***
С того момента как мы уселись в машину, все еще стояла напряженная ти-шина. Фушими уткнулся в свою дебильную книжку и молчал как партизан, сидя слева от меня. Камамото, сидевший справа, со скучающим видом глазел в окно, периодически в лобовое. Офицеры, этих я, правда, уже не помню как звать, вообще казалось говорить не умеют. Только изредка на каком-то нечеловеческом языке шипела их рация. Я тяжело вздохнул и, запрокинув голову, уткнулся взглядом в потолок. Мало только этих бесов, так еще и Сару какой-то странный. Он, конечно, в прин-ципе странный, но сейчас особенно. А сейчас еще и попробуй маме объяснить, где я был, и что со мной случилось вообще. Кстати об этом… — Ребят… — Кажется, они не ожидали, что я заговорю и все четверо чуть дернулись, обратив на меня свое внимание. — А история-то какая будет? — Фушими с Камо тяжко вздохнули и отвлеклись от своих увлекательных занятий. Сарухико закрыл книгу, убрав ее в сумку. — Нужно что-то правдоподобное, да? Хах… — Рикио скрестил руки на груди и косо глянул на синих. Сару тоже скосил на них взгляд и, усмехнувшись, отвернулся к окну: — Собаки покусали? — Как-то язвительно выдал очкарик. Я повернул на него голову и заметил, что он усмехается. Посмотрел на Камамото и совсем не понял, чего эти двоя лыбятся. — Молодые люди. — Устало заговорил водитель. — Имейте, блять, совесть. — Совесть моя и мы с ней заодно. — Фыркает очкарик, а я сажусь ровно. Камамото с ним соглашается. — Что вообще происходит? — Непонимающе озираюсь то на Сару, то на Камо и офицеров. Сидевший рядом с водителем оборачивается на меня, и многозначительно молчит. — Что? — Начинаю уже злиться, парень вдруг моргает и уже звериными глазами смотрит прямо на меня, а я закатываю свои. — Да ну ебаный в рот… Все четверо усмехаются на мой комментарий, а я откидываюсь на сиденье снова. Чтоб эту всю нечисть поганую. Откуда вообще в вампирском клане гребаные… а кто они? Типо оборотни? Чтоб их всех. Еще и этот, очкастый, ведет себя так, будто он к этому привык, как нехуй делать. Это странно. Нужно будет потом его спросить об этом. — По крайней мере, это будет звучать логично. Недавно как раз было сообщение о стае дворняжек. — Ни то продолжал Камамото разгоняться над Скипетром, то ли серьезен был. Но… — Я вас сейчас высажу. — Хмуро отзывается водила и я понимаю, что они продолжают над ними смеяться. Закатываю глаза, тяжело вздохнув. — Я вообще-то серьезно, черт бы вас побрал. — Фыркаю, а Камамото пожимает плечами. — Не вижу причин для волнения. — Хмыкает Сару. — Оставь это все на нас и будь спокоен. Зайдешь домой и пиздуй в душ, а мы разберемся. — Ну да, прекрасно, доверить своих родителей двум кровососам и парочке оборотней. И в правду, хорошая мысль, Сару. — Ляпнул я, не задумываясь особо и тут же из головы вылетело, что я сказал, но отчего-то эта парочка заткнулась и переглянулась. Фушими хмуро зыркнул на блондина, тот в свою очередь помотал отрицательно головой и оба посмотрели на меня. — Что? — Непонимающе глянул на них. — Да нет, ничего. — Почти удивленно ответил Сарухико. Я вздохнул и снова уставился в потолок. Дальше мы снова ехали молча. Оба о чем-то задумались своем, а Скипетровцы изначально не очень-то готовы были строить диалог…***
— Мисаки! Боги мои! — В ужасе закрыла себе рот руками моя мать. Стоило ей только увидеть меня, как разом побледнела и чуть не сползла по стене на пол, словно увидела призрака. Сарухико и Камамото, видимо, ожидавшие такой исход принялись ее утешать раньше, чем я смог хоть что-то сообразить. — Госпожа Ята, все в полном порядке! Только не волнуйтесь! — Камамото развернул ее за плечи и повел в сторону кухни. Фушими и двое Скипетровцев прошагали следом. Только Сару шикнул мне: — В душ, и не высовывайся, пока что. — Я ошарашенно кивнул, и под заливистые причитания матери скрылся в ванной, чтобы больше ее не пугать. В принципе, этого следовало ожидать. В конце концов, не каждый же день ей приводят домой единственного сына в кровавых разводах и с перебинтованными руками! Будь я на ее месте, скорее всего, был бы в таком же ужасе. Я не знаю, сколько просидел в ванной, но успел уже начать застирывать одежду, когда в дверь тихонько постучались: — Мисаки? — Обеспокоенно прозвучал голос матери, я накинул халат отчима, висевший рядом и, осторожно, открыл