишь пока… Я помогу вам.
Когда они пожали друг другу руки, негласный договор связал их тонкой и неявной магией, к которой главный невыразимец относился ничуть не менее серьезно, чем к магии подробно прописанных контрактов, заколдованных банковскими гоблинами.
— Посмотрите особенно внимательно восемнадцатую страницу, — попросил Гарри, назвав место, где был описан ритуал возвращения тела. — Волан-де-Морт тоже видел эту страницу.
— Я не соглашался быть вашим союзником в борьбе с Темным Лордом, учтите это, мистер Поттер, — ответил Джон Лоулер. — Проблемы с Сам-Знаете-Кем не входят в наш договор, только Боунс.
Поттеру это не понравилось, но он не стал спорить и только кивнул, принимая заявление Лоулера к сведению. Впрочем, Блез давно уже предупреждал друга, что очень многие волшебники не захотят вмешиваться в войну с Волан-де-Мортем. Гарри нужно срочно легализовывать Сириуса, а для этого нужно победить в Турнире, тогда заявление победителя рассмотрят с особой чуткостью.
***
Изучение китайского языка и китайской магии продвигалось с переменным успехом. Чжоу Чанг что-то рассказывала и показывала Поттеру сама, а что-то показывал приглашенный в его дом китайский маг. Гарри быстро изучал боевые приемы, он с самого начала знал многое о дыхательных упражнениях, был знаком с йогой еще с магловского мира. Но когда дело касалось глубокой и тонкой магии, требующей умиротворения, спокойствия, то начинались проблемы, Гарри был неотделим от собственных страстей. Вся специфичная магия, связанная с философией буддизма, оказывались Поттеру недоступны, кроме разве что некоторых приемов. Чуть лучше было с даосскими практиками, многое было знакомо Гарри из магловского мира, когда он хватался за все, что могло помочь ему развить таинственную силу, но в те годы он успел изучить не так уж много. Другой проблемой было огромное количество направлений и стилей, которые делились и разветвлялись на еще более запутанные системы, развивавшиеся тысячелетиями. В итоге было решено не углубляться слишком сильно, чтобы не терять зря время, а ограничиться лишь изучением некоторых практически полезных направлений и боевых приемов, для этого была выбрана стандартизированная пекинская программа, которую были обязаны знать все чиновники Китая, а также гонконгский и макаоский стили, наиболее похожие на европейские.
Но с другой стороны у Гарри было гораздо больше поводов бывать наедине с Чжоу. Она давно перестала спорить, искать поводы отказаться, когда Гарри предлагал сбежать из школы к нему домой. Вот и сейчас Гарри лежал на кровати, отдыхая после тренировки, а Чжоу ласкала его плоть, заставляя своего парня тяжело дышать. Китаянка осторожно двигала головой, она в первый раз решила доставить Гарри удовольствие таким способом, поэтому действовала неуверенно, но Гарри хватало и этого, его ладонь легла на ее затылок и стала гладить ее волосы. Чанг подняла на Гарри пристальный взгляд своих темных глаз, улыбаться с занятым ртом было трудно, но Гарри видел приподнятые уголки губ, ее взгляды и мимика действовали на Гарри особенно возбуждающе, он запоминал каждую черту, каждую эмоцию, отраженную на лице.
— Ты хочешь пойти до конца? — хрипло спросил Гарри, сам не узнавая свой голос.
Чжоу кивнула и продолжила двигать головой вверх, вниз. Гарри запрокинул голову и чаще задышал, руки Поттера сжали ее хрупкие плечи, в глазах у него потемнело… вскоре все закончилось. Равенкловка куда-то убежала, но через несколько минут вернулась.
— Надеюсь, ты сможешь продолжить… — с хитрой улыбкой сказала Чанг, сама удивляясь своей смелости, она все чаще замечала, что сильно изменилась и продолжает меняться.
— Это зависит только от тебя, — ответил Гарри и махнул рукой, приглашая к себе.
Девушка на секунду замялась, но затем взяла себя в руки и вернулась на кровать, она резво перебросила через Гарри свою красивую ножку и уперлась руками в его грудь, царапая острыми ноготками кожу. Похоже, этим вечером Гарри решил полностью передать Чжоу инициативу.
А где-то далеко Ремус Люпин ругался с Луной, он требовал встречи с Гарри, но у феникса была развита особая интуиция, он чувствовал, что сейчас неподходящее время, поэтому отказывался перенести их всех в дом Поттера, хотя для него защита всегда была открыта.
— Я не могу больше с вами сотрудничать, больше не будет волчьего серебра. На оборотней здесь началась охота, нас истребляют. И все из-за обвинений Гарри Поттера и тех двух французов. Я поспрашивал, и в наших кругах никто не знает ни о каком нападении возле Хогсмида. Да никто бы и не сунулся туда, это все похоже на глупую какую-то подставу, — раздраженно говорил Люпин.
