Роман с солнцем

Глава 40 Покидая гримерку, Бэла была на грани нервного срыва. Она торопливо переоделась, взяла сумку и вышла. Все в ее душе переворачивалось при мысли о том, что она скажет Даниэлю. Как объяснит наличие у него отца. Хоть он еще и совсем маленький, но он непременно поймет, что что то в его жизни изменится безвозвратно. Она, с полными слез глазами вышла на улицу, где ее ждали Энцо и Лусия. Сын сидел на заднем сидении машины и дулся. У Бэллы сжалось сердце. Она даже не желая этого, обидела сына. Обидела своего самого дорогого человека. А теперь ей предстоит еще и обрушить на его голову такую новость. Что у него есть отец. И он футболист той самой команды, за которую он хочет играть. Было такое ощущение, что вся жизнь, к которой так привыкла Бэла, за которую так боролась, переворачивается с ног на голову. И снова во всем был виноват Давид Вилья. Завидив подругу в состоянии полного шока, Энцо и Лусия тут же оказались рядом: - Что случилось, Бэль? На тебе лица нет! – воскликнула Лу, сжимая плечи девушки. - Бэла? – вторил Энцо, заглядывая в усталые темные глаза. Слезы новым потоком потекли по лицу Бэлы. Опять было ощущение дежавю. Снова ей плохо, она растеряна и напугана, а ее верные друзья снова рядом. Она никогда не сможет расплатится с ними за все то добро, которое они сделали для нее. Бэла осторожно взглянула на сына, который что-то разглядывал в найденном журнале. - Как он? - Да вроде нормально – ответила Лусия, переводя взгляд на ребенка – только он выбежал, как ошпаренный из твоей гримерки и начал кричать о том, что мама его выгнала, так как какой то дядя находился там. Я подумала, что он выдумывает, и вывела Дани на улицу, чтобы немного отвлечь. - Но, видимо, Даниэль был прав – вставил Энцо – что случилось, Бэла? Кто был там с тобой? Почему ты выгнала ребенка? И почему, наконец, у тебя такой вид, будто ты увидела призрака? Бэла глубоко вздохнула, и на одном дыхании выпалила: - Это был Вилья. Он увидел Даниэля и, конечно же, сразу понял, что он его сын. А теперь хочет получить права на свидания с ребенком. Бэла горько заплакала. Растерянная Лусия прижала ее к себе поближе и стала гладить по голове, искоса глядя на Энцо. В глазах парня разгорался пожар: - Твою жиж мать! – витиевато выругался он – почему ты не позвала меня? И почему я сам, долбанный придурок, не остался там с тобой, чтобы иметь возможность расквасить физиономию этому хлыщу! Его права? Какие к черту права? Он имеет права только та то, чтобы убраться из Вашей жизни раз и навсегда! Только это! Все! Свидания с Дани? Только через мой труп! Я скорее переломаю ему руки и ноги, чем допущу к ребенку! Бэла оторвала заплаканное лицо от плеча Лусии: - Энцо, милый! Мы ничего не можем сделать! Абсолютно ничего. Он найдет нас везде. Ты просто не знаешь Давида! Если он что то и решил, то добьется этого обязательно! Он хочет узнать сына. Я думала он убьет меня, когда узнал, что я скрывала факт его существования. Бэла осторожно отстранилась и вытерла глаза. Устало облокотившись о крыло машины, она произнесла: - У меня тет выбора. Я должна поведать Даниэлю о его отце. Иначе Давид это сделает сам. А вы представляете себе эмоциональную травму ребенка? Он может возненавидеть меня. Возненавидеть всех нас. Энцо и Лусия смотрели на Бэлу в состоянии шока: - Бэль, может стоит просто увезти ребенка из Мадрида и спрятать? – в отчаянье предложила Лусия. - И что потом? Спрячем мы его на год? На два? Но когда-то нам все же нужно будет вернуться. И чем старше будет становиться Даниэль, тем сложнее ему в последствии будет примириться с тем, что мы все лгали ему. Тем более Давид слишком влиятельный человек, чтоб вот так отступиться. Энцо высказал пару нелестных эпитетов в адрес Вильи. В его глазах горел злой огонь: - Тогда я просто пойду и набью ему морду! Да так, что он забудет не только про Дани, он забудет собственное имя! Подлый сукин сын! - Кстати! – встрепенулась Лусия с надеждой в голосе – а как же его семья? Как Патрисия и Заира с Олайлой? Что он скажет им? Как объяснит наличие у себя сына? - Я не знаю. Он сказал, что разберется с этим! Да и на данный момент мне все равно на перепития жизни Давида Вильи. Меня волнует Дани! Как я ему скажу? Где? Как он отреагирует? - Как вообще получилось так, что они встретились? – осведомилась Лу – откуда Вилья взялся на съемках программы? - Не знаю! Он просто вошел в дверь моей гримерки и все. Я думала, что это Даниэль, когда раздался стук в дверь. Увидев, кто передо мной, я просто потеряла дар речи. Я попыталась попрощаться с Давидом, но было поздно. Вошел Дани. Остальное вы знаете. Он сразу понял, кто перед ним. - Конечно! – воскликнул Энцо – Даниэль копия этого придурка. Тут только слепой бы не заметил сходства. - Точно! – грустно произнесла Бэла – и теперь тайное стало явным. Я не смогла отвертеться. И что теперь делать – ума не приложу. В ее голосе звенели слезы, и Энцо с Лусией тут же прижали ее к себе: - Все будет нормально, подруга – шептала Лусия – мы найдем выход. - Дани возненавидит меня! - Не говори глупости! Малыш души в тебе не чает! Ты его мать! Как он может ненавидеть тебя? - А хочешь, я все же набью морду Вилье? – полушутливо, полусерьезно поинтересовался Энцо – оно ему не помешает. Да и я получу полное моральное удовлетворение. - Не надо – смеясь сквозь слезы проговорила Бэла - иначе сделаем еще хуже. - А он не боится вообще резонанса? Не боится, что весь мир узнает о том, какая он все-таки сволочь! Ему все-равно, как это отразится на его дочерях? Патрисии? – в голосе Лусии была злость. - Как бы то ни было, Давид души не чает в Олайле и Заире. Не знаю, как на счет Пат, но им он ни за что не захочет причинить боли. Вот по этому я и не могу понять, зачем ему это все? Зачем ему мой сын? Что ему до нас? Просто однодневный курортный романчик, который он забыл сразу же, как только я сошла по трапу «Призрака»? - А может это не так? – осторожно осведомилась Лу – может все, что мы думали имеет более глубокие причины? А что, если все было совсем не так, как мы привыкли думать и поступки Вильи имели свое оправдание? - Какое оправдание может иметь мужчина, выбрасывая женщину, как мусор после первой же ночи, а? Лу? – с сарказмом осведомился Энцо. - Не знаю! Дети, семья, положение, обязательства! Да что угодно! Может, истоки всего этого никому не известны, кроме Давида? - Да и не имеет все это абсолютно никакого значения – вскрикнула Бэла – сейчас речь идет ни о том, почему Вилья поступил так, как поступил, а о том, как мне сказать сыну, что абсолютно не знакомый ему человек его отец? И как это отразится на его дальнейшей судьбе! Я не хочу, чтобы мой сын прослыл, как незаконный отпрыск Давида Вильи! Он не заслуживает подобного!