***
За день до выписки Эггзи, Гарри сидит в кабинете Мерлина и ждёт, когда же тот отсмеётся. Он терпит около пяти минут, прежде чем решает вклиниться после очередного приступа смеха. - Я очень рад, что ты видишь всю серьёзность ситуации, - цедит Гарри сквозь зубы. - Великий Гарри Харт, - сипит Мерлин, - боится малышки. - Я больше беспокоюсь по поводу матери Эггзи, - Гарри никогда не ощущал себя таким старым, как сейчас, - Мерлин, она младше меня на десять лет. Она мне голову оторвёт. - Я скажу Эггзи включить свои очки, чтобы я смог увидеть твоё лицо, когда ты будешь представляться как его сладкий папочка, - говорит Мерлин, а затем вновь заливается хохотом. Он считает, что это смешно. Гарри думает назначить его координатором Эктора на следующие три недели, которые тот будет проводить в опасной близости от легко воспламеняющихся материалов. Пиромания Эктора стоит первой в списке вещей, что обостряют язву у Мерлина. Вторым в списке, к несчастью, стоит сам Гарри. Судя по всему, это своеобразный вариант кармы для Мерлина. - Она уже была не особенно довольна тем, что я его начальник, - это повторное знакомство прошло не очень хорошо. Он мог лишь воображать, насколько же хуже будет, когда она поймёт, кто ответственен за измывательство над добродетелью Эггзи. Останки этой самой добродетели были практически на всех поверхностях дома Гарри и частично в штаб квартире. К слову, не то чтобы этой самой добродетели у него было много. - А теперь она узнает, что я его партнёр. Это будет полной катастрофой. Дыхание Мерлина наконец выравнивается. - Ты вполне способен располагать к себе людей, Гарри. Расслабься. Никогда не видел тебя таким дёрганным. - А я никогда не встречался с семьёй моего партнёра. - Всё бывает в первый раз, - Мерлин машет рукой, прогоняя его прочь. - Ты умудрился переспать со шпионом ЦРУ. Уверен, что эта встреча не будет хуже.***
Но всё оказывается ещё хуже. - Пожалуйста, не плачь, - говорит Гарри хныкающей Дейзи, что лежит у него на коленях, вытирая её слёзы и сопли платком. Они сидят в гостиной, ожидая, когда же Эггзи закончит собираться. И Гарри может слышать, как Эггзи и Мишель спорят наверху в комнате Эггзи. Честно говоря, это какой-то односторонний спор. - Эггзи, детка, он же не принуждает тебя к этому, угрожая уволить, нет? - Мишель практически кричит, и её голос эхом прокатывается по дому. Кажется, её опасения, что Гарри услышит все эти обвинения, были прочно забыты. - Мам, пожалуйста, всё не так, - судя по голосу, Эггзи смущён, но терпит, он действительно хочет всё ей объяснить, - мы встречаемся лишь потому, что оба этого хотим. Гарри практически готов покинуть дом и подождать снаружи, потому что чувствует, что вторгается во что-то очень личное. Он ощущает себя посторонним наблюдателем, подслушивающим что-то совершено не предназначенное для его ушей. Он слушает, как Эггзи защищает его честь уже около часа, и единственная причина, по которой он так и не уходит на улицу, лишь в том, что Эггзи ещё не совсем в форме, чтобы спускать свой чемодан по лестнице самостоятельно. Гарри выпрямляется, услышав шаги на лестнице. Они слишком лёгкие для Эггзи, и он напрягается, готовясь... ко всему. Дейзи перестаёт плакать и лишь всхлипывает и сопит, глядя во все глаза на Гарри. Гарри ласково, на сколько может, поглаживает её по спине, пока Мишель не берёт малышку на руки. - Я бы хотела, чтобы вы не забирали его, - Мишель сжимает губы в тонкую линию. - Сначала в это своё агентство, теперь же... себе. - Эггзи не такой молодой человек, чтобы можно было забрать его куда-то против его воли, - отвечает Гарри. Мишель растерянно моргает. - Вы хотите сказать, что он сам хочет, чтобы вы держали его рядом с собой? - Я не могу удерживать его, если он того