— Охотятся только на незарегистрированных оборотней. Отказываются регистрироваться только те, у кого проблемы с законом. Честным гражданам опасаться нечего, — ответила Луна, цитируя Поттера, хотя сама она не совсем была с этим согласна, но Люпину могла ответить только это.
Наконец, почувствовав, что сейчас подходящее время, феникс перенесся в дом Поттера, чтобы через минуту появиться с ним. Люпин снова повторил все претензии уже Гарри.
— Это унизительно, мы должны регистрироваться… Что дальше, нас начнут клеймить, надевать ошейники? Чтобы мы окончательно не могли найти работу? — спрашивал Ремус.
— Унизительно? Министерство знает обо всех волшебниках страны, что в этом унизительного для волшебников? Вы вообще хотите быть гражданами? А проблемы у вас с работой, потому что никто не хочет связываться с такими, как Сивый, это опасно, — ответил гриффиндорец. — Я не могу понять, почему вы так рьяно лезете в мир волшебников, если не хотите жить по его законам.
— Не все такие, как Сивый! — крикнул бывший профессор Защиты. — Не равняй нас!
— Конечно. Не все, как Сивый, есть еще те, кто зарегистрировался, — ответил Гарри. — Я и тебе советую, я ведь правильно понимаю, что ты все еще избегаешь походов в министерство магии.
— Я уже сказал Луне, что не смогу больше поставлять волчье серебро, — сказал Ремус.
— Ладно, — равнодушно сказал Гарри, пожав плечами, не демонстрируя никакого разочарования, а затем помахал рукой. — Если это все, прощай, удачи тебе.
— Постой! — остановил его Люпин, он не ожидал, что Поттер решит так быстро закончить разговор. — Пойми, что твой отец тоже счел бы твои действия неправильными. И Дамблдор…
— Дамблдор бесполезен. Если бы он мог тебе хоть как-то помочь, то ты бы был сейчас с ним, а не здесь. И мне крайне надоели те, кто пытаются давить на меня, напоминая мне о моих погибших родителях. Кто угодно может сказать о них все, что угодно. Да даже если вы говорите правду, то это неважно, они погибли и не решают те вопросы, которые должен решать я, — раздраженно ответил Поттер. — Я должен идти, у меня много дел. И еще раз прошу, пройди регистрацию, если тебя прикончат авроры во время чисток, то Сириус очень расстроится, а он мне нужен в форме.
Люпин был расстроен и зол, ему казалось, что его разрывают, с одной стороны его беспокоила судьба остальных оборотней, он выступал на их стороне, но с другой стороны он хотел помочь Гарри Поттеру и даже понимал его мотивацию и не мог сказать, что она совсем уж нелогичная.
***
Сириуса Блэка вызвали в одну из конспиративных тайных квартир в Тулузе, где его ждал младший помощник министра магии Франции. Блэк, как обычно, пришел со своим братом Джо Уокманом.
— Мистер Блэк, произошли некоторые события, из-за которых наши дела придется прекратить, — начал помощник министра. — Гарри Поттер — ваш родственник, а вы, согласно завещанию его родителей, его опекун, он делал несколько официальных заявлений в вашу защиту, насколько нам известно, вы встречались, и мы считаем, что он ваш союзник. Так вот действия мистера Поттера вредят правящей партии Франции, он вступил в союз с нашими противниками орденом Белой Длани. Поэтому вам больше нельзя здесь находиться, мы отказываем вам в убежище.
— Месье Дюбуа, когда мы должны покинуть вашу страну? — спросил Уокман. — Сколько у нас времени на закрытие всех счетов и закрытие дел во Франции?
— У вас есть сутки, чтобы договориться с представителем страны, которая согласится принять мистера Блэка. Но вам необязательно выводить капитал и закрывать дела, — ответил чиновник.
— Нет, если вы отказываете нам в убежище, то у нас нет причин продолжать экономическое сотрудничество, — резко сообщил Уокман и встал. — Я предполагал, что такая ситуация может случиться, поэтому уже давно вел переговоры с Испанией и Аргентиной, мы покинем вас в течение трех часов. А сейчас прошу извинить, у нас много дел в связи с переездом.
Уокман кивнул удивленному Сириусу, после чего они аппарировали, оставив растерянного чиновника одного. Джо одним взмахом палочки заставил все вещи сложиться в чемоданы, затем дал Блэку портал до Швейцарии. Все сборы заняли меньше четверти часа, но никак не трех часов.
