Выше! Выше! Я хочу достать до звёзд!

Пятый день Воскресенье, 22ое декабря 2019 Яку

Лев, спустившись по лестнице, признался: — Я знаю, что "закрыли тему", но, знаете, до меня почему-то с опозданием доходит. Вы мне у себя жить предложили! — Ты не заболел? — Не знаю, — радостно отозвался Лев. — Я серьёзно. Сколько стресса у тебя оттого, что ты мне тоже нравишься? — нахмурился Яку. "Нравишься." Блять!! Он правда это сказал. Лев, пытавшийся натянуть ему на руки свои огромные перчатки без пальцев, замер. Яку, стоящий выше него на лестнице, наклонился к нему, горячо-горячо поцеловал. Чтоб аж искры из глаз. Да, Лев, да, чёрт возьми, да. И хватит тупить уже. А то Яку серьёзно начнёт волноваться. — Ох. Ого. Лев присел у лестницы, спрятав в ладони лицо. Яку обошёл его и направился в сторону тротуара, только там обернулся и позвал Хайбу: — Именно. Шевелись, а то без тебя уйду. Лев подскочил, как пружинка, взвыл "Яку-са-а-а-ан", которое Яку привык от него слышать по сотне раз на дню, и догнал за пару широких шагов, выглядя при этом так, будто Яку бросил его километров на пять посреди клубной пробежки. Не сдерживая улыбку, Яку протянул ему руку. Перчатка не по размеру чудом держалась на ней, неудобная, но страшно тёплая. Лев ухватился, пряча пальцы семпая у себя в горячей ладони. Похоже, Яку удалось вывести кохая из странного печального состояния, в которое привёл его разговор о перспективах. Оставалось надеяться, что это не маска. Не умел Хайба в маски. Не его это. Ему правда сейчас легче. Прогулка должна ещё немного помочь. И наплевать на боль в ноге, улыбка Льва важнее. Яку дойдёт до грёбанного супермаркета в торговом центре. Лев откажется? Или переедет к нему? Он уже практически жил неделю у Яку — ничего неизвестного его не ждёт, чтобы отпугнуть, если только вредный характер Яку, а он был уверен, что он именно такой. Ах, Лев, ну во что ты тут влюбился? — Ты правда в порядке? — всё-таки спросил Яку. — А вы? — отозвался Лев. — Что? — Вам идти больно. Тц. Заметил. Яку нахмурился. — Ну и что? — ...Могу вернуться за тростью. Яку отказался и больше не спрашивал. Захочет — сам поделится. Наверняка у него сейчас нет желания снова окунаться в воспоминания о поступке семьи и разъяснять свои страхи. — Вы же имели ввиду съехаться, не снимать у вас комнату, не переждать, не... Не знаю что, а именно... Вместе жить... я... Вау, — попытался ещё раз объяснить Лев. — Довёл человека, простых вещей не понимает, — поворчал и на себя, и на него Яку. Он это всё слишком быстро захотел? Нет, серьёзно, из-за его нетерпения Лев решил, что Яку больше не интересно, раз он в стиранные тряпки и документы закопался сразу после душа. Разумеется, до него не дошла суть предложения. Вернее, дошла, но через призму неприятных переживаний, доставшихся Льву в не самом далёком прошлом. Очень хотелось сказать ему: не бойся, но если бы все страхи так легко выключались, им обоим уже давно жилось бы намного проще. — Я тебя не тороплю... То есть, мне, конечно, пиздец как сильно хочется, чтобы мы съехались, но я постараюсь не наседать на тебя с этим. В любом случае, ты не можешь продолжать снимать ту квартиру, она бессмысленно дорогая, и ты сам говорил, что она тебе неприятна. Я не знаю, можно ли найти прямо сейчас что-то другое, чтобы въехать в январе, поэтому... Яку прикрыл рот рукой. Он ведь именно что настаивает. Лев посмеялся, подумал. — А если я соглашусь не из экономии, а из любви к вам? — улыбнулся он. Постараюсь не умереть от радости. — Я буду очень этому рад, — медленно и тихо ответил Яку. Лев тоже очевидно боролся со смертью от радости, пискнул в шарф, крепче сжал ладонь Яку. Ох, они так и шли, держась за руки, по улице. Замечательно! К гипермаркету они подошли в тишине падающих снежинок, словно волшебством приглушавших и шум машин с парковки, и крики детей. Отряхнувшись от снега, они заметили, что часть парковочных мест сейчас было