не хочет, - говорит Гарри, и горечь этих слов удивляет его. - Он уйдёт от меня, когда сам того пожелает. Минуту или около того Мишель пристально смотрит на него, не двигаясь, нахмурив брови. Затем она выдаёт тихое задумчивое "О" и отступает в сторону кухни с Дейзи на руках. Чуть погодя она возвращается, неся в руках кружку чая, а затем предлагает её Гарри. Чай оказывается слишком сладким на его вкус, но эта чашка - жест мира, так что он благодарит Мишель и принимает её. Они сидят в тишине - Гарри на диване, Мишель в кресле с Дейзи на коленях - пока Эггзи не зовёт Гарри, чтобы тот помог спустить чемодан вниз.***
- Честно говоря, я надеялся на что-то большее, раз мы наконец тут и всё такое, - ворчит Эггзи, пока они вместе сидят на диване. Эггзи прижимается к боку Гарри, устроив голову у него под подбородком. На экране Брэд Питт и Джоли пытаются убить друг друга, ужасно выполняя постановочные движения. - Никаких активных физических нагрузок, пока твои рёбра не залечатся, - напоминает ему Гарри, аккуратно проводя рукой по боку Эггзи, - если только ты не хочешь объяснять Мерлину через месяц, почему ты не можешь выйти на задание. Эггзи утыкается носом в грудь Гарри. - Агх. Вот отстой, - Гарри практически слышит, что он дуется. - Что, даже отсасывать нельзя? - Дорогой, если ты не прекратишь болтать, я привяжу тебя к кровати и оставлю спать в одиночестве, а сам прекрасно высплюсь в комнате для гостей, - всё так же вежливо говорит Гарри. - Мы смотрим этот ужаснейший фильм лишь потому, что ты этого хотел. Сосредоточься на нём. Это заставляет Эггзи притихнуть, перекинуть ноги через Гарри и улечься поудобнее, пока Брэд Питт признаётся, что всё же не может убить свою жену. Сцена очень драматична и эмоциональна, в отличие от той, что имела место, когда Гарри узнал, что его парень в свободное время помогает террористам. Ситуация осложнилась ещё и тем, что Гарри вышвырнул его в окно, и в тюрьму того пришлось отправлять со сломанными ногами. Тристан, присутствовавший там как свидетель, после этого практически месяц избегал Гарри и был несколько взвинчен из-за того, что более чувствительный человек назвал бы "безжалостным прагматизмом". И это было лишь попыткой вежливо назвать его "хладнокровным". Мерлин же, с другой стороны, не позволил ему упустить тот факт, что его попытка встречаться с гражданским сгорела синим пламенем. Гарри проводит рукой по боку Эггзи, пытаясь понять его состояние. Чувствуя, как парень расслабляется под его прикосновением, он вдыхает запах сандалового дерева и мёда. Эггзи дышит, уткнувшись в шею Гарри, горячий поток воздуха касается кожи, посылая волну удовольствия по его спине. И Гарри думает о пистолете у виска Эггзи, о том, в чью же сторону качнётся чаша весов его верности, как и в тот момент, когда наставлял пистолет на мистера Пиклза. Этого никогда не произойдёт, не с Эггзи в роли Галахада и Гарри - Артура, но если ему придётся выбирать... - А как насчёт работы пальцами? - выпаливает Эггзи. Гарри вздыхает. И выключает телевизор.***
- Поверить не могу, ты всё-таки привязал меня к кровати, но так и не трахнул, - Эггзи, одновременно возмущённый и изумлённый, сидит, потирая покрасневшие запястья, пока Гарри подаёт завтрак. Джей Би снуёт под ногами, рассчитывая получить кусочек бекона. - И ты отправился спать в гостевую, хотя я предложил тебе отсосать. Кто вообще так делает? - Тот, кто не заинтересован в том, чтобы ты вновь оказался у медиков, - отвечает Гарри, выуживая пузырёк с мазью из множества других, что стоят на полке кухонного шкафчика «на всякий случай». Он берёт приличное количество мази пальцами и жестом велит Эггзи вытянуть руки вперёд. - Я не привязывал тебя так уж туго, - проговаривает он, втирая мазь в красные