— К чему такая спешка, братец? — удивился Сириус. — И почему Швейцария, ты же сказал…
— Потому что ты не перестал быть разыскиваемым преступником. Они могут в любой тебя арестовать и передать Англии. Нам повезло, что лягушатники решили тебя сначала унизить. Сутки на выдворение — это наглость. При этом они еще и надеялись задержать твои деньги здесь. Но мы щелкнем их по носу. Сначала они блокировали официальные каналы, через которые мы могли бы начать оправдательный процесс, а теперь сообщают, что из-за твоего крестника они не хотят иметь с тобой дело, а это неприкрытая наглость. Я уверен, что это игра, и в заключительном акте они бы не дали тебе выехать из страны, а передали бы тебя Англии.
***
Дни шли, Гарри отчаянно тренировался сам и в дуэльном клубе, готовясь к последнему испытанию, ему даже удалось снова посетить Италию для битвы с химерой. Помимо дуэльного клуба Гарри Поттер тренировался и с особой группой учеников, которым он доверял.
— Значит так, — обратился к ученикам Поттер во время очередной тренировки. — Мы с вами уже достигли больших успехов. Мы умеем быстро двигаться, быстро колдовать, уворачиваться, создавать щиты, трансфигурировать на ходу все подряд и так далее. Это хорошо, но недостаточно. Для серьезного боя вам нужно знать хотя бы несколько заклятий из темной и высшей магии. Обездвиживающее, усыпляющее, связывающее и оглушающее можно снять, причем снять быстро, их нетрудно заблокировать. Но по-настоящему проклятый противник выбывает из боя надолго, он не вернется в строй, а его поражение напугает остальных противников. Высшую магию непросто заблокировать, мощные чары могут поражать большую площадь, они помогут одолеть сразу нескольких противников, они смогут пробивать защиту вокруг зданий.
Все внимательно слушали его, здесь не было глупых и доверчивых, каждый относился к словам Поттера с некой толикой скептицизма. Но с другой стороны каждый помнил бой гриффиндорца с драконихой, все знали, он сражался василиском, химерой, мантикорой и темными магами.
— Ты серьезно? Вот прямо все мы станем такими крутыми, сможем сокрушать монстров и толпы пожирателей смерти? Гарри, в чем подвох? — спросил один из равенкловцев.
— Это требует большой магической силы, такие чары отнимают много сил, они изматывают. Они требуют большой воли, способности концентрироваться и управлять собой, любой, кто потеряет контроль над чарами, отвлечется, подумает о чем-то постороннем, может погибнуть. И это потребует долгих, упорных тренировок. И нужны знания, об этих чарах нужно многое узнать, — ответил Поттер. — Любой из вас может отказаться, я бы даже сказал, что лучше вам отказаться, подавляющее большинство волшебников не знает об этих чарах, и им это не мешает.
— Хорош болтать, — произнес Смит Захария. — Может быть, покажешь нам эти чудо чары.
Гарри улыбнулся, он ценил этого хаффлпаффца за прямолинейность. Смит предпочтет сказать все самое неприятное прямо в лицо, но он не будет плести какие-то интриги, не нанесет удар в спину.
— Нападайте все сразу, кроме Блеза, — предложил Гарри, взмахивая палочкой. Адское пламя вырвалось из палочки и закружилось вихрем вокруг своего создателя, уничтожая все заклятья, которые в него запускали противники, оглушающие чары просто гасли. Поттеру стоило больших усилий сдержаться, чтобы не повредить огнем помещение, в котором они тренировались.
Все отступали, опасаясь жара, адское пламя прожигало щитовые чары, моментально испаряло потоки воды, которые кто-то пытался наколдовать. Но вперед вышла Гермиона Грейнджер, она трансфигурировала из воздуха толстые стальные и вольфрамовые стены, которые левитацией заставляла двигаться вперед, отгораживая пламя, она трансфигурировала жидкий азот, жидкий кислород, сухой лед, освобождая от пламени пространство для себя. Затем в Поттера полетели сферы, заполненные жидким гелием, адское пламя вело себя, как живой зверь, оно стонало и корежилось в мучениях под этими страшными ударами. Гарри использовал пространственные чары, многократно увеличивая расстояние между собой и Гермионой, теперь помещения кабинета казалось огромным залом, это было нужно, чтобы можно было увеличить объем пламени, не боясь сжечь саму комнату вместе с учениками. Атаки Гермионы помогали лишь против пламени малого размера, но теперь пламя без проблем пожирало ее атаки. Хотя сам Гарри уже чувствовал, как слабеют его силы, но надеялся продержаться до того момента, когда все поймут его преимущество и сдадутся, ему сейчас особенно важно поддержать свой авторитет.