отдано под рождественскую ярмарку. Неужели внутри не поместились? Что же там тогда творился? Наверняка столпотворение. Но Яку не успел усомниться, выдержит ли он поход по гипермаркету в поисках булочек — Лев с детским любопытством потянул его к рядам деревянных домиков, собранных в лучших традициях настоящих европейских ярмарок. Самой большой среди них была лавка с напитками. Яку занял высокий стул с удобными подпорками, где нога сразу перестала болеть. Он выпрямил спину и с любопытством оглядел вывеску с ценами. Лев раздобыл для него плед, а сам встал рядом, заказал какао. Яку попросил глинтвейна. Потом пришлось взять ещё одну кружку, потому что Лев лез попробовать и напиток из первой чашки весь куда-то делся. Снег усилился, разогнав публику постарше. Рядом собралась и отбыла внутрь гипермаркета стайка студенток. Школьники вернули кружки и убежали играть в снежки. Продавец нисколько не обращал внимания на двух оставшихся посетителей, переговаривался соседней лавкой. Яку прекрасно устроился, прижимаясь к плечу Льва, и разглядывал интерьер. От снега снаружи сделалось темнее, отчего лампочки подвешенной к потолку гирлянды словно загорелись ярче тёплым успокаивающим светом, перемигивающимся с блёстками на фигурках, развешенных тут и там. Это место было чертовски уютным и напоминало Яку все те славные местечковые забегаловки в маленьких деревнях и крошечных городках. Что-то ещё добавляло комфорта, но Яку перестал задумываться, в чём тут магия, когда поймал себя на мысли о том, чувствуют ли его посетители себя так же приятно в его ресторане сейчас, когда зал украшен ёлочками и мишурой. Не хотелось думать снова о работе — сколько можно! — и Яку предпочёл просто насладиться моментом. Лев рядом листал ленту в телефоне, показал новое фото племянниц в нарядных костюмчиках. Яку не поленился зайти в инстаграм и тоже поставить Алисе лайк. А потом почему-то очень захотелось самому сделать снимок своих драгоценных минут здесь в чудесной лавочке. — Вы же не любите выставлять всем на обозрение? — не мог не улыбнуться Лев, когда Яку пытался прицелиться, чтобы вместе с ним попасть в кадр. — Ну это я слишком резко высказался, — заупрямился Яку. Они же не целуются на этом фото, просто сидят рядом? Лев отобрал у него телефон, с его длиннющими руками никакой селфи-палки ненужно было, и быстро сделал несколько снимков, на последнем поцеловав Яку в щёку. — Ты понимаешь, я абсолютно не против иметь такие фото, но в сеть они не попадут, — потянул он Льва к себе за ещё одним поцелуем. — Потому что они только наши, — согласился с ним Лев, задорно глядя на него. Небо, зачем у него такие красивые глаза? Ну вот зачем? — Всегда бы здесь вот так с тобой сидел. Лев невесомо потёрся кончиком носа о нос Яку, отстраняясь после поцелуя, вернул в руки телефон. И Яку действительно что-то выбрал из снимков, чтобы поделиться с интернетом. Оставалось надеяться, что Куроо ничего провокационного не напишет. (Куроо выстреливает пачкой рождественских воспоминаний из школьных лет в сториз через два часа, когда Яку напрочь забывает про фото.) На Яку напал лютый голод, когда он всё-таки оторвался от опустевшей чашки глинтвейна. Снежинки не прекращали сыпаться с неба, но больше не отпугивали других посетителей, шумно занимающих соседние с Яку места. А может, люди кругом и не умолкали вовсе, просто это он слишком уж очаровался моментом и поцелуями с вишнёвым вкусом. Магия рассеялась, будто кто-то снял с паузы реальный мир. Возвращаться в него не особо хотелось, но Лев может замёрзнуть, если простоит так ещё минут пять. Яку спустился со стула, прислушиваясь к ноге. Возможно, он зря отказался брать трость, но вместо неё он мог прекрасно опираться на руку Льва, который против такого использования себя ни словечка не высказывал. Покинув ярмарку, они направились к заветным булочкам, и Яку едва утерпел не сожрать хотя бы одну прямо на кассе. Лев почему-то таким голодным не был. Наверное, ел. — Был у мамы с тётей, — нехотя пожал он плечами в ответ на вопрос. — Позавтракал у них. — Ох. ...