дверь. — Да, мам? — Уперся взглядом в пол, ожидая новый поток брани в свой адрес, но этого не последовало, и сама женщина даже не шелохнулась, застыла напротив меня. Я осторожно поднял на нее взгляд, хотел было начать извиняться, но не успел. Мама была бледна и заплакана, что у меня начало щемить в груди. Она обеспокоенно поджимала губы, глядя на меня некоторое время, а после просто молча обняла меня. Ростом я хоть и не сильно был выше нее, но все же уже не тот маленький мальчик — подросток. Потому положив свой подбородок ей на плечо, обнял крепче в ответ. Она медленно погладила меня по затылку, а после захлюпала носом. — Прости, я не хотел… — Начал я извиняться, но продолжить не смог. Не хотел чего? Попадаться гребаным вампирам где-то с меньше месяца назад? Не хотел загреметь в больницу тогда? И тащиться за туеву версту к Бесцветному? Не хотел пропадать в баре у Хомровцев и попадать под поток сил девочки-готессы? Я и в правду этого не хотел. Не хотел, но сделал. Это просто случилось и что я теперь могу сделать? — Нет, Мисаки, это ты меня прости… — Снова шмыгнула мама и крепче обняла меня. После отстранилась и, утирая слезы, посмотрела на меня очень серьезно. — Мне… — Она запнулась и, отведя взгляд в пол на пару мгновений, посмотрела на меня снова. — Мне нужно многое тебе рассказать и… — Тяжело вздохнув, положила свои руки на мои плечи, пока я непонимающе на нее смотрел. — Нам нужно поговорить. Давно пора… — О чем ты? — Едва покачав головой я, не задумываясь, отшатнулся от нее. Что-то подсказывало, что этот разговор окончательно разрушит наши отношения, хоть я и не знаю, о чем она хочет мне рассказать. От одного ее взгляда мне стало не по себе. — Мам? Что они тебе сказали? — Осторожно начал я, словно во всем виноваты этот помешанный псих и гребаная нечисть. — Мисаки, послушай. Все хорошо, не волнуйся. — Словно почувствовав, что внутри меня начинается буря, мама начала меня успокаивать. — Нам нужно поговорить, ладно? Пожалуйста. — Убедительно просит она, а мне становится не по себе все отчетливее. — Выключи воду, я потом сама постираю… — Чуть улыбается она мне, стараясь не выглядеть сильно взволнованной, но это напрягало еще больше. Я только киваю, вернувшись к раковине выключаю воду, напоследок глянув в отражение. Кажется, вот-вот и случится что-то не поправимое… Когда я прошел в кухню, мама стояла возле окна, кажется, серьезно о чем-то задумавшись. Я осторожно сел за стол, так же молча, ожидая начала нашего разговора. В голове всякие страшные мысли и они меня же изводили. Я уже знаю, что у вампиров есть что-то вроде гипноза, может быть в этом причина? Они ей что-то наплели, и под ним она хочет расспросить меня? А если нет? Тогда в чем причина? Черти, еще и смылись, мне ничего не рассказав! Что я должен ей-то говорить? Она вздохнула — я дрогнул. — Мисаки… — Мама медленно повернулась ко мне лицом и задержала ненадолго взгляд на стуле, прежде чем посмотреть на меня. Глубоко вздохнула и медленно присела напротив меня, взяв мою руку двумя своими. — Прошу, выслушай меня очень внимательно и… Постарайся понять меня. — Судя по ее виду, разговор выйдет не слишком приятным, как бы после остаться в себе и не напороть чего похлеще. Тяжело сглотнув, я кивнул, пристально глядя на нее. И пока я смотрел, мне все чудилось, будто бы я совсем не знаю эту женщину перед собой. Те же волосы, намного темнее, чем сейчас мои, длиной чуть ниже худоватых плеч. Те же карие глаза, снова покрасневшие от слез и с залегшими тенями под, от бессонных ночей. Видимо, сильно переживала за меня, пока я прохлаждался со всякой нечестью в баре. Те же самые, еще не глубокие морщинки, верно, те куча баночек свое дело выполняют как нужно. Тот же ровный и чуть вздернутый нос, любая девчонка за такой что угодно пластическому хирургу отдаст. И аккуратная родинка чуть ближе к верхней губе слева. Точь-в-точь как в детстве, голос, что пел мне колыбельные, когда я болел или чего-то боялся. Все те же руки. Тонкие аккуратные пальцы, чуть шершавая на костяшках пальцев кожа. Аккуратно сделанный маникюр и мягкий холодок от ладоней. Все как всегда, но не то. Чужое. Не мое. Эта женщина медлит, молчит, думает, видимо, как начать разговор. А я начинаю все больше нервничать. — Мисаки… Я… Ты помнишь, как я сначала ругалась и на Камамото-куна, и