Невилл перебрался в укрытие Гермионы и оттуда наколдовал стрелы из прочных материалов, он зачаровал и на дополнительную прочность и запустил в Поттера, эти стрелы должны были беспрепятственно пройти сквозь огонь, но Поттер исказил пространство вокруг себя, превратив его в лабиринт. Дело в том, что огонь скрывал Гарри от всех, но сам Гарри видел все с помощью волшебных очков. Но силы гриффиндорца были на исходе, а ученики уже собрались вместе и были готовы атаковать одновременно, складывая свою магию, и последствия такого удара предугадать Поттер не мог, вполне возможно, что в этом случае они бы победили.
Прежде чем кто-то успел что-то предпринять, Поттер эффектно применил чары огненного хлыста, сбрасывая и блокирую свое заклятье адского пламени так, чтобы всем казалось, что все это огромное и страшное пламя превратилось в хлыст. Гарри взмахнул хлыстом и разбил еще несколько магических щитов, а вторым ударом расплавил металлические стены, возведенные трансфигурацией Гермионы. Поттер с улыбкой победителя посмотрел на всех, убирая хлыст. Так он успел прекратить этот бой на своих условиях, все решили, что просто демонстрация закончена, только Блез понимал, что Поттер продолжал бы дальше, если бы не опасался поражения. Хотя, гриффиндорец в любом случае мог бы победить, если бы не считался с потерями…
— Итак! Это было заклятье адского пламени. Его относят к темной магии школы разрушения и хаоса, оно считается заклятьем высшей магии. Я был очень аккуратен и даже не оставил вам ожоги. Вернее ожоги у вас есть, но они от разогретого воздуха, а не от самого пламени. Ожоги от самого магического огня были бы проклятыми, их было бы довольно трудно убрать, — сообщил Гарри. — Как видите, преимущества огромные, но цена неаккуратности очень велика, я находился в коконе из пламени и ни на мгновение не терял контроль, иначе бы пламя схлопнулось и поглотило бы меня, вся моя магическая сила высвободилась бы вместе с моей смертью в пламени, и оно сожрало бы вас, вырвалось из этой комнаты и устремилось пожирать всю школу.
— Как долго надо его изучать, чтобы оно получилось? — спросил один из близнецов Уизли.
— Не меньше года. При этом это не самое сильное заклятье, Дамблдор или Волан-де-Морт могли бы одолеть вас и вместе с этим пламенем, да даже я знаю некоторые приемы против него, — ответил Гарри. — В школе разрушения есть несколько заклятий такой силы, это всеразъедающая желчь, это вымораживающий дух, взрыв пустоты… В защите от темных искусств есть заклятья, созданные как аналог темных, например, пламя чистилища. В светлой магии есть очень могущественное заклятье, даже превосходящее адское пламя и пламя чистилища, это гнев солнца. В нейтральных высших чарах есть множественные чары, они позволят вместо одного оглушающего заклятья сделать целый дождь, ливень оглушающих лучей. Все это доступно мне, я знаю, как ими овладеть, и я готов вас тренировать этому. Но у меня есть одна цель…
— Какая цель? — спросила Гермиона.
— Темный Лорд Волан-де-Морт! Я хочу уничтожить его, я знаю, что он не умер, я вам уже говорил об этом. Если вы хотите, чтобы я учил вас этому, вы должны сражаться с ним и его слугами, — строго заявил Гарри. — Я выбрал вас, потому что вы те, кто может нести ответственность, кто готов брать на себя право решать важные задачи, остальные боятся. И именно поэтому я готов поделиться с вами своими знаниями о боевой магии, поэтому я тренируюсь вместе с вами, чтобы вы могли не только брать на себя ответственность, но и чтобы у вас была сила не быть раздавленными этой ответственностью. Зачем обучать тех, кто не готов использовать эти знания? Что они будут с ними делать, когда придет Волан-де-Морт? Сидеть дома и бездействовать. Вы же не сможете просто сидеть, сложа руки, даже если бы вы ничего не знали, кроме школьной программы, вы все равно бросились бы в бой с одной лишь левиоссой и чарами щекотки. Я не могу повлиять на ваш выбор, но я знаю, что вы выбрали, и поэтому я хочу вам помочь.
Все внимательно слушали Поттера, в момент его речи сомнения притупились, они были согласны с ним во всем, да и как может быть иначе… Даже когда он замолчал, его голос будто бы продолжал раздаваться в их головах, повторяя сказанное.