следы на запястьях Эггзи, - ты легко мог освободиться от верёвок, если тебе было так неудобно. Гарри отводит взгляд от запястий Эггзи и видит, что его глаза полуприкрыты, а щёки покрылись румянцем. - Мне было удобно, - говорит Эггзи, не сводя глаз с пальцев Гарри, что всё ещё лежат на его запястьях. Гарри, чуть надавливая, проводит большим пальцем по ссадинам на коже, и Эггзи стонет, долго и протяжно, и этот звук пробирает Гарри до костей и заставляет его член дёрнуться. - Блять, Гарри, - умоляюще скулит Эггзи. На один головокружительный момент Гарри хочется швырнуть Эггзи на обеденный стол, растянуть его пальцем, а затем трахать до тех пор, пока не сломается стол. Просто брать его и брать, пока Эггзи не будет полностью вымотан, затрахан, не будет полностью его. Затем Гарри выдыхает, позволяет этому образу уйти и касается губами левого запястья Эггзи. Голод сворачивается где-то внизу живота, и он слышит, как Эггзи задерживает дыхание: - Пока нет.***
Гарри проводит первую половину следующих трёх недель, убеждая Эггзи, что не стоит домогаться его во сне - он уверен, что Эггзи хочется, чтобы его привязали к кровати и немедленно наказали - а вторую половину в Гватемале, оказывая услугу старому другу. Во время кратких мгновений полного одиночества он думает об Эггзи с его покрасневшими запястьями, сидящем за столом и одетом лишь в пижамные штаны. Он думает о том, что означают эти мысли, и о том, что этого он никак не предполагал.***
Гарри пребывает практически в полной информационной изоляции от деятельности Кингсмен, пока находится в Гватемале, лишь раз в сутки связывается с Мерлином, так что к тому моменту, как он возвращается в Лондон, он не видел и не слышал Эггзи уже десять дней. Что объясняет, почему, когда он приезжает домой и успевает сделать лишь шаг, Эггзи прижимает его к двери и целует так, будто от этого зависит его жизнь. Язык Эггзи, влажный и скользкий, желанный гость во рту Гарри, несёт с собой вкус лимона и сахара, той горькой сладости, что заставляет что-то внутри Гарри сжаться и подхватить Эггзи под бёдра, притягивая ближе, чувствуя тепло, исходящее от Эггзи там, где они соприкасались грудью, разделённые лишь футболкой Эггзи и рубашкой Гарри - его пиджак к этому моменту уже оказался расстёгнут. Эггзи меньше пахнет сандаловым деревом и больше другим, каким-то очень знакомым запахом, который точно Гэри не принадлежит. Он с силой заставляет Эггзи отодвинуться, чтобы посмотреть в широко распахнутые зелёные глаза. - Ты пользовался моим шампунем? - спрашивает Гарри. Эггзи безрадостно стонет, когда больше не чувствует языка Гарри. - Ты же не будешь злиться на меня из-за того, что я пользовался твоим дорогущим шампунем? Клянусь, я использовал лишь немножко, - он пытается получить ещё один поцелуй, но Гарри накрывает его рот своей рукой, не давая ему приблизиться. - Эггзи, - говорит Гарри, и ему кажется, что весь мир рушится, потому что Эггзи открывает рот, жарко и влажно целуя ладонь Гарри, а слова, что он скулит, едва можно разобрать: - Я скучал по тебе, Гарри, пожалуйста... Гарри шикает на него, прикасается губами к волосам Эггзи и внутренне собирается, вдохнув запах его волос, зарывшись в них носом. - Иди и подожди меня в спальне, - говорит Гарри. К счастью, Эггзи не спорит. Он отодвигается от Гарри, его эрекция легко заметна в этих узких джинсах, и направляется вверх по лестнице. Изгиб его бёдер захватывает внимание Гарри. У Гарри уходит минута на то, чтобы снять оксфорды и, наконец, принять решение. Он заходит в спальню и видит Эггзи сидящим на краю кровати, лицом к двери, с босыми ногами, всё ещё в футболке и джинсах. Его глаза темны и полны желания. Гарри закрывает за собой дверь и опирается на неё спиной, позволяя Эггзи