И что мама? — Яку перестал жевать. — А... Я не захотел сегодня ничего спрашивать. И Яку не стал тоже. Почему и когда всё же спросит, добьётся ли ответов, будет ли вообще готов к такому разговору — не хотелось сейчас об этом. Лев же опять загрустит. Яку ласково коснулся его руки, попробовал предложить булочку. Или ещё чем-нибудь угоститься. Лев смешно наморщил нос и отказался от угощений, сбежал от него в туалет, но быстро вернулся. На глаза Яку в это время попался автомат в закутке. Не игральный, моментальной фотопечати. Лев удивлённо вытянулся, когда Яку отсоединил от провода телефон и достал из лотка выдачи два снимка. Сегодняшний в лавочке и сделанный в субботу Кубо-саном. На обоих они целовались. — Шапка у меня, конечно, дурацкая, — посетовал Яку, рассматривая качество печати. Лев рядом кусал губы, чтобы не вопить. Даже если бы качество было отстойным, ему, кажется, всё равно понравилась бы распечатка. Яку довольно хмыкнул, затея выправить Льву настроение удалась! Снег снова перестал, когда они прикупили ещё немного еды для дома и отправились обратно. Лев сначала тащил пакет, потом не утерпел, отдал его Яку, а сам ухватил пригоршню снега, чтобы слепить крохотного снеговичка. Почему, ну почему он такой милый? Как этой громадине пришло в голову делать такую крохотулечку? Лев ослепительно улыбнулся, заметив реакцию семпая. Яку покачал головой и, посмеиваясь, наблюдал, как Лев пытался приделать к верхнему из двух снежных шариков ушки. Разумеется, он делал снежную кошь, а не какого-то там простого снеговичка. Результат отправился на столб чьих-то ворот, довольно высоко, между прочим, только Хайба и смог бы поставить туда что-нибудь. Обрадованный результатом, он потянулся забрать у Яку пакет. Вместо этого получил руку: Яку снова хотелось опираться на него при ходьбе. Если они так же — просто так — прогуляются на их свидании на Рождество, Яку будет нисколько не против! Дома Яку прицепил фотокарточки на календарь в кухне, туда же, где уже располагалась маленькая кошачья открытка от любимой клиентки Льва. Они всё-таки пожарили мясо, а когда ели, Яку сфотографировал и инсталляцию на столе. Открытка и снимки едва ли куда-то денутся, а вот роза когда-нибудь завянет. Лев улыбнулся и ничего не сказал. Похвалил мясо, которое Яку замариновал вчера, попутно готовя им ужин. Лучше бы сутки настаивалось, но ладно уж, и так почти как в ресторане. — Почти свидание, — улыбнулся ещё раз Лев. — Ладно, в другой раз позавтракаем внизу, в ресторане, будет настоящее свидание, — усмехнулся Яку. Лев вдруг поцеловал его. — Правда пойдёте? — спросил он, имея ввиду их уговор на Рождество. — Да! — удивился Яку. — Обалдеть, — отозвался Лев, кажется, всё ещё поражённый тем, что посмел за последнее время сделать — от признания и поцелуев до приглашения на свидание и сегодняшней алой розы, что красовалась сейчас в пивной кружке перед ними на столе и упиралась самым цветком в календарь. А как хотелось расспросить, что он там выдумывал по ночам, да и что вообще чувствуешь, если влюблён столько лет... Лев мыл посуду, повернулся: — Я пойду, наверное. Вам надо поработать, а у меня котята и ещё встреча с Юки и Со. — С Шибаямой и Инуокой? — зачем-то уточнил Яку. Растерялся оттого, что Лев собирался убежать уже теперь. — Да. Я... — Хайба сам вдруг решил показать кусочек прошлого, хотя Яку не успел ничего спросить. — Они, м-м-м. Тогда в школе они знали о моей, — он улыбнулся, закусив губу, — о том, что я к вам, уф-ф-ф, чувствую. — Боже, — перебил Яку, — почему все в курсе, кроме меня? — Не-не-не, там как было, — зачастил Лев, — мы на втором году с Юки сыгрались хорошо и вообще чуть ли не слиплись, не расставались практически, так что Со подумал, что я с ним того, а мы ничего такого, и я почему-то не придумал ничего лучше, чем сказать, что мальчики-то мне нравятся, но не Юки, а, э. Вы. — А. — И э-э, ну, конфликта не случилось. Вот. — Да?.. — Они.. Даже... Поддерживали меня тогда? Предлагали варианты... Он опять поулыбался как дурак. Предлагали ему варианты? — ...