— Мы приступим к изучению этих чар, для этого я выдам вам свои записи, которые я подготовил для вас и размножил. Кстати, Блез тоже владеет этими чарами, он вам поможет при необходимости, ответит на вопросы. Далее вы продолжаете изучать защиту разума с Луной. И еще вы должны продолжать изучать стандартную программу и продолжать обычные тренировки, в подавляющем большинстве случаев заклятье на подобии адского пламени просто не требуются. Еще тренировки нужны и потому, что даже могущественного мага можно вырубить банальным ударом по голове, если он потеряет бдительность, если он недостаточно быстр и не подготовлен к бою. Есть очень большое число ученых магов, владеющих сложными чарами, знающих кучу секретов, но не умеющих сражаться, никогда не участвовавших в боях, их может одолеть средний наемник или новичок-курсант Аврората, — произнес Гарри Поттер. — А еще нам нужны тренировки в полевых условиях с реальным противником. Когда я сочту, что мы готовы, мы совершим пару нападений на места, где обычно собираются преступники и даже пожиратели смерти. Это необходимый опыт, которого зачастую нет у молодых авроров, которые не застали прошлую войну. Но вы должны понимать, что это большой риск…
— А почему здесь нет Сьюзен Боунс? — спросила Гермиона.
— Я уже сказал про риск… Дело в том, что Сьюзен хоть и готова сражаться, она решительная и смелая, но выбор она может сделать в пользу… в пользу некой законности… — говорил Гарри, осторожно подбирая слова. — Ее тетя — глава департамента правопорядка. Они ревностно относятся к соблюдению закона, что хорошо… но проблема в том, что в первую очередь они стараются преследовать тех, кого легче достать. Если предположить, что обычный школьник и взрослый, богатый пожиратель смерти совершат одинаковое преступление, то департамент в первую очередь займется школьником, потому что с ним легче разобраться, и даже если преступление школьника меньше, все равно им займутся быстрее. Взять хотя бы контроль за магией несовершеннолетних, ее проще отследить из-за чар надзора, известно местожительства всех несовершеннолетних магов, поэтому если где-то оборотень растерзает семью, а школьник наколдует на улице люмос, то в первую очередь займутся школьником, потому что его найдут сразу, а оборотня надо еще искать… Поэтому этот департамент для нас опаснее, чем для них…
Когда все время занятий подошло к концу, и все стали расходиться, Гарри задержал Гермиону, он попросил ее рассказать ему о той трансфигурации, которую она творила. Поттеру было интересно узнать о трансфигурации воздуха в жидкий гелий и в другие крайне холодные вещества. В целом это была обычная трансфигурация, она отличалась от стандартных превращений лишь необычностью конечного превращения, все же большинство магов не знали ничего о жидком азоте или кислороде. Поттер быстро овладел этой трансфигурацией, на выходе Гарри ждали Блез, Луна и Чжоу. Чжоу просто прижалась у Гарри, а вот Луна и Блез как-то странно переглянулись, они оба почувствовали странное влияние речи Поттера на присутствовавших. Впервые неясные и неявные сомнения, невысказанные мысли у Луны и Блеза совпадали, раньше слизеринец и равенкловка могли согласиться только в чем-то столь же ясном, как дважды два — четыре. Они оба опасались, что Гарри может оказаться не просто способным к легилименции и окклюменции, а настоящим психократом, но Луна опасалась тех бед, которые Гарри может принести, а Блеза волновало то, что Поттера будет труднее контролировать.
— Гарри, насчет тренировок в полевых условиях… — обратился к другу Блез.
— Да, что-то не так? — спросил Гарри, уже предчувствуя, что его будут отговаривать от этого дела.
— Надзор, Гарри, ты же сам о нем вспомнил. Министерство сразу узнает, что рядом с учениками вне Хогвартса творится магия, они сразу получит имена нарушителей, — ответил Забини. — На место быстро прибудут министерские сотрудники, и даже если все сбегут, они все равно будут знать, кто колдовал, и быстро ими займутся, начнут допросы, из ребят все вытащат…
— Но я могу достать нелегальные палочки… — попытался возразить Гарри.
— Нет, надзор лежит на самом волшебнике. Палочка — лишь улика, но все, что нужно, министерство и так получит при допросе. Это ты можешь отвертеться, задействовать журналистов, использовать связи, начать давить в ответ. А ту же Грейнджер задавят без проблем, сколько она выдержит с дементором? Если ее будут избивать, то за нее не смогут заступиться родители. Ее могут посадить в камеру с оборотнем, и это будет ее конец. Даже если в Хогвартсе ее защитит директор, то стоит ей отправиться летом домой, как она попадет под власть министерства со всеми последствиями. Уязвимы те, чьи родители работают на мелких должностях в министерстве, их затравят на работе. Да вообще мало кто выдержит против министерства — возразил Забини.
— Я могу найти прикрытие в министерстве, — задумался Поттер.