разглядеть себя как следует, всё ещё одетого в свой костюм и всё ещё возбуждённого. - Я думал об этом, - начинает Гарри, - но, боюсь, я не заинтересован в одном лишь связывании, - Эггзи игриво изгибает бровь и только открывает рот для двусмысленного и наглого комментария, но Гарри продолжает, - я думаю, что и тебе нужно не только это, - он думает об Эггзи, выгибающемся под его прикосновением, о его раскрасневшемся от похвалы Гарри лице, о его желании угодить. - Эггзи, ты мне доверяешь? - Да, - тут же отвечает Эггзи. Гарри отталкивается от двери и делает шаг к кровати. Затем останавливается. - На колени, мой дорогой мальчик. Мгновение Эггзи не двигается, и Гарри пробирает холодок от ощущения совершённой ошибки. Он впервые за последние десять лет настолько не уверен в себе. Затем Эггзи соскальзывает с кровати на пол одним слитным движением, грациозно садится на колени, с прямой спиной и руками, сложенными за спиной. Его глаза светятся весельем, когда он поднимает взгляд на Гарри. В его позе нет ни намёка на смущение или неуверенность. Он всё ещё смертельно опасен, каким агент Кингсмен и должен быть, даже стоя на коленях. Добровольно вверивший себя в его руки сабмиссив. Эггзи чуть дёргает уголком губ, что лишь даёт ещё один кусочек головоломки, что собирает Гарри уже какое-то время. Это заставляет его сфокусироваться, даёт толчок сделать ещё один шаг, чтобы встать перед Эггзи. - Я собираюсь о тебе позаботиться, - обещает Гарри. Он никогда не давал подобных обещаний, но сейчас он с пугающей его самого уверенностью обещает это. - Если по какой-то причине тебе понадобится, чтобы я остановился, ты скажешь «Экскалибур». Тебе ясно? Улыбка Эггзи становится шире. - Да. - Повтори то, что я только что сказал. - Если мне надо будет, чтобы ты остановился, я скажу «Экскалибур». Гарри наконец позволяет себе провести пальцами по щеке Эггзи, проследить изгиб его подбородка, коснуться местечка, где под кожей бился пульс. Он наблюдает за тем, как глаза Эггзи чуть прикрываются, чувствует, как учащается пульс под кожей. Он легко мог бы приподнять подбородок мальчишки, заставить эти пухлые губы открыться и толкнуться внутрь своим членом, внутрь его горла, и мог бы его трахать так долго, что на следующий день голос Эггзи наверняка был бы хриплым, а его губы опухли и были бы безумно чувствительны. Он мог бы с лёгкостью сломать своего мальчика. И всё же Гарри хочет насладиться им, нежить его за то ошеломляющее доверие, что он ему оказывает. - Думаю, мне нравится, когда ты стоишь на коленях, - говорит Гарри, имея в виду кое-что абсолютно иное. - А как насчёт меня на спине? - спрашивает Эггзи, умудряясь недовольно сверкать глазами, даже бросая застенчивые взгляды из-под ресниц. И он просто напрашивается, серьёзно. Гарри легко хлопает ладонью по подбородку Эггзи и, поддразнивая, отвечает: - Ты мне нравишься много каким, но в данный момент я бы хотел видеть тебя обнажённым, мой мальчик. Снимай свою одежду. Эггзи начинает стягивать футболку, одним движением он снимает её через голову и, не расправляя, кидает на пол, чуть показушно выгибая спину. Затем он расстёгивает и снимает джинсы, медленно вытаскивая на свет скрывающийся под ними член, и Гарри пытается выглядеть суровым, когда говорит: - Я вижу, ты всё ещё не избавился от своей ужасной привычки ходить без белья. - Она тебе нравится, - абсолютно самодовольно отвечает Эггзи, не сводя взгляда с лица Гарри, пока снимает джинсы, и умудряется избавиться от них и откинуть в сторону, не вставая с колен. Гарри снимает пиджак, бросает его перед ростовым зеркалом гардероба и расстёгивает запонки. Он наблюдает за тем, как член Эггзи поднимается, прижимаясь к его животу, а на головке выступают белёсые капли смазки. Гарри тратит время