чего? — Как к вам подкатить! — засмеялся Лев. — Пиздец, — оценил Яку. — А сейчас? — ОХ. Да, я вот об этом как раз. — Лев перестал размахивать своими огромными руками на маленькой кухне, смог усесться за стол. — М-м? — ждал продолжения Яку. — Ну, я... Они решили, что это я решился что-то начать, когда я сюда к вам устроился работать, а я им сказал, что уже давно всё это прошло, чтобы они меня больше не поддерживали, как тогда, чтобы ничего больше как тогда... Ох. Яку его обнял, потому что Лев заткнулся, нехорошо так заткнулся. — Эй? Хайба поднял на него глаза: — Фуф... Я хотел сказать, что у меня не получится от них скрыть теперь, понимаете? Можно я им расскажу? Яку пожал плечами. Шибаяма его презирает, как отреагирует — понятно, но если Лев хочет осчастливить его знанием, то пусть. — Они же твои друзья. С родными ты этим поделиться не можешь, значит, с друзьями. Если так хочешь. — Я не обязан им докладываться, просто я понимаю, что правда не смогу не... — Всё нормально, я не против, правда. Подозреваю, что они тебе дороги, ты их даже по именам называешь! Значит, скрывать от них было бы некруто. Лев на быстрое разрешение почему-то наоборот нахмурился. — Почему. — Что "почему"? — То "не напоказ", то совсем не против, чтобы я всем говорил, я не понима... — Ле-е-е-ев, блин, уже жалею, что наговорил той хрени, — перебил его Яку. — Я не против, если люди будут знать. Я против нарочно целоваться у кого-то на виду, ровно как выкладывать это в инсту, преподнося именно как выебон. Я, может, и уверен, что у меня самый красивый в мире бойфренд, но я не собираюсь это кричать на весь инет, добавляя, что все отсталые сосут, а. — Она так не делала, — Лев прекрасно понял, что пример Яку касался дарлинг. — Делала, — заупрямился тот. — Посыл у неё был именно такой. Лев фыркнул. — Глупо, да? — помолчал немного Яку. На это Лев не ответил. Зачем они вообще про это вспомнили... Это вот — то самое их обещание не замалчивать ничего, чтоб без недопониманий? Это вот так оно должно работать? Лев молча обнимал его в ответ, глазел куда-то за окно. Яку сдул ему чёлку со лба, и тот смешно сощурился. Раз уж это оно, была штука поважнее, на которую всё хотелось указать: — Слушай, насчёт... Ну, прошлого?.. Ты всё время говоришь, что нужно было сказать мне раньше, но, правда, не стоило. Я бы не принял тебя, особенно в школе. Помнишь, я говорил, как ко мне прицепились двое... В общем, первая ассоциация была бы с этим и... Думаю, я оттолкнул бы тебя тогда. Это бы было первой реакцией. Разве смогли бы мы потом наладить всё? — Наверное, нет, — согласился с ним Лев, но Яку казалось, что до конца он его не убедил. Комплимент с самым красивым бойфрендом тоже улетел в молоко, но и сделан он был совсем не к месту, пожалуй. С девочками так тоже бывало, разумеется, но сейчас Яку не сравнивал, просто чувствовал себя паршиво. — Я не против, если ты скажешь Инуоке и Шибаяме про нас, — подытожил он ранее начатую тему так, на всякий случай. Лев кивнул. — Их поддержка и предложения тогда — чертовски мило, правда, но я всё ещё уверен, что отказал бы тебе в школьные годы. Всё хорошо теперь, здесь и сейчас. Ты же понимаешь это, ведь понимаешь же? Лев снова молча кивнул и молчание это казалось каким-то нехорошим, холодило спину. Он скоро ушёл и Яку не знал, вернётся ли к ужину или к закрытию, ночевать? — Ай-й-й, ладно, позвоню вечером! — звонко шлёпнул он себя по щекам и заставил себя вернуться к делам, отправившись в кабинет. Там всё ещё валялись бумаги о договоре с курьерской фирмой, а поперёк всей недели в календаре — он сам недавно вывел — тянулась подчёркнутая надпись "позвонить Суге".