— Ага, Боунс против тебя, она в любом случае уцепится за это дело. Скримджер за тебя, но он в принципе не поддержит эту идею. Амбридж согласится помочь, но предаст сразу же, как только ей станет выгодно, или если она решит, что это выгодно. Фадж просто не поймет, что происходит, он не поймет, почему ты нападешь на кого-либо, почему тебя надо прикрывать, — ответил Блез.
Луна молчала, она понимала, что доводы Блез подбирает максимально подходящие для Гарри. Заговори Луна сейчас о жертвах и ответственности, о вреде насилия, это не подействовало бы…
***
С упорными тренировками время летело с невероятной скоростью, приближая Поттера к турниру. Гриффиндорец успел сделать новые татуировки и даже кое-где узор на кости, но это была настолько болезненная процедура, требовавшая слишком длительного восстановления, что мастера ограничились лишь одним небольшим узором на лучевой кости левой руки. Еще были сварены множество различных зелий. Как обычно его друзья подготовили для него накопители магии. Только мантию-невидимку Поттер решил не брать с собой.
Вечером за день до последнего испытания гриффиндорец захотел прогуляться, он понимал, что разглядывать лабиринт бесполезно, ведь он все равно меняется. Но все же у Гарри было желание глянуть на него, какое-то любопытство. Все равно делать что-либо в последние пару дней перед испытанием было нельзя, Поттеру требовалось копить побольше сил. Духота наполняла теплую летнюю ночь, период летнего солнцестояния приближался к концу, позавчера был его пик, Гарри тогда проводил ритуал, чтобы увеличить свою силу и удачу, он был уверен, что и остальные чемпионы время зря не теряли, проводя свои ритуалы. По дороге к полю гриффиндорец увидел идущую навстречу ему от поля Наину Долохову, Гарри Поттер сразу достал палочку, но девушка игнорировала это, и вела себя расслаблено, она видела недруга, но не принимала никаких мер.
— Убери палочку, идиот, мы чемпионы, мы не можем сражаться друг с другом вне испытаний, иначе за нарушение правил болезненный откат и даже дисквалификация, — произнесла Наина.
— Прикончить слугу Волан-де-Морта, ослабить семью его прихвостней, а заодно напугать остальных — это важнее, чем какие-то соревнования, — усмехнулся Поттер. — Или ты думаешь, что я не знаю, что вы затеваете? Я еще не вычислил всех участников, но это дело времени.
Гарри просто хотел ее напугать, заставить нервничать, чтобы она проговорилась и сообщила что-то важное, ну или хотя бы потеряла уверенность и немного ослабла бы перед лабиринтом. Но Долохова хорошо держалась, не было видно ни намека, что она поддалась на эту провокацию.
— Я не могу понять, ты сейчас пытаешься казаться умнее или тупее, чем ты есть на самом деле? —демонстрируя презрение, спросила ученица Дурмстранга. — Поттер, если я тебя здесь прикончу, а именно на это ты нарываешься, то у меня будут большие трудности с тем, чтобы завтра победить, а я не хочу проигрывать только из-за твоих заскоков. Хочешь сразиться, я согласна, но только после Турнира. Но, конечно же, если ты переживешь лабиринт, возможно, я прикончу тебя там.
— Тогда, может быть, после испытания скрестим палочки на нейтральной земле? — предложил Гарри. — Или даже в нейтральных водах, где не действуют законы. Как раз Нептуналии…
— Нет, это слишком рано, после Турнира какое-то время займут официальные мероприятия, опять же у меня поездка до Дурмстранга, а потом оттуда домой, — заметила Долохова. — Лучше Перунов день. Моим секундантом будет Генрих Мюллер, обо всем договаривайся с ним.
— Или Лугнасад… День обговорим еще раз после Турнира. Мой секундант — Блез Забини, пусть твой секундант обратится к нему, — сказал Поттер. — Присутствовать разрешается свидетелям, принесшим обет невмешательства в битву и охраны места боя от вмешательства кого-то другого.
Наину не волновала угроза этой встречи, ведь по ее расчетам Поттер не переживет завтрашнюю ночь. Когда Гарри подошел к лабиринту, его неожиданно перехватили профессора и сотрудники министерства магии, они что-то делали в лабиринте и не подпускали к нему посторонних.
— Мистер Поттер сейчас здесь идет последняя подготовка, чемпионам не следует ее видеть, поэтому, пожалуйста, возвращайтесь к замку, — попросил сотрудник, преграждая собой путь.
— Мистер Поттер, вас же сейчас встреча с семьей… То есть у всех чемпионов сегодня вечер с семьями, — напомнил профессор Флитвик. — Вам стоит поторопиться, он скоро начнется.
— Вся моя семья погибла, сэр, — напомнил Поттер, даже не пытаясь скрыть свое раздражение.