на то, чтобы расстегнуть пуговицы на рубашке, замечая, как в нетерпении Эггзи сильнее сжимает челюсти, но не меняет положения тела, как дёргается его член, когда Гарри снимает рубашку и кидает её поверх пиджака. Кончик его языка на мгновение показывается изо рта и облизывает губу, когда Гарри шагает ближе, становясь прямо перед ним, а рот Эггзи и его эрекцию разделяют какие-то дюймы. - Покажи мне, как сильно ты по мне скучал, дорогой, - говорит Гарри. Улыбаясь, Эггзи наклоняется и проводит носом по бугру на брюках Гарри, затем он ловко расстёгивает пуговицу своим ртом. А потом зубами расправляется с ширинкой. - Ты научился новым трюкам, пока я был в отъезде? - Гарри сдерживается, пока вся кровь покидает его мозг, и тяжесть внизу живота лишь усиливается, а Эггзи стаскивает его трусы, помогая себе подбородком и ртом. - Старый трюк, вообще-то, - Эггзи прерывается, оставляя влажный поцелуй на лобке Гарри, - берёг для особого случая. Он освобождает член Гарри и трепетно целует его, приоткрыв рот и чуть прикрыв глаза, наслаждаясь его вкусом. Он опускает руки ему на бёдра, чтобы провести языком от основания до головки, слизывая смазку, что течёт с головки. Гарри приходится бороться с собой, чтобы не натянуть рот мальчишки, удерживая его за волосы. Он лишь мягко массирует кожу головы, пока Эггзи заглатывает его член глубже, а его стоны мягкой вибрацией прокатываются вокруг его члена. Рот Эггзи такой мягкий, жаркий и влажный, засасывающий. Его язык, дразня, давит на уздечку, оборачивается вокруг головки, когда Эггзи утыкается носом в волосы у основания члена, демонстрируя полное отсутствие рвотного рефлекса. У Гарри едва не подгибаются колени, когда Эггзи специально мычит, загнав его член себе глубже в горло, посылая волну удовольствия вверх по спине Гарри, но он к этому весьма близок. Он не занимался сексом с Эггзи больше двух месяцев, и теперь, когда тот глядит на него, удерживая зрительный контакт, жёстко отсасывая ему, принимая его член глубже в своё узкое горячее горло, Гарри не уверен, что сможет продержаться так долго, как ему бы хотелось. Эггзи слабо прикусывает кожу на члене Гарри, и тот внезапно оказывается слишком близко к краю. Он с шипением выдыхает, призывая все остатки самоконтроля, чтобы не кончить, только не сейчас и не так. - Стоп, - Гарри за волосы оттягивает голову Эггзи, вздрагивая, когда тот в последний раз проводит языком, прежде чем, поскуливая, выпустить его член изо рта. - На кровать, на спину. Эггзи моргает, а затем сладко улыбается. Подобные улыбки Эггзи припасал на случай, когда что-то затевал, и Гарри задумывается, а не упустил ли он что-нибудь. Почти с кошачьей грацией, Эггзи перекатывается на ступни, а затем встаёт в полный рост. Он чуть улыбается, разворачиваясь к Гарри спиной, оттопыривая задницу, он заползает на четвереньках на кровать. И Гарри просто не может дышать. - Нравится вид? - мурлычет Эггзи, чуть поводя задницей, чтобы дать заметить пробку между половинок, прежде чем, подмигнув, упасть на матрас. - Ты, - выдыхает Гарри, - похотливая, - он шагает ближе, вставая коленями на кровать, - великолепная, - он накрывает своим телом мальчишку, который продолжает хихикать под ним, лёжа на кровати, - шлюшка, - на последнем слове он впивается голодным поцелуем в нижнюю губу Эггзи, делая его настолько грязным, насколько это возможно, используя всё - и губы, и язык. Эггзи под ним выгибается, пытаясь прижаться ближе, но Гарри давит ладонью ему на живот, прижимая его к матрасу. Он пока не закончил со своим мальчиком. К этому моменту Эггзи представляет собой ошеломлённое, дрожащее нечто, его живот весь в смазке, и он не может внятно что-либо сказать. Гарри удовлетворён результатом и умудряется вернуть толику