За границами книги

      А дальше дни понеслись один за другим. Скучно, непрерывно и длительно. Несколько раз я попытался заговорить с Уиллом, но всё было тщётно.       Чертить я тоже перестал. Все макеты с самыми важными деталями Маркес забрал, а чертить новые то времени не было, то было слишком рискованно — казалось, оба недруга не сводят с меня взгляда. Это мешало и днём, и ночью, потому что кошмары не самое приятное, что можно видеть ночью.       Скука распространялась на всё. С одной стороны казалось, что я жил своей обычной жизнью, такой, какой жил, пока не узнал о Джесси, с другой, изменилось всё, причём в худшую сторону. Напрягали ещё и мысли о недавней альбертовой догадке. Меня ждёт ещё целая вечность таких дней.       Одним вечером я намеренно задержался на работе и, пока Уилл вышел из мастерской, ринулся к запасной комнате. Комната оказалась закрытой — сколько бы я ни пытался её открыть; более того, из угла тут же вышел Уилл, нарочно размахивая рядом ключами.       — Не дождёшься, — съязвил он.       Я хотел было ответить, что он всё же верит в волшебный шкаф, но промолчал. Больше попыток не было пробраться в комнату — даже если бы затем и пошло дело, они были бы безрезультатными.       Моим единственным увлечением оставались книги. Я читал их повсюду: на работе, шагая по улице, дома. Здесь уж Маркес был бессилен, чтобы что-либо запрещать. Потрёпанные, старые, какие-то детективы и приключения — книг у меня так-то немного, но каждую я перечитывал по несколько раз.       Однажды дома, читая книгу в спальне при тусклом свете, я вспомнил, что не отдал Джесси книгу Стивена Мэррлоу. Потрясающая идея зацепила меня, и я полностью погрузился в чтение.       За несколько дней я заключил для себя, что Стивен взаправду пишет блистательно и неповторимо, покорял даже не столько словарный запас и стиль его письма, сколько необыкновенное умение вовлекать в книгу. Теперь понятно, почему это один из любимых писателей Джесси. Ещё я поближе познакомился с Альбертом, и мне стало неловко, от того, что я вёл себя с ним весьма грубо и недоверчиво. Но больше всего думал я о Джесси. Мне снилась её улыбка, незабываемые глаза — изо дня в день, и это не прекращалось.       «Нужно действовать», — сказал внутренний голос; и план по проникновению в другой мир был уже почти готов.