— Мистер Поттер, я спешу вам напомнить, что вашим опекуном какое-то время был министр, и я уверен, что он решит прийти, вам не следует игнорировать его, — укоризненно заметил Флитвик.
Гарри кивнул и поблагодарил профессора, все же это был один из немногих мудрых профессоров, чьими советами Поттер не пренебрегал. Но на подходе к нужному помещению Гарри стал злиться, ведь если там никого нет, то он будет выглядеть довольно глупо среди остальных чемпионов с семьями. Но неожиданно Гарри застал спор министра и неизвестной ему женщины. Но стоило Гарри подойти, как они смолкли и пристально посмотрели на него. Женщина удивительным образом была похожа на Беллатрикс Лестрейндж, фотографии которой Гарри видел. Рядом с Фаджем стояли его жена, дочь и племянница, а также репортер и фотограф.
— Гарри, как я рад тебя видеть! — воскликнул министр и принялся демонстративно обнимать Поттера. — Ох, ты главное не нервничай, я уверен, что ты сможешь победить, ты лучший!
Все это происходило под объективами камер, Гарри по очереди обнимали и желали удачи все прибывшие члены семьи Фаджа. Хотя Гарри и раздражала некоторая показушность, но ему не было неприятно, он вполне хорошо относился к этим людям, да и они желали ему успеха вполне искренне. В общем, Гарри решил сыграть свою роль и с улыбкой помахал в камеру.
— Мистер Поттер, — обратилась к нему женщина, с трудом скрывая волнения. — Я Андромеда Тонкс, я была знакома с вашими родителями и… я кузина вашего крестного. Он не смог сам приехать, но попросил меня встретиться с вами. Он желает вам удачи в предстоящем испытании.
— Спасибо большое, миссис Тонкс! Я понимаю, что сейчас ему трудно появляться в Англии, но я надеюсь, что скоро это изменится. У него сейчас все хорошо? — спросил гриффиндорец.
— Да, вполне, он постоянно в разъездах, поэтому я не знаю, где он сейчас, но в целом у него все достаточно хорошо, — сдержанно ответила Андромеда.
— Сэр, — обратился Гарри к министру, опять же позируя перед журналистами. — А пересмотр дела моего крестного опять затягивается? Я понимаю, что есть трудности, но, сэр, разве нельзя как-то ускорить этот процесс? Мы же все понимаем, что мой крестный невиновен.
Министр Фадж с трудом сдержался, чтобы не скривиться и не выругаться, хотя его лицо слегка покраснело, он бросил мимолетный взгляд на камеры и быстро взял себя в руки, ведь сейчас на него смотрят и иностранные гости. У некоторых из чемпионов были влиятельные родственники, которые сейчас были в этой комнате, а услышать что-то интересное они надеялись еще с момента, когда в ожидании Гарри министр и кузина Блэка вступили в тихую перепалку.
— Да, это очень сложное дело, оно требует во всем разобраться, так как очень многие не уверены в невиновности твоего крестного, Гарри. Но уверяю тебя, что разбирательство идет, — важно ответил Корнелиус Фадж. Конечно, всеобщее неупоминание имени крестного вряд ли станет препятствием для журналистов, но все же министр надеялся хоть так уменьшить шумиху.
Гарри еще раз поблагодарил Андромеду и попросил передать ее кузену наилучшие пожелания, если такая возможность представится, после чего она спешно ушла. Все же женщине очень не нравилось находиться в центре внимания, да и она все еще опасалась, что подобные действия могут повредить ее дочери, но союз Сириуса с братьями Скримджерами обнадеживал.
Еще пару минут министр с Гарри позировал перед фотографами, поприветствовал других чемпионов и их родственников, уделив особое внимание Диггори, а после дал сигнал, что все окончено, и журналисты смылись. Однако сам министр с семьей решил немного прогуляться в компании Гарри по Хогвартсу. Гарри опасался, что министр начнет отчитывать его за поднятую тему Сириуса, но Корнелиус не показывал, что его это волнует, он хотел обсудить испытание.
— Гарри, я, конечно же, желаю тебе успеха, но я хочу сказать тебе еще кое-что… Я хочу, чтобы ты понимал, один выигрывает, и оказаться среди семи остальных не стыдно. Ты уже многое смог показать, так что в некотором роде ты в любом случае не будешь проигравшим. Хоть существа в лабиринте и рядом не стоят с драконом или василиском, да что уж там, они слабее химеры и мантикоры, которых ты тоже не так давно победил, но звери — не самое страшное, что будет тебя там ждать… Все понимают, что в лабиринте у тебя будет семь взрослых противников, так что в случае опасности не бойся вызвать помощь. Знаю, что ты не захочешь следовать моему совету, но все равно я прошу тебя быть осторожней и… не геройствовать, если это слишком рискованно, — говорил Фадж. — Как министр, я говорю тебе, что никто не посмеет ни в чем обвинить тебя, если кубок достанется кому-то другому. Газеты осветят все максимально мягко.
— Спасибо, сэр. Но я хочу выиграть, я готов сделать это, поэтому не отступлю, — ответил Гарри.
— Хорошо, я верю в тебя… Только скажи, тебе что-нибудь нужно? Может быть, какая-нибудь помощь… Гарри, я министр магии, я многое могу, и я буду только рад, если победит ученик Хогвартса. Так что если тебе нужен какой-нибудь артефакт, зелье или что-то еще, то дай знать, испытание будет завтра вечером, у тебя еще есть время, чтобы сказать мне.
— К сожалению, сэр, но я пока не знаю, чем вы можете помочь. У меня уже составлен комплекс зелий, и лишнее может повредить. Артефакты могут заметить при проверке, это прямое нарушение, а я и так кое-что использую, так что лучше не усугублять ситуацию, — задумчиво ответил Гарри, он не ожидал такого предложения и теперь напряженно думал. — Если только…
— Если только что? — спросил министр.
— Накопители. Мне друзья сделают накопители, они вложат запас своих сил в маленькие незаметные метки на моем теле, а когда я израсходую их, эти метки просто испарятся без след. В отличие от артефактов их не заметят, и они не останутся после испытания. Вы тоже могли бы помочь с накопителями, вы и, может быть, несколько верных вам людей, в которых вы абсолютно точно уверены, — ответил Гарри.
— Без проблем, я тебе хоть сто магов притащу, в министерстве хватает бездельников, от которых только такая дойка магии пользу принесет, — весело ответил министр.
—Нет, достаточно пятерых взрослых магов. Я не уверен, что это не является нарушением правил. Мне не нужно слишком много людей, у меня и так меток будет много, у меня хватает верных друзей в Хогвартсе. Если после испытания останутся лишние, от них все равно придется избавляться, чтобы не было улик, а это значит, что понадобится сбрасывать магию. А еще нельзя привлекать слишком много внимания, метку лучше ставить перед самым испытанием, чтобы она сама по себе не успела начать рассеиваться, а если вокруг меня соберется сотня магов, то это привлечет слишком много ненужного внимания, — ответил Гарри.
— Хорошо, будет пять магов, — кивнул министр. — Что-нибудь еще?
— Да, хоть использование Феликса Фелициса запрещено, но лишняя удача нам не помешает. Сегодня ночью и завтра утром несколько моих друзей будут проводить кое-какие ритуалы для увеличения удачи для меня. Если у вас в семье и в министерстве есть возможности для ритуалов или обрядов, то они не помешают, — добавил гриффиндорец.
— Да, это возможно, я распоряжусь, чтобы еще и во время самого испытания тебе удачу и помощь духов обеспечивали, — согласился Корнелиус. — И моя матушка с радостью согласится организовать какой-нибудь древний и сильный ритуал дома.
— Пока, это все, — сказал Гарри.
— Ладно, тогда сейчас отправляйся спать, тебе надо лучше выспаться, я буду завтра в Хогвартсе весь день, так что если что-нибудь придумаешь, то дай знать, — сказал Фадж.
Женщины семьи Фаджей еще раз пожелали удачи Гарри и, пообещав прийти поболеть за него завтра, попрощались с Гарри и ушли домой. Министр Фадж решил немного задержаться и проводить Гарри до башни, после чего тоже поспешил домой. В башне гриффиндорцы сначала хотели закатить вечеринку, но Гарри наотрез отказался в этом участвовать, в последнюю пару недель у него был особенно строгий режим сна и приема зелий, который исключал прием алкоголя, да и вообще Поттеру приходилось следить то, что он ест.
Утром Гарри проснулся ровно в нужное время, снова принял нужные зелья и вызвал своего личного домовика, чтобы тот принес заранее приготовленную еду. Зелья действовали в нескольких направлениях, помимо усиления физических и магических способностей, они снимали ненужное волнения, сохраняли нервы, Гарри был бодр и спокоен, все шло по плану.
Блез, Сьюзен, близнецы Уизли и Голдштейн продолжали заниматься ставками. В этот раз они решили не рисковать, как бы они не относились хорошо к Гарри, но сейчас они сами не делали ставок, так как не было явного козыря, который бы точно обеспечил победу, никто не мог точно сказать, как подготовились другие чемпионы, и какие у них козыря.
Помимо меток с накопителями магии, которые ему поставили друзья и наиболее близкие члены дуэльного клуба, Фред и Джордж Уизли сделали ему специальные тайники с различными зельями в зубах, деснах, и щеке.
К последнему испытанию Гарри Поттер шел максимально подготовленным.