самоконтроля. Он выскальзывает из своих брюк, скидывая их на пол, даже не взглянув в их сторону - его взгляд прикован к совершено ошарашенным глазам Эггзи, его припухшим губам. Он опускается ниже, вылизывая соски Эггзи, пока они не сжимаются в чувствительные горошины, оставляет влажные поцелуи на горле, груди, у пупка. Он запечатлевает яркий засос на внутренней стороне бедра и ставит ещё одну метку, кусая кожу на тазовой косточке. - Гарри, - умоляюще стонет Эггзи, вцепившись пальцами в простыни у себя над головой. Никогда мольбы не были слаще, чем те, что вылетают из его припухшего рта. В последний раз оставив влажный поцелуй и чуть царапнув зубами лодыжку Эггзи, Гарри поднимает обе его ноги и опускает себе на плечи. Он бережно вытаскивает пробку, и та выскальзывает с неприличным влажным чпоком. - Ты ненасытное создание, - говорит Гарри, разглядывая силиконовую игрушку, толщина её обхвата была практически такой же, что и у члена Гарри. - Получал наслаждение без меня, не так ли? Гэри сцепляет лодыжки за головой Гарри и скулит: - Гарри. - Зачем же тебе понадобился я, если ты и самостоятельно неплохо справляешься? - спрашивает Гарри. - Я просто должен позволить тебе выебать себя этим, а не моим членом. - Я хочу, чтобы ты трахнул меня как можно скорее, - выпаливает Эггзи, - я так сильно тебя хочу. Гарри, ты обещал... Гарри наклоняется и целует его, наслаждаясь ощущением его губ, успокаивая Эггзи: - Я знаю. Я обещал позаботиться о тебе, - он откладывает пробку в сторону и тянется за любрикантом на тумбочке у кровати, смазывая себя. Он приставляет головку члена к дырочке Эггзи: - Я так и поступлю, мой мальчик. Эггзи с лёгкостью принимает его, когда Гарри толкается во влажную горячую глубину, и ощущения просто идеальные. Он чуть опускает ноги Эггзи, открывая его ещё больше, медленными круговыми движениями он загоняет своей член как можно глубже, и Эггзи давится вздохом, царапая голые руки Гарри, что удерживают его запястья. - Ох, блять... Помня о всё ещё не долеченных рёбрах Эггзи, Гарри двигается вперёд и назад, небольшими толчками, почти полностью вытаскивая свой член, чувствуя, как мышцы сжимаются вокруг него, а Эггзи сдавленно воет. Это самый медленный секс, которым они когда-либо занимались. Гарри практически не двигается, все фрикции преувеличенно долгие настолько, что под кожей Гарри разгорается пламя. Эггзи мечется под ним, безмолвно умоляя, но Гарри лишь покачивает головой, стараясь удержать этот медленный ритм. Он старается каждым толчком пройтись по простате Эггзи, чьи руки наконец перестают метаться. Одна из них выкручивает простыни над головой, а вторую он прикусывает, заглушая свои крики. Эггзи всегда был очень громким, будь то замысловатые ругательства или же просто болтовня о том, как он любит член Гарри, а порой он просто мог стонать и бессмысленно умолять, прося ещё. Раньше пару раз Гарри сам зажимал ему рот рукой, и теперь, впервые, Эггзи сам старается приглушить свой собственный голос. Гарри скучал по этому голосу. - Дай мне тебя услышать, - говорит Гарри, опустившись на локти, зажимая член Эггзи между их животами, прижавшись к его груди и слизывая влажную дорожку с тыльной стороны ладони Эггзи. - Ты никогда раньше не смущался. Не стоит начинать и сейчас. - Нгх. Дерьмо, - Эггзи нерешительно убирает руку и опускает её за голову, - никогда раньше не чувствовал подобного, ох, чтоб меня... Голос Эггзи срывается на высокие ноты, он задыхается, и в голосе его столько отчаяния, что каждый звук и каждый слог, произнесённый им, кажется неприличным по определению: - О Боже, Гарри, ты меня убиваешь. Гарри, блять... В его голосе больше нет требовательных и дерзких ноток. Он держит руки над головой, признавая поражение. И таким он выглядит ещё