на Фушими-куна, помнишь ведь? — Не понимая, к чему ведет разговор, я кивнул. — Конечно, мам, я хорошо помню, как ты говорила мне с ними не водиться… При чем тут это? — Едва свожу брови, но напряжение все не уходит. Сейчас расскажет, какие они замечательные «друзья», да? Было бы не плохо, если это будет весь наш «разговор», потому что мне уже не хорошо от этой затянувшейся интриги. Она медленно опустила глаза в стол и крепче сжала мою руку. — Мисаки… Ты же… Ты ведь знаешь уже… Что они… Ну… Не совсем… Люди? — Проговорила она очень тихо. Почти шепотом, почти беззвучно, но у меня в ушах прогремел выстрел… Я было дернулся от нее прочь, но не смог сдвинуться с места, будто бы окаменев, побледнев и судорожно выдохнул, начиная нервно смеяться. — Мама. Мам, что они тебе навешали? Послушай, мы просто немного переиграли в игры и… — Пока мой мозг усиленно придумывал самые глупые отмазки, меня затрясло. Нет. Нет! Пожалуйста, только ее не втягивайте в эту бесовщину! Но она тут же прервала мои неуклюжие потуги: — Мисаки, послушай…! — Едва подняв голос, она тут же его снова понизила до полушепота. — Ты не понял… Это не они мне что-то навешали… Это… Это жизнь… Наша с тобой. Из которой я столько лет пыталась убежать! — Снова вскрикнула она и, меня словно окатило ушатом холодной воды, я снова вздрогнул и так и застыл с глупой нервной улыбкой на лице, пусто глядя на лицо женщины передо мной. Последняя ее фраза застряла в моей голове колокольным звоном. Пыталась убежать? Убежать… Меня на мгновение охватила паника. В каком смысле она пыталась убежать? Убежать от чего? От вампиров? От всей этой сраной нечисти?! От Королей?! Да будь проклят весь этот гребаный мир! — Помнишь… Помнишь, Мисаки, как я говорила, что если бы не твой отец мы могли бы жить лучше? — Она повесила голову и, крепче обхватив мою руку, тихо всхлипнула. Мне на тыл ладони упала пара капель и ее голос дрогнул. — Это правда. Твой… Твой отец был страшным созданием… Его проклинали, его всегда ненавидели, а я… А я зачем-то полюбила… Она замолчала ненадолго, пытаясь утереть слезы, совсем не поднимая на меня взгляд, а я сидел, не смея шелохнуться. Это правда…? Нет, нет, нет. Нет! Такое не может быть правдой! Просто не может быть! — Я… Правда любила твоего отца… Это было похоже на сказку, он ответил на мои чувства, и всегда дарил мне что-нибудь, хоть я и знала, что все что он делает — это не хорошо. В то время моя семья была в счету тех, кто подчинялся его роду. В Японии, считай, что все, кто был похож на нас, были под властью его семьи. — Она говорила тихо, едва дрожа плечами, а я все не понимал. Семья моего отца? Семья моей матери? О чем, черт возьми, говорит эта женщина? В каком смысле «похожие на нас»? — Похожие? — Севшим голосом все же спросил я. Она дрогнула, а после кивнула и все же посмотрела на меня. — Похожие… Мисаки, мы ведь тоже не люди… — Тихо проговорила она и по моей спине поползли мурашки, волосы на голове зашевелились. — Нет, нет, нет. Нет! — Я вскочил из-за стола, и эта женщина подорвалась следом. — Мисаки, послушай! — Ухватила она меня за руку, я дернулся, вписавшись спиной в угол и запнувшись об пол, спиной пополз к выходу с кухни. — Хватит с меня! Хватит всей этой нечисти! — В ужасе вскочив на ноги закричал. — Сколько можно?! Сначала одни, потом — другие, а теперь и ты, и я сам?! — Мисаки! — Она потянулась ко мне, я снова шарахнулся и заорал что было сил: — Отойди от меня! — Она застыла, с глазами полными слез глядя на меня, мне оставалось только залететь в свою комнату, где хлопнув дверью, я сел под ней и закрыл голову руками. — Я человек. Человек! Обычный, блять, человек! Все это полная чушь! Я — человек! Всегда им был! Всегда им был… Всегда… — Мисаки… — Всхлипнул голос за дверью, а меня снова накрыло. Сколько можно? Эта гребаная шутка слишком затянулась! Эй! Скажите, наконец, где камера? Куда махать и когда смеяться? Все это не правда! Это вообще вне реальности! Такого не бывает в реальной жизни и все это полная хуйня! Это какой-то гребанный кошмарный сон! Да! Точно! Я просто все еще сплю! Я наверняка все еще где-то в больнице, куда попал после какой-нибудь драки! Мне всего лишь нужно проснуться! Проснись! Проснись! Проснись! Проснись! Проснись! Проснись! Проснись... Проснись... Проснуться… Только бы проснуться...***