прекраснее. - Иисусе, Гарри. Я сейчас... - Кончи для меня, - произносит Гарри прямо в рот Эггзи и целует его. Он глотает его всхлипы, считая пульс сердца, что бьётся в прижатой к нему груди, чувствует, как сжимается вокруг него Эггзи, пока он дотрахивает его на волне оргазма. Эггзи вздрагивает и вздрагивает, пока его конечности полностью не расслабляются и он не обмякает, тёплый и расслабленный, вокруг Гарри. Тихое, едва уловимое поскуливание срывается с его губ, когда Гарри зарывается лицом в его плечо, чувствуя, как внутренности его сжимаются, кровь внутри кипит, до тех пор, пока он не сгорает дотла и от него не остаются одни лишь угли. Когда он кончает, то чувствует облегчение, по ощущениям чем-то схожее со свободным падением. Кажется, что проходит около часа, прежде чем Гарри поднимает голову, поворачивает её и лениво касается губами подбородка Эггзи, чувствуя, как рвано тот дышит. Его член выскальзывает из Эггзи, когда он садится, и мальчишка недовольно стонет от чувства потери и делает слабые попытки вернуть Гарри вновь, притянув его ногами, всё ещё обнимающими его за шею, приподнимая бёдра, умоляя о его обмякшем члене. - Я не так уж и молод, мой дорогой мальчик, - говорит Гарри, расцепив ноги Эггзи и опустив их на кровать, поцеловав каждую коленку, - прекрати так извиваться. Эггзи немедленно замирает, его мышцы расслабляются, и он лужицей растекается по простыне, на которой лежит. Он просто прекрасен, с ногами, разведённым в стороны, его спермой, растекающейся по животу, и со спермой Гарри, вытекающей из него, с раскрасневшимся лицом и сорванным дыханием. Гарри проводит пальцем по испачканному животу Эггзи сверху вниз, легко дотрагивается до чуть дёрнувшегося члена Эггзи, обводит сжимающуюся дырочку Эггзи. - Гарри, - дрогнувшим голосом произносит Эггзи. - Ты знаешь, что сказать, если ты хочешь, чтобы я остановился, - отвечает Гарри. Он толкается двумя пальцами и сжимает их, проводит подушечками по простате Эггзи. Тот вздрагивает, тихий вскрик вырывается из его груди, пока Гарри продолжает безжалостно трахать его пальцами. Мягкие прикосновения чередуются с сильными толчками, влажные хлюпающие звуки дополняют стоны Эггзи. Гарри старается запомнить то, как дугой выгибается спина Эггзи, как дрожь проходит по его бокам, припухлость закушенной губы. Он наблюдает за тем, как член Эггзи медленно встаёт, наливается и вновь пачкает живот вытекающей смазкой. Он слушает, как постепенно слова Эггзи теряют смысл, переходя в гортанные стоны и скулёж. И Гарри хочет разбить его на куски, а затем собственноручно собрать его заново. Он медленно и неумолимо сводит Эггзи с ума, глядя, как его зрачки достигают таких размеров, что остаётся виден лишь тонкий ободок зелёной радужки. Эггзи напрягается, становится, как натянутая струна, лишь коснись - и зазвенит. - Давай же, - говорит Гарри, двигая пальцами и усиливая давление, - сделай это для меня. Эггзи воет, его голос срывается в рыдания, живот его испачкан ещё больше, но его покрасневший член всё ещё стоит. Гарри продолжает дразнить его, массируя простату во время толчков, доводя Эггзи от одного оргазма до следующего. Эггзи срывается на всхлипы, когда нечленораздельно произносит: - Я не могу. Гарри, я не могу... - Ты можешь. Верь мне, дорогой, - Гарри наклоняется, чтобы попробовать на вкус слёзы, что бегут по щеке Эггзи, целует мокрую скулу. - Я держу тебя, - он накрывает его своим телом, горячо дыша на выступающее адамово яблоко Эггзи, пока двигает своими пальцами, - я рядом. Он впивается зубами в горло Эггзи, и тот кончает с безмолвным криком, посылая полную похоти дрожь по спине Гарри. Он закрывает глаза и дышит этой смесью запахов: пота, секса и скрывающейся под всем